Мир закона

Начало в «Мир Закона» № 8 (208), 2019.

Медведчикова Лариса Генадьевна — выпускница Оренбургского госу­дар­ственного университета;

Шагивалеева Индира Закировна — доцент кафедры гражданского права и про­цесса Оренбургского государственного университета, кандидат педа­го­гических наук, доцент

ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ОБЪЕКТОВ СОБСТВЕННОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ЗА РУБЕЖОМ

РЕСЕЙ ФЕДЕРАЦИЯСЫНЫҢ ШЕТЕЛДЕГІ МЕНШІК ОБЪЕКТІЛЕРІНІҢ ҚҰҚЫҚТЫҚ РЕЖИМІ

LEGAL REGIME OF PROPERTY OBJECTS OF RUSSIAN FEDERATION ABROAD

 

глава 2. Защита государственной собственности, находящейся за рубежом

2.1. Судебное и внесудебное разрешение проблем в сфере признания и оформления прав Российской Федерации  на недвижимое имущество за рубежом

Проблема защиты вещных прав напрямую зависит от правового режима имущества РФ, которое находится на территории зарубежных стран. Проблемные вопросы, связанные с признанием права собственности РФ наиболее остро стал ощущаться в период распада СССР. От правильного подхода к вопросам «оформ­ления» раздела собственности зависит экономическая стабильность самого государства, определится собственник зданий и сооружений, которые построены на территории зарубежных стран в период существования СССР. В конечном итоге это определяет признание вещных прав государств-участников международного общения.

В международном публичном праве применяется «общий ориентир» в разрешении обозначенной проблемы.

Так, например, если недвижимая собственность государства-предшествен­ника, которая располагается за пределами его территории, будет принадлежать государствам-преемникам в «справедливых долях»[1].

В целях создания правового поля для обеспечения охраны государственной собственности в зарубежных странах между государствами – бывшими союзными республиками заключены определенные соглашения, например, «О распределении всей собственности бывшего Союза ССР за рубежом» подписанного 6 июля 1992 г., «О взаимном признании прав и регулировании отношений собственности», подписанного от 9 октября 1992 г.

Суть Соглашения от 6 июля 1992 г. сводится к тому, что стороны признали вещное право по вопросам движимой и недвижимой собственности бывшего Союза ССР за его пределами, которые находятся на территории зарубежных стран, имелись в наличии на момент правопреемства. Этим имуществом владели, пользовались и распоряжались в Союзе ССР, его государственные органы и иные структуры общесоюзного значения, и находились под юрисдикцией и контролем СССР.

Как было подчеркнуто раннее, вышеобозначенная собственность подлежала разделу и переходила к Сторонам в указанных Соглашением долях, которые определялись с учетом обязательств государства участвовать в погашении и нести расходы по обслуживанию внешнего государственного долга бывшего СССР.

Что касается Соглашения от 9 октября 1992 г., в ней предусматривалось взаимное признание права собственности на имущество, которое находилось на территории государств-правопреемников бывшего Союза ССР.

«Стороны взаимно должны были признавать осуществляемый в соответствии с их национальным законодательством перевод в их собственность имущества, включая финансовые ресурсы, предприятия, учреждения, организации, их структурные единицы и подразделений бывшего союзного подчинения, которые располагаются в пределах территорий Сторон» (ст. 1).

Признание касалось и государственного имущества, другими словами имущества, которое находилось в ведении органов государственного управления иных бывших союзных республик в составе Союза ССР (ст. 2). Что касалось имущественных вопросов Вооруженных Сил и Железнодорожных войск, а также пассажирских и транспортных судов бывшего Министерства морского флота то оборот собственности регулировался специальными соглашениями между Сторонами (ст. 3).

Подобные соглашения заключались между Республиками: Грузией, Азербайджанской Республикой, Таджикистаном, Казахстаном, Молдовой, Узбекистаном, Украиной и др.

Предполагалось, что данные соглашения разрешат все спорные вопросы по порядку выплаты советских внешних долгов и принадлежности зарубежной собственности СССР. Между тем, до настоящего момента условия соглашений не реализованы в полом объеме.

Несмотря на то, что Россия приняла на себя обязательства бывших республик по уплате внешнего долга СССР в обмен на их доли активов остается нерешенными остаются вопросы относительно Украины, которая в конечном итоге не ратифицировала соответствующее соглашение между РФ и Украиной в декабре 1994 года.

В настоящий момент существуют серьезные разногласия между Россией и Украиной затрагивающие права собственности бывшего СССР, которое располагается на территории Украины, что негативно отразилось на перерегистрации права собственности.

Примечательно, что в большинстве стран процедура перерегистрации бывшей советской собственности на имя РФ полностью завершена, например, в таких станах как: США, Испании, Италии, Великобритании, Канаде, Великобритании, Греции, Дании и др.

Следует обратить внимание на то, что в таких странах как Германия, Франция, Япония возникли определенные трудности в перерегистрации прав. Естественно, такое положение не может негативно сказываться на экономической стабильности России. Если имущество не оформлено в соответствующем законом порядке то оно не может являться предметом сделок, что будет в дальнейшем препятствовать его эффективному использованию.

Нельзя сбрасывать со счетов вероятность полной утраты такого имущества из-за истечения сроков, которые установлены законодательством страны местонахождения имущества.

В ряде стран: Швеции, Китае, Болгарии, использованы традиционные способы урегулирования спорных вопросов, посредством инвентаризации собственности, заключения новых соглашений и протоколов, проведения двусторонних встреч, что сыграло для России большую роль в регулировании стабильности государства, Россия получила возможность непосредственно обратиться в регистрационные органы для регистрации прав на недвижимое имущество.

Практика показывает, что в отдельных случаях для оформления прав на зарубежное имущество потребовалось обращение РФ в национальный суд страны по месту нахождения имущества РФ с заявлением о перерегистрации на ее имя прав бывшего СССР.

Следует отметить, что практика такого рода обращения зачастую решается не в пользу России. Так что в связи с обозначенным анализ правовых аспектов конфликтных ситуаций, которые сопряжены с признанием прав РФ на зарубежное имущество бывшего СССР, актуализирует исследуемый вопрос.

В качестве примера можно привести решение берлинского суда от 4 апреля 1995 года.

Берлинский суд отказал в удовлетворении ходатайства РФ об изменении сведений о собственнике земельного участка. Россия в своем заявлении просила обозначить нового собственника имущества, расположенной на территории Берлина. В связи с реорганизацией Министерства внешней торговли СССР перерегистрировать имущество на нового собственника — Российскую Федерацию на том основании, что не является очевидным и доказанным, что заявитель выступает в качестве единственного правопреемника зарегистрированного ранее собственника.

По заключению суда правопреемство в отношении собственности, которое находится вне пределов Российского государства, не следует из территориальной идентичности, поскольку наряду с РФ на территории бывшего СССР существуют и другие государства.

При этом суд не принял во внимание тот факт, что Российская Федерация является продолжателем. На что судом были даны пояснения, что Союз Советских Социалистических Республик стал участником международных организаций и стороной заключенных СССР международных договоров.

Свои доводы суд мотивировал тем, что существует Сообщение Министерства иностранных дел ФРГ от 14 августа 1992 года о том, что продолжение действия международных договоров для РФ не исключает возможности их продолжения и для других государств бывшего СССР[2].

Определение суда ФРГ собственника государственного имущества, которое ранее принадлежало прекратившему существование государству, носило проблемный характер по причине определения правосубъектности государства, которое заявило права на это имущество, а также принципов раздела собственности государства-предшественника, поскольку на месте ранее существовавшего государства образовано ряд новых.

Рассматривая дело, Берлинский суд исходил из того, что все бывшие республики СССР признавались в качестве государств-преемников и его выводы относительно принадлежности бывшей советской собственности фактически соответствовали принципам определения правопреемства государственной собственности, которое отражено в ст. 18 Конвенции «О правопреемстве государств в отношении государственной собственности, государственных архивов и государственных долгов при образовании исключительно новых государств на территории государства-пред­шественника»[3].

Берлинский суд посчитал, что произошедшие международные политические изменения никак не повлияли на право собственности, суд принял официальную правительственную позицию, в решение которой было положено Сообщение МИДа ФРГ от 14 августа 1992 года по вопросу правопреемства бывших советских республик.

Суть документа сводилась к тому, что ФРГ признавала бывшие советские рес­публики государствами-преемниками СССР, между тем РФ в качестве единственного государства — продолжателя СССР признана не была, следовательно, не имеющей отношения к зарубежным активам.

Вышеизложенное позволяет сделать один существенный вывод о том, что статус государства-заявителя и международно-правовое решение проблемы правопреемства по государственной собственности государствами-преемниками должны признаваться компетентными органами других государств.

Не представляется возможным перерегистрация прав РФ на объекты бывшей советской недвижимости в зарубежных странах, до момента, пока такое признание официально не осуществилось.

Принятие положительного решения специальных органов в отношении перерегистрации прав государства-иностранца, которое заявляет права на имущество государства-предшественника, всегда будет базироваться на позиции правительства в отношении правосубъектности иностранного государства-заявителя и его притязаний на собственность государства-предшественника.

Законы национального права страны, по месту нахождения имущества, которые определяют способы возникновения и перехода права собственности, надо отметить, что они как таковые не могут применяться в случаях рассмотрения вопроса о перерегистрации права собственности на имущество государства-преемника.

Сказанное было бы неправильным в полном смысле этого слова, если бы мы не оговорились. Необходимо отметить, что определенные положения национального законодательства страны по месту нахождения недвижимости при решении вопросов надлежащего оформления прав иностранного государства на это имущество проигнорировать невозможно.

Актом признания права собственности на территории зарубежного государства на недвижимое имущество признается его перерегистрация или регистрация в государстве местонахождения.

При этом процедура государственной регистрации имущества и определение условий ее осуществления должна находиться в исключительной компетенции государства по месту нахождения недвижимого имущества.

Следует заметить, что основания которые лежат в основе регистрации прав собственности на объекты недвижимости в случае правопреемства государств не одинаковы с основаниями, по которым может производиться регистрация права собственности на эти объекты при осуществлении сделок гражданско-правового характера.

В данной ситуации для признания права собственности зарубежного государства через процедуру его государственной регистрации, существенен факт признания зарубежным правительством государства-преемника факта признания его прав на имущество государства-предшественника.

Есть еще другое условие, при прекращении существования государства-предшественника возникают несколько государств, при признании международного соглашения, который заключен между этими государствами по вопросам раздела государственной собственности государства-предшественника.

Такой вывод прямо вытекает из положений Венской конвенции о праве международных договоров. По общим правилам, которые касаются третьих государств, закрепленные в ст. 34-той Конвенции, «договор не создает обязательств или прав для третьего государства без его на то согласия».

При этом в силу ст. 38 Конвенции 1969 года это «никаким образом не препятствует какой-либо норме, которое содержится в договоре, стать обязательной для третьего государства в качестве обычной нормы международного права».

Сказанное приводит к выводу, что эти правила международных соглашений о разделе собственности государства-предшественника могут применяться не только для государств-участников, но и для других государств в силу их признания международным сообществом.

Данный подход не противоречит основным принципам признания и соблюдения норм международного права, включая нормы, которые содержатся в международных договорах, заключенные третьими странами.

Несмотря на отрицательный ответ ФРГ по поводу признания собственности за РФ, Дания признала РФ государством-продолжателем СССР том числе в отношении прав на зарубежные активы. В результате судебных разбирательств было вынесено решение о внесении данных в реестры, которые были приняты кадастровыми судьями в соответствии с положениями действующего кадастрового законодательства, в результате советская дипломатическая собственность в этой стране прошла перерегистрацию как российская.

Отмечается, что именно это признание сподвигло РФ на дальнейшие действия по решению вопросов перерегистрации прав РФ на зарубежное имущество бывшего СССР.

Например, 6 октября 2000 года кадастровые судьи Дании приняли решение об удовлетворении ходатайств РФ о кадастровой перерегистрации объектов недвижимости в двух городах.

При принятии решения в основу разбирательства было положено заявление МИД Дании от 29 сентября 2000 года о признании РФ в качестве государства-продолжателя СССР, которая приняла на себя все права и обязательства в отношении недвижимого имущества на территории зарубежных стран.

На основании решения кадастровых судей записи о праве собственности Посольства Союза Советских Социалистических Республик, Торгового представительства Союза Советских Социалистических Республик на недвижимое имущество были изменены на записи о праве собственности на эти объекты Посольства Российской Федерации, Торгового представительства Российской Федерации и Российской Федерации.

Отмечается, что в свое время решение городских кадастровых судей было обжаловано Украиной как изменяющее титул собственника имущества в отсутствие, действующей договоренности о распределении долей двух стран в собственности Союза Советских Социалистических Республик за рубежом. ПО мнению Украины перерегистрация права собственности на бывшее советское имущество ущемляет, права Украины, поскольку последняя имеет право на определенную долю в этих объектах недвижимости.

В данной жалобе также было указано на то, что судьи кадастровых судов не имели права принимать во внимание лишь заявление МИДа Дании и игнорировать при этом требования внутреннего датского законодательства, который регламентирует вопросы кадастровой легитимности.

Украинская сторона настаивала на том, что само по себе заявление МИДа Дании не может служить основанием для перерегистрации прав, так как не имеют законной силы ввиду того, что оно было принято датским правительством, а оно не компетентно в вопросах разрешения споров в отношении права собственности на недвижимое имущество в Дании. Жалоба Украины в апелляционном порядке была отклонена.

Впоследствии Украина обратилась в Верховный Суд Дании, в частности, ею были поставлены вопросы о правомерности удовлетворения судами ходатайства РФ об изменении титула собственника на основании заявления МИДа Дании, которая проигнорировала требования, установленные датским кадастровым законодательством.

При вынесении решения Верховный Суд Дании принимал во внимание вывод суда первой инстанции о недостоверности записей в кадастровых книгах по вопросам прав на недвижимое имущество. Как посчитал, Верховный Суд Дании решение правомерно, поскольку из представленных в дело материалов следует, что собственник этого имущества — СССР, который в 1991 году прекратил свое существование.

При этом Верховный Суд Дании подчеркнул, что общие подходы к определению оснований для изменения титула собственника имущества закрепляются в действующем законодательстве Дании — Кадастровом законе.

В частности, в ст. 20 указанного закона предусматривается, что титула собственника изменяется при условии, если другой собственник, который отличен от зарегистрированного в кадастровой книге, представит судье кадастрового суда документы, которые подтверждают его права, или если есть в высокой степени уверенность о наличии оснований для такого изменения. Лицо, которое пользуется недвижимым имуществом, должно подтвердить длительность такого пользования или представить доказательства ее приобретения.

В свою очередь РФ ссылалась на заявление МИДа Дании, которое, по заключению Верховного Суда Дании, являлось выражением того, что «Дания признала РФ в качестве государства-продолжателя СССР и что Российская Федерация приняла на себя все права и обязанности в отношении недвижимой собственности в Дании.

Обращая внимание на признание, то в решении суда указывалось на то, что оно было совершено в соответствии с прерогативой Правительства Дании, которое закреплено в ст. 19 (п. 1, абз. 1) Конституции Дании.

Законность принятого решения, по заключению Верховного Суда, обосновывается тем, что заявление МИДа Дании расценено кадастровыми судьями на основании права, как необходимого основания для перерегистрации титула собственника.

Дополняя сказанное, было подмечено, что вопросы межгосударственного характера, хотя и находятся вне компетенции кадастровых судей, но не лишает их права принимать решения по частноправовым вопросам, в том числе по делам, которые являются следствием осуществления международно-правовой деятельности.

Документ международно-правового характера, наряду с ходатайством об изменении титула собственника, который был представлен заявителем, не квалифицировался судьями в качестве традиционного гражданско-правового основания, при которых возникают права собственности на объект недвижимости.

Принимая во внимание общие принципы международного права, судьи решили, что внешнеполитическое заявление правительства является достаточным для совершения действий, которые направлены на трансформацию международно-правовых обязательств Дании в национальные. В данном случае признание прави­тельством Дании статуса РФ как государства, которое продолжает оборот собственности бывшего Союза Советских Социалистических Республик и собственника всего советского имущества, имело своим внутригосударственным следствием признание судами Дании РФ титульным собственником, чье право на имущество должно юридически оформляться путем совершения процедуры регистрации.

Следует обратить внимание, что судебные разбирательства, связанные с отношениями прав на зарубежное имущество бывшего СССР, сопровождаются с большими материальными расходами и зачастую сопровождаются не всегда объективными и достоверными публикациями.

Несомненно, урегулирование конфликтов, достижение путем консультаций и переговоров взаимоприемлемого соглашения о правах на спорное имущество является наиболее предпочтительным способом регулирования конфликтов между Россией и другими бывшими советскими государствами.

Даже при мирном урегулировании конфликта (спора) юридическая сторона вопроса не утрачивает свою актуальность и требует соответствующего оформления.

Большую роль в процессе регулирования «межгосударственного имущественного конфликта» может сыграть государство по месту нахождения спорного недвижимого имущества.

Положительными примерами являются факты урегулирования разногласий относительно прав на недвижимое имущество с прибалтийскими странами при непосредственном участии Швейцарии и Франции.

Следует подчеркнуть, что прибалтийские республики не признают себя новыми государствами-преемниками СССР. После распада СССР такие страны как Эстония, Литва и Латвия провозгласили себя самостоятельными государствами. Поэтому урегулирование с данными государствами спорных моментов, которые касаются зарубежной собственности, имеет свои особенности.

Ярким примером служит ситуация, имевшая место в 1938 году. Правительством Латвии было выкуплено здание, которое известно в Берне (Швейцария) как «Розовая вилла». Здание выкупалось для размещения своего представительства.

Несмотря на то обстоятельство, что Берн не признал факт вхождения Латвии в СССР, швейцарским правительством в 1947 году было принято решение о передаче виллы в распоряжение постоянной советской миссии при ООН. Думается, что не в последнюю очередь подобное решение было продиктовано политическими соображениями, так как между Швейцарией и СССР после войны началась новая веха дипломатических отношений и передача здания в Москве лишь послужила тому подтверждением.

После развала СССР в 1991 году Латвия заявила требование о возврате ранее принадлежавшего ей имущества. Россия категорически была против передачи «Розовой виллы» Латвии, хотя Берн признал за Латвией зарегистрированное ею в 1938 году право собственности на спорную недвижимость.

К переговорам между российским и латвийским консульством по поводу дальнейшей судьбы «Розовой виллы» присоединилась швейцарская сторона. Для урегулирования политического конфликта экстренно была создана зависимая экспертная Комиссия.

Для того, чтобы найти компромисс предполагалось активная деятельность всех заинтересованных сторон. С юридической точки зрения предложенный Комиссией вариант регулирования конфликта предполагал заключение двух договоров: купли-продажи, результатом которого может явиться право собственности на виллу Швейцарии; и мены, по исполнении которого РФ становится собственницей виллы, а Швейцария — собственником недвижимого имущества в Москве. Юридическое сопровождение указанных сделок должно было быть совершено посредством подписания международных соглашений.

Суть сделки сводилась к следующему: Швейцария выкупала «Розовую виллу» у Латвии. Между Россией и Швейцарией должны были быть заключены межправительственные Соглашения об обмене «Розовой виллы» в Женеве на два объекта недвижимого имущества в Москве.

Результаты переговоров оказались обоюдными и положительными. При этом отмечается, что публикации, появившиеся в прессе, акцентировали внимание именно на позитивном характере дипломатического метода способа регулирования конфликта.

Примечательно, что если бы Латвия выбрала другую процедуру, например, арбитраж или судебное разбирательство или предпочла обратиться с иском в Международный суд справедливости в Гааге, решение проблемы заняло бы больший интервал времени. С этой точки зрения дипломатический путь, более конфиденциальный, оказался и более эффективным».

Французская история разрешения имущественных споров между РФ и Литвой, Латвией и Эстонией оказалась гораздо более затяжной, хотя выбранная в конечном итоге процедура урегулирования спора, на самом деде, повторила схему, которая была отработана в швейцарском конфликте.

19 декабря 2001 года Национальная ассамблея Французской Республики приняла три законопроекта, которые разрешали одобрение соглашений, заключенные 19 декабря 2001 года, между Францией, с одной стороны, и Литвой, Латвией и Эстонией, – с другой, относительно статуса дипломатических зданий в Париже. 5 февраля 2003 года проекты законов были приняты Национальным собранием Французской Республики.

В процессе слушаний вопросов связанных с принятием вышеназванных проектов законов проблема дипломатической недвижимости прибалтийских республик стала предметом споров и продолжительных обсуждений.

Принятые по обсуждаемым вопросам взаимоприемлемых решений стало примером сотрудничества спорящих государств с государством местонахождения недвижимого имущества эталоном компромиссного выхода из имеющегося «имущественного» спора.

Предъявляемые прибалтийскими республиками претензии имущественного характера к РФ касались недвижимого имущества во Франции, которые эти республики приобрели в период 20-30-х годов прошлого столетия для размещения их дипломатических миссий.

В 1940 годы прибалтийские республики вошли в состав СССР и права на использование зданий были переданы Посольству СССР правительством Виши.

В июне 1941 года, в годы Великой Отечественной войны все три дома были реквизированы Германией.

В сентябре 1944 года Франция была освобождена и здания были возвращены СССР, но следует отметить, что для дипломатических нужд указанные здания больше не использовались ни одной стороной.

Правовое сопровождение передачи зданий не было совершено. Как отмечает В. Вишняков, была достигнута договоренность о предоставлении зданий в пользование посольства СССР.

Точно также решались вопросы о правах на эти здания и со стороны России как государства-продолжателя СССР.

Здание, которое принадлежало Эстонии, было снесено и на его месте в 1979 году возведено новое здание, ориентированное для персонала торговой делегации РФ.

В здании бывшего дипломатического здания Латвии размещалось российское постоянное представительство при ЮНЕСКО, при этом право собственности на обозначенное имущество согласно кадастровым данным было зарегистрировано за РФ.

В бывшем дипломатическом представительстве Литвы было размещено информационный центр Агентства «РИА-Новости».

Вопросы о возвращении данных зданий прибалтийским республикам ставился в 90-годы, когда Литва (1990 г.), Латвия (1991 г.) и Эстония (1991 г.) провозгласили о своей независимости.

По заявлению прибалтийских стран вопрос возвращения зданий бывших дипломатических представительств многократно рассматривалась на Совете Европы, что засвидетельствовано в докладе, которое было подготовлено Комиссией по юридическим вопросам и правам человека Совета Европы в июле 1998 года.

Со стороны прибалтийских республик последовали протесты и обращения в судебные органы с требованиями о признании факта занятия зданий их бывших посольств теми организациями, которые не имеют никаких правоустанавливающих документов.

Исковые требования прибалтийских республик носили предварительный характер и рассматривались французским судом в упрощенном порядке, другими словами без участия в процессе российской стороны. Основная цель заявленного иска заключалась в установлении факта, которое имеет юридическое значение. С точки зрения права предъявление подобного иска не препятствовало предъявлению исков по существу в дальнейшем: о признании права собственности на здания, об истребовании имущества из чужого незаконного владения и др.

На практике ни предварительные, ни заявленные по существу иски положительных результатов для прибалтийских республик не имела.

Схожая ситуация сложилась и с судебным разбирательством в отношении литовского дипломатического представительства: Апелляционный Суд Парижа в 1994 году объявил об отсутствии у него компетенции по указанному делу ввиду наличия у российского лица, возглавляющего агентство, дипломатического иммунитета. С бывшим латвийским зданием также возникли сложности: несмотря на то, что право собственности на него было зарегистрировано за РФ, распоряжаться им Россия не могла, так как не располагала документами, свидетельствующими об основаниях возникновения права собственности.

Из проколов судебного заседания следовало, что французский суд, хотя и признал наличие права на иск у прибалтийских республик, но в удовлетворении заявленных требований отказал, объясняя, что спорные здания могут обладать дипломатическим иммунитетом, что, в свою очередь, может исключать возможность исполнения судебных решений.

Российская же сторона в судебном заседании доказывала, что хотя она и не является собственником зданий с юридической стороны, но владеет ими на основании ноты МИДа Франции 1944 года добросовестно.

На этом дело не закончилась, в свою очередь Францией в отношении спорных зданий была сформулирована своя позиция нашедшая свое отражение в ответах на парламентские запросы.

В апреле 2000 года, Сенатом получил от министра иностранных дел Франции опровержение, как отмечалось в письме, Франция никогда не будет признавать право собственности России на спорные здания. По мнению Франции, собственниками были и есть страны Балтии, которым, по предложению Франции, российским властям следовало передать ключи от зданий для восстановления справедливости.

Но на вопрос иммунитета России, министр признал, что исключительно правовые способы не позволили бы приблизиться к разрешению данного вопроса. Даже если будет вынесено решение в пользу прибалтийских государств, судебное решение не может быть исполнено по причине наличия у России иммунитета от исполнения.

Выход из создавшейся ситуации предложил генеральный секретарь МИДа Франции. При встрече с послами России и трех прибалтийских республик 11 апреля 2001 года был предложен вариант, который предусматривал, что для окончательного решения этого вопроса важно объединить правовые и финансовые усилия всех заинтересованных лиц. ПО аналогии с ситуацией «Розовой виллы» в Швейцарии, сторонам предлагалось заключить ряд соглашений.

Суть предложения была таковой: Франция принимает на себя обязательство получить право собственности на здания трех прибалтийских «дипломатических недвижимостей» (legations Baltic), которые, в дальнейшем будут подлежать обмену на право аренды здания в Москве — Дома Игумнова (ул. Б. Якиманка, 43), и будет предназначен для организации французского посольства.

В июле 2001 года в ходе государственного визита Президента Франции в прибалтийские государства было достигнуто соглашение о размере денежных средств, которые должны выплачиваться Францией в обмен на право собственности на соответствующие здания.

И наконец, 13 декабря 2001 года Франции удалось заключить с прибалтийскими государствами соглашения, на основании которых она стала полноправным собственником трех «дипломатических недвижимых имуществ».

По сути дела, это была сделка купли-продажи недвижимости, где покупателем выступила Франция, а продавцами — прибалтийские республики.

Отмечается, что реализация второго этапа «трехсторонней операции», предполагающая получение прав в обмен на предоставление Франции права аренды здания для размещения французского посольства, носила несколько затяжной характер.

Такое положение было связано с достижением соглашения о размере компенсации, которую должна была получить Россия в обмен на предоставление права аренды, так и со сложностями которые возникли в связи с регулированием проблемы «прибалтийской дипломатической недвижимости». Отрадно, что этот сложный этап для России в настоящий момент пройден.

Как подчеркивал заместитель директора Департамента капитального строительства и собственности за рубежом МИДа России В. П. Куляев, что баланс, который найден в процессе сложного диалог, — баланс интересов сторон, закрепленный в межправительственных соглашениях, по которому Россия получает три здания в собственность на основании действовавших в 20-30-х годах прошлого века в столице Франции дипмиссий Латвии, Литвы и Эстонии в обмен на долгосрочную льготную аренду и капитальный ремонт резиденции французского Посла в Москве.

В процессе изучения обозначенного вопроса пришли к выводу, что практика судебных решений зарубежных стран неоднородна, сохранившийся в РФ принцип раздельной ответственности государства и государственных юридических лиц не применяется в настоящий момент доктриной и судебной практикой ряда государств, например, США и стран Евросоюза.

На территории данных стран возможность исполнения иностранного судебного и арбитражного решения, которое вынесено против государства и государственных компаний, зачастую обеспечивается за счет «перекрестного исполнения» (сross-enforcement), где решение суда о взыскании задолженностей с государственной компании исполняется путем обращения взыскания на имущество самого государства, и наоборот, долги государства будут погашаться за счет имущества государственной компании.

Теоретическим обоснованием подобного становится решение суда о возможности рассматривать государственную компанию в качестве учреждения государства, который юридически идентифицируем с самим государством для целей исполнения решения суда.

 

2.2. Защита культурных ценностей и права собственности на них

В настоящее время российское государство принимает участие в ряде многосторонних конвенций, предусматривающие защиту культурных ценностей и предупреждение их незаконного перемещения. Данные конвенции разработаны под эгидой ЮНЕСКО.

Среди таких конвенций особое внимание следует уделить Гаагской конвенции «О защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта 1954 г.»[4].

В рамах исследования целесообразно принимать во внимание Конвенцию «О мерах, направленных на запрещение и предупреждение незаконного ввоза, вывоза и передачи права собственности на культурные ценности 1970 г.», Конвенцию «Об охране всемирного культурного и природного наследия 1972 г.»

Отмечается, что в ряде государств приняты и действуют законы, которые запрещают или ограничивают вывоз культурных ценностей. Между тем, не всегда национальные ограничения признаются за территорией конкретного государства, о чем свидетельствует судебная практика.

Существуют страны, в которых ввоз культурных ценностей не ограничен. В странах Евросоюза ситуация поменялась после реализации на территории этих стран Директивы ЕС 1993 г. под № 93/7, суть которого сводится о возврате незаконно вывезенных культурных ценностей из одного государства – члена ЕС в другое. Согласно этому документу вопрос о собственности на культурную ценность после ее возврата должен разрешаться на основании положений права страны-члена ЕС, которое сделало запрос о возврате.

Примечательно, что с 1995 году широко применяется Конвенция УНИДРУА «О похищенных или незаконно вывезенных культурных ценностях» Россия также относится к числу стран, которая подписала Конвенцию, но еще до сих пор не ратифицировала.

Цель Конвенции заключается в защите культурного достояния и культурных обменов, оказания содействия и эффективной борьбе с хищениями и незаконной торговлей культурными ценностями.

Согласно конвенции под культурными ценностями понимается те ценности, которые с точки зрения религии или общества обладают важностью для археологии, предыстории (антропологии), истории, литературы, искусства или науки и которые принадлежат к одной из категорий, которые перечислены в приложении к Конвенции.

В конвенции содержится обязанность владельца похищенной культурной ценности вернуть (реституцировать) ее. Любая просьба о возврате должна вноситься в трехлетний срок, включая момент, когда истцу стало известно о месте нахождения культурной ценности, и о личности ее владельца, во всех случаях в 50-летний срок, считая с момента похищения.

Однако и здесь реституция культурной ценности, может быть проблематичной, так как культурная ценность может если являться неотъемлемой частью определенного памятника или археологического заповедника (ландшафта) или частью общественной коллекции, которая не подлежит никаким срокам давности, кроме трехлетнего срока, считая момент, когда истцу стало известно о месте нахождения культурной ценности, и о личности ее владельца (ст. 3). Владелец культурной ценности, который в свое время приобрел культурную ценность после ее незаконного вывоза, обладает правом требования от государства-истца в момент ее возврата справедливого возмещения убытков при условии, что он не знал или не мог предполагать в момент приобретения, что ценность является похищенной (ст. 4).

Вышеизложенное приводит к выводу, что Конвенция УНИДРУА направлена на обеспечение и защиту прав владельца похищенной ценности при условии добросовестного ее приобретения, поскольку законом предусмотрено возмещение ущерба, понесенного таким добросовестным приобретателем.

В 1992 годы в России были приняты «Основы законодательства о культуре», согласно которым на территории государства должна осуществляться целенаправленная политика по возвращению незаконно вывезенных с территории РФ культурных ценностей. Все культурные ценности, которые незаконно вывезены на территории зарубежных стран и которые культурным достоянием народов России, должны быть возвращены на родину независимо от их нынешнего местонахождения, времени и обстоятельств вывоза.

Приведем пример реализации этих положений Закона.

В 1994 г. в Санкт-Петербурге из фондов Российского государственного исторического архива (РГИА) было совершено изъятие документов, которые в крупных размерах представляли значительную историческую и научную ценность. В частности, преступление было совершено в отношении подлинных указов российских императоров (от Петра I до Николая II) и других материалов, которые содержали исключительно важные сведения по вопросам внутренней и внешней политики, культурной и экономической жизни государства.

Половина похищенных ценностей была обнаружена в России, другая половина была обнаружена берлинской полицией после того, как к ней обратилась занимающаяся торговлей рукописями фирма «Й.А. Штаргардт», в распоряжение которой для последующей продажи на аукционах попали эти ценнейшие материалы.

На основании специальной экспертизы, которая была проведена в Берлине в мае 1999 г., Министерству культуры РФ удалось собрать доказательства о безусловной принадлежности царских указов России, а также факт их незаконного вывоза с территории РФ.

Таким образом, культурные ценности возвратились в Россию. В этом случае судебного разбирательства не потребовалось.

15 апреля 1993 г. был принят Закон «О вывозе и ввозе культурных ценностей», направленный на защиту культурных ценностей от незаконных вывоза, ввоза и передачи права собственности на них. Основная цель закона была направлена способствованию развития международного культурного сотрудничества, взаимному ознакомлению народов России и других государств с культурными ценностями друг друга.

Установленный законом порядок вывоза и ввоза культурных ценностей должно было применяться ко всем культурным ценностям независимо от формы собственности[5].

Согласно закону, под культурными ценностями понимаются движимые предметы материального мира, которые находятся на территории Российской Федерации, в частности:

• культурные ценности, которые созданы отдельными лицами или группами лиц, являющиеся гражданами РФ;
• культурные ценности, которые имеют важное значение для РФ, создаются на территории РФ иностранными гражданами и лицами без гражданства, которые проживают на территории РФ.
• культурные ценности, которые обнаружены на территории РФ;
• культурные ценности, которые приобретены археологическими, этнологическими и естественно-научными экспедициями с согласия компетентных властей страны, откуда происходят эти ценности;
• культурные ценности, которые приобретены посредством добровольного обмена;
• культурные ценности, которые получены в качестве дара или законно приобретены с согласия компетентных властей страны, откуда происходят эти ценности.

Под правовое регулирование подпадают следующие категории предметов:

• исторические ценности, которые связаны с историческими событиями в жизни народов, связаны развитием общества и государства, историей науки и техники, ценности, которые относятся к жизни и деятельности выдающихся личностей (государственных, политических, общественных деятелей, мыслителей, деятелей науки, литературы, искусства);
• архивы, включая фото-, фоно-, кино-, видеоархивы;
• предметы, а также фрагменты предметов, которые получены в результате археологических раскопок;
• почтовые марки, иные филателистические материалы, отдельно или в коллекциях;
• художественные ценности, к которым относятся картины, рисунки которые выполнены от руки на любой основе и из любых материалов; произведения скульптуры, сделанные из любых материалов, в том числе рельефы; оригинальные художественные композиции и монтажи из любых материалов; предметы культового назначения, в частности иконы; литографии гравюры, эстампы, и их оригинальные печатные формы; произведения декоративно-прикладного искусства, керамики, дерева, металла, кости, ткани и других материалов; изделия традиционных народных художественных промыслов; составные части и фрагменты архитектурных, исторических, художественных памятников и памятников монументального искусства;
• старинные монеты, ордена, медали, печати и другие предметы коллекционирования;
• старинные книги, издания, которые представляют особый интерес (исторический, художественный, научный и литературный и др.), отдельно или в коллекциях;
• уникальные, редкие рукописи и документальные памятники;
• уникальные и редкие музыкальные инструменты;
• редкие коллекции и образцы флоры и фауны, предметы, которые представляют интерес для таких отраслей науки, как минералогия, анатомия и палеонтология;
• другие движимые предмет, включая копии, которые имеют историческое, художественное, научное или иное культурное значение, а также взятые государством под охрану как памятники истории и культуры.

Законом также предусмотрены категории культурных ценностей, которые не подлежат вывозу из РФ.

Так вывозу из России не подлежат следующие категории культурных ценностей:

• движимые предметы, которые представляют историческую, художественную, научную или иную культурную ценность и отнесены в соответствии с действующим законом к особо ценным объектам культурного наследия народов РФ, независимо от времени их создания;
• движимые предметы, вне зависимости от времени их создания, которые охраняются государством и вносятся в охранные списки и реестры в порядке, которое установлено законодательством РФ;
• культурные ценности, которые постоянно хранятся в государственных и муниципальных музеях, архивах, библиотеках, иных государственных хранилищах культурных ценностей РФ;
• культурные ценности, которые созданы более 100 лет назад, если иное не предусмотрено настоящим Законом.

Вывоз культурных ценностей, которые не отнесены к этим категориям, должно осуществляться в соответствии с решением о возможности их вывоза, которое принимается компетентным государственным органом.

Культурные ценности, которые заявлены к вывозу, должны подвергнуться обязательной экспертизе.

При принятии положительного решения о вывозе культурных ценностей выдается свидетельство на право их вывоза. В соответствии с законом предусматривается условия временного вывоза и временного ввоза культурных ценностей.

Так, например, ввозимые культурные ценности подлежат обязательному таможенному контролю и специальной регистрации в порядке, которое устанавливается Росохранкультурой совместно с Федеральной Таможенной службой России.

В соответствии с международными договорами РФ или в связи с запросами компетентных органов иностранных государств ввоз культурных ценностей, в отношении которых объявлен розыск запрещается. Такие ценности подлежат задержанию с целью их последующего возвращения законным собственникам.

Временный вывоз культурных ценностей может осуществляться музеями, архивами, библиотеками, другими юридическими, а также физическими лицами:

• в целях организации выставок;
• в целях осуществления реставрационных работ и научных исследований;
• в связи с театральной, концертной и иной деятельностью;
• в других необходимых случаях.

Решение о возможности временного вывоза культурных ценностей принимается Росохранкультурой.

Положения о вывозе и ввозе архивных документов, включая принадлежащие гражданам, содержатся в ФЗ «Об архивном деле в Российской Федерации» от 22 октября 2004 г.

Архивные документы, которые находятся в частной собственности, могут вывозиться, но при проведении соответствующей экспертизы. Допускается ввоз в Россию архивных документов, которые приобретены или получены на законном основании.

Вывоз и ввоз копий архивных документов на носителях любого вида, которые приобретены или получены на законных основаниях осуществляется без ограничений, за исключением тех, доступ к которым ограничен в соответствии с законодательством РФ.

В годы войны в результате гитлеровской агрессии отечественной культуре был причинен невосполнимый урон. Культурные ценности, которые были вывезены из России, так и не были возвращены, за исключением редких случаев. Этим объясняется установлением в России особого правового режима в отношении культурных ценностей, которые были перемещены в результате войны.

Изучая ст. 6 ФЗ от 15 апреля 1998 г. «О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации», все культурные ценности, которые перемещены, ввезены в Союз Советских Социалистических Республик при осуществлении его права на компенсаторную реституцию, «являются достоянием РФ и находятся в федеральной собственности за изъятиями, которые предусмотрены Законом.

Содержание понятия «компенсаторная реституция» определяется как вид международно-правовой ответственности государства-агрессора, которая применяется в случаях, если осуществление ответственности данного государства в форме обычной реституции невозможно и которое заключается в обязанности определенного государства компенсировать причиненный другому государству материальный ущерб. Ущерб компенсируется посредством передачи потерпевшему государству (или путем изъятия потерпевшим государством в свою пользу) предметов того же рода, которые разграблены и незаконно вывезены государством-агрессором с территории потерпевшего государства (ст. 4).

По признанию Конституционным Судом РФ в Постановлении от 20 июля 1999 г. компенсаторная реституция, не может применяться за счет собственности жертв нацистских режимов.

Следует отметить, что под действие ст. 6 указанного Постановления не подпадают:

• культурные ценности заинтересованных государств, которые были насильственно изъяты и незаконно вывезены с их территорий бывшими неприятельскими государствами (под заинтересованными государствами в Законе понимаются государства, которые были захвачены Германией и ее военными союзниками);
• культурные ценности, являющиеся собственностью религиозных организаций или частных благотворительных учреждений, которые использовались исключительно в религиозных или благотворительных целях и не могли применяться при служении интересам милитаризма и/или нацизма (фашизма);
• культурные ценности, принадлежащие лицам, которые были лишены этих ценностей в связи с их активной борьбой против нацизма (фашизма), в связи с их участием в национальном сопротивлении оккупационным режимам бывших неприятельских государств и коллаборационистским режимам, и/или в связи с их расовой, религиозной или национальной принадлежностью. Речь вероятно идет о ценностях, изъятых у жертв Холокоста (под которым в международной практике понимается массовое истребление и преследование гитлеровцами в Европе лиц еврейской национальности).

В настоящий момент специальные правила действуют в отношении семейных реликвий.

Законом 1998 г. определяется система возможного предъявления претензий направленные на возврат перемещенных ценностей лишь правительствами соответствующих государств только Правительству РФ, что не может толковаться, расширительно.

По мнению Конституционного Суда, такое положение не допускает право на обращение в суды РФ для лиц, которым принадлежали культурные ценности, которые были обозначены в законе как собственность заинтересованных государств. Равным образом не могут лишаться права на судебную защиту и собственники в бывших неприятельских государствах, в отношении находящихся на территории РФ перемещенных культурных ценностей, которые не являлись объектами компенсаторной реституции на основе Мирных договоров 1947 г. и других актов, принятых в свое время для реализации прав и верховенства оккупационных властей в Германии.

По мнению Конституционного суда, вполне возможен вариант возврата находящихся в РФ перемещенных культурных ценностей как «проявление доброй воли и гуманизма, предусмотренное, в частности, п. 3 ст. 8 Закона.

Также закон 1998 г. предусматривает условия заключения международных договоров, которые будут регулировать вопросы возвращения и равноценного обмена перемещенных ценностей на те, которые находятся за пределами России.

Отмечается, что в соответствии с Соглашением стран СНГ «О сотрудничестве в области культуры» от 1992 г. в Москве 28 сентября 2001 г. было заключено Соглашение «О вывозе и ввозе культурных ценностей» (вступило в силу для РФ 11 декабря 2002 г.).

Согласно ст. 2 Соглашения запрещается ввозить культурные ценности, в отношении которых объявлен международный розыск. Последние подлежат задержанию для их последующего возвращения законным собственникам. В Соглашении предусматриваются условия временного ввоза и вывоза культурных ценностей, а также режим их правовой охраны.

Как отмечают специалисты, в настоящее время кража предметов культуры набирает обороты, Россия занимает второе место по масштабам и значимости краж после контрабанды наркотиков и приобретают новое качество (хищение раритетов из национальных библиотек).

Статистика свидетельствует, что незаконные аресты культурных ценностей, приводят к напряженным отношениям между государствами, юридическими и физическими лицами. Раскрываемость таких преступлений практически сведена к нулю: в Великобритании и Франции она составляет 20-30 %, в Италии — 50 %, а в России и того меньше. Интерпол же возвращает владельцам чуть более 10 % похищенного.

В то же время и судебные процессы, которые связаны с защитой культурных ценностей, могут носить несколько затяжной характер, а несовершенство отечественного, международного права создает благоприятную почву незаконным приобретателям использовать национальные достояния в своих интересах и при этом извлекать из них максимальную выгоду.

В подтверждение указанных обстоятельств можно привести несколько примеров из практики.

Гражданка США М. обратилась с исковым заявлением в суд к Правительству РФ о признании права собственности на коллекцию картин, которая принадлежала ее матери, и была конфискована в мае 1944 г. и вывезена в Германию. В заявлении истица указывала, что, по ее данным, в настоящее время коллекция картин находится в музеях РФ и просила суд обязать ответчика вернуть их коллекцию, так как она является прямой наследницей собственника коллекции, у которого она была незаконно изъята.

Пресненский районный суд г. Москвы от 16 декабря 1999 г., рассмотрев все обстоятельства дела, оставил заявление без движения по причине неуплаты истицей государственной пошлины за подачу искового заявления имущественного характера в суд первой инстанции; истице предлагалось оплатить государственную пошлину в сумме 1 млрд. рублей; которое не было выполнено, исковое заявление возвращено заявительнице без рассмотрения.

Президиум Московского городского суда 24 августа 2000 г. протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ об отмене судебных постановлений оставил без удовлетворения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ, согласно которому был поставлен вопрос об отмене судебных постановлений как вынесенных с нарушением норм процессуального права, удовлетворила по следующим основаниям.

Согласно Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод на основании статьи 46 закона.

Конституционное положение о праве на судебную защиту в силу ч. 3 ст. 62 Конституции РФ одинаково применяется в отношении как иностранных граждан, так и лиц без гражданства.

Как указывается в п. 5 Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, которая была принята Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 г., в тех случаях, когда это необходимо, следует создавать и укреплять судебные и административные механизмы, для того, чтобы обеспечить жертвам возможность получать компенсацию с помощью официальных или неофициальных процедур и которые должны носить оперативный характер, являлись бы справедливыми, недорогостоящими и доступными. Жертв, которые стремятся получить компенсацию с помощью таких механизмов, следует постоянно информировать об их правах.

На основании пункта 6 Декларации следует оказывать содействие жертвам так, чтобы судебные и административные процедуры в большей степени отвечали их потребностям, в частности путем:

• принятие мер, которые бы свели к минимуму неудобства для жертв;
• при необходимости обеспечение охраны личной жизни жертв, обеспечение их безопасности, а также безопасности их семей и свидетелей с их стороны и их защиты от запугивания и мести;
• предотвращение неоправданных задержек при рассмотрении дел в судебном порядке;
• выполнение постановлений или решений о предоставлении компенсации жертвам.

Отсюда следует вывод, что доступ к правосудию не должен ограничиваться путем предусмотрения таких больших размеров пошлин и иных платежей, уплата которых затруднительна или невозможна для граждан и иных лиц, которые обращаются в суд за защитой своих прав и охраняемых законом интересов.

В случае с исковым заявлением М. государственная пошлина установлена пошлина в 1 млрд. рублей, между тем, фактических доказательств о действительной стоимости коллекции картин, которые якобы принадлежали родственникам заявительницы, определение такой суммы не может рассматриваться иначе как установление невыполнимого для истицы требования и незаконное воспрепятствование осуществлению ее права на судебную защиту прав и свобод.

По мнению заявительницы М., Правительство Российской Федерации обязано возвратить принадлежащею ей коллекцию картин, ее мнение мотивировано тем, что коллекция выбыла из обладания ее матери в результате незаконных действий и должна быть ей возвращена любым владельцем.

Поскольку истица желала вернуть ей имущество, которое имело историческую и художественную ценность, на основании приведенного положения раннее действующего Закона РФ «О государственной пошлине» она была освобождена от уплаты государственной пошлины за подачу заявления в суд.

Ссылки суда кассационной инстанции на то, что истица не смогла доказать право на владение ответчиком картинами, которые были перемещены во время Второй мировой войны ценностями, не могут приниматься во внимание, поскольку на стадии подачи заявления в суд и рассмотрении вопроса о принятии его к производству суд не вправе делать выводы об обоснованности или необоснованности иска.

Принимая во внимание положения статьи 34 ГПК РФ, лишь истец вправе определять предмет и основание своего иска. Вопрос по поводу наличия или отсутствия доказательств, на которые будет ссылаться истец, может разрешаться судом только после рассмотрения дела по существу и только в форме вынесения судебного решения.

Иск, заявленный М., в соответствии со ст. 301 ГК РФ был направлен на восстановление нарушенного права собственности на спорное имущество, которое имеет историческую и художественную ценность (виндикационный иск).

Процесс доказывания наличия у истицы права собственности на истребуемое имущество является одним из элементов этого виндикационного иска и не может отделяться от основного требования об истребовании имущества, в отношении которого возник конфликт.

Все состоявшиеся по делу судебные решения были отменены и исковое заявление М. было направлено в суд первой инстанции для рассмотрения по существу.

Приведенный пример из судебной практики свидетельствует о наличии объективного права физических и юридических лиц на судебную защиту права собственности культурных ценностей, которые находятся на территории РФ без каких-либо процессуальных и субъектных ограничений.

Исследовав вопросы защиты государственной собственности, которое находится на территории зарубежных стран, можно прийти к выводу, что регулирование разногласий в отношении собственности РФ возможно в суде и путем консультаций или переговоров.

Изученная практика урегулирования разногласий в отношении прав на имущество доказывает, что правовая сторона вопроса не утрачивает своего значения и требует соответствующего оформления. По сути, речь не только о внесудебном, но и о международно-правовом механизме урегулирования разногласий. Итогом мирного урегулирования такого рода споров является заключение межправительственных соглашений.

 

Заключение

Исследование темы показало, что на территории зарубежных стран у России находится разнородный состав недвижимого и движимого имущества. Право собственности на это имущество возникало в свое время по различным основаниям. Так, Российская Федерация является правопреемницей СССР в гражданских правоотношениях, и соответственно все имущество СССР за рубежом после распада последнего перешло РФ. Некоторые виды имущества принадлежали ранее Российской империи, а затем перешли в порядке правопреемства сначала СССР, а затем Российской Федерации.

Приняв на себя ответственность за погашение всего внешнего долга бывшего Союза ССР, Российская Федерация сочла это достаточным основанием и для признания своего права на все бывшие активы СССР, находящиеся за рубежом.

Принятие Российской Федерацией обязательств по погашению внешнего долга бывшего СССР в обмен на его активы было последовательно реализовано путем заключения между Россией и республиками СНГ двусторонних соглашений об урегулировании вопросов правопреемства в отношении внешнего государственного долга и активов бывшего Союза ССР. Речь идет о существенных объемах имущества, которое может и должно эффективно использоваться как для осуществления публичных функций государства, так и для предпринимательской деятельности. Поэтому наряду с международно-правовым урегулированием прав на зарубежную государственную собственность не меньшее значение приобретает в современных условиях и разработка национального законодательства по ее управлению.

Вопрос о необходимости принятия нового законодательства, отвечающего современным потребностям в осуществлении эффективного контроля над управлением и сохранностью зарубежной государственной собственности, неоднократно ставился перед законодателем. Однако до сих пор такая регламентация осуществляется разрозненными законодательными актами.

В ходе настоящего исследования мы выявили ряд проблем, связанных с правовым регулированием собственности Российской Федерации, находящейся за рубежом:

1. Отсутствие единого закона, регламентирующего вопросы осуществления гражданско-правовых сделок с зарубежной государственной собственностью, ни пакета документов, регламентирующего весь спектр вопросов, связанных с этим специфическим видом государственной деятельности.
2. Отсутствие необходимых правовых норм в законодательстве Российской Федерации усложняет осуществление контроля за эффективностью использования и сохранностью этой собственности.
3. Отсутствие в законодательстве Российской Федерации норм, предусматривающих ответственность физических и юридических лиц за деятельность, направленную на нарушение прав владения, пользования и распоряжения собственностью Российской Федерации за рубежом, также наносит определенный ущерб интересам Российской Федерации в этой области. В действующих подзаконных актах по этому вопросу содержатся нормы, которые требуют законодательного оформления.

Каковы причины такого положения дел, какие изменения возможны и необходимы в данной сфере — выработка подходов к решению этих непростых задач возможна на основе тщательного анализа законодательства, принятого на разных этапах развития постсоветского общества. Конечная цель такого труда – создание концептуального подхода в формировании комплексного правового регулирования, основой которого стала бы система правовых гарантий эффективности использования зарубежного российского имущества.

4. Принятие соответствующего федерального закона позволило бы не только восполнить имеющиеся пробелы в законодательстве Российской Федерации по вышеуказанным проблемам, но и систематизировать содержащиеся в различных нормативных актах положения по управлению и распоряжение данным видом государственной собственности.

В данном законе должны быть четко определены следующие моменты:

• объекты и субъекты права собственности;
• содержание права собственности, приобретение и прекращение права собственности; распределение расходов по ремонту и содержанию соответствующего имущества;
• особенности ответственности Российской Федерации данным имуществом, с учетом принципа иммунитета государственной собственности, находящейся за рубежом; оформление права собственности, защита, поиск, учет, государственная регистрация.

При разработке такого закона необходимо также обратить внимание на следующее:

• субъектом федеральной собственности Российской Федерации за рубежом является Российская Федерация. Она имеет права владения, пользования и распоряжения федеральной собственностью за рубежом. Российская Федерация несет бремя содержания этой собственности за рубежом, несет также и риск случайной гибели или повреждения данной собственности. Российская Федерация вправе наделять полномочиями по управлению и распоряжению федеральной собственностью за рубежом федеральные органы исполнительной власти;
• объектами права федеральной собственностью за рубежом являются земельные участки, здания, сооружения, имущественные комплексы, оборудование, сырье, материалы, драгоценные металлы, драгоценные камни и изделия из них, выморочное имущество, ценные бумаги, доли, паи и акции, принадлежащие Российской Федерации в находящихся за рубежом юридических лицах. Указанное имущество может быть приобретено или унаследовано Российской Федерацией;
• Федеральная собственность Российской Федерации за рубежом, используемая в публичных целях, пользуется иммунитетом, а, следовательно, без согласия Российской федерации она не может быть подвергнута принудительному отчуждению, аресту и иным мерам принудительного характера;
• Российская Федерация может иметь долевую федеральную собственность с иностранными государствами, а также иностранными юридическими и физическими лицами. Права на долевую федеральную собственность могут переходить к Российской федерации на основании международных договоров;
• в федеральном законе должны быть четко разграничены полномочия Правительства Российской Федерации и федеральных органов исполнительной власти по распоряжению данным видом собственности.

Разработка закона должна быть проведена в тесном взаимодействии всех заинтересованных сторон с учетом особенностей права Российской федерации и иностранного опыта.

5. Отсутствие единого подхода к определению понятия«культурные ценности». Законодательные акты различного уровня содержат довольно размытые определения, главным образом перечисляющие объекты, относимые к культурным ценностям. Во многих из них нет достаточного смыслового содержания или приводимые уточнения являются излишними. Отсутствуют и общепризнанные и научно обоснованные критерии, по которым можно произвести отбор тех или иных явлений для квалификации рассматриваемой категории, что отрицательно сказывается на деятельности субъектов правоприменительной практики.

Мы предлагаем следующее определение: это движимое и недвижимое имущество Российской федерации, имеющее историко-культурное значение для общества в целом или этносов страны, участвующее в формировании осознания их целостности, самобытности и уникальности.

Таким образом, регулирование правоотношений и правового статуса культурных ценностей является одной из приоритетных задач государства.

6. Одной из неотложных задач, решение которой предопределяет возможность коммерческого использования российской недвижимости за рубежом, является ее регистрация в стране местонахождения. Однако в некоторых странах законность перерегистрации прав Российской Федерации на бывшее советское имущество стала предметом рассмотрения судов государств, на территории которых расположено это имущество, причем решения этих судов не всегда были вынесены в пользу России. Выявление причин принятия таких решений позволяет, на наш взгляд, выработать более обоснованную позицию для отстаивания российских интересов в иностранном суде. Мы предлагаем мирное урегулирование такого рода споров посредством заключения двусторонних межправительственных соглашений.

Думается, что принятие во внимание вышеприведенных предложений позволит в определенной степени усовершенствовать действующее законодательство.

1. [1]        Марышева Н. И. Международное частное право. — М.: Юридическая фирма «КОНТРАКТ», 2000. С. 114.
2. [2]      Шебанова Н. Судебное и внесудебное разрешение проблем в сфере признания прав на недвижимое имущество за рубежом // Хозяйство и право. — 2010. — № 10. С. 98.
3. [3]      Венская конвенция о праве международных договоров [Электронный ресурс]: от 23 мая 1969 г. // http:// www.un.org/ru/documents /decl_conv/conventions/ law treaties.shtml.
4. [4]      Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта [Электронный ресурс]: от 14 мая 1954 г. // http://www.businesspravo.ru/ Docum/ DocumShow _DocumID _ 36185 .html.
5. [5]      Звеков В. П. Международное частное право. — М.: Издательство НОРМА, 2000.