Мир закона

Максименко Е. И. — доцент кафедры организации судебной и прокурорскоследственной деятельности Оренбургского государственного университета, кандидат педагогических наук

Е. И. Максименко — Орынбор мемлекеттік университетінің сот және прокурорлық-тергеу қызметін ұйымдастыру кафедрасының доценті, педагогика ғылымдарының кандидаты

Maksimenko E. — associate Professor of the Department of organization of judicial and prosecutorial-investigative activities of Orenburg state University, candidate of pedagogical Sciences

УДК 321

СООТНОШЕНИЕ КАТЕГОРИЙ «ИНТЕРЕС И ВОЛЯ  ГОСУДАРСТВА»: ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ

МЕМЛЕКЕТТІҢ ҚЫЗЫҒУШЫЛЫҒЫ МЕН ЕРКІ  КАТЕГОРИЯЛАРЫНЫҢ АРАҚАТЫНАСЫ: ТЕОРИЯЛЫҚ  ЖӘНЕ ҚҰҚЫҚТЫҚ ТАЛДАУ

RELATIONS BETWEEN THE CATEGORIES OF INTEREST  AND WILL OF THE STATE: THEORETICAL AND LEGAL ANALYSIS

АННОТАЦИЯ

В данной статье проводится теоретико-правовой анализ соотношения категорий «интерес» и «воля» государства. Речь идет о различных стадиях государственного регуляционного волевого процесса. Государственная воля — это форма проявления общегражданского сознания. Волевой процесс в праве с момента формирования государственной воли, возведения ее в закон и до осуществления правового регулирования не может происходит вне мировоззрения народа, вне его общественного сознания, вне правосознания. Они составляют идеологическое содержание государственного волевого процесса в праве.

ТҮЙІН

Бұл мақалада мемлекеттің қызығушылығы мен еркі категорияларының арақатынасына теориялық және құқықтық талдау жасалады. Біз мемлекеттік реттеуші ерікті процестің әртүрлі кезеңдері туралы айтып отырмыз. Мемлекеттік ерік — бұл жалпы азаматтық сананың көрінісі. Құқықтағы ерікті процесс мемлекеттік ерік жігер қалыптасқан, оны заңға енгізген сәттен бастап және құқықтық реттеуді жүзеге асырғанға дейін халықтың дүниетанымынан, оның қоғамдық санасынан, құқықтық санадан тыс жүре алмайды. Олар құқықтағы мемлекеттік ерікті процестің идеологиялық мазмұнын құрайды.

ANNOTATION

This article provides a theoretical and legal analysis of the relationship between the categories of interest and will of the state. We are talking about various stages of the state regulatory volitional process. The state will is a form of manifestation of the General civil consciousness. The volitional process in law from the moment of formation of the state will, its elevation to the law and until the implementation of legal regulation cannot take place outside the worldview of the people, outside of their public consciousness, outside of legal consciousness. They constitute the ideological content of the state volitional process in law. Ключевые слова: воля, государственная воля, система норм, воля народа, психологический процесс, волеизъявление, индивид, внешний механизм.

Түйінді сөздер: ерік, мемлекеттік ерік, нормалар жүйесі, халықтың еркі, психологиялық процесс, ерік, жеке тұлға, сыртқы механизм.

Keywords: will, state will, system of norms, will of the people, psychological process, expression of will, individual, external mechanism.

Реализуя государственный интерес в идеале, государство выражает волю своих граждан. Анализируя тождественность или разность понятий интереса и воли государства, необходимо остановиться на понятии «воли», «воли народа» и особенностях дефиниции этих понятий в историческом аспекте.

Государственная воля — это воля, возведенная в закон, который это государство приняло.

Классическое определение права, раскрывающее его классовую природу, его суть как регулятора общественных отношений, дано К. Марксом и Ф. Энгельсом (применительно к буржуазному праву), указавшими, что право есть возведенная в закон воля господствующего класса, содержание которой определяется материальными условиями этого класса. В. И. Ленин указал, что эта воля должна выражаться как закон, который установлен властью¹.

Выразить волю в законе — означает придать воле общеобязательный характер, охраняемый и гарантирующий соблюдение этого закона принудительной силой государства. Иными словами, это есть признание государственно-волевой сущности права, его нормативной роли. Воля выражается в законе не как желание, точнее — не только и не просто как желание. Государственная воля выступает, воплощается, выражается в праве как результат регулятивного целенаправленного процесса.

С целью регулирования в соответствующем направлении общественных отношений, с целью установления определенного поведения членов общества воля возводится в регулирующий эти отношения, это поведение закон. Воля государства выражается в законе. Нужно сказать, что при определении права с помощью понятия «воля» не всегда раскрывают суть этого понятия. В то же время есть немало высказываний по поводу природы во ли, возведенной в закон. Среди взглядов юристов на эту категорию в связи с определением права небезынтересна позиция дореволюционного русского правоведа, субъективного идеалиста Л. И. Петражицкого². Он полагает, что в понятие «воля» вкладывается двоякий смысл: наряду со смыслом психологическим в обиход вошел совершенно отличный от него смысл – веление, приказание (воля начальника, воля господина). При этом автор считает, что рассмотрение воли через категорию интерес невозможно. Двусмысленное понимание воли как желания или как приказания не может быть тождественно понятию интерес, который понимается автором только через желание, стремление достичь целей.

Также автор отрицает возможность рассмотрения воли через категорию права. На наш взгляд, здесь Л. И. Петражицкий ошибочно полагает, что в нее вкладывается смысл «веление», противоречащий научно-психологическому смыслу. Дело в том, что установление определенных «велений», запретов, определенного порядка – это та цель, которая преследуется правом в нормах, устанавливающих конкретное поведение³. Но эта цель является лишь объективированным результатом психического процесса, процесса детерминированного, сопряженного с принятием решения, она определяется интересами и господствующего класса. Ради достижения этой пели, ради того, чтобы в таком плане определять поведение людей, регулятивный процесс законодателя возводится в закон, который наделяется регулятивными функциями (но уже в смысле регулирования поведения). Здесь нет никакого противоречия. Воля одного объективируется в обязательном установлении для других. Она не исполняется другими субъектами, не становится их нолей, а возводится в закон, велениям которого должны следовать другие. Утверждая о «фиктивной» воле, Л. И. Петражицкий вообще уходит от классового понимания права, от выражения в нем воли господствующего класса, а фактически сводит его к собственным эмоциональным проекциям, к какому-то «комбинату» ощущения и воли. Ничего не изменяет замена в определении права воли интересом, как это делает Иеринг. Кстати, он указывал, что для осуществления права нужна власть, носителем которой является воля, она и превращает правовые идеи законодателя в законы. Это уже совсем необычное понимание воли. Выхолащивание воли из понимания права приводит к ошибочному, по существу реакционному ненаучному его пониманию.

Речь мы здесь ведем не о праве как таковом, а о рассматриваемом понятии государственной воли. Но государственная воля, как указывает Д. А. Керимов, является важнейшем свойством права. Ученый определяет право, как государственную волю, выраженную в системе норм, направленных в числе других задач на регулирование общественных интересов⁴. Мы не согласны с этим утверждением.

Правильно, на наш взгляд, характеризует волю, возведенную в закон, Б. В. Шейдлин, понимая ее как развитие психологического процесса, воздействие на волю членов общества. Независимо от форм организации и выражения воля народа остается волей в психологическом смысле, она не становится «сверхличностной», оторванной от воли людей. В норме права все та же воля — в ее едином понимании, только на различных ступенях формирования⁵.

В этой норме воля объективируется в определенной форме. Справедлива критика так называемой «потенциальной» воли. В нормах права выражается реальная, существующая воля; не происходит какого-либо превращения воли одних в волю других. Но воля представителей народа выражает в законе волю этого народа.

Государственная воля, сохраняя свою психологическую суть и социальную направленность, трансформируя содержание индивидуальных воль в качественно новый регулятивный процесс, трансформируя и индивидуальную детерминированность воль индивидов, реализуется в общеобязательных объективных актах. И, конечно, нельзя не согласиться с тем, что государственная воля детерминирована общими интересами, что существует единство воли индивидов всего народа.

Остановимся на понятии «воля народа», которая в идеале должна быть тождественна понятию «государственная воля».

Сформировавшись как политическая идея еще в античном мире, свое правовое оформление воля народа получила лишь в XVIII в.

Провозглашением во французской Декларации прав человека и гражданина, что суверенитет зиждиться в народе, что ни одна его часть, никакое лицо или учреждение не может осуществлять власть, прямо не исходящую от народа, была открыта новая страница в истории развития права. Если суверенитет народа это некое основание, стержень народовластия, то воля народа — его дух, это та сила, которая определяет его существование. Так, Н. М. Коркунов, анализируя волю народа как основание возникновения государства и права, указывал на необходимость ее рассмотрения с позиции психологии. В современной психологической науке зачастую волю определяют как самоуправление своим поведением с помощью сознания, которое предполагает самостоятельность субъекта не только в принятии решения (так называемая свобода воли), но и в инициативе данных действий, их осуществлении и контроле⁶.

По мнению Б. С. Эбзеева, воля народа является сущностной характеристикой демократии и базовым началом организации власти⁷. При этом воля народа может двояко проявляться в организации государственной власти и ее функционировании: во-первых, как некое руководящее начало, основополагающий фундаментальный принцип организации государства, который выражается в избрании народом главы государства и органов народного представительства; во-вторых,

как некая положительная сила, регулирующая государственную жизнь, выражаю щаяся в актах непосредственного волеизъявления народа.

Рассматривая содержание общей воли как совокупности частных воль граждан, Ж.-Ж. Руссо писал, что воля всех членов государства —это общая воля; это благодаря ей они граждане и свободны. Каждый, подавая свой голос, высказывает свое мнение по этому вопросу, и путем подсчета голосов определяется изъявление общей воли.

Воля народа – это то новое свойство субъекта, которое формируется при его появлении как участника общественных отношений. Поскольку народ и, в особенности, многонациональный народ представляют собой сложные явления, то их воля образуется как следствие слияния составных элементов в единое, ранее не существовавшее целое. Народ, как отмечал Г. Еллинек, не зависит от составляющих его именно в данное время индивидов, так как смена поколений не меняет самого народа⁸. Из воли многих, по его мнению, психологически никогда не возникает единая воля, а волевые акты отдельных людей не могут быть слагаемыми и вычитаемыми так, чтобы таким аритмическим действиям соответствовало и реальное явление.

В этой связи можно прийти к выводу, что в приведенном выше суждении Ж.Ж. Руссо речь, скорее всего, идет не о сумме воль, а о сумме волеизъявлений⁹.

Обобщая сказанное, отметим, что «волеизъявление народа» и «воля народа» это не тождественные понятия. Волеизъявление народа представляет собой форму воплощения воли народа в объективную действительность, при которой она становится доступной для восприятия других субъектов конституционно-правовых отношений. Волеизъявление народа может осуществляться как в правовых, так и в неправовых формах; это является свидетельством того, что воля народа выходит за пределы, в частности, конституционно-правового регулирования и правового регулирования как такового. Возникновение ситуаций, при которых волеизъявление народа осуществляется за приделами правового регулирования, напрямую связанно с возникновением противоречий между выраженной волей и фактической (подлинной).

Несовершенство правовых норм, регулирующих общественные отношения, связанные с осуществлением волеизъявления народа, является одним из оснований для искажения результатов последнего. Возникновение таких ситуаций приводит к тому, что в общественном сознании складывается мнение о неэффективности функционирующих правовых механизмов, обеспечивающих объективирование воли народа, что, в свою очередь, способствует возрастанию абсентеизма, формированию политического нигилизма. Все это обосновывает поиск новых механизмов выражения воли народа, альтернативных правовым механизмам.

Несоответствие фактической и выраженной воли в крайних случаях может привести к полному отрицанию конституционно-правовых институтов, обеспечивающих реализацию народовластия в государстве.

Форма выражения воли народа может проявляться в совершении как активных, так и пассивных действий. Одним из примеров осуществления пассивных действий может служить политический протест в демократически организованном государстве, характер проявления которого, по мнению С. А. Авакьяна¹⁰, может быть весьма широким, охватывает конституционно допустимые правоотношения и в целом является элементом, а то и необходимым атрибутом демократического общества.

Выражение воли народа может носить как позитивный, так и негативный характер, причем данный вопрос необходимо рассматривать в двух плоскостях. В субъективном смысле выражение воли всегда носит позитивный характер, так как ее факт объективирует не только саму волю, но и субъекта ее выражения. Буквально это означает то, что выражение воли есть необходимая характеристика народа как деятельного субъекта конституционно-правовых отношений. В объективном же смысле выражение воли может достигать и негативных результатов по отношению к объекту ее приложения.

В объектах воли народа раскрывается ее функциональное назначение. Учитывая абсолютный характер воли народа, с уверенностью можно утверждать, что она может быть направлена на неопределенный перечень объектов и явлений существующей действительности.

Подходя к этому вопросу с достаточной степенью обобщения, отметим, что ее действие может осуществляться по направлению как вовне, так и вовнутрь. Внутреннее выражение воли проявляется в воздействии на сам народ — некая саморегуляция, проявляющаяся в устранении скрытых противоречий и консолидации.

В этом аспекте волю можно рассматривать как средство объединения общества. Подчеркивая это, Н. А. Бердяев писал, что, когда падает народная воля, народ распадается на атомы. И из атомов нельзя воссоздать никакого единства, никакой общности. Остается только механическая сумма меньшинства и большинства.

Внешнее выражение воли народа может как проявляться в целом в отношении государства и общества, так и быть направленным на иных субъектов конституционно-правовых отношений. И именно в таком выражении воля народа может быть истолкована как интерес народа, нации, государственный интерес.

Воля государства, сохраняя свою психологическую и социальную направленность, трансформируя содержание индивидуальных интересов в качественно новый регулятивный процесс, трансформируя и индивидуальную детерминированность интересов индивидов, реализуется в общеобязательных объективных актах. И конечно нельзя не сказать, что государственная воля детерминирована общими интересами государства и граждан. Государственная воля — это форма проявления общегражданского сознания. Волевой процесс в праве с момента формирования государственной воли, возведения ее в закон и до осуществления правового регулирования не может происходит вне мировоззрения народа, вне его общественного сознания, вне правосознания. Они составляют идеологическое содержание государственного волевого процесса в праве. Правосознание народа является идеологической основой, предпосылкой формирования государственной воли, ее непосредственным, выраженным в норме содержанием. Это правосознание определяет регулятивную деятельность в правообразовании и в правопри менении, определяет принятие решений, постановку конкретных целей. А. Д. Керимова замечает, что недопустимо психологическую категорию воли трактовать в каком-то смысле. Более того, нельзя говорить о субъективной категории воли применительно к самому закону¹¹. Сам по себе закон свою особую волю не имеет, он выражает волю государства. Эта воля, возведенная в закон, может отличатся от вариантов решения которые были отвергнуты в ходе волевого нормотворчества. Руководствоваться нужно не «волей закона» и не «волей законодателя», а законом, в котором воплощена воля государства.

С. З. Зиманов указал на то, что законы должны пройти через государственную волю, а это означает, что они до объективизации носят субъективный характер и должны пройти психическую регуляцию. Норма, утверждает С. З. Зиманов, — это «бытие воли», ее «внешний механизм». С. З. Зиманов делает вывод, что государственная воля — основное ядро норм, ибо она «непосредственно связана с потребностями общества, генерированными в осознанные интересы». Воля прямо и более глубоко выражает эти интересы, а нормы в этом отношении зависят от воли. «Импульсом силы» для права, — продолжает автор, — является целеполагание. В этих высказываниях правильно подчеркивается волевой процесс, объективизацией которого является норма — связь волн с детерминирующими ее потребностями, с интересами, целеполагания, «прохождение» норм через волю, их последующая объективизация. Правда, не все бесспорно в этих высказываниях. Так, вряд ли норму можно считать «внешним механизмом»¹².

Объективизация в конкретном акте, выражение, воплощение еще не значит, что мы имеем дело с внутренним содержанием с «внешним механизмом». Здесь неточно определяется соотношение воля — норма. Если норма — бытие воли или ее внешний механизм, то не ясно, как воля может одновременно быть ядром нормы. Нельзя утверждать, что нормы зависят от воли в выражении интересов, что они несколько отдалены от интересов. Коль скоро в соответствии с государственной волей, с нормотворческим волевым процессом образовалась правовая норма, принят соответствующий закон — в них в соответствии с этой волей отражены, учтены интересы общества, они выражают указанные интересы. Именно на это и была направлена государственная воля, ради этого и совершался регулятивный нормотворческий процесс. Иными словами, интересы всего народа отражены в воле.

Исходя из единства правовой нормы и правоотношения, многие ученые считают, что государственная воля выражается не только в форме закона, но и в правоотношениях. Они приходят к выводу о том, что правом охватываются различные состояния государственных интересов, в том числе в сфере выражения воли в фактических отношениях, что право нужно рассматривать в качестве единства правовых норм и правовых отношений. Право действительно связано с различными состояниями государственной воли. Но эти состояния необходимо правильно понимать. Речь должна идти о различных стадиях государственного

регуляционного волевого процесса. Не следует путать процесс (волю), направ ленный на установление правовых норм — на возведение государственной воли в закон, с процессом, регулирующим общественные отношения в соответствии с этим законом. Последний процесс является также выражением государственного интереса, но объективируется он не в правовых нормах, а в конкретном поведении субъектов в соответствии с этими нормами, в том числе и в правоотношениях, в которых в том или ином виде, в том или ином качестве сочетается государственная воля, направленная на реализацию правовых норм, и государственный или общественный интерес. Ошибочно отрицание взаимодействия социальной и индивидуальной воли, утверждение об одностороннем воздействии государственной воли на индивидуальный интерес. Речь не идет о приоритете. Конечно, не всегда существует «взаимность» воли государства и воли ее граждан, но в этих случаях возникает уже конфликт интересов.

1. Козлова Е. И. Воля советского народа (государственно-правовой аспект) // Государство и право. — 1972. — № 9. С. 24.
2. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. — СПб., 1907. С. 124.
3. Там же.
4. Керимов Д. И. Философские проблемы права. — М., 1998. С. 213.
5. Шейндлин Б. В. Сущность советского права // Правоведение. — 1962. — № 2. С. 146.
6. Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. — CПб., 1908. С. 24.
7. Эбзеев Б. С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. — М., 2013. С. 79.
8. Там же. С. 101.
9. Козлова Е. И. Указ. раб. С. 24.
10. Авакьян С. А. Конституционно-правовой статус политических партий в России: Учеб. пос. — М., 2011. С. 79-80.
11. Шейндлин Б. В. Указ. раб. С. 145.
12. Там же. С. 156.