Мир закона

МРНТИ 10.81.71

УДК 343.85

Абатов Нурымжан Толепбергенович — заместитель руководителя отдела внутренней безопасности Судебной администрации Республики Казахстан (Республика Казахстан, г. Астана)

СИСТЕМА МЕР ПРОФИЛАКТИКИ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ НЕОСТОРОЖНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В ДОСУГОВО-БЫТОВОЙ СФЕРЕ

Аннотация. С учетом современных тенденций, связанных с бурным разви­ти­ем техники и внедрением современных технологий, в том числе источников повы­шенной опасности, отмечается рост числа неосторожных преступлений в разрезе об­щей преступности и это не следует недооценивать. При этом большинство не­осторожных преступлений происходит в результате нарушения правил и норм по­ве­дения в повседневной жизни, взаимоотношений в быту, что делает их преду­преж­дение и профилактику важными задачами для общества и государства. Более того, сегодня подобные преступления составляют значительную часть в разрезе от об­ще­го числа всех неосторожных преступлений в большинстве стран мира. И Казахстан не остается в стороне.

В этом направлении современное развитие общества требует принятия ради­каль­ных мер профилактики и предупреждения неосторожных правонарушений, совершаемых в досугово-бытовой сфере, которые и составляют саму систему — об­щесоциальные, специально-криминологические и меры по профилактике тяж­ких преступлений. При этом автор полагает, что в систему мер профилактики и пре­дупреждения неосторожных правонарушений, совершаемых в досугово-быто­вой сфере, в основе должно быть положено общесоциальное предупреждение, в ко­торое входит социальный контроль, под которым в криминологии подразу­ме­вают многообразные формы и методы контролирующего государственного и об­ще­ственного воздействия на личность.

Ключевые слова: профилактика правонарушений, меры предупреждения, не­ос­торожные правонарушения, досугово-бытовая сфера, преступления, проступ­ки, несовершеннолетние, родители.

Абатов Нұрымжан Төлепбергенұлы — Қазақстан Республикасы Сот әкім­ші­лігінің Ішкі қауіпсіздік басқармасы бастығының орынбасары (Қазақстан Республикасы, Астана қ.)

ДЕМАЛЫС ЖӘНЕ ТҰРМЫСТЫҚ САЛАДА АБАЙСЫЗДА ЖАСАЛҒАН ҚЫЛМЫСТАРДЫҢ АЛДЫН АЛУ ЖӘНЕ ОЛАРДЫ ЕСКЕРТУ ЖӨНІНДЕГІ ІС-ШАРАЛАР ЖҮЙЕСІ

Түйін. Техниканың қарқынды дамуымен және заманауи технологияларды, оның ішінде қауіптілігі жоғары көздерді енгізумен байланысты қазіргі заманғы үр­діс­терді ескере отырып, жалпы қылмыс бөлінісінде абайсызда жасалатын қылмыс­тар санының өсуі байқалады және оны бағаламауға болмайды. Сонымен қатар, абай­сызда жасалатын қылмыстардың көпшілігі күнделікті өмірдегі мінез-құлық ере­желері мен нормаларын, күнделікті өмірдегі қатынастарды бұзу нәтижесінде пайда болады, бұл олардың алдын алу мен ескертудің қоғам мен мемлекеттің маңызды мін­деттеріне айналуы керектігін білдіреді. Сонымен қатар, бүгінде мұндай қыл­мыс­тар әлемнің көптеген елдеріндегі барлық абайсызда жасалатын қылмыстардың жал­пы санына қатысты айтарлықтай бөлігін құрайды. Бұл мәселеге қатысты Қазақстан да шетте қалмайды.

Бұл бағытта қоғамның қазіргі заманғы дамуы жүйенің өзін құрайтын демалыс және тұрмыстық салада абайсызда жасалатын құқық бұзушылықтардың алдын алу мен ескертудің түбегейлі шараларын — жалпы әлеуметтік, арнайы-криминология­лық және ауыр қылмыстардың профилактикалық шараларын қабылдауды талап ете­ді. Бұл ретте автор демалыс және тұрмыстық салада абайсызда жасалатын құқық бұзу­шылықтардың алдын алу және ескерту шаралары жүйесіне әлеуметтік бақы­лау­мен қатар, криминологияда жеке адамға бақылаушы мемлекеттік және қоғам­дық ықпал етудің әртүрлі нысандары мен әдістерін білдіретін жалпыәлеуметтік ес­керту де негізге алынуы тиіс деп пайымдайды.

Түйінді сөздер: құқық бұзушылықтың алдын алу, ескерту шаралары, абай­сыз­да жасалатын құқық бұзушылықтар, демалыс және тұрмыстық сала, қыл­мыстар, теріс қылықтар, кәмелетке толмағандар, ата-аналар.

Abatov Nurymzhan Tolepbergenovich — deputy head of the internal security department of the Judicial administration of the Republic of Kazakhstan (Republic of Kazakhstan, Astana)

THE SYSTEM OF MEASURES FOR THE PREVENTION AND WARNING OF RECKLESS CRIMES COMMITTED IN THE LEISURE AND HOUSEHOLD SPHERE

Annotation. Considering current trends related to the rapid development of technology and the introduction of modern technologies, including sources of increased danger, there is an increase in the number of reckless crimes in the context of general crime and this should not be underestimated. At the same time, most reckless crimes occur as a result of violations of rules and norms of behavior in everyday life, relationships in everyday life, which makes their prevention and prevention important tasks for society and the state. Moreover, today such crimes make up a significant part of the total number of all reckless crimes in most countries of the world. And Kazakhstan does not stand aside.

In this direction, the modern development of society requires the adoption of radical measures for the prevention and warning of reckless offenses committed in the leisure and household sphere, which constitute the system itself – general social, special criminological and measures for the prevention of serious crimes. At the same time, the author believes that the system of measures for the prevention and warning of reckless offenses committed in the leisure and household sphere should be based on a general social warning, which includes social control, which in criminology means diverse forms and methods of controlling state and public influence on the individual.

Keywords: crime prevention, preventive measures, reckless offenses, leisure and household sphere, crimes, misconduct, minors, parents.

 

Введение. Как показывает мировой опыт, эффективность противодействия пре­ступности напрямую зависит от следующих факторов:

• объективности определения ценностей и интересов общества, нуждающихся в уголовно-правовой охране;
• выбора оптимальных уголовно-правовых средств для минимизации вреда, причиняемого преступными посягательствами;
• формирования законодательного материала как основного средства для уголовно-правового воздействия;
• анализа изменений, вносимых в уголовное законодательство, и их соответ­ствие принципам законности, справедливости и целесообразности;
• учёта тенденций развития преступности, её динамики и новых форм пре­ступной деятельности при выборе средств воздействия.

При этом последний из перечисленных факторов, который относится к крими­но­логической составляющей, очень тесно связан со всеми вышеперечисленными факторами уголовно-правовой теории. Тем более, без криминологической состав­ляю­щей законодатель не сможет своевременно реализовывать нормотворческую деятельность в плане криминализации либо декриминализации деяний, а также в плане дифференциации санкций, включая регламентацию случаев замены уго­лов­ных наказаний иными мерами воздействия, то есть законодатель может выбрать не­эффективные средства воздействия, которые не будут соответствовать пос­тавлен­ным целям противодействия преступности.

Материалы и методы. Рассматривая систему мер профилактики и преду­преж­дения неосторожных преступлений, совершаемых в досугово-бытовой сфере, как один из криминологических элементов, необходимо основываться как на прак­тических материалах исследования, так и на теории, беря за основу научные ме­то­ды анализа, синтеза, сравнения, наблюдения и другие, которые входят в крими­но­ло­гическую характеристику любого исследования.

Обсуждение и результаты. В свою очередь, криминологическая характерис­ти­ка преступности состоит из совокупности общих и частных признаков, харак­те­ри­зующих качественные и количественные стороны этого негативного социокуль­тур­ного явления. Эти признаки важны для прогнозирования преступности и пре­дупредительного воздействия на неё.

Как отмечает известный криминолог Ю. М. Антонян, в науке криминологии принято делить меры предупредительной деятельности на общие и специальные.

Общие меры направлены на решение глобальных, всеобщих экономических и со­циальных проблем; они не ориентированы специально на борьбу с преступ­нос­тью, но в силу своей исключительной значимости для экономической, духовной и со­циальной жизни общества способны решить и проблемы борьбы с преступ­нос­тью. Например, меры по развитию экономики, стимулированию торговли и пред­при­нимательства, повышению благосостояния общества, отдельных групп населе­ния, например, помощь беженцам или вынужденным переселенцам, нуждаю­щим­ся семьям выступают и мерами профилактики правонарушений со стороны тех, кому эти общие меры адресованы.

Специальными называются меры, направленные именно на решение проблем борьбы с преступностью. Они могут быть адресованы всему населению, т. е. не­оп­ределенному кругу людей или отдельной социальной группе. Например, принятие уголовного кодекса или новых уголовно-правовых норм являются специальной мерой, поскольку она нацелена на предупреждение именно преступности. Можно сказать, что специальные меры направлены на борьбу с преступностью в целом, с отдельными ее видами и на предупреждение преступного поведения отдельного человека^[1].

Борьбу с преступностью, по мнению В. Н. Кудрявцева, следует развивать по следующим направлениям:

• во-первых, проводить продуманную социальную политику, ориенти­ро­ван­ную на человека, его нужды и интересы;
• во-вторых, создавать и развивать на современном уровне систему профи­лак­тики (предупреждения) преступлений;
• в-третьих, проводить рациональную уголовную политику. Угроза уголовной ответственности, несомненно, имеет сдерживающее значение хотя ее и не следует переоценивать. В уголовном законодательстве должен поддерживаться разумный баланс более строгих и более мягких мер;
• в-четвертых, осуществлять коренную перестройку пенитенциарной системы. Она должна быть ориентирована не на получение экономической выгоды от труда заключенных, а исключительно на исправление осужденных. Пенитенциарная сис­тема должна соответствовать европейским и мировым стандартам и служить адап­тации заключенного к нормальным условиям человеческой жизни;
• в-пятых, широко и последовательно использовать научные рекомендации в сфе­ре борьбы с преступностью. Криминологические рекомендации должны при­вес­ти к возобновлению практики устранения причин и условий, способствующих совершению преступлений[2].

В этом направлении вся система мер профилактики и предупреждения прес­туп­ности должна быть направлена на борьбу с такими видами правонарушений как неосторожные, которые чаще всего совершаются в досугово-бытовой сфере.

С учетом современных тенденций, связанных с бурным развитием техники и внедрением современных технологий, в том числе источников повышенной опас­ности, отмечается рост числа неосторожных преступлений в разрезе общей прес­тупности. Так, согласно статистическим данным Комитета по правовой статистике и специальным учетам Ген ер альн ой пр окур атур ы Р К (КПСиСУ) в 2015 г. было совершено 9016 неосторожных преступлений или 2,3  %, в 2016 г. — 6720 или 1,9  %, в 2017 г. — 5458 или 1,7  %, в 2018 г. — 5268 или 1,8  %, в 2019 г. — 5413 или 2,2  %, в 2020 г. — 4222 или 2,6  %, в 2021 г. — 4683 или 3  %, в 2022 г. — 4606 или 2,9  %, в 2023 г. — 4860 или 3,5  %.

Кроме того, неосторожные преступления могут привести к серьезным послед­ст­виям, таким как смерть, вред здоровью, материальный ущерб и т. д. Масштабы по­следствий преступлений, совершенных по неосторожности, порой несопос­та­ви­мы с последствиями преступлений, совершенных умышленно, например: Черно­быль­ская трагедия или другие. Это говорит о том, что преступления, совершенные по неосторожности, не следует недооценивать. При этом большинство неосто­рож­ных преступлений происходит в результате нарушения правил и норм поведения в повседневной жизни, что делает их предупреждение и профилактику важными за­дачами для общества и государства. Более того, сегодня подобные преступления составляют значительную часть от общего числа всех неосторожных преступлений в большинстве стран мира, в том числе и в Казахстане.

Так, проведенный нами анализ статистических данных показал, что в 2015 г. этот показатель составлял 86,2  %, в 2016 г. — 87,9  %, в 2017 г. — 90,2  %, в 2018 г. — 89,1  %, в 2019 г. — 91  %, в 2020 г. — 89,9  %, в 2021 г. — 92,5  %, в 2022 г. — 88,9  %, в 2023 г. — 91,6  %. При этом доля неосторожных преступлений в быту, связанных с проведением досуга в общественных местах, в том числе в парках, скверах, на улицах, площадях, составляет: в 2015 г. — 18,8  %, в 2016 г. — 9,2  %, в 2017 г. — 14,1  %, в 2018 г. — 10,5  %, в 2019 г. — 3,1  %, в 2020 г. — 4  %, в 2021 г. — 4,3  %, в 2022 г. — 5  %, в 2023 г. — 3,9  %. Хотя показатель на момент введения карантина в связи с пандемией коронавируса и снизился, однако все же за период 2020-2022 гг. отмечается незначительный рост.

Такая характеристика имеет свои негативные стороны, поскольку говорит о не­изменно большом количестве совершаемых преступлений и отсутствии тенден­ции к их уменьшению, что также закрепляется и латентностью данных преступ­ле­ний. Поэтому проблемы борьбы с неосторожными правонарушениями и преступ­нос­тью в целом не могут быть решены только путем восполнения пробелов дей­ст­вующего уголовного законодательства. Здесь требуется комплекс мер, имеющих целевое назначение и воплощающихся в устойчивую политику. В основе такой ре­фор­мы лежит острая необходимость в разработке системной концепции. Напри­мер, в рамках такой концепции могут быть внесены изменения в уголовное зако­нодательство, направленные на ужесточение наказаний за совершение неосторож­ных преступлений в быту. Также могут быть разработаны новые меры по обес­печению безопасности граждан в досугово-бытовой сфере, такие как введение бо­лее строгих правил использования опасных предметов и веществ, а также ужес­то­чение контроля за соблюдением этих правил.

Кроме того, реформа может предусматривать проведение образовательных про­грамм для населения, направленных на повышение уровня знаний о правилах безопасности в досугово-бытовой сфере, а также включать обучение людей прави­лам безопасного поведения на дорогах, в досуговых заведениях, на производстве и в других местах, где возможно совершение неосторожных преступлений.

На сегодняшний день, современное развитие общества требует принятия ра­ди­кальных мер профилактики и предупреждения неосторожных правонарушений, совершаемых в досугово-бытовой сфере:

• стабилизация экономических процессов, подъёма отечественной промыш­лен­ности и сельскохозяйственного производства, улучшения материального по­ло­жения и жилищных условий граждан — общесоциальные меры;
• проведение предупредительных мероприятий правоохранительными органа­ми, направленных на борьбу с отдельными видами семейно-бытовых преступле­ний, участие в общепрофилактических мероприятиях — специально-криминоло­ги­ческие меры;
• организация поддержки и помощи семье со стороны государства, установле­ние доверия между родителями и детьми — меры по профилактике тяжких пре­ступ­лений.

Хотелось бы также заметить, что остаются как бы «в стороне» меры по про­фи­лактике неосторожных правонарушений среди несовершеннолетних, особенно которые совершаются в досугово-бытовой сфере и связаны в основном с личнос­тью человека. В рамках совершения несовершеннолетними в досугово-бытовой сфе­ре преступлений по неосторожности, относятся — причинение смерти по не­осторожности, доведение до самоубийства, неосторожное причинение вреда здо­ровью, нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, где зачастую именно небрежность и легкомыслие в совершении данных правонарушений присуща молодому поколению.

Этому способствует во многом изменение положительных традиций и мо­раль­ных устоев общества, доступность алкоголя и наркотиков, а также доступ к сети интернет, в котором чаще всего имеется свободный доступ к порнографии и жес­токим играм. Все чаще мы наблюдаем как подростки сами участвуют в жест­ких зрелищах, которые они снимают и выкладывают в интернет. И собирают «лай­ки» от своих сверстников, не задумываясь о противоправности своих действий. Все это пагубно влияет на дальнейшее воспитание и развитие молодого поколения. А если сюда добавить и недостаточность форм молодежного досуга или трудовой занятости, то это еще способствует и бесцельному время препровождению, тол­ка­ет их от безделья на совершение аморальных поступков и преступлений. Также хо­телось бы отметить и недостаточность осуществления профилактической рабо­ты сотрудников органов внутренних дел по работе с несовершеннолетними, слабое взаимодействие в этом направлении прослеживается с различными обществен­ными и государственными органами, организациями и учреждениями. На что так­же обратил внимание Президент страны К.-Ж. К. Токаев.

Зачастую в семьях образованию не уделяется должного внимания, либо сами ро­дители проявляют пренебрежительное отношение к людям «вне своего круга», воспитывают циничные взгляды на жизненные ценности, формируют убеждение, что все продается и покупается, ценностные ориентации искажаются. Такая среда создает у таких подростков иллюзию жизни, в которой понятия чести и совести ка­жутся неуместными, а совершенное преступление, благодаря родительским деньгам и связям, будет преподнесено как проступок, происшествие, в крайнем случае, как преступление, где вину за это возьмет на себя другой человек. Ни для кого не секрет, что молодежь сама организует свой досуг. При этом лидеры из числа несовер­шен­нолетних, угощая их выпивкой, сигаретами, навязывая свою линию поведения, кон­тролируют своих же сверстников.

При этом необходимо учитывать, что в основном несовершеннолетние прово­дят большую часть своего времени в школе (половина дня проходит на занятиях, а другая половина связана с организацией их досуга на школьных мероприятиях или с другими досуговыми заведениями или занятиями). Учебные организации не справляются с этой проблемой. Это объясняется в первую очередь нехваткой ма­те­риальных средств, некомплектом кадрового состава, очень слабым взаимо­дей­ст­вием педагогов, родителей и психологов, слабой профессиональной и жизненной позицией как педагогов, так и родителей.

Это подтверждается проведенным анкетированием родителей и детей более старшего возраста. Так как не столько нехватка спортивных секций и творческих кружков, а сколько пожелание установить больше камер видеонаблюдения в шко­ле, во дворе и на улице, по их мнению, помогут предотвратить правонарушения среди несовершеннолетних. Которые в основном совершаются в вечернее время, когда подростки наиболее свободны и от написания уроков, от проведенных за­нятий, и родители уже дома, могут свободно отпустить ребенка погулять на улицу, и нет должного контроля.

Так, например, 68,3  % родителей (710) и 63,9  % детей считают, что такие ме­ры, как установка больше камер видеонаблюдения в школе, во дворе, в магазинах, клубах и на улице, или открытие в школе дополнительных спортивных секций и творческих кружков (44,7  % и 34,1  %, соответственно) помогут предотвратить правонарушения среди несовершеннолетних. Также практически в каждой второй анкете было указано, что необходимо увеличить патрульные наряды полиции на улице, ночные рейды или необходимы другие меры (больше бесед ИДН с не­со­вер_­шен­нолетними и их родителями по профилактике правонарушений и мерах без­опас­ности, а также усилить работу с учащимися и родителями по просвещению безопасности среди учащихся и по разъяснению законов, привлекать общест­вен­ность к данной проблеме), усилить ответственность самих родителей, уделять боль­ше времени воспитанию детей (усиление национального казахского воспи­та­ния, а значит наших традиций и обычаев), доверять друг другу, в школах ввести уро­ки этики и этикета, дорожного движения, по культуре и праву, а также пове­дения с незнакомыми людьми.

На сегодняшний день проведено анкетирование 28 психологов, 433 педагогов (учителя школ), 1039 родителей и 1026 детей в возрасте от 11 до 17 лет.

Заключение. Таким образом, учитывая все вышесказан н ое, полагаем, что в систему мер профилактики и предупреждения неосторожных правонарушений, совершаемых в досугово-бытовой сфере, в основе должно быть положено общесо­ци­альное предупреждение, в которое входит социальный контроль, под которым в криминологии подразумевают многообразные формы и методы контролирующего государственного и общественного воздействия на личность. Необходимость осу­ще­ствления социального контроля за личностью определяется общественной по­треб­ностью регулирования активности индивидов, которые в качестве средств со­циально-преобразую­щей деятельности используют различные социальные инсти­ту­ты, а направляя активность личности, общество тем самым воздействует на об­ще­ственные отношения формирования. И это требует своего дальнейшего реше­ния на государственном уровне.

Список литературы

1. Антонян Ю. М. Криминология. Избранные лекции. — М: «Логос», 2004. С. 148-149 (448 с.)
2. Кудрявцев В. Н. Генезис преступления: Учеб. пос. — М., 1998. С. 9 (216 с.).

References

1. Antonyan YU. M. Kriminologiya. Izbrannyye lektsii. — M: «Logos», 2004. S. 148-149 (448 s.)
2. Kudryavtsev V. N. Genezis prestupleniya: Ucheb. pos. — M., 1998. S. 9 (216 s.).

---

МРНТИ 10.81.00

УДК 343.9

Анисимов Артур Анатольевич — доцент кафедры уголовного права Центрального филиала Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Российский государственный университет правосудия», кандидат юридических наук, доцент (Российская Федерация, г. Воронеж)

ВОПРОСЫ НОРМАТИВНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ДОМАШНЕМУ НАСИЛИЮ

Аннотация. Статья посвящена проблемам домашнего насилия. В статье рас­сма­т­риваются вопросы противодействия домашнему насилию, анализируются ме­ры нормативного обеспечения противодействия данному явлению. Дается краткий анализ проблемам привлечения виновных к ответственности, предлагаются изме­не­ния и дополнения действующего законодательства на основе законодательства ря­да государств и норм международного права. Также предлагается централи­зо­ван­ная разработка социальных программ (проектов) в целях предупреждения до­маш­него насилия, создание кризисных центров (социальных убежищ) для жертв дан­ных преступлений. Кроме того, рассматривается возможность разработки ме­ха­низма межведомственного взаимодействия различных служб в целях оказания помощи жертвам домашнего насилия; изучается необходимость определения ко­ор­динирующего органа.

Ключевые слова: домашнее насилие, противодействие насилию, норматив­ное обеспечение, координация деятельности, изменения действующего законода­тель­ства, проблемы предупреждения, разработка программ, содействие жерт­вам, социально-педагогическое сопровождение, социальные убежища.

Анисимов Артур Анатольевич — «Ресей мемлекеттік әділет университеті» Федералды мемлекеттік бюджеттік білім беру мекемесі орталық филиалының қылмыстық құқық кафедрасының доценті, заң ғылымдарының кандидаты, доцент (Ресей Федерациясы, Воронеж қ.)

ТҰРМЫСТЫҚ ЗОРЛЫҚ-ЗОМБЫЛЫҚҚА ҚАРСЫ ІС-ҚИМЫЛДЫ НОРМАТИВТІК ҚАМТАМАСЫЗ ЕТУ МӘСЕЛЕЛЕРІ

Түйін. Мақала тұрмыстық зорлық-зомбылық мәселелеріне арналған. Мақала­да тұрмыстық зорлық-зомбылыққа қарсы іс-қимыл мәселелері қарастырылып, осы құбылысқа қарсы іс-қимылды нормативтік қамтамасыз ету шаралары талданады. Кінә­лілерді жауапқа тарту проблемаларына қысқаша талдау жасалады және бірқа­тар мемлекеттердің заңнамасы мен халықаралық құқық нормалары негізінде қол­да­ныстағы заңнамаға өзгерістер мен толықтырулар ұсынылады. Сондай-ақ, тұр­мыс­тық зорлық-зомбылықтың алдын алу мақсатында әлеуметтік бағдарламаларды (жобаларды) орталықтандырылған әзірлеу, осы қылмыстардан зәбір шеккендер үшін дағдарыс орталықтарын (әлеуметтік баспана) құру ұсынылады. Бұдан басқа, тұрмыстық зорлық-зомбылық құрбандарына көмек көрсету мақсатында әртүрлі қызметтердің ведомствоаралық өзара іс-қимыл тетігін әзірлеу мүмкіндігі қарасты­ры­лады; үйлестіруші органды айқындау қажеттілігі зерделенеді.

Түйінді сөздер: тұрмыстық зорлық-зомбылық, зорлық-зомбылыққа қарсы күрес, нормативтік қамтамасыз ету, қызметті үйлестіру, қолданыстағы заң­на­ма­дағы өзгерістер, алдын алу проблемалары, бағдарламаларды әзірлеу, зардап шек­кендерге көмек көрсету, әлеуметтік-педагогикалық қолдау, әлеуметтік бас­па­налар.

Anisimov Artur Anatolyevich — associate professor of the department of criminal law of the Central branch of the federal state budgetary educational institution of higher education «Russian state university of justice», candidate of legal sciences, associate professor (Russian Federation, Voronezh)

ISSUES OF REGULATORY SUPPORT FOR COUNTERING DOMESTIC VIOLENCE

Annotation. The article is devoted to the problems of domestic violence. The article discusses the issues of countering domestic violence, analyzes the measures of regulatory support to counteract this phenomenon. A brief analysis of the problems of bringing perpetrators to justice is given, amendments and additions to the current legislation based on the legislation of several states and norms of international law are proposed. It also proposes the centralized development of social programs (projects) to prevent domestic violence, the creation of crisis centers (social shelters) for victims of these crimes. In addition, the possibility of developing a mechanism for interdepartmental interaction between various services to help victims of domestic violence is being considered; the need to identify a coordinating body is being studied.

Keywords: domestic violence, countering violence, regulatory support, coordination of activities, changes in current legislation, prevention problems, program development, assistance to victims, socio-pedagogical support, social shelters.

 

Введение. Проблемы насилия в семье, или, как еще называют, домашнего насилия, актуальны не только для России, но и для многих стран мира. Различные ученые по-разному определяют, что считать домашним насилием, но единого мне­ния пока не выработано.

Закон о противодействии домашнему насилию в России также не принят, хотя в современной истории уже было несколько таких попыток, которые бы опреде­ля­ли, что это за явление, устанавливали бы какие-либо механизмы противодействия, регулировали бы вопросы немедленной защиты потерпевших с применением мер без­опасности. Нужен ли такой закон? Да, безусловно, как и изменения в действую­щего законодательства (административного, уголовного, процессуального).

Данная тематика актуальна еще и тем, что какие-либо проблемы внутри семьи близкие и родственники, а в ряде случаев — и даже правоохранительные органы, считают внутренним делом, частными вопросами, хотя такая ситуация и отсут­ст­вие реагирования может привести к совершению тяжкого или особо тяжкого пре­ступления.

Материалы и методы. Методологическую основу исследования составили сле­дующие методы: анализа и обобщения нормативных и научных данных; срав­нительно-правовой, технико-юридический, логический и иные методы познания. Обоснованность выводов и предложений, содержащихся в работе, обеспечивается применением таких общих и частно-научных методов сбора и анализа инфор­ма­ции, как: структурно-логического, статистического, социологического, и других.

Эмпирическую основу данной работы составили материалы, размещенные в открытых источниках, посвященные различным аспектам данной темы.

Результаты и обсуждение. Домашнее насилие остается одной из нерешенных проблем современного общества. Чаще всего жертвами такого насилия становятся женщины и несовершеннолетние дети; в ряде случаев — мужчины, получившие какие-либо травмы в ответ на свою агрессию.

Действующее законодательство призвано охранять граждан от такого наси­лия, но при ближайшем анализе оказывается, что в такой ситуации оно остается не­эффективным. Так, если кто-либо подвергается насилию в семье и это еще не дошло до причинения тяжкого вреда здоровью или смерти, то по действующему за­конодательству РФ все совершенное будет расцениваться как дело частного об­ви­нения. Это значит, что потерпевшая должна будет сама обратиться в правоох­ра­нительные органы, написать заявление о нанесенных побоях и других противо­прав­ных действиях — к тому же, следует еще и доказать, что побои действительно были нанесены, для чего также будет необходимо обратиться в любое медицин­ское учреждение.

Кроме того, такому лицу, пострадавшему от насилия, придется и самому со­би­рать доказательства, оформлять различные документы. Но собрать необходи­мые документы, правильно их оформить, зачастую не под силу потерпевшим, а на адвоката у жертвы насилия, как правило, нет каких-либо денежных средств; бес­плат­ные юридические консультации также существуют далеко не во всех насе­лен­ных пунктах. При этом следует помнить, что и прекращаются такие дела по заявле­нию потерпевшего. Поэтому такие дела достаточно редко становятся достоянием глас­ности, а виновный никакой ответственности за содеянное не несет, что про­во­цирует его на дальнейшее агрессивное поведение в отношении своих близких или дру­гих членов семьи.

Но все же работа по предотвращению насилия в семье, помимо правоохрани­тель­ных органов, осуществляется и иными субъектами: кризисными центрами для женщин, убежищами как стационарного, так и дневного пребывания; действуют спе­циализированные службы и учреждения по типу социальных программ или про­ектов (подростковые линии на телефонах доверия, детские приюты, центры со­циальной реабилитации для несовершеннолетних); имеются отделения квалифи­ци­рованной профессиональной социальной работы в территориальных учреж­де­ниях системы социального обслуживания населения (центры психолого-педа­го­ги­ческой помощи населению, социальной помощи семье и детям, комплексного со­циального обслуживания населения).

Как правило, такая работа ведется по двум направлениям. Первое предусмат­ри­вает оказание помощи эмоционального, неврологического, медицинского харак­те­ра. Пострадавшему от насилия в семье ребенку или женщине требуется меди­цин­ская и психологическая помощь, а также материальная поддержка, социально-пе­дагогическое сопровождение. Второе направление — это решение комплекса социальных проблем (что зависит от имеющейся ситуации), восстановление на­ру­шенных прав и привлечение виновных к ответственности. Несмотря на данную ра­боту, все же домашнее насилие — это достаточно распространенное и постоянное явление в нашей стране[1].

Однако даже такое положение дел нельзя считать удовлетворительным. В 2010 г. Комитет ООН по ликвидации всех форм дискриминации женщин, рас­смо­трев доклад о выполнении Россией Конвенции о ликвидации всех форм дискрими­на­ции в отношении женщин, указал на отсутствие последовательного подхода к пре­сечению и ликвидации насилия в семье. Между тем, мировая практика в облас­ти борьбы с насилием в семье доказала, что специальный закон о предупреждении и профилактике насилия в семье более эффективен, чем отдельные статьи уго­лов­ного, гражданского и административного законодательства.

Подобные законы уже несколько лет действуют на территории многих стран Западной и Восточной Европы, а также стран СНГ[2]. Так, в Молдове и Киргизии случаи внутрисемейного насилия после принятия подобных законов сократились на 30 %[3]. В Республике Казахстан после принятия закона в 2009 г. «О профи­лак­ти­ке бытового насилия» и создания специального подразделения, которое занима­лось проблемами домашнего насилия, число обращений женщин в правоохрани­тель­ные органы увеличилось в несколько раз[4].

Представляется, что необходимо дальнейшее совершенствование законода­тель­ства и внесение поправок, касающихся гарантий защиты от домашнего на­силия и обеспечения прав пострадавших. Так, преступления, совершенные в семье (в отношении членов семьи), необходимо перевести из категории дел частного об­винения в категорию дел пуб­личного обвинения. К процессу разработки закона и других программ могут быть привлечены в качестве экспертов специалисты из го­су­дарственных и общественных организаций, имеющих опыт работы с проблемой насилия в семье. Также важна оценка масштаба распространенности домашнего насилия посредством включения данных категорий дел в статистические фор­мы МВД РФ с целью сбора статистических данных, систематически обновляемых и доступных для всех заинтересованных лиц.

Поэтому, помимо закона, необходима целая программа и пакет документов, со­держащих дополнения и изменения действующего законодательства. Однако в РФ и сам закон до сих пор не разработан, хотя существует в качестве зако­но­проекта; с 2016 г. в этот проект вносятся многочисленные изменения и допол­не­ния. Кроме того, авторы-разработчики сами обратились в полицию из-за посту­паю­щих в их адрес угроз. Как заявила заместитель председателя комитета ГД РФ по вопросам семьи, женщин и детей О. В. Пушкина, авторы законопроекта полу­ча­ют конкретные угрозы на электронную почту и в социальных сетях[5].

Также имеются определенные проблемы с определением самого термина «до­маш­нее насилие». Например, какой вид вреда он должен включать (только ст. ст. 111, 112, 115, 116, 116.1, 119 УК РФ или еще какие-либо другие?); кто из членов семьи считается виновным в семейном насилии (муж, брат, отец и т.п., или также сожитель, просто знакомый, временно проживающий в семье?; кто попадает в сферу действия данного закона (супруга, дети или любые лица, проживающие в семье?); должно ли домашнее насилие включать сексуальное и экономическое на­си­лие?, и т. д.

Необходима разработка и принятие федеральной программы по предотвраще­нию и искорене­нию домашнего насилия с целью развития системы специализиро­ван­ных органов для незамедлительного и эффективного реагирования на про­ти­во­правные факты. В программу могут быть включены меры по специальной подго­тов­ке представителей профессиональных групп, которые в своей де­ятельности стал­киваются с проблемой насилия в семье; следует также добавить вопрос о до­маш­нем насилии в процедуру опроса женщин и детей, обращающихся в учреж­де­ния здравоохранения в связи с фактами насилия в семье.

11 мая 2011 г. в Стамбуле была открыта для подписания Конвенция Совета Европы по предотвращению и борьбе с насилием в отношении женщин и насилием в семье (СДСE № 210), которая не ратифицирована Россией. Основными целями этой Конвенции являются:

• защита женщин и детей от всех форм насилия;
• предупреждение, преследование и искоренение насилие в отношении жен­щин и насилие в семье;
• разработка комплексных мер и политики по противодействию домашнему насилию;
• меры для защиты и оказания помощи всем жертвами насилия в семье[6].

Следует отметить, что Россия данную конвенцию не ратифицировала, хотя в ней имеется пошаговый план действий государств-участников в целях противо­дей­ствия домашнему насилию, дается определение негативных явлений, над опре­де­лением которых и трудятся разработчики соответствующего законопроекта в на­шей стране. Так, «домашнее насилие» означает все акты физического, сексуаль­но­го, психологического или экономического насилия, которые происходят в кругу се­мьи или в быту или между бывшими или нынешними супругами или партне­ра­ми, независимо от того, проживает или не проживает лицо, их совершающее, в том же месте, что и жертва (ст. 3-b Конвенции). Также, по смыслу данной конвенции, бра­ки, заключенные насильственным путем, могут быть признаны недействитель­ны­ми, аннулированы или расторгнуты без необоснованного финансового или ад­ми­нистративного обременения жертвы (ст. 32 Конвенции)⁶.

Поэтому и в России, в целях достижения эффективного реагирования на слу­чаи насилия в семье, должен быть раз­работан и механизм межведомственного вза­и­модействия (правоохранительных органов, органов опеки и попечительства, ме­ди­цинских учреждений, структур социальной защиты, обществен­ных организаций и др.). Кроме того, в правоохранительных структурах следует предусмотреть спе­ци­альный орган, на который бы и была возложена координация всех служб и органов государства профилактической работе.

Заключение. Учитывая положительный опыт ряда различных стран, пред­став­ляется необходимым:

• на законодательном уровне закрепить цели и основные направления дея­тель­ности субъектов предупреждения и профилактики домашнего насилия, указав пол­номочия и алгоритм действия субъектов профилактики в случае выявления таких фактов;
• завершить разработку федерального закона РФ, в содержание которого вклю­чить положения о специальных мерах социально-правовой защиты для чле­нов семьи, пострадавших от такого насилия. Также необходимо предусмотреть быс­трые и действенные механизмы взаимодействия правоохранительных органов и специальных служб; охранные меры для жертв; ответственность за нарушение мер защиты лицом, на которого наложены ограничения в отношении членов его семьи в связи с совершенным деянием;
• включить в содержание закона мероприятия по профилактике конкретных ви­дов правонарушений, а также пьянства, наркомании и других негативных явле­ний, встречающихся в семейных отношениях; ввести в этих случаях принудитель­ное лечение от алкоголизма и наркомании;
• с целью профилактики насилия в семье предусмотреть принудительные пси­хо­коррекционные курсы для лиц, поставленных на учет или отбывающих нака­за­ние за агрессивные действия, направленные против членов своей семьи. В послед­нем случае необходимы дополнения действующего законодательства, предусма­три­вающего обязанность лица, признанного виновным в совершении домашнего насилия, пройти соответствующую коррекционную программу;
• в качестве основного координирующего органа следует определить специа­лизированный орган, уточнив его обязанности и вопросы координации действий различных ведомств в сфере противодействия домашнему насилию. Необходимо также возложить на данный орган вопросы социального обеспечения и оказания помощи в трудоустройстве членов семьи, если это необходимо. Для того, чтобы такой орган обладал реальными полномочиями, можно рассмотреть возможность его создания в структуре прокуратуры или полиции;
• перевести дела о насилии в семье из категории дел частного обвинения в ка­те­горию дел публичного обвинения, внеся дополнения и изменения в дейст­вующее законодательство РФ;
• рассмотреть меры ответственности для виновных, учитывающие их измене­ния личности, связанные с агрессией; одновременно предусмотреть специальные меры защиты для жертв таких преступлений;
• осуществлять соответствующее финансирование кризисных центров и цент­ров по проведению добровольных и принудительных психокоррекционных про­грамм для лиц, поставленных на учет или желающих добровольно получить пси­хо­логическую помощь для изменения своего агрессивного поведения;
• создать достаточное количество социальных убежищ для потерпевших и сни­зить порог их доступности.

Список литературы

1. Криминология и профилактика преступлений: Учеб. пос. / Под ред. В. А. Ле­лекова, С. Т. Гаврилова, А. Н. Ильяшенко, А. В. Долгова. — Воронеж: ВИ МВД России, 2005. С. 82.
2. Международные правовые нормы и практики преодоления домашнего на­силия / Под общ. ред. Е. Н. Ершовой, С. Г. Айвазовой. — М., 2010. С. 74-75.
3. Исакунова Т. Б., Елиференко А. Б., Кекиев К. К. Пособие для сотрудников ми­лиции Кыргызской республики по работе с семейным насилием. — Бишкек, 2010. С. 3-4, 27.
4. Каирова Н. И. Некоторые вопросы совершенствования законодательства Рес­публики Казахстан в сфере семейно-бытового насилия // http://sibac.info/index.php (дата обращения: 9.09.2024).
5. Оксана Пушкина рассказала об угрозах в адрес разработчиков закона про­тив домашнего насилия // URL: https://www.novochag.ru/obshchestvo/novosti/ oksana-pushkina-rasskazala-ob-ugrozah-v-adres-razrabotchikov-zakona-protiv-domashnego-nasiliya/?ysclid= m0xw 23sti0717742568 (дата обращения: 9.09.2024).
6. Конвенция Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отно­ше­нии женщин и домашним насилием (г. Стамбул, 11.V.2011 г.) // URL: https://rm.coe.int/168046253f (дата обращения: 9.09.2024).

References

1. Kriminologiya i profilaktika prestuplenij: Ucheb. рos. / Pod red. V. A. Lelekova, S.T. Gavrilova, A.N. Il’yashenko, A.V. Dolgova. — Voronezh: VI MVD Rossii, 2005. S. 82.
2. Mezhdunarodnye pravovye normy i praktiki preodoleniya domashnego nasiliya / Pod obshch. red. E. N. Ershovoj, S.G. Ajvazovoj. — M., 2010. S. 74-75.
3. Isakunova T. B., Eliferenko A. B., Kekiev K. K. Posobie dlya sotrudnikov milicii Kyrgyzskoj respubliki po rabote s semejnym nasiliem. — Bishkek, 2010. S. 3-4, 27.
4. Kairova N.I. Nekotorye voprosy sovershenstvovaniya zakonodatel’stva Respub­liki Kazahstan v sfere semejno-bytovogo nasiliya // http://sibac.info/index.php (data obrashcheniya: 9.09.2024).
5. Oksana Pushkina rasskazala ob ugrozah v adres razrabotchikov zakona protiv domashnego nasiliya // URL: https://www.novochag.ru/obshchestvo/novosti/oksana-pushkina-rasskazala-ob-ugrozah-v-adres-razrabotchikov-zakona-protiv-domashnego-nasiliya/?ysclid= m0xw 23sti0717742568 (data obrashcheniya: 9.09.2024).
6. Konvenciya Soveta Evropy o predotvrashchenii i bor’be s nasiliem v otnoshenii zhenshchin i domashnim nasiliem (g. Stambul, 11.V.2011 g.) // URL: https://rm.coe.int/168046253f (data obrashcheniya: 9.09.2024).

---

МРНТИ 10.77.51

УДК 343.359.9

Власов Юрий Александрович — доцент кафедры уголовного права Омской академии МВД России, кандидат юридических наук, доцент (Российская Федерация, г. Омск)

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ПРАВ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В СФЕРЕ МИГРАЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ

Аннотация. Цель статьи: рассмотрение проблемы международной уголовно-пра­вовой защиты несовершеннолетних в сфере миграционных отношений. Ис­поль­зуемые методы: правила формальной логики, статистический, анализ мате­ри­а­лов су­дебной практики российского и международного законодательства, изу­че­ния мне­ний ученых юристов, исследовавших ранее данную проблему. В выводах ука­зы­вается не­обходимость внесения в уголовное законодательство Российской Фе­де­рации в качестве квалифицирующего признака в ст. 322.1 УК РФ (Организация не­законной миграции) отягчающее обстоятельство в отношении несовершен­но­лет­них в целях вовлечения в совершение преступления на территории Российской Федерации или осу­ществления незаконных действий в отношении них. Также не­об­ходимо согла­сование международного уголовного законодательства в направле­нии уголовно-правовой защиты несовершеннолетних в сфере миграционных отно­шений.

Ключевые слова: несовершеннолетние, мигранты, незаконная миграция, уго­лов­ная ответственность, преступления, терроризм, эксплуатация, международ­ное сотрудничество.

Власов Юрий Александрович — Ресей ІІМ Омбы академиясының қылмыстық құқық кафедрасының доценті, заң ғылымдарының кандидаты, доцент (Ресей Федерациясы, Омбы қ.)

КӨШІ-ҚОН ҚАТЫНАСТАРЫ САЛАСЫНДА КӘМЕЛЕТКЕ ТОЛМАҒАНДАРДЫҢ ҚҰҚЫҚТАРЫН ҚЫЛМЫСТЫҚ-ҚҰҚЫҚТЫҚ ҚОРҒАУ

Түйін. Мақаланың мақсаты: көші-қон қатынастары саласындағы кәмелетке тол­мағандарды халықаралық қылмыстық-құқықтық қорғау проблемасын қарау. Қолданылатын әдістер: формальды логика ережелері, статистикалық, ресейлік және халықаралық заңнаманың сот практикасының материалдарын талдау, бұрын осы мә­селені зерттеген заңгер ғалымдардың пікірлерін зерттеу. Қорытындыларда Ресей Федерациясының Қылмыстық заңнамасына Ресей Федерациясының Қыл­мыс­тық ко­дексінің 322.1-бабында (Заңсыз көші-қонды ұйымдастыру) Ресей Фе­де­ра­ция­сы­ның аумағында қылмыс жасауға тарту немесе оларға қатысты заңсыз әре­кет­терді жү­зеге асыру мақсатында кәмелетке толмағандарға қатысты ауырлататын жағдай­ды саралау белгісі ретінде енгізу қажеттілігін көрсетіледі. Сондай-ақ, көші-қон қа­ты­настары саласындағы кәмелетке толмағандарды қылмыстық-құқықтық қорғау бағытында халықаралық қылмыстық заңнаманы келісу қажеттілігі айты­лады.

Түйінді сөздер: кәмелетке толмағандар, мигранттар, заңсыз көші-қон, қылмыстық жауапкершілік, қылмыстар, терроризм, қанау, халықаралық ынты­мақтастық.

Vlasov Yuriy Alexandrovich — associate professor of the department of criminal law of the Omsk academy of the Ministry of internal affairs of Russia, candidate of law, associate professor (Russian Federation, Omsk)

CRIMINAL LAW PROTECTION OF THE RIGHTS OF MINORS IN THE FIELD OF MIGRATION RELATIONS

Annotation. The purpose of the article is to consider the problem of international criminal law protection of minors in the field of migration relations. The methods used are the rules of formal logic, statistical, analysis of materials of judicial practice of Russian and international legislation, studying the opinions of legal scholars who have previously studied this problem. The conclusions indicate the need to introduce into the criminal legislation of the Russian Federation as a qualifying feature in art. 322.1 of the Criminal Code of the Russian Federation (Organization of illegal migration) an aggravating circumstance in relation to minors to involve them in committing a crime on the territory of the Russian Federation or carrying out illegal actions against them. It is also necessary to coordinate international criminal legislation in the direction of criminal legal protection of minors in the field of migration relations.

Keywords: minors, migrants, illegal migration, criminal liability, crimes, terrorism, exploitation, international cooperation.

 

Введение. Одной из причин социальной напряженности в современной Рос­сии являются преступления, совершаемые мигрантами. По данным ГИАЦ МВД Рос­сии за январь-июль 2024 г. иностранными гражданами и лицами без граж­дан­ства было совершено 23847 преступлений. Гражданами из стран СНГ совершено 20044. Количество преступлений в отношении данной категории лиц сократилось на 14,2 % и составило 6973 преступлений. Всего иностранных граждан и лиц без гражданства выявлено 18144, из них граждан стран СНГ 15467 лиц, что в удельном весе составило 84,1 %[1]. Глава СК Александр Бастрыкин при проведении совеща­ния по вопросам противодействия преступности в сфере миграции отметил, что за 4 месяца 2024 года мигрантами совершено 14 070 преступлений. На 40 % увеличи­лось число изнасилований, на 13 % возросло количество тяжких деяний, совер­шен­ных иностранцами. Более чем втрое увеличилось число преступлений, со­вер­шенных лицами, незаконно находящимися на территории РФ. Несовершеннолет­ни­ми мигрантами совершено на 70 % больше, чем в аналогичном периоде прош­лого года[2]. Как сообщил начальник ГУ МВД по Новосибирской области А. Куль­ков, выступая в Заксобрании региона, сообщил, что в 2023 году отмечен двукрат­ный рост числа преступлений, совершенных мигрантами младше 18 лет. 2023 году несовершеннолетние совершили в регионе 814 преступлений, из которых 72,9 % носят имущественный характер. Также он отметил, что, несмотря на невысокий удель­ный вес таких преступлений в общем массиве деяний, совершенных несовер­шен­нолетними, они могут вызвать большой общественный резонанс и исполь­зо­вать­ся различными деструктивными силами в качестве пропаганды для разжига­ния межнациональной розни[3]. Так, вызвало волну возмущений жителей Нижнего Новгорода, где 2 ноября 2023 г. несовершеннолетний мигрант избил школьника. Результатом этого стало выявление сотрудниками миграционной службы наруше­ния миграционного учёта со стороны родителей участника конфликта в школе, вы­несение штрафа и депортация из России[4].

Многие лица, проникающие в страну нелегальным путем, не имея возможнос­ти легализоваться, уходят в криминальные структуры, в своем большинстве нося­щие этнический характер. Наравне с взрослыми лицами в миграцию вовлекается зна­чительное количество несовершеннолетних, которые являются наиболее уязви­мы­ми в этой ситуации, поскольку, оказавшись в чужой стране, не зная языка и об­ра­за жизни, не могут защитить свои права. К основным группам несовершен­но­лет­них мигрантов, пребывающих на территорию России, относятся: дети, мигрирую­щие с родителями, либо родственниками, либо дети, осуществляющие миграцию са­мостоятельным образом без сопровождения взрослых. По мнению Д. В. По­ле­та­е­ва, на территории азиатских стран в настоящее время сложилась практика целена­пра­в­ленного введения детей в трудовую миграцию. Целью осуществления данной деятельности является трудоустройство несовершеннолетних мигрантов на терри­то­рии России и снятие финансовой нагрузки со своей семьи, путем перечисления полученной заработной платы своим родственникам[5].

В то же время, несовершеннолетние мигранты не могут осуществлять свои тру­довые функции официально, в силу их не достижения совершеннолетнего воз­рас­та. Подобная ситуация является причиной нелегальной трудовой деятельности несовершеннолетних иностранных граждан в теневом секторе экономики, не ред­ко принимающей криминальный характер. Нахождение ребенка в чужом государ­стве, отсутствие поддержки родителей, языковой барьер — все эти факторы ставят несовершеннолетних мигрантов в зависимое положение, при котором ребенок не может самостоятельно защитить свои нарушаемые права[6].

В отношении таких лиц совершаются преступления, посягающие на свободу, по­ловую неприкосновенность и другие виды посягательств. Кроме того, несовер­шен­нолетние мигранты вовлекаются и в совершение преступлений. Как отметил в одном из интервью А. Бастрыкин, имеют место факты вовлечения в криминаль­ную деятельность несовершеннолетних мигрантов. В текущем году расследова­но уже около 100 преступлений данной категории. В основном это хищения, пре­ступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, грабежи, разбои и иные насильственные преступления[7].

В связи с этим вопрос уголовно-правовой охраны несовершеннолетних в сфе­ре миграционных отношений имеет международное значение.

Материалы и методы. Поставленная задача решалась посредством правил формальной логики, статистики, анализа материалов судебной практики российс­кого и международного законодательства, изучения мнений ученых юристов, ис­следовавших ранее данную проблему. Объектом исследования выступают отно­ше­ния в сфере миграции.

Результаты и их обсуждение. На международном уровне права несовершен­но­лет­них мигрантов закрепляются в различных документах. Верховный Суд РФ пред­писывает, при рассмотрении уголовных дел в отношении несовершеннолет­них наряду с уголовным и уголовно-процессуальным законодательством Россий­ской Федерации, учитывать положения Конвенции о защите прав человека и ос­нов­ных свобод (1950 г.), Конвенции о правах ребенка (1989 г.), Минимальных стан­дартных правил Организации Объединенных Наций, касающихся отправле­ния правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинских правил, 1985 г.), Ми­ланского плана действий и Руководящих принципов в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового междуна­род­ного экономического порядка (1985 г.), Руководящих принципов Организации Объединенных Наций для предупреждения преступности среди несовершен­но­лет­них (Эр-Риядских руководящих принципов, 1990 г.) и другие официальные доку­мен­ты, например Рекомендации № Rec (2003) 20 Комитета Министров Совета Ев­ропы государствам-членам о новых подходах к преступности среди несовершен­но­летних и о значении правосудия по делам несовершеннолетних[8].

Одной из детерминант преступности несовершеннолетних мигрантов и пре­ступ­лений в отношении них является нелегальная миграция. Российская Федера­ция, как и другие страны, решает проблемы миграции, правовыми мерами в раз­лич­ных отраслях законодательства. На данный момент, нормы, регулирующие миг­рационные отношения, не объединены в единую правовую систему, но их со­во­купность позволяет говорить, что в России имеется миграционное право. Ос­нов­ные вопросы миграции регулируются Федеральным законом от 15 августа 1996 го­да № 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Рос­сий­скую Федерацию», а также Федеральный закон от 25 июля 2002 года № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации». Сущест­ву­ет и ряд других нормативных актов, затрагивающих различные аспекты миграции, в том числе в административном и уголовном законодательстве, которые направ­ле­ны на пресечение правонарушений в данной сфере.

Следует отметить, что ни в одном из вышеуказанных нормативных докумен­тов российского законодательства, несовершеннолетний иностранный граждан не выделяется в качестве самостоятельного субъекта миграционных отношений, что не позволяет отразить особенности его правового положения. По действующему за­ко­но­дательству, дети, прибывшие с родителями или иными законными пред­ста­ви­те­ля­ми, рассматриваются как члены их семей. Это обстоятельство указывает на то, в российском законодательстве защита прав и интересов несовершеннолетних ино­ст­ран­ных граждан не регламентирована в достаточной степени, хотя нельзя вес­ти речь о том, что она не осуществляется. Так, при возникновении необ­хо­ди­мос­ти депор­тации несовершеннолетних иностранных граждан, с территории РФ правоохра­ни­тель­ные органы руководствуются Соглашением о сотрудничестве го­су­дарств-участников Содружества Независимых Государств в вопросах возвраще­ния не­со­вер­шеннолетних в государства их постоянного проживания от 07.10.2002 года[9].

Однако проблема защиты прав несовершеннолетних при незаконной ми­г­ра­ции не самая острая, поскольку они в достаточной степени обеспечиваются между­на­родным и российским правом. Гораздо более актуальным является то, что в ре­зуль­тате незаконного перемещения несовершеннолетних, подростки сами стано­вят­ся объектами преступных посягательств и вовлекаются в совершение прес­туп­ле­ний. Так, по данным Официального сайта Федеральной службы государст­вен­ной статистики, число совершенных преступлений в отношении несовершенно­лет­них составило 90 374 зарегистрированных случая. К основным группам несо­вер­шеннолетних потерпевших, наиболее часто подвергающимся преступным по­ся­гательствам, стоит относить: детей из неблагополучных семей, детей, чьи роди­те­ли страдают проблемами с алкоголем, безнадзорные подростки. Кроме того, од­ной из групп несовершеннолетних, находящихся в повышенной зоне риска, яв­ля­ют­ся несовершеннолетние мигранты⁶.

Нередко перемещение несовершеннолетних в другую страну происходит с це­лью участия в совершении преступлений или использования несовершеннолетних как объекта продажи, сексуальной эксплуатации или для трансплантации органов. Как отмечает В. С. Соков несовершеннолетние мигранты являются частыми жерт­вами преступной деятельности, связанной с торговлей детьми. Обычно дети ста­но­вятся жертвами торговцев людьми путём использования силы, угроз и обмана. Формы эксплуатации часто включают в себя унижения, избиение, сексуальное на­си­лие, угрозы ребёнку или его близким, а также применение наркотических средств[10]. В международной судебной практике имеются случаи вовлечения детей в совершение террористических актов, экстремизм, незаконное производство и рас­пространение наркотических и психотропных веществ, незаконную торговлю оружием. Несовершеннолетних не только привлекают к участию в боевых дейст­виях в составе запрещенных террористических организаций, но и используют как смертников-шахидов. Подобная практика известна в Израиле, Алжире, Перу, Тур­ции, Франции. Дети используются в качестве живых контейнеров для перевозки нар­котиков, оружия и взрывчатых веществ[11]. Очень выгодно для террористов ис­поль­зовать подростков при совершении теракта, поскольку сложно выстрелить в ре­бенка при задержании и обезвреживании. Для подготовки подростков-смертни­ков террористы отрывают их от семей, нередко незаконно перемещают в другие го­сударства, где подсаживают на наркотики и также используют возрастную склон­ность некоторых несовершеннолетних к суициду. Безусловно, что борьба с терроризмом должна вестись на основе международного права[12]. На международ­ном уровне следует осуществлять противодействие и незаконной миграции, ко­то­рая связана не только с терроризмом, но и с другими транснациональными прес­туп­лениями, одним из которых, выступает незаконный оборот наркотиков. Не­со­вершеннолетние не только вовлекаются в незаконное потребление наркотиков, но и в нелегальную перевозку через границу.

Нелегальная миграция несовершеннолетних может преследовать различные це­ли: торговля детьми для незаконного усыновления, их сексуальная эксплуата­ция; рабский труд на подпольных производствах, в домашнем хозяйстве; исполь­зо­вание детей и детей-инвалидов «профессиональными нищими»; трансплантация органов; использование в вооруженных формированиях и т.д.[13]. Как отмечалось в международном документе, незаконная миграция несовершеннолетних может осу­ществляться не только с целью сексуальной эксплуатации, но и для использования детей в изготовлении порнографической продукции[14]. Несовершеннолетние все чаще становятся объектами похищения и перепродажи в притоны. Угрожающий ха­рактер носит принудительная проституция, признанная одной из форм рабства девушек. Секс-туризм и детская порнография приводят к тому, что дети стано­вят­ся обычным товаром на рынке сексиндустрии. В некоторых государствах Азии, особенно Таиланде, в странах Латинской Америки — Бразилии, Мексике — воз­раст «товара» не превышает 15 лет, а сам рынок можно назвать международным[15].

Незаконная торговли детьми, рабство, похищения, контрабандный провоз, а так­же проблемы в области злоупотребления, эксплуатации и коммерческого ис­поль­зования здоровья детей являются актуальными проблемами во всех регионах мира. Именно поэтому в ноябре 2000 г. 55 сессия Генеральной Ассамблеи ООН в г. Палермо (Италия) приняла Конвенцию против транснациональной организован­ной преступности и дополняющий протокол о предупреждении, пресечении тор­гов­ли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее[16]. В число де­ся­ти наиболее неблагополучных в этом отношении стран мира входят: Россия, Ко­лум­бия, Мексика, Бразилия, Филиппины, Венесуэла, Эквадор, Нигерия, Индия и ЮАР[17]. Статья 35 Конвенции о правах ребенка предписывает государствам-участ­ни­кам принимать на национальном, двустороннем и многостороннем уровнях все необходимые меры для предотвращения похищения детей, торговле детьми или контрабанды в любых целях и любой форме. Необходимость разработки мер по ох­ране прав ребенка в силу его физической и умственной незрелости потребовала выделения международной защиты прав детей в особое направление.

Российское законодательство, в том числе и уголовное, следует данному на­прав­лению. В Уголовном кодексе Российской Федерации существуют нормы, пря­мо направленные на защиту прав несовершеннолетних в данной сфере. Так, п. «д» ч. 2 ст. 126 УК РФ предусматривает ответственность за похищение заведомо не­со­вер­шеннолетнего; п. «д» ч. 2 ст. 127 УК РФ за незаконное лишение свободы несо­вер­шеннолетнего; п. «б» ч. 2 ст. 127¹ УК РФ за торговлю несовершеннолетними; п. «б» ч. 2 ст. 127² УК РФ содержит ответственность за использование рабского тру­да в отношении несовершеннолетнего. Половая неприкосновенность несовер­шен­нолетних охраняется п. «а» ч. 3 ст. ст. 131 и 132 УК РФ, а также ст. 134-135 УК РФ. Ответственность за сбыт наркотиков несовершеннолетним предусмотрена п. «в» ч. 4 ст. 228¹ УК РФ. Кроме того, несовершеннолетние, незаконно проникшие в страну, становятся объектом сексуальной эксплуатации. Такие действия пре­ду­смо­трены ч. 3 ст. 240 УК РФ (Вовлечение в занятие проституцией) и п. «в» 241 УК РФ (Организация занятия проституцией с использованием несовершеннолетних). Учи­тывая развитие цифровых технологий, в сети Интернет появилось огромное ко­личество порнографических материалов, содержащих изображения несовер­шен­но­летних. Российский законодатель отреагировал введением комплекса норм, предусматривающих ответственность за подобные действия. К ним относятся ч. 2 ст. 242¹ УК РФ (изготовление и оборот материалов или предметов с порно­гра­фи­чес­кими изображениями несовершеннолетних) и ст. 242² УК РФ (использование несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов или пред­метов). Существует глава 20 охраняющая права семьи и несовершеннолетних. Рассмотренные нормы уголовного закона предусматривают специальный признак объекта охраны (несовершеннолетнего потерпевшего), указывающего на повы­шен­ную общественную опасность посягательства.

В сфере регулирования незаконной миграции Уголовный кодекс РФ содержит ст. 322.1 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за организацию не­за­конной миграции, где в п. «б» ч. 2 имеется отягчающее обстоятельство в виде це­ли совершения преступления на территории России. Но норма не конкрети­зи­рует, у кого должна быть цель, у субъекта данной нормы или у нелегальных миг­ран­тов. Аналогичное название имеет ст. 394 УК Республики Казахстан, которая от­личается по формулировке от российской нормы, но, по сути, предусматривают ответственность за аналогичные действия. Однако в данной норме не выделяется специальный объект охраны — несовершеннолетние мигранты.

Уголовно-правовая охрана несовершеннолетнего осуществляется на всей тер­ри­тории Российской Федерации, независимо от гражданства и других обстоя­тельств. Однако несовершеннолетние мигранты, ввезенные нелегально или самос­тоя­тельно въехавшие в Россию, выпадают из правового поля данных норм, по­сколь­ку дети боятся обращаться в полицию, опасаясь насилия со стороны взрос­лых соотечественников или депортации в свою страну.

Заключение. На основании изложенного, следует отметить, что уголовное за­ко­нодательство России, регулирующее вопросы миграции содержит пробел в уста­нов­лении правового статуса детей с иностранным гражданством, которые неле­галь­но ввозятся на территорию России или следуют транзитом в другое государ­ство с целью совершения преступления в отношении них или с использованием их. Для его устранения М. Д. Шагина предлагает для сокращения преступных посягательств, осуществляемых в отношении несовершеннолетних мигрантов, до­полнить ч. 2 ст. 322.1 УК РФ пунктом «г»: «в отношении лиц, не достигших со­вер­шеннолетия»⁶, что повысит уголовную ответственность за осуществление орга­ни­зации незаконной миграции с участием несовершеннолетних.

Учитывая современные тенденции миграции и транснациональной преступ­нос­ти, российскому законодателю следует рассмотреть вопрос о внесении изме­не­ний в действующее законодательство в части уголовно-правовой охраны прав несовершеннолетних мигрантов и ввести в качестве квалифицирующего признака в ст. 322.1 УК РФ (Организация незаконной миграции) отягчающее обстоятель­ст­во, предусматривающее ответственность за действия в отношении несовершенно­лет­них, совершенные в целях их вовлечения в совершение преступления на тер­ри­тории Российской Федерации или осуществления незаконных действий в отноше­нии них.

Таким образом, проблема вовлечения несовершеннолетних в преступление и не­законные действия в отношении них при осуществлении незаконной миграции является актуальной не только на российском, но и на международном уровне, преж­де всего стран СНГ. Это требует объединения усилий в сфере охраны прав не­со­вершеннолетних и унификации уголовного законодательства на между­на­родном уровне.

Список литературы

1. Состояние преступности в России за январь-июль 2024 года // URL http://МВД РФ/reports/item/ (Дата обращения 20.09.2024).
2. URL http://vk.com (Дата обращения 20.09.2024).
3. URL http:// Pikabu.ru. (Дата обращения 20.09.2024).
4. URL http:// «РИА Новости» regnum.ru. (Дата обращения 20.09.2024).
5. Полетаев Д. В. Женщины-мигранты и дети мигрантов в России. Семинары проекта «Я-думаю» // URL: http://www.liberal.ru/articles/cat/6106. (Дата обращения: 25.08.2024).
6. Шагина М. Д. Криминальная статистика преступности в отношении лиц, не до­стигших совершеннолетия и большая виктимологическая уязвимость малолет­них несовершеннолетних мигрантов // Юридические науки. — 2022. — № 37. С. 43.
7. URL http:// rg.ru. (Дата обращения 20.09.2024).
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 (ред. от 28.10.2021) «О судебной практике применения законодательства, регламен­ти­рую­щего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних». // Доступ из СПС КонсультантПлюс.
9. Соглашение о сотрудничестве государств-участников Содружества Незави­си­мых Государств в вопросах возвращения несовершеннолетних в государства их постоянного проживания (Вместе с «Перечнем транзитных учреждений, через ко­то­рые устанавливается межгосударственная перевозка…»). Заключено в г. Ки­ши­не­ве 07.10.2002. // Собрание законодательства РФ. — 2006. — № 43. — Ст. 4418.
10. Соков В. С. Об организации незаконной миграции несовершеннолетних ино­странных граждан как квалифицирующем признаке ст. 322.1 УК РФ «Органи­за­ция незаконной миграции» // Молодой ученый. — 2014. — № 2 (61). — С. 601-603.
11. URL http://www. megapolis. org. (Дата обращения 20.09.2024).
12. Лукашук И. И. Терроризм и международное право // Всемирный антикри­ми­нальный и антитеррористический форум. 2006 // URL http://www. waaf. ru. (Дата обращения 20.09.2024).
13. URL http://www. undp. ru/index. phtml?iso=RU&lid;=2&cmd;=publica­ti­ons1&id;=52. (Дата обращения 20.09.2024).
14. Факультативный протокол к Конвенции о правах ребенка, касающийся тор­говли детьми, детской проституции и детской порнографии, 2000 г. // Доступ из СПС КонсультантПлюс.
15. Рубина И. Е. Проблема торговли женщинами в современном международ­ном праве // Международное право. — 2001. — № 5. — С. 178-182.
16. Жавзандолгор Баттогтох. Международно-правовая защита прав детей (международно-правовые аспекты): Дис. … канд. юрид. наук. — М., 2004. С. 14.
17. Лисукова К. В. Международно-правовое сотрудничество государств по защите прав несовершеннолетних, вовлеченных в преступную деятельность // Адвокат. — 2008.— № 10. С. 21.

References

1. Sostoyaniye prestupnosti v Rossii za yanvar’-iyul’ 2024 goda // URL http://MVD RF/reports/item/ (Data obrashcheniya 20.09.2024).
2. URL http://vk.com (Data obrashcheniya 20.09.2024).
3. URL http:// Pikabu.ru. (Data obrashcheniya 20.09.2024).
4. URL http:// «RIA Novosti» regnum.ru. (Data obrashcheniya 20.09.2024).
5. Poletayev D. V. Zhenshchiny-migranty i deti migrantov v Rossii. Seminary proyekta «YA-dumayu» // URL: http://www.liberal.ru/articles/cat/6106. (Data obrashcheniya: 25.08.2024).
6. Shagina M. D. Kriminal’naya statistika prestupnosti v otnoshenii lits, ne do-stigshikh sovershennoletiya i bol’shaya viktimologicheskaya uyazvimost’ malolet¬nikh nesovershennoletnikh migrantov // Yuridicheskiye nauki. — 2022. — № 37. S. 43.
7. URL http:// rg.ru. (Data obrashcheniya 20.09.2024).
8. Postanovleniye Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 01.02.2011 № 1 (red. ot 28.10.2021) «O sudebnoy praktike primeneniya zakonodatel’stva, reglamen¬ti-ruyu¬shchego osobennosti ugolovnoy otvetstvennosti i nakazaniya nesovershenno­let­nikh». // Dostup iz SPS Konsul’tantPlyus.
9. Soglasheniye o sotrudnichestve gosudarstv-uchastnikov Sodruzhestva Nezavi¬si-mykh Gosudarstv v voprosakh vozvrashcheniya nesovershennoletnikh v gosudarstva ikh postoyannogo prozhivaniya (Vmeste s «Perechnem tranzitnykh uchrezhdeniy, cherez ko¬to¬ryye ustanavlivayetsya mezhgosudarstvennaya perevozka…»). Zaklyucheno v g. Ki-shi¬ne¬ve 07.10.2002. // Sobraniye zakonodatel’stva RF. — 2006. — № 43. — St. 4418.
10. Sokov V. S. Ob organizatsii nezakonnoy migratsii nesovershennoletnikh ino-strannykh grazhdan kak kvalifitsiruyushchem priznake st. 322.1 UK RF «Organi¬za-tsiya nezakonnoy migratsii» // Molodoy uchenyy. — 2014. — № 2 (61). — S. 601-603.
11. URL http://www. megapolis. org. (Data obrashcheniya 20.09.2024).
12. Lukashuk I. I. Terrorizm i mezhdunarodnoye pravo // Vsemirnyy antikri¬mi-nal’nyy i antiterroristicheskiy forum. 2006 // URL http://www. waaf. ru. (Data obrashcheniya 20.09.2024).
13. URL http://www. undp. ru/index. phtml?iso=RU&lid;=2&cmd;=publica¬ti-ons1&id;=52. (Data obrashcheniya 20.09.2024).
14. Fakul’tativnyy protokol k Konventsii o pravakh rebenka, kasayushchiysya tor¬govli det’mi, detskoy prostitutsii i detskoy pornografii, 2000 g. // Dostup iz SPS Konsul’tantPlyus.
15. Rubina I. Ye. Problema torgovli zhenshchinami v sovremennom mezhdunarod¬nom prave // Mezhdunarodnoye pravo. — 2001. — № 5. — S. 178-182.
16. Zhavzandolgor Battogtokh. Mezhdunarodno-pravovaya zashchita prav detey (mezhdunarodno-pravovyye aspekty): Dis. … kand. yurid. nauk. — M., 2004. S. 14.
17. Lisukova K. V. Mezhdunarodno-pravovoye sotrudnichestvo gosudarstv po zashchite prav nesovershennoletnikh, vovlechennykh v prestupnuyu deyatel’nost’ // Advokat. — 2008.— № 10. S. 21.

---

МРНТИ 10.77.51

УДК 343.54

Волков Константин Александрович — директор, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин, Дальневосточный филиал Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук, доцент (Российская Федерация, г. Хабаровск)

СЕМЬЯ КАК ОБЪЕКТ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ ТРАДИЦИОННЫХ ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫХ ЦЕННОСТЕЙ

Аннотация. В статье рассматривается семья как объект уголовно-правовой ох­раны традиционных духовно-нравственных ценностей. Автор дает обобщенную характеристику понятия традиционных духовно-нравственных ценностей как нрав­ственные ориентиры, формирующие мировоззрение граждан России, переда­вае­мые от поколения к поколению, лежащие в основе общероссийской граждан­ской иден­тич­ности и единого культурного пространства страны, укрепляющие граж­данское единство, нашедшие свое уникальное, самобытное проявление в ду­ховном, историческом и культурном развитии многонационального народа Рос­сии.

При этом делается вывод, что центральным элементом традиционных ду­хов­но-нравственных ценностей выступает семья. В связи с чем, подчеркивается важ­ность уголовно-правовой охраны семьи на современном этапе уголовной полити­ки. Автор полагает, что в уголовном праве традиционные духовно-нравственные цен­ности можно рассматривать в нескольких аспектах. Во-первых, как факти­чес­кая основа формирования отечественного уголовного права. Во-вторых, как пра­во­вой феномен, оказывающий влияние на применение норм уголовного закона в рамках реализации современной уголовной политики. В-третьих, как объект уго­лов­но-правовой охраны.

На основе проведенного мониторинга мнения населения автором делается вы­вод, что семья выступает главным структурным элементом традиционных духов­но-нравственных ценностей, поскольку, с одной стороны, рассматривается насе­ле­нием как основной объект уголовно-правовой охраны, с другой стороны, являясь важный социальный институтом семья сама формирует традиционные духовно-нравственные ценности в обществе.

Ключевые слова: семья, традиционные духовно-нравственные ценности, уголовно-правовая охрана, семейные ценности, преступления против семьи, уголовная политика, общество, права, свободы.

Волков Константин Александрович — директор, қылмыстық-құқықтық пәндер кафедрасының профессоры, Ресей мемлекеттік Әділет университетінің Қиыр Шығыс филиалы, заң ғылымдарының кандидаты, доцент (Ресей Федерациясы, Хабаровск қ.)

ОТБАСЫ ДӘСТҮРЛІ РУХАНИ-АДАМГЕРШІЛІК ҚҰНДЫЛЫҚТАРДЫ ҚЫЛМЫСТЫҚ-ҚҰҚЫҚТЫҚ ҚОРҒАУ ОБЪЕКТІСІ РЕТІНДЕ

Түйін. Мақалада отбасы дәстүрлі рухани-адамгершілік құндылықтарды қыл­мыс­тық-құқықтық қорғаудың объектісі ретінде қарастырылады. Автор Ресей аза­мат­тарының дүниетанымын қалыптастыратын, ұрпақтан-ұрпаққа берілетін, Бүкіл­ре­сейлік азаматтық бірегейлік пен елдің біртұтас мәдени кеңістігінің негізінде жат­қан, азаматтық бірлікті нығайтатын, Ресейдің көпұлтты халқының рухани, тарихи және мәдени дамуында өзінің ерекше, өзіндік көрінісін тапқан адамгершілік бағ­дар ретінде дәстүрлі рухани-адамгершілік құндылықтар ұғымына жалпыланған си­пат­тама береді.

Бұл ретте дәстүрлі рухани-адамгершілік құндылықтардың орталық элементі от­басы болып табылады деген қорытынды жасалады. Осыған байланысты, қыл­мыс­тық саясаттың қазіргі кезеңінде отбасын қылмыстық-құқықтық қорғаудың ма­ңыз­дылығы атап өтіледі. Автор қылмыстық заңда дәстүрлі рухани-адамгершілік құн­дылықтарды бірнеше аспектілерде қарастыруға болады деп санайды: Бірінші­ден, отандық қылмыстық құқықты қалыптастырудың нақты негізі ретінде; Екінші­ден, қазіргі қылмыстық саясатты іске асыру шеңберінде қылмыстық заң нормала­рын қолдануға әсер ететін құқықтық құбылыс ретінде; Үшіншіден, қылмыстық-құ­қықтық қорғау объектісі ретінде. Халықтың пікіріне жүргізілген мониторинг негізінде автор отбасы дәстүрлі рухани-адамгершілік құндылықтардың негізгі құ­ры­лымдық элементі болып табылады деген қорытынды жасайды, өйткені бір жа­ғы­нан оны халық қылмыстық-құқықтық қорғаудың негізгі объектісі ретінде қарас­тырады, екінші жағынан маңызды әлеуметтік институт бола отырып, отбасы өзі қо­ғамдағы дәстүрлі рухани-адамгершілік құндылықтарды қалыптастырады.

Түйінді сөздер: отбасы, дәстүрлі рухани-адамгершілік құндылықтар, қыл­мыс­тық-құқықтық қорғау, отбасылық құндылықтар, отбасына қарсы қылмыс­тар, қылмыстық саясат, қоғам, құқық, бостандықтар.

Volkov Konstantin Аleksandrovich — director, professor of the department of criminal law disciplines, Far Eastern branch of the Russian state university of justice, candidate of law, associate professor (Russian Federation, Khabarovsk)

FAMILY AS AN OBJECT OF CRIMINAL LEGAL PROTECTION OF TRADITIONAL SPIRITUAL AND MORAL VALUES

Annotation. The article considers the family as an object of criminal law protection of traditional spiritual and moral values. The author gives a generalized description of the concept of traditional spiritual and moral values as moral guidelines that form the worldview of Russian citizens, transmitted from generation to generation, underlying the all-Russian civic identity and the unified cultural space of the country, strengthening civil unity, which have found their unique, original manifestation in the spiritual, historical and cultural development of the multinational people of Russia.

At the same time, it is concluded that the central element of traditional spiritual and moral values is the family. In this regard, the importance of criminal law protection of the family at the present stage of criminal policy is emphasized. The author believes that in criminal law, traditional spiritual and moral values can be considered in several aspects. Firstly, as the actual basis for the formation of domestic criminal law. Secondly, as a legal phenomenon that influences the application of criminal law norms in the framework of the implementation of modern criminal policy. Thirdly, as an object of criminal law protection.

Based on the monitoring of the opinion of the population, the author concludes that the family acts as the main structural element of traditional spiritual and moral values, since, on the one hand, it is considered by the population as the main object of criminal law protection, on the other hand, being an important social institution, the family itself forms traditional spiritual and moral values in society.

Keywords: family, traditional spiritual and moral values, criminal law protection, family values, crimes against the family, criminal policy, society, rights, freedoms.

 

Введение. Охрана традиционных духовно-нравственных ценностях сегодня ста­новится центральной задачей в целом для современной политики многих госу­дарств, и в частности для уголовно-правовой политики. При этом непрекращаю­щи­еся споры вокруг таких явлений как аборты, порнография, гомосексуальные от­ношения и пр., свидетельствуют о том, что современное общество не пришло в со­гласие относительно моральности и законности форм поведения, которые пося­гают на традиционные духовно-нравственные ценности.

Последнее обстоятельство свидетельствует, что наука уголовного права не дол­ж­на оставаться в стороне от анализа и обсуждения вопросов охраны тради­ци­онных духовно-нравственных ценностей, в том числе формировать действующую сбалансированную уголовно-правовую модель с учетом современных реалий. Нель­зя не отметить, что комплексное исследование феномена традиционных ду­ховно-нравственных ценностей в последнее время в уголовном праве России не про­водилось. Справедливости ради, следует сказать, что за последний годы про­изо­шел прорыв по вопросам изучения традиционных духовно-нравственных цен­нос­тей в контексте правового регулирования и это отнюдь не случайно. По спра­вед­ливому замечанию ряда специалистов «в последние годы Россия столкнулась с беспрецедентным давлением недружественных стран во всех ключевых областях социальной жизни: в экономике, политике, сфере нравственности и идентичности (со стороны деструктивных идеологий). Интенсивность текущего противостояния диктует высокую динамику изменений, а потому особую значимость приобретает и планирование на долгосрочную перспективу, которое могло бы поддержать стабильность, определенность и спокойствие внутренней правовой жизни»[1].

Убеждены, что каждый народ в процессе своей эволюции находился под вли­я­нием особых, присущих только ему традиционных духовно-нравственных цен­нос­тей. Причем, в большинстве случаев, они основаны на определенных рели­ги­оз­ных учениях или обычном праве, которые со временем санкционируются госу­дарством и имплементируют в правовые нормы.

Материалы и методы. Сегодня правовую основу традиционных российских ду­ховно-нравственных ценностей составляют Конституция РФ, федеральные кон­сти­туционные законы, общепризнанные принципы и нормы международного пра­ва, нормативные правовые акты Президента Российской Федерации, а также нор­ма­тивные правовые акты Правительства Российской Федерации иных федераль­ных органов государственной власти.

При этом центральным нормативным актом, определяющим ориентиры тра­ди­ционных российских духовно-нравственных ценностей наряду с Конституцией РФ является Указ Президента РФ от 9 ноября 2022 года № 809, которым утверж­де­ны Основы государственной политики по сохранению и укреплению тради­ци­онных российских духовно-нравственных ценностей.

Обсуждение и результаты. Данный документ впервые дал определение тра­ди­ционным духовно-нравственным ценностям «как нравственные ориентиры, фор­мирующие мировоззрение граждан России, передаваемые от поколения к по­ко­лению, лежащие в основе общероссийской гражданской идентичности и еди­но­го культурного пространства страны, укрепляющие гражданское единство, нашед­шие свое уникальное, самобытное проявление в духовном, историческом и куль­тур­ном развитии многонационального народа России»[2].

При этом к числу основных традиционных духовно-нравственным ценностям относятся: «жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, граж­дан­ственность, служение Отечеству и ответственность за его судьбу, высокие нрав­ст­вен­ные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над ма­те­риальным, гуманизм, милосердие, справедливость, коллективизм, взаимо­по­мощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений, един­ство народов России»².

Таким образом можно заключить, что сегодня формируется правовая основа тра­диционных духовно-нравственных ценностей, которое требует дальнейшего исследования. В связи с этим интересно рассмотреть вопрос о регулировании традиционных духовно-нравственных ценностей нормами уголовного закона.

Представляется, что в уголовном праве традиционные духовно-нравственные ценности можно рассматривать в нескольких аспектах. Во-первых, как факти­чес­кая основа формирования отечественного уголовного права. Во-вторых, как пра­во­вой феномен, оказывающий влияние на применение норм уголовного закона в рам­ках реализации современной уголовной политики. В-третьих, как объект уго­лов­но-правовой охраны.

Полагаем, что как объект уголовно-правовой охраны традиционные духовно-нравственные ценности в наиболее общем виде представляют собой совокупность об­щественных отношений, в рамках которых обеспечивается охрана общеприз­нан­ных норм общественной нравственности и духовные традиции общества (к наи­более важным из которых относятся жизнь, достоинство, права и свободы че­ло­века, семейные традиции, историческая память, единство народов и суверенитет России).

Отмечая важность традиционных духовно-нравственных ценностей как объек­та уголовно-правовой охраны, следует подчеркнуть, что в числе таковых, определяющих задачи охраны уголовного закона (ст. 2 УК РФ) они не называются, что возможно требует соответствующей корректировки уголовного закона.

Для исследования вопросов уголовно-правовой охраны традиционных ду­хов­но-нравственных ценностей важное значение имеет современное представление об этом феномене со стороны общества. В связи с этим нами проведен опрос в форме анонимного анкетирования 521 граждан по оценки традиционных духовно-нрав­ст­венных ценностей и вопросам их уголовно-правовой охраны. Среди опрошен­ных три четверти девушек, одна четверть мужчин. При этом каждый второй рес­пондент имеет возраст от 18 до 24 лет, каждый пятый — от 40 до 54 лет, каждый чет­вертый — до 18 лет[3].

На вопрос «Какое место занимают вопросы сохранения традиционных духов­но-нравственных ценностей в вашей жизни?». Более половины опрошенных (57 %) считают охрану традиционных духовно-нравственных ценностей важными для себя. Пятая часть респондентов (20 %) полагают, что это непростой вопрос, но есть вопросы более важные. И только небольшое количество граждан (5,8 %) не считают для себя указанные вопросы заслуживающими внимание. Таким образом, охрана традиционных духовно-нравственных ценностей, по мнению населения, имеет важное значение, а значит данные вопросы должны находиться в центре внимания со стороны общества и государства.

Следующий вопрос был направлен на выяснение мнения респондентов о том, что они вкладывают в понятие традиционных духовно-нравственных ценностей. Итоги анкетирования показали, что не все объекты, о которых идет речь в Основах государственной политики по сохранению и укреплению традиционных россий­ских духовно-нравственных ценностей, должны относиться к таковым.

По мнению населения, наиболее важными из традиционных духовно-нрав­ст­вен­ных ценностей на сегодня являются: 1) семейные ценности (65 %); 2) взаимо­по­мощь и взаимоуважение (55 %); 3) историческая память и преемственность поколений (52 %); 4) патриотизм (51 %); 5) национальная культура (46 %); 6) ох­ра­на жизни, прав и свобод человека (45 %).

Не менее интересным представляет вопрос о том, что оказывает наибольшее воз­действие на формирование традиционных духовно-нравственных ценностей. Практически все опрошенные отметили семью как важнейший институт по форми­ро­вания традиционных духовно-нравственных ценностей (93 %), каждый второй — образование (47 %). При этом СМИ, социальные сети и социально-экономи­чес­кое положение оказывают незначительное воздействие на формирование традици­он­ных духовно-нравственных ценностей.

Заключение. Таким образом семья выступает главным структурным эле­мен­том традиционных духовно-нравственных ценностей, поскольку, с одной стороны, рассматривается населением как основной объект уголовно-правовой охраны, с дру­гой стороны, являясь важный социальный институтом, семья сама формирует традиционные духовно-нравственные ценности в обществе. Глубоко убеждены, что основное значение для формирования духовно-нравственных ценностей имеет воспитание на самых ранних этапах развития человека, причем в эндогамной семье (в пределах социальной группы). По этому поводу Л. Н. Гумелев писал: «Генотип может определить многое: темперамент, быстроту реакции, способность к абст­ра­ги­рованию, но не ощущение своего чужого — отличительную черту этноса. Эта черта передается младенцу путем сигнальной наследственности, то есть через тра­диции»[4].

Список литературы

1. Чуйченко К. А., Кропачев Н. М., Кондуров В. Е. Традиционные российские духовно-нравственные ценности в контексте современной правовой политики // Правоведение. — 2024. — Т. 68. — № 2. — С. 156-165.
2. Указ Президента РФ от 9 ноября 2022 г. № 809 «Об утверждении Основ го­су­дар­ственной политики по сохранению и укреплению традиционных россий­ских духовно-нравственных ценностей» // Собрание законодательства РФ. — 2022. — № 46. — Ст. 7977.
3. Волков К. А. Уголовно-правовая охрана традиционных духовно-нравствен­ных ценностей // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. — 2024. — № 2. — С. 128-134.
4. Гумелев Л. Н. Этносфера: история людей и история природы. — М.: Про­гресс: Изд. фирма «Пангея», 1993. С. 188.

References

1. Chuychenko K. A., Kropachev N. M., Kondurov V. Ye. Traditsionnyye rossiyskiye dukhovno-nravstvennyye tsennosti v kontekste sovremennoy pravovoy politiki // Pravovedeniye. — 2024. — T. 68. — № 2. — S. 156-165.
2. Ukaz Prezidenta RF ot 9 noyabrya 2022 g. № 809 «Ob utverzhdenii Osnov go¬su¬dar¬stvennoy politiki po sokhraneniyu i ukrepleniyu traditsionnykh rossiy-skikh dukhovno-nravstvennykh tsennostey» // Sobraniye zakonodatel’stva RF. — 2022. — №46. — St. 7977.
3. Volkov K. A. Ugolovno-pravovaya okhrana traditsionnykh dukhovno-nravstven¬nykh tsennostey // Ugolovnoye pravo: strategiya razvitiya v XXI veke. — 2024. — № 2. — S. 128-134.
4. Gumelev L. N. Etnosfera: istoriya lyudey i istoriya prirody. — M.: Progress: Izd. firma «Pangeya», 1993. S. 188.

---

МРНТИ 10.81.71

УДК 342.92

Ергашева Екатерина Григорьевна — адъюнкт Дальневосточного юридического института МВД России имени И.Ф. Шилова, старший лейтенант полиции (Российская Федерация, г. Хабаровск)

К ВОПРОСУ О ПРОФИЛАКТИКЕ ПРЕСТУПНОСТИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ХАБАРОВСКОМ КРАЕ

Аннотация. В статье обращается внимание на характеристику уровня прес­туп­ности, на основе анализа статистических данных за последние 5 лет в целом по стране, а также в Хабаровском крае, определяются основные детерминанты, вли­я­ю­щие на увеличение числа общественно-опасных деяний среди несовершен­но­лет­них, выделяются территориальные особенности, воздействующие на формирова­ние криминогенной обстановке в регионе.

Анализируются предпринимаемые органами государственной власти меры, направленные на предупреждение роста преступлений со стороны лиц, не дос­тиг­ших возраста 18 лет, а также предлагаются пути для всесторонней занятости мо­ло­дежи общественно-полезным трудом и иной деятельностью, развивающей их.

Целью работы выступает определение причин и условий, влияющих на рост пре­ступности на территории Хабаровского края, и дальнейшая деятельность по их устранению и минимизации, а также рекомендации по проведению профи­лак­ти­чес­кой работы сотрудникам правоохранительных органов и иных учреждений и ве­домств, чей труд непосредственно связан с несовершеннолетними, а также за­кон­ными представителями вышеуказанных лиц.

Методы, которые использовались при написании статьи, следующие: истори­ко-правовой, аналитический, социологический. Результаты исследования пред­став­лены конкретными положениями, позволяющими обращаться к ним и приме­нять в своей работе.

Ключевые слова: несовершеннолетний, профилактика, уровень прес­туп­нос­ти, статистика, детерминанты, территориальная удаленность, бесплатные сек­ции, дополнительное образование.

Ергашева Екатерина Григорьевна —Ресей ІІМ И.Ф. Шилов атындағы Қиыр Шығыс құқық институтының адъюнкті, полиция аға лейтенанты (Ресей Федерациясы, Хабаровск қ.)

ХАБАРОВСК АУМАҒЫНДА КӘМЕЛЕТКЕ ТОЛМАҒАНДАРДЫҢ ҚҰҚЫҚ БҰЗУШЫЛЫҚТАРЫНЫҢ АЛДЫН АЛУ МӘСЕЛЕСІ ТУРАЛЫ

Түйін. Мақалада қылмыс деңгейінің сипаттамасына назар аударылады, жалпы ел бойынша, сондай-ақ Хабаровск өлкесінде соңғы 5 жылдағы статистикалық де­рек­терді талдау негізінде кәмелетке толмағандар арасындағы әлеуметтік қауіпті әрекеттер санының көбеюіне әсер ететін негізгі детерминанттар анықталады, аймақ­тағы криминогендік жағдайдың қалыптасуына әсер ететін аумақтық ерек­ше­ліктер ерекшеленеді.

Мемлекеттік билік органдарының 18 жасқа толмаған адамдар тарапынан қылмыстардың өсуіне жол бермеуге бағытталған шаралары талданады, сондай-ақ жастарды қоғамдық пайдалы еңбекпен және оларды дамытатын өзге де қызметпен жан-жақты жұмыспен қамту жолдары ұсынылады.

Жұмыстың мақсаты Хабаровск өлкесінің аумағында қылмыстың өсуіне әсер ететін себептер мен жағдайларды анықтау және оларды жою және азайту жөнін­де­гі одан әрі қызмет, сондай-ақ еңбегі кәмелетке толмағандармен, сондай-ақ жоға­ры­да аталған адамдардың заңды өкілдерімен тікелей байланысты құқық қорғау органдары мен өзге де мекемелер мен ведомстволардың қызметкерлеріне профи­лак­тикалық жұмыс жүргізу жөніндегі ұсынымдар болып табылады.

Мақала жазу кезінде тарихи-құқықтық, аналитикалық, әлеуметтанулық әдіс­тер қолданылған. Зерттеу нәтижелері оларға жүгінуге және өз жұмысында қолда­ну­ға мүмкіндік беретін нақты ережелермен ұсынылған.

Түйінді сөздер: кәмелетке толмаған, алдын алу, қылмыс деңгейі, статис­ти­ка, детерминанттар, аумақтық қашықтық, тегін секциялар, қосымша білім.

Ergasheva Ekaterina Grigorievna — associate professor of the Far Eastern law institute of the Ministry of internal affairs of Russia named after I.F. Shilov, senior police lieutenant (Russian Federation, Khabarovsk)

ON THE ISSUE OF PREVENTION OF JUVENILE DELINQUENCY IN THE KHABAROVSK TERRITORY

Annotation. The article draws attention to the characteristics of the crime rate, based on the analysis of statistical data over the past 5 years in the whole country, as well as in the Khabarovsk territory, the main determinants affecting the increase in the number of socially dangerous acts among minors are determined, territorial features affecting the formation of a criminogenic situation in the region are highlighted.

The measures taken by public authorities aimed at preventing the growth of crimes by persons under the age of 18 are analyzed, and ways are also proposed for the comprehensive employment of young people with socially useful work and other activities that develop them.

The purpose of the work is to identify the causes and conditions affecting the growth of crime in the Khabarovsk territory, and further activities to eliminate and minimize them, as well as recommendations for preventive work to law enforcement officers and other institutions and departments whose work is directly related to minors, as well as legal representatives of the above-mentioned persons.

The methods used in writing the article are as follows: historical-legal, analytical, sociological. The results of the study are presented with specific provisions that allow you to refer to them and apply them in your work.

Keywords: juvenile, prevention, crime rate, statistics, determinants, territorial remoteness, free sections, additional education.

 

Введение. Изучению преступности в целом по стране, а также в Хабаровском крае, в частности, посвящено много трудов в сфере юриспруденции, психологии, педагогике. Подростковая преступность является отдельной темой для исследо­ва­ния, представляет особый интерес, поскольку предопределяет последующую взро­с­лую преступность, оказывает негативное воздействие на развитие государства, уровень культуры.

Анализируя статистику преступности несовершеннолетних в Российской Фе­дерации за последние 5 лет, стоит отметить, что наблюдается положительная тен­денция, уровень общественно-опасных деяний постепенно снижается. В 2018 году несовершеннолетними было совершено 40860 преступлений[1], в 2022 году — 26305[2], в 2023 году — 19884[3].

Такая направленность отмечается во многих регионах, однако в Хабаровском крае за последний год количество преступлений возросло, регион находится на 8 месте среди иных субъектов с наибольшим удельным весом несовершеннолетних, совершивших преступления.

Материалы и методы: для проведения исследования применялись такие методы как историко-правовой, позволяющий изучить ретроспективу, выявить осо­бенности, оказывающие на формирование современного уклада жизни на кон­кретной территории; аналитический, основанный на ознакомлении со статисти­чес­кими данными за определенный промежуток времени и их оценке.

Результаты и обсуждения. Хабаровский край является одним из самых боль­ших субъектов Российской Федерации с небольшой плотностью населения и пос­тоян­ным его оттоком. На фоне этого возникает обоснованная тревога и озабо­чен­ность ростом преступности и участием несовершеннолетних в преступной дея­тель­ности.

Представляется, что одной из главных причин, влияющих на рост прес­туп­ности, выступает территориальная удалённость региона от культурной столицы, от культурных и исторических центров страны. Немаловажно обратить внимание, что исторически практически весь Дальний Восток служил местом ссылки за­к­лю­ченных, как оказавшихся здесь из-за своих политических взглядов, так и лиц, со­вер­шивших общеуголовные преступления. Данный фактор предопределил форми­ро­вание антиобщественных ценностей, установок, жизненных ориентиров, кото­рые прослеживаются и в наше время. Еще одной детерминантой можно назвать: тяжелые условия труда, суровые погодные условия, которые компенсируются упо­треблением алкогольной продукции, наркотических средств, под воздействием ко­торых совершаются преступления.

Раскрывая причины подростковой преступности, среди них следует отметить такие как:

• желание показать себя, выделиться среди сверстников;
• неблагополучная обстановка в семье;
• неблагоприятное окружение;
• низкое правовое информирование;
• негативное воздействие средств массовой информации, кинематографа;
• отсутствие нормальных условий для существования;
• отсутствие организованного досуга;
• недостаточная профилактика правонарушений среди несовершеннолетних.

В качестве причин, обусловливающих высокие показатели преступности не­со­вершеннолетних, также следует отнести факторы социального и экономичес­ко­го характера: низкий уровень доходов населения; сохраняющаяся в течение дли­тель­ного времени миграционная убыль; концентрация экономики в крупнейших го­родах и социально-экономическая поляризация между этими центрами и пери­фе­рией[4].

Хабаровский край характеризуется негативными тенденциями миграционных потоков. Еще в 1990-е гг. отмечалось: «… идет интенсивный отток населения с тер­ри­тории Дальневосточного региона в центральную часть страны. Ежегодно в среднем до 100 тыс. человек покидает Дальний Восток. Причем чаще всего уезжа­ют молодые люди, имеющие специальность, либо успешные предприниматели … В этой связи в оставшемся населении увеличивается доля малообеспеченных лиц, проживающих за чертой бедности …»[5]. Восполнение численности осуществляется за счет мигрантов, зачастую имеющих низкий социальный статус, образова­тель­ный уровень и квалификацию[6].

На наш взгляд, государство, в первую очередь, должно быть заинтересовано в воспитании подрастающего поколения, в его развитии, приобретении ими полез­ных навыков и умений, поскольку именно молодёжь всегда выступает двигателем прогресса, задает темп для становления и совершенствования новых направлений в разных сферах: культура, политика, экономика, медицина.

В целях предупреждения девиантного поведения среди несовершеннолетних важно проводить профилактику в разных направлениях, подключая не только ро­ди­телей или лиц, их заменяющих, но и органы государственной власти, учреж­де­ния образования.

Русский юрист, психолог, профессор московского университета С. В. Поз­ны­шев отмечал: серьезный успех в борьбе с детской преступностью может быть дос­тигнут лишь дружными и широко развитыми усилиями общества и государства, сочетанием мер общественных и государственных[7].

Генерал полиции В. А. Колокольцев отметил, что основными направлениями для профилактики, наряду с противодействием экстремизму, наркобизнесу, кор­рупции, выступает предупреждение правонарушений среди несовершеннолетних[8].

В Хабаровском крае профилактика в большей степени проводится подраз­де­ле­ниями по делам несовершеннолетних (далее — ПДН), комиссией по делам несо­вершеннолетних и защите их прав (КДНиЗП). Среди проводимых ими меро­при­ятий можно выделить операцию «Подросток», которая охватывает:

• организацию досуга молодежи, связанного не только с обеспечением их за­ня­тости чем-то полезным, но и общим оздоровлением организма (бассейн, лыж­ный спорт);
• выявление семей, находящихся в тяжёлом социальном положении;
• выявление и пресечение фактов жестокого обращения с детьми;
• проведение индивидуальных профилактических бесед с несовершенно­лет­ними, склонными к совершению противоправных действий и с их родителями[9].

За период 2022 года в Хабаровском крае несовершеннолетними было со­вер­шено 440 преступлений. Основными видами остаются преступления имуществен­но­го характера: кражи, грабежи, угон автомобиля, мошенничество, вымогатель­ст­во.

В 2023 году были выделены приоритетные направления для профилак­ти­ческой работы с молодежью в возрасте от 14 до 16 лет: недопущение насилия в семье; своевременное выявление семейного неблагополучия; профилактика совер­шения правонарушений и преступлений; обеспечение занятости подростков.

Как отмечается в администрации г. Хабаровска огромное внимание следует уделить организации досуга для школьников.

На наш взгляд, это одно из основных, важных направлений, поскольку из-за на­ли­чия свободного времени, незанятости полезным делом, отсутствия любимого за­ня­тия, зачастую, дети попадают в плохие компании, проявляют интерес к запрет­ному.

Одна из главных проблем заключается в плохом информировании населения о наличии бесплатных секций для детей школьного возраста. В основном, на различных рекламных афишах мы наблюдаем сведения с призывами записаться на занятия по боксу, танцам, пению за определённую плату, которая в большинстве случаев является высокой для среднестатистической семьи. К примеру, за 4 заня­тия в месяц по индивидуальному обучению игры на музыкальном инст­ру­менте родителям придется заплатить 3540 рублей, занятия самбо 2300 в месяц, бокс — 300 рублей за одно занятие (в среднем 3000 в месяц). Для многих эта сумма может показаться приемлемой или даже смешной, но многие семьи не могут оплачивать обучение детей в секциях дополнительного образования.

Изучив интернет-ресурсы, были найдены бесплатные секции:

• работа с глиной (для детей от 7 до 11 лет);
• школа танцев (6-12 лет);
• спортивные бальные танцы (5-14 лет);
• 3-D моделирование (10-17 лет);
• мастерская организатора (10-18 лет).

Названные секции — лишь малая часть, представленная на просторах ин­тер­нета. Однако о них мало кому известно, поскольку в большинстве случаев многие ориентированы на получение прибыли, а уже потом на формирование и развитие у детей тех или иных навыков.

Немаловажно отметить, что для поддержки детей дошкольного возраста, а также их родителей с сентября 2023 года в г. Хабаровске стартовала программа по выдачи сертификатов для обучения в различных кружках и секциях номиналом 18524 рублей, который будет обновляться ежегодно. С одной стороны, это хоро­шая государственная поддержка, вклад в развитие ребенка, который может ос­воить направление, которое ему интересно, с другой стороны, на практике, только 5 % детей смогли воспользоваться данным сертификатом, так как финансирования на всех не хватает[10]. К тому же стоимость большей части секций дополнительного образования варьируется в радиусе от 5 до 15 тысяч за месяц. То есть родителям в любом случае придется какую-то часть оплачивать самостоятельно.

Следующим направлением профилактики преступности несовершеннолетних выступает квалифицированное выполнение субъектами профилактики, указан­ными в ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»[11], возложенных на них обязанностей. Например, участ­ко­вый уполномоченный полиции при обходе закреплённого за ним участка посред­ством визуального наблюдения, общения с бдительными гражданами, выявляет факты противоправного поведения лиц, в том числе и несовершеннолетних, с ко­торыми впоследствии проводит профилактические беседы, при необходимости подключает ПДН для постановки на учет и дальнейшей работы.

Сотрудники системы образования, социальные работники, в свою очередь, обес­печивают организацию досуга внутри образовательного учреждения, ведут учет лиц, посещающих или пропускающих учебные занятия, информируют роди­те­лей или лиц, их заменяющих о наличии секций для овладения теми или иными навыками.

Заключение. Таким образом, важно отметить, что органы государственной власти субъекта, в первую очередь, должны быть заинтересованы в:

• налаживании доступного для большей части населения досуга;
• освещении направлений деятельности, имеющихся в учреждениях образова­ния;
• информировании родителей или лиц, их заменяющих, о наличии секций и круж­ков;
• проведении профилактических мероприятий и бесед с несовершеннолет­ними, склонными к совершению правонарушений или преступлений.

Список литературы

1. Состояние преступности в России за январь-декабрь 2018 г. // Министерство внутренних дел Российской Федерации ФКУ «Главный информационно-аналитический центр». — М., 2019. С. 50.
2. Состояние преступности в России за январь-декабрь 2022 г. // Министерство внутренних дел Российской Фелерации ФКУ «Главный информационно-аналитический центр». — М., 2023. С. 56.
3. Состояние преступности в России за январь-декабрь 2023 г. // Министерство внутренних дел Российской Федерации ФКУ «Главный информационно-аналитический центр». — М., 2024. С. 54.
4. Полуничев А. И. Причины преступности несовершеннолетних // Вопросы Российской юстиции. — 2023. — № 25. — С. 373-384.
5. Строгов А. Н. Проблемы профилактики преступлений несовершеннолетних и молодежи: Лекция. — Хабаровск, 1997.
6. Котельникова О. А. Уличная преступность портовых городов: кри­ми­но­логическая характеристика, профилактика и прогнозирование: по материалам Дальневосточного федерального округа: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Владивосток, 2012.
7. Познышев С. В. Детская преступность и меры борьбы с нею. — М., 1911.
8. Колокольцев заявил о раскрываемости в 90 % некоторых видов пре­ступлений // URL: https://mir24.tv/news/ / (Дата обращения: 12.12. 2023 г.)
9. План проведения ежегодной межведомственной комплексной профилак­ти­ческой операции «Подросток» // Утвержден постановлением комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Хабаровского муниципального района № 53 от 20.04.2022 г.
10. Как ребенку бесплатно посещать кружки и секции в Хабаровске // URL: https://transsibinfo.com/news/ / (Дата обращения: 05.12.2023 г.).
11. Федеральный закон от 24.06.1999 № 120-ФЗ (ред. от 21.11.2022) «Об ос­но­вах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершенно­лет­них» // В данном виде документ опубликован не был. Доступ из справочно-правовой системы «Консультант-Плюс».

References

1. Sostoyaniye prestupnosti v Rossii za yanvar’-dekabr’ 2018 g. // Ministerstvo vnutrennikh del Rossiyskoy Federatsii FKU «Glavnyy informatsionno-analiticheskiy tsentr». — M., 2019. S. 50.
2. Sostoyaniye prestupnosti v Rossii za yanvar’-dekabr’ 2022 g. // Ministerstvo vnutrennikh del Rossiyskoy Feleratsii FKU «Glavnyy informatsionno-analiticheskiy tsentr». — M., 2023. S. 56.
3. Sostoyaniye prestupnosti v Rossii za yanvar’-dekabr’ 2023 g. // Ministerstvo vnutrennikh del Rossiyskoy Feleratsii FKU «Glavnyy informatsionno-analiticheskiy tsentr». — M., 2024. S. 54.
4. Polunichev A. I. Prichiny prestupnosti nesovershennoletnikh // Voprosy Rossiyskoy yustitsii. — 2023. — № 25. — S. 373-384.
5. Strogov A. N. Problemy profilaktiki prestupleniy nesovershennoletnikh i molodezhi: Lektsiya. — Khabarovsk, 1997.
6. Kotel’nikova O. A. Ulichnaya prestupnost’ portovykh gorodov: kriminolo­giches­kaya kharakteristika, profilaktika i prognozirovaniye: po materialam Dal’nevostochnogo federal’nogo okruga: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — Vladivostok, 2012.
7. Poznyshev S. V. Detskaya prestupnost’ i mery bor’by s neyu. — M., 1911.
8. Kolokol’tsev zayavil o raskryvayemosti v 90 % nekotorykh vidov prestupleniy // URL: https://mir24.tv/news/ / (Data obrashcheniya: 12.12. 2023 g.)
9. Plan provedeniya yezhegodnoy mezhvedomstvennoy kompleksnoy profilak­ti­cheskoy operatsii «Podrostok» // Utverzhden postanovleniyem komissii po delam nesovershennoletnikh i zashchite ikh prav Khabarovskogo munitsipal’nogo rayona № 53 ot 20.04.2022 g.
10. Kak rebenku besplatno poseshchat’ kruzhki i sektsii v Khabarovske // URL: https://transsibinfo.com/news/ / (Data obrashcheniya: 05.12.2023 g.).
11. Federal’nyy zakon ot 24.06.1999 № 120-FZ (red. ot 21.11.2022) «Ob osnovakh sistemy profilaktiki beznadzornosti i pravonarusheniy nesovershennoletnikh» // V dannom vide dokument opublikovan ne byl. Dostup iz spravochno-pravovoy sistemy «Konsul’tant-Plyus».

---

МРНТИ 10.81.61

УДК 10.81.31

Исмаилов Рустам Тахирович — начальник кафедры уголовного права Академии МВД Кыргызской Республики, кандидат юридических наук, доцент, полковник милиции (Кыргызская Республика, г. Бишкек)

НЕКОТОРЫЕ КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ДЕТЕЙ В КЫРГЫЗСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ

Аннотация. Целью настоящего исследования является выяснение вопроса об эффективности реализации обеспечения безопасности детей в рамках реализации задачи Национальной стратегии развития Кыргызской Республики и выявление не­которых криминологических показателей преступлений против несовершенно­лет­них в Кыргызской Республике. В частности, в статье анализируются крими­но­ло­гические показатели по несовершеннолетним лицам, пострадавшим от насилия за последние пять лет (2019-2023 гг.), по лицам, совершившим насилие в отноше­нии несовершеннолетних, и по отдельным видам преступлений, где пострадав­ши­ми являются дети за тот же период. Автором выявлено: тенденция роста, осуж­ден­ных лиц (как мужского, так и женского полов), совершивших насилие в отношении несовершеннолетних; тенденция роста несовершеннолетних, потерпевших от ряда преступлений (в особенности таких преступлений как: изнасилование; насильст­вен­ные действия сексуального характера; действия сексуального характера с ли­цом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста; развратные действия; наруше­ние законодательства о брачном возрасте при проведении религиозных обрядов; гра­беж; хулиганство); преимущественная доля несовершеннолетних стала жертва­ми умышленных действий субъектов преступлений, в результате же неосторож­ных преступлений довольно высокие показатели числа детей, пострадавших из-за нарушений правил безопасности движения и эксплуатации автотранспортных средств.

Таким образом, проведенное исследование выявило тревожные тенденции уве­личения пострадавших несовершеннолетних от вышеуказанных преступлений и лиц их совершающих, что идет в разрез одной из приоритетных задач Нацио­на­льной стратегии развития Кыргызской Республики на 2018-2040 годы по обес­пе­чению безопасности детей.

Ключевые слова: несовершеннолетний, ребенок, безопасность детей, национальная безопасность, преступления против детей, насилие над детьми, Национальная стратегия развития, Кыргызская Республика, защита, права.

Исмаилов Рустам Тахирович — Қырғыз Республикасы ІІМ Академиясының қылмыстық құқық кафедрасының меңгерушісі, заң ғылымдарының кандидаты, доцент, милиция полковнигі (Қырғыз Республикасы, Бішкек қ.)

ҚЫРҒЫЗ РЕСПУБЛИКАСЫНДАҒЫ БАЛАЛАРҒА ҚАРСЫ ҚЫЛМЫСТАРДЫҢ КЕЙБІР КРИМИНОЛОГИЯЛЫҚ КӨРСЕТКІШТЕРІ

Түйін. Бұл зерттеудің мақсаты Қырғыз Республикасының Ұлттық даму стра­те­гиясының міндеттерін іске асыру шеңберінде балалардың қауіпсіздігін қамта­ма­сыз етудің тиімділігі мәселесін нақтылау және Қырғыз Республикасындағы кәме­лет­ке толмағандарға қарсы қылмыстардың кейбір криминологиялық көрсет­кіш­терін анықтау болып табылады. Атап айтқанда, мақалада соңғы бес жыл ішінде (2019-2023 жылдар) зорлық-зомбылықтан зардап шеккен кәмелетке толмағандар үшін, кәмелетке толмағандарға қатысты зорлық-зомбылық жасаған адамдар және сол кезеңде балалар құрбан болған қылмыстардың жекелеген түрлері бойынша кри­минологиялық көрсеткіштер талданады. Автор мыналарды анықтады: кәме­лет­ке толмағандарға қатысты зорлық-зомбылық жасаған сотталған адамдардың (ер­лер де, әйелдер де) өсу тенденциясы; бірқатар қылмыстардан зардап шеккен кәме­лет­ке толмағандардың өсу тенденциясы (әсіресе: зорлау; жыныстық сипаттағы зор­лық-зомбылық; он алты жасқа толмаған адаммен жыныстық сипаттағы әре­кет­тер; азғындық әрекеттер; діни рәсімдерді өткізу кезінде неке жасы туралы Заңна­ма­ны бұзу; тонау; бұзақылық); кәмелетке толмағандардың басым бөлігі қылмыс субъектілерінің қасақана әрекеттерінің құрбаны болды, ал абайсыз қылмыстардың нәтижесінде көлік құралдарының қозғалысы мен пайдалану қауіпсіздігі ереже­ле­рін бұзу салдарынан зардап шеккен балалар санының едәуір жоғары көрсеткіштері болды.

Осылайша, жүргізілген зерттеу жоғарыда аталған қылмыстардан зардап шек­кен кәмелетке толмағандар мен оларды жасаушылардың көбеюінің алаңдатарлық тен­денцияларын анықтады, бұл балалардың қауіпсіздігін қамтамасыз ету бойынша Қырғыз Республикасының 2018-2040 жылдарға арналған ұлттық даму стратегия­сы­ның басым міндеттерінің біріне сәйкес келеді.

Түйінді сөздер: кәмелетке толмағандар, бала, бала қауіпсіздігі, ұлттық қауіпсіздік, балаларға қарсы қылмыстар, балаларды қорлау, Ұлттық даму стратегиясы, Қырғыз Республикасы, қорғау, құқық.

Ismailov Rustam Takhirovich — head of the department of criminal law of the Academy of the Ministry of internal affairs of the Kyrgyz Republic, candidate of law, associate professor, police colonel (Kyrgyz Republic, Bishkek)

SOME CRIMINOLOGICAL INDICATORS OF CRIMES AGAINST CHILDREN IN THE KYRGYZ REPUBLIC

Annotation. The purpose of this study is to clarify the issue of the effectiveness of the implementation of child safety in the framework of the implementation of the task of the National development strategy of the Kyrgyz Republic and to identify some criminological indicators of crimes against minors in the Kyrgyz Republic. In particular, the article analyzes criminological indicators for minors who have suffered violence over the past five years (2019-2023), for persons who have committed violence against minors, and for certain types of crimes where the victims are children over the same period. The author revealed: the growth trend of convicted persons (both male and female) who committed violence against minors; the growth trend of minors who suffered from a number of crimes (especially crimes such as rape; violent acts of a sexual nature; acts of a sexual nature with a person under the age of sixteen; indecent acts; violation of the law on the age of marriage during religious ceremonies; robbery; hooliganism); the predominant proportion of minors became victims of intentional actions of the subjects of crimes, as a result of careless crimes, quite high rates of the number of children affected by violations rules of traffic safety and operation of motor vehicles.

Thus, the conducted research revealed alarming trends in the increase in victims of minors from the above-mentioned crimes and their perpetrators, which goes against one of the priorities of the National development strategy of the Kyrgyz Republic for 2018-2040 to ensure the safety of children.

Keywords: minor, child, child safety, national security, crimes against children, violence against children, National development strategy, Kyrgyz Republic, protection, rights.

 

Введение. В настоящее время в законодательстве Кыргызской Республики не за­креплено понятие «безопасность детей». Вместе с эти в Концепции нацио­нальной безопасности КР обозначены основные внутренние угрозы национальной безопасности, среди которых, в частности, названы: вовлечение детей, молодежи в преступную деятельность и их приверженность к криминальной субкультуре; вовлечение детей в потребление психоактивных веществ (ПАВ); распространение информации, оказывающей пагубное воздействие молодое поколение[1].

Из вышеуказанной Концепции видно, что пагубное воздействие на несовер­шен­нолетних, путем совершения преступлений против них, а также вовлечения несовершеннолетних в совершение преступлений, относится к внутренним угро­зам национальной безопасности.

Под национальной безопасностью понимается гарантированное состояние за­щи­щенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз¹. Из чего можно сделать вывод, что понятие «нацио­наль­ная безопасность» раскрывается посредством «состояния защищенности».

Развивая данную мысль, вполне убедительно высказывание М. А. Задориной, что под безопасностью несовершеннолетних (детей) следует понимать состояние защищенности от различных угроз лиц, не достигших возраста восемнадцати лет, обеспеченное системой специальных мер в рамках исполнения обязанности госу­дарства по защите детства[2].

Очевидно, что неотъемлемой частью основных направлений безопасности лич­ности является состояние защищенности (безопасности) личности ребенка (несовершеннолетнего лица) в различных сферах жизнедеятельности, включи­тель­но такие которые подпадают под уголовно-правовую охрану.

В Национальной стратегии развития Кыргызской Республики на 2018-2040 годы (далее Национальной стратегии) отмечается, что вопросы раннего развития де­тей, представление интересов и защита прав ребенка должны стать прио­ри­тет­ной задачей государства. Необходимы конкретные действенные меры, не допус­каю­щие ущемления прав и свобод, предотвращающие насилие над детьми[3]. Таким образом, безопасность детей в Кыргызской Республике признается одной из важ­нейших задач.

Материалы и методы. Целью настоящего исследования как раз и является выяснение вопроса об эффективности реализации вышеобозначенной задачи. Для чего нами применен статистический метод.

Очевидно, что реализация данной задачи в современных условиях немыслима без уголовно-правового и криминологического обеспечения. В настоящее время эф­фективность такого обеспечения на национальном уровне сложно признать дос­таточной. Нами проведен анализ материалов Верховного суда Кыргызской Рес­пуб­лики о несовершеннолетних лицах, пострадавших от преступлений за послед­ние пять полных лет (2019-2023 гг.) при этом использован уголовно-статисти­чес­кий метод, позволивший выявлить ряд тенденций, на основе которых можно кон­ста­тировать о сбое реализации государственной задачи в обеспечении безопас­нос­ти несовершеннолетних в Кыргызской Республике.

Так, за последние пять лет (2019-2023 гг.) наблюдается тенденция роста несо­вер­шеннолетних лиц, пострадавших от преступлений различных видов насилия. Так, если в 2019 г. пострадало всего 46 несовершеннолетних, то в 2020 г. — 147 детей, в 2021 г. — 179, в 2022 г. — 238, а в 2023 г. уже 302 ребенка[4]. В сравнении с базовым показателем 2019 г. тенденция роста, пострадавших детей от пре­с­туп­лений составила +256 (в абсолютных числах), темп прироста составил +556 %. При этом необходимо учитывать, что до декабря 2021 г. применялся не только УК КР, но и Кодекс КР о проступках. Проступки в свою очередь не вошли в статис­ти­чес­кую отчетность по несовершеннолетним лицам, пострадавшим от насилия. Однако дальнейшая тенденция роста наблюдается и в период введения действующего УК КР 2021 г. и упразднения Кодекса КР о проступках. В частности, тенденция роста в 2023 г. в сравнении с 2022 г. составила +126 %, а прироста +26 %.

Показатели роста, пострадавших детей от преступлений за последние полных пять лет коррелируются с показателями по лицам, совершивших насилие в отно­ше­нии несовершеннолетних за тот же период. Так, в 2019 г. всего осуждено 54 человека (из них 6 женщин), в 2020 г. — 115 (из них 5 женщин), в 2021 г. — 166 (из них 10 женщин), в 2022 г. — 195 (из них 14 женщин), в 2023 г. — 286 (из них 25 женщин)[5].

В сравнении с базовым показателем 2019 г. тенденция роста, осужденных лиц, совершивших насилие в отношении несовершеннолетних, за тот же период, сос­та­вил +232 (в абсолютных числах), темп роста составил +529 %, а прироста составил +429 %. За последние два года, тенденция роста в 2023 г. в сравнении с 2022 г. составила +146 %, а прироста +46 %. Кроме того, в 2023 г. в сравнении с 2019 г. на­б­людается рост числа осужденных как мужского (48 осужденных в 2019 г. про­тив 261 осужденного в 2023 г.), так и женского полов (6 против 25), совершивших преступления, насилие в отношении детей.

Известно, что география составов преступлений, где в рамках (основного либо квалифицированного состава) в системе Особенной части УК КР указан потер­пев­ший-ребенок весьма обширна. Весь массив статей УК КР, предусматривающих уго­ловную ответственность за посягательство на объекты уголовно-правовой ох­ра­ны, одним из элементов которых является социальный субъект — ребенок, рас­по­ложенных в различных главах УК КР[6], по нашим подсчетам, это составы пре­ступлений 47 статей Особенной части УК КР[7]. Однако общественно опасные дея­ния по многим из них в виду отсутствия фактов ни разу не зафиксированы в нацио­нальной официальной статистике, например, принудительная передача детей при геноциде (ст. 405 УК КР «Геноцид»), вербовка несовершеннолетних при прес­туп­ных нарушениях норм МГП (п. 6, п. 7 ст. 413 УК КР «Преступные нарушения норм международного гуманитарного права), наемничество ребенка (п. 3 ч. 3 ст. 416 УК КР «Наемничество»). Естественно, что отсутствуют и данные о пострадавших ли­цах-детях, и осужденных по данным статьям.

Тревожная ситуация однако складывается по отдельным видам преступлений, где имеются реальные пострадавшие дети от насилия, преступлений. В осо­бен­ности это такие преступления как:

• изнасилование (ст. 161 УК КР 2017 г., ст. 154 УК КР 2021 г.);
• насильственные действия сексуального характера (ст. 162 УК КР 2017 г., ст. 155 УК КР 2021 г.);
• действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнад­ца­ти­лет­него возраста (ст. 164 УК КР 2017 г., ст. 157 УК КР 2021 г.);
• развратные действия (ст. 165 УК КР 2017 г., ст. 158 УК КР 2021 г.);
• нарушение законодательства о брачном возрасте при проведении религиоз­ных обрядов (ст. 175 УК КР 2021 г.);
• грабеж (ст. 201 УК КР 2017 г., ст. 206 УК КР 2021 г.);
• хулиганство (ст. 266 УК КР 2017 г., ст. 280 УК КР 2021 г.).

Сведения по лицам, пострадавшим от вышеуказанных преступлений, в разре­зе пяти лет представлены ниже в таблице 1.

Таблица 1

Всего несовершеннолетних лиц, пострадавших от преступлений (по видам) за 2019-2023 гг.

Статьи УК	Всего несовершеннолетних лиц, пострадавших от преступлений (по видам)
	2019 г.	2020 г.	2021 г.	2022 г.	2023 г.
изнасилование (ст. 161 УК КР 2017 г., ст. 154 УК КР 2021 г.)	7	24	36	43	57
насильственные действия сексуального характера (ст. 162 УК КР 2017 г., ст. 155 УК КР 2021 г.)	7	12	11	21	16
действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста (ст. 164 УК КР 2017 г., ст. 157 УК КР 2021 г.)	6	14	16	43	46
развратные действия (ст. 165 УК КР 2017 г., ст. 158 УК КР 2021 г.)	4	16	22	23	34
нарушение законодательства о брачном возрасте при проведении религиозных обрядов (ст. 178 УК КР 2017 г., ст. 175 УК КР 2021 г.)	1		8	6	28
грабеж (ст. 201 УК КР 2017 г., ст. 206 УК КР 2021 г.)	2	24	23	18	26
хулиганство (ст. 266 УК КР 2017 г., ст. 280 УК КР 2021 г.).	2	18	13	10	18
Иные виды преступлений, например, убийство, убийство матерью новорожденного ребенка, кража, разбой, мошенничество, причинение легкого, менее тяжкого, тяжкого вреда здоровью, истязание, похищение человека и др.	17	39	47	74	77
Итого:	46	147	179	238	302

В таблице 1 за последние пять лет (2023 г. в сравнении с базисным показа­те­лем 2019 г.) очевидно прослеживаются тенденции роста числа пострадавших детей от таких преступлений как: изнасилование, увеличение на 50 потерпевших детей (в абсолютных числах); насильственные действия сексуального характера — уве­ли­чение на 9 пострадавших; действия сексуального характера с лицом, не дос­тиг­шим шестнадцатилетнего возраста — на 40; развратные действия — на 30; нару­шение законодательства о брачном возрасте при проведении религиозных обрядов — на 27; грабеж — на 24; хулиганство — на 16.

В дифференцированном виде иных преступлений, где потерпевшими являют­ся несовершеннолетние, на первый взгляд, четко выраженных тенденций роста не прослеживается. Это такие преступления как: убийство; убийство матерью ново­рож­денного ребенка; доведение до самоубийства; причинение смерти по неосто­рож­ности; причинение тяжкого вреда здоровью; причинение менее тяжкого вреда здоровью; причинение легкого вреда здоровью; причинение тяжкого вреда здо­ро­вью по неосторожности; истязание; угроза применения насилия, опасного для жиз­ни и здоровья; похищение человека; торговля людьми; торговля детьми; похи­ще­ние лица с целью вступления в брак; принуждение к вступлению в фактические брач­ные отношения; принуждение лица к вступлению в брак; семейное насилие; уклонение родителей от содержания детей; вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления; вовлечение заведомо несовершеннолетнего в порно­бизнес; незаконное лишение свободы; кража; разбой; вымогательство; угон авто­транс­портного средства; мошенничество; приобретение и сбыт имущества, заведо­мо добытого преступным путем; нарушение правил безопасности движения и экс­плуа­тации автотранспортных средств; превышение власти; укрывательство пре­с­тупления. От таких преступлений страдают несовершеннолетние в среднем в коли­чест­ве от 1 до 8. По отдельным, в частности, из-за уклонения родителей от содер­жания детей — 10 несовершеннолетних; причинение легкого вреда здоровью — 16 детей. Однако в массиве несовершеннолетних потерпевших от таких преступ­ле­ний, обозначенных в таблице как «иные виды преступлений», также наблю­да­ет­ся существенная тенденция темпа прироста в 2023 г. в сравнении с 2019 г., которая составила +352 %.

Анализируя весь массив преступлений за 2019-2023 гг. преимущественная до­ля несовершеннолетних (884 человека) стали жертвами от умышленных действий субъектов преступлений, что указывает на высокую степень их общественной опас­ности. Лишь 28 детей пострадали от действий виновных лиц в результате пре­с­туплений, совершенных по неосторожности: 1) причинения смерти по неос­то­рож­ности; 2) причинения тяжкого вреда по неосторожности; 3) нарушения правил безопасности движения и эксплуатации автотранспортных средств. Из них 23 ребенка признаны потерпевшими в результате третьего вида преступления.

Результаты. При исследовании некоторых криминологических показателей за последние полных пять лет преступлений против детей в Кыргызской Рес­пуб­лики нами выявлено:

• тенденция роста, осужденных лиц (как мужского, так и женского полов), совершивших насилие в отношении несовершеннолетних;
• тенденция роста несовершеннолетних потерпевших от ряда преступлений, в особенности таких преступлений как: изнасилование; насильственные действия сек­суального характера; действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста; развратные действия; нарушение законодательства о брачном возрасте при проведении религиозных обрядов; грабеж; хулиганство;
• господствующая доля (97 % против 3 %) несовершеннолетних стали жерт­вами от умышленных действий субъектов преступлений;
• в результате неосторожных преступлений, доминирующая часть детей (83 %) пострадали из-за нарушений правил безопасности движения и эксплуа­та­ции автотранспортных средств.

Заключение. Таким образом, проведенное исследование позволило выявить сбой по реализации такой задачи как обеспечение безопасности детей, оглашенной в Национальной стратегии развития Кыргызской Республики на 2018-2040 годы, и необходимости проведения дальнейшего исследования по выявлению причин и условий такого сбоя. Понимание и признание проблемы, позволяет своевременно реагировать на нее, обеспечив эффективность решения обозначенной задачи.

 

Список литературы

1. Приложение к Указу Президента КР от 20 декабря 2021 года УП № 570 «О Концепции национальной безопасности Кыргызской Республики» // http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/430815 (дата обращения: 13.09.2024).
2. Задорина М. А. Безопасность детей и ее место в системе обеспечения нацио­на­ль­ной безопасности // https://cyberleninka.ru/article/n/bezopasnost-detey-i-ee-mesto-v-sisteme-obespecheniya-natsionalnoy-bezopasnosti/viewer(дата обращения: 13.09.2024).
3. Национальной стратегии развития Кыргызской Республики на 2018-2040 годы // http://president.kg/ru/sobytiya/12774_utverghdena_nacionalnaya_strategiya_ razvitiya_kirgizskoy_respubliki_na_2018_2040_godi (дата обращения: 04.06.2024).
4. Отчеты по несовершеннолетним лицам, пострадавшим от насилия за период с 1 января по 31 декабря 2019 г., 2020, 2021, 2022, 2023 гг. // http://sot.kg/statistics/main/index.php (дата обращения: 06.06.2024).
5. Отчеты по лицам, совершившим насилие в отношении несовершеннолетних за период с 1 января по 31 декабря 2019 г., 2020, 2021, 2022, 2023 гг. // http://sot.kg/statistics/main/index.php (дата обращения: 06.06.2024).
6. Исмаилов Р. Т. К вопросу об обеспечении уголовно-правовой безопасности детей в Кыргызской Республике // Вестник Академии МВД Кыргызской Респуб­ли­ки им. генерал-майора милиции Алиева Э.А. — 2022. — Вып. № 2. С. 66.
7. Уголовный кодекс Кыргызской Республики // http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/112309 (дата обращения: 05.06.2024).

References

1. Prilozheniye k Ukazu Prezidenta KR ot 20 dekabrya 2021 goda UP № 570 «O Kontseptsii natsional’noy bezopasnosti Kyrgyzskoy Respubliki» // http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/430815 (data obrashcheniya: 13.09.2024).
2. Zadorina M. A. Bezopasnost’ detey i yeye mesto v sisteme obespecheniya natsio­nal­’noy bezopasnosti // https://cyberleninka.ru/article/n/bezopasnost-detey-i-ee-mesto-v-siste­me-obespecheniya-natsionalnoy-bezopasnosti/viewer(data obrashcheniya: 13.09.2024).
3. Natsional’noy strategii razvitiya Kyrgyzskoy Respubliki na 2018-2040 gody // http://president.kg/ru/sobytiya/12774_utverghdena_nacionalnaya_strategiya_ razvitiya_kirgizskoy_respubliki_na_2018_2040_godi (data obrashcheniya: 04.06.2024).
4. Otchety po nesovershennoletnim litsam, postradavshim ot nasiliya za period s 1 yanvarya po 31 dekabrya 2019 g., 2020, 2021, 2022, 2023 gg. // http://sot.kg/statistics/main/index.php (data obrashcheniya: 06.06.2024)
5. Otchety po litsam, sovershivshim nasiliye v otnoshenii nesovershennoletnikh za period s 1 yanvarya po 31 dekabrya 2019 g., 2020, 2021, 2022, 2023 gg. // http://sot.kg/statistics/main/index.php (data obrashcheniya: 06.06.2024).
6. Ismailov R. T. K voprosu ob obespechenii ugolovno-pravovoy bezopasnosti detey v Kyrgyzskoy Respublike // Vestnik Akademii MVD Kyrgyzskoy Respubliki im. general-mayora militsii Aliyeva E.A. — 2022. — Vyp. № 2. S. 66.
7. Ugolovnyy kodeks Kyrgyzskoy Respubliki // http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/112309 (data obrashcheniya: 05.06.2024).

---

МРНТИ 10.85.41

УДК 343.982.57

Kondakov Alexander Vladimirovich — head of the department of forensic expertise and operational investigative activities of the faculty of criminology training of the Federal state budgetary educational institution of higher education “St. Petersburg academy of the Investigative committee of the Russian Federation”, candidate of law, associate professor (Russian Federation, St. Petersburg)

THE POSSIBILITIES OF MODERN TECHNICAL AND FORENSIC TOOLS IN MEASURING PHOTOGRAPHY

Annotation. In the article, based on the analysis of expert and investigative practice, topical issues of large-scale photography are considered. The importance of using modern technical and forensic tools used in the framework of inspections of accident sites is shown. The problems of using large-scale rulers in various conditions of photographing traces and objects of crime are named. The author focuses on the dependence of the use of photo fixation tools and the results obtained in this case. The special importance of the correct photographing of objects and traces of crime is noted in their further expert examination of photographic images. Based on the analysis of typical errors in the use of technical and forensic means of large-scale photography in the framework of inspections of accident sites, effective algorithms for their prevention are proposed. Much attention is paid to the development of recommendations for overcoming the difficulties encountered in large-scale photography in the UV zone of the spectrum, determining the degree of curvature of an object from a photographic image, as well as its color characteristics from a photographic image. The main one of which can be called the technically advanced design of the scale line. The approbation of the proposed design changes of the scale line indicates the effectiveness of its application to further study the objects recorded in photographic images, assess the imprinted signs and properties of objects and traces of crime.

Keywords: large-scale photography, forensic ruler, spectrum zone, forensic photography, photographic fixation, traces of crime, photographing, scene of the incident, means of forensic photography, forensic equipment.

Кондаков Александр Владимирович — «Ресей Федерациясы Тергеу комитетінің Санкт-Петербург академиясы» ЖБ ФМҚБМ-нің Криминалистерді даярлау факультетінің сот-сараптама және жедел-іздестіру қызметі бөлімінің меңгерушісі, заң кандидаты, доцент (Ресей Федерациясы, Санкт-Петербург қ.)

ӨЛШЕУ ФОТОСУРЕТІНДЕГІ ЗАМАНАУИ ТЕХНИКАЛЫҚ-КРИМИНАЛИСТИКАЛЫҚ ҚҰРАЛДАРДЫҢ МҮМКІНДІКТЕРІ

Түйін. Мақалада сараптамалық және тергеу практикасын талдау негізінде ауқым­ды фотоға түсіруді жүзеге асырудың өзекті мәселелері қарастырылған. Оқиға орындарын тексеру шеңберінде қолданылатын қазіргі заманғы техникалық-криминалистикалық құралдарды пайдаланудың маңыздылығы көрсетілген. Қыл­мыс іздері мен объектілерін фотофиксациялаудың әртүрлі жағдайларында масш­табты сызғыштарды қолдану проблемалары аталған. Автор фотофиксация құрал­дарын пайдалану тәуелділігіне және алынған нәтижелерге назар аударады. Фото­су­реттер бойынша одан әрі сараптамалық зерттеу кезінде объектілерді және қыл­мыс іздерін дұрыс суретке түсірудің ерекше маңызы бар. Оқиға орындарын тексе­ру шеңберінде масштабты суретке түсірудің техникалық-криминалистикалық құ­рал­дарын қолданудың типтік қателіктерін талдауға сүйене отырып, олардың ал­дын алудың тиімді алгоритмдері ұсынылады. Спектрдің ультракүлгін аймағында мас­штабты суретке түсіру кезінде туындайтын қиындықтарды жеңу, фотокескін бойынша объектінің қисықтық дәрежесін анықтау, сондай-ақ фотокескін бойынша оның түс сипаттамаларын анықтау бойынша ұсыныстарды әзірлеуге көп көңіл бөлі­неді. Олардың негізгісін масштабты сызғыштың техникалық жетілдірілген ди­зайны деп атауға болады. Масштабты сызғыштың ұсынылған конструктивті өзге­ріс­терін сынақтан өткізу фотосуреттерде тіркелген объектілерді кейіннен зерттеу, объектілердің белгілері мен қасиеттерін және қылмыс іздерін бағалау мақсатында оны қолданудың тиімділігін көрсетеді.

Түйінді сөздер: ауқымды суретке түсіру, криминалистикалық сызғыш, спектр аймағы, криминалистикалық фотосурет, фотофиксация, қылмыс іздері, суретке түсіру, оқиға орны, криминалистикалық фотосурет құралдары, крими­налистикалық техника.

Кондаков Александр Владимирович — заведующий кафедрой судебно-экспертной и оперативно-розыскной деятельности факультета подготовки криминалистов ФГКОУ ВО «Санкт-Петербургская академия Следственного комитета Российской Федерации», кандидат юридических наук, доцент (Российская Федерация, Санкт-Петербург)

ВОЗМОЖНОСТИ СОВРЕМЕННЫХ ТЕХНИКО-КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ В ИЗМЕРИТЕЛЬНОЙ ФОТОГРАФИИ

Аннотация. В статье, на основе анализа экспертной и следственной практики, рассмотрены актуальные вопросы осуществления масштабной фотосъемки. Пока­за­но значение использования современных технико-криминалистических средств, при­меняемых в рамках осмотров мест происшествий. Названы проблемы примене­ния масштабных линеек в различных условиях фотофиксации следов и объектов прес­тупления. Автор акцентирует внимание на зависимости использования средств фотофиксации и получаемых при этом результатах. Отмечается особое зна­чение правильной фотосъемки объектов и следов преступления при даль­ней­шем их экспертном исследовании по фотоизображениям. Основываясь на анализе ти­пичных ошибок использования технико-криминалистических средств масшта­бной фотосъемки в рамках осмотров мест происшествий, предлагаются действен­ные алгоритмы их предотвращения. Большое внимание уделено разработке реко_­мен­дации по преодолению возникающих сложностей при масштабной фотосъемке в УФ зоне спектра, определения степени искривлённости объекта по фотоизоб­ра­жению, а также его цветовой характеристики по фотоизображению. Основной из которых можно назвать технически усовершенствованную конструкцию масштаб­ной линейки. Апробация предложенных конструктивных изменений масштабной линейки свидетельствует о эффективности ее применения с целью последующего ис­следования объектов, зафиксированных на фотоизображениях, оценки запечат­лен­ных признаков и свойств объектов и следов преступления.

Ключевые слова: масштабная фотосъемка, криминалистическая линейка, зона спектра, криминалистическая фотография, фотофиксация, следы преступ­ления, фотографирование, место происшествия, средства криминалистической фотосъемки, криминалистическая техника.

 

Introduction. The relevance of the issue of correct color rendition in color photographs when fixing forensically significant objects arose from the beginning of the use of color photography. Currently, with the use of digital technologies, its relevance has become even more obvious.

Photographing forensically significant objects quite often requires accurate reproduction and subsequently the ability to evaluate the color characteristics of the photographed object by the photo image. This circumstance raises the question of introducing objective methods for monitoring the accuracy of reproduction of the color characteristics of the recorded object in the photograph into expert practice for all interested parties.

Considering the issue of objective color rendition, it should be noted that the distortion of color and its shades, when photographing, occurs for a number of reasons. Among which are: incorrectly selected lighting of the photographed object; the presence of color rendition effects intentionally embedded by the manufacturer of the equipment in order to achieve greater realism of the resulting images[1]. Research by manufacturers has shown that it is preferable to depict European skin as more tanned than it actually is, grass as a richer green, and the sky as having less purple[2]. When considering the issue of photographic recording of objects of undoubted interest for the purposes of investigating a crime, it is unacceptable to allow the possibility of distorting reality.

Materials and methods. Currently, in the context of photographic recording of forensically significant objects, forensic specialists widely use digital photo and video cameras, which, when receiving a color image, determine the code for each color in accordance with the adaptive color model RGB. The process of color rendering of these devices can be reproduced with distortions due to the conditions of photography, as well as the technical characteristics of the devices for obtaining images, programs for their processing. In solving this problem, manufacturers of printed products, in order to correctly reproduce colors, use various standards for color management systems, testing of image input and output devices².

In addition to the objectivity of the image color assessment, when examining and evaluating the evidence obtained, there is a need to establish the quantitative characteristics of the recorded objects, achieved through measurements, including from a photographic image.

Determining the true dimensions of objects from a photographic image becomes possible by using methods of measuring photography, namely, scale photography.

The main attribute of which is a widely used scale ruler.

Certain difficulties in photographic recording of objects of inspection of the crime scene arise when it is necessary to shoot traces of a crime that are not visible to the naked eye of a person and are detected using UV light sources, as well as when photographing objects of study and their features in the UV spectrum during forensic examinations. Such traces include traces of biological origin, traces of a close shot, petroleum products, flammable and lubricating materials formed on dark surfaces, filled in and crossed out texts, etc. Traditionally, when photographing small forensically significant objects in forensic science[3] and forensic medicine[4], either homemade scale rulers made of paper with millimeter divisions or ordinary student rulers (wooden, plastic, etc.) are used.[5]. All these rulers have a number of significant drawbacks, including the following. Homemade and school rulers do not comply with GOST, they are characterized by a change in the primary linear shape and millimeter markings due to long-term use, the appearance of glare on the surface of the ruler when photographing an object, insufficient contrast of the millimeter markings. Metal rulers, although they comply with GOST, do not provide the necessary contrast.

Particularly difficult situations are in case of non-compliance with the rules of large-scale photography, when the fixed object is captured with curvatures, distortions of its dimensional characteristics. Such situations arise when the camera is incorrectly positioned relative to the object being photographed, when the optical axis passing through the center of the lens is not directed to the center of the trace, is not perpendicular. It becomes almost impossible to establish the dimensional characteristics of an object from its image, even with a scale ruler. Thus, modern expert practice requires the implementation of large-scale photography tasks at a qualitatively different level. The solution of which becomes possible with the expansion of the functionality of the ruler for large-scale photography, due to giving it fluorescent ability, as well as characteristics that allow determining the degree of curvature and the color of the object, assessing and measuring the quality of tone transfer from the photo image. The technical problem determined by the needs for the implementation of photo fixation of forensically significant objects in the UV zone of the spectrum, with the subsequent ability to determine the color characteristics of the object and the degree of its curvature can be solved by using a scale ruler with a matte surface[6], the millimeter marking of which would have measuring elements in the form of circles and made with fluorescent dye, as well as a scale with a gray gradation and a color scale[7].

An example of using a ruler for large-scale measuring photo recording of objects and their traces at the scene of a crime.

The ruler allows for the actual measurement and detailed large-scale photo recording of various objects without glare, both in the visible region and in the UV zone of the spectrum, using the contrasting millimeter digital markings on its surface, due to the fluorescent millimeter digital markings. The presence of figures in the form of circles along the edges of the ruler allows for the vertical position of the camera relative to the object being photographed to be determined from the photographic image (which is required by the rules of large-scale photography). The color scale on the ruler allows for the color of the object to be determined from the resulting photographic image, and for the fact that the specialist used light filters when photographing. The scale with gradation of shades of gray allows for the quality of tone rendering to be assessed and measured from the photographic image.

Results. The proposed technical solution is implemented as follows. A device – a ruler for large-scale photo and video shooting is delivered to the scene of the crime in a forensic suitcase. The device is used if necessary. For example, for large-scale photographing of an object located on the floor surface (ground). The device is placed on the surface in the immediate vicinity of the object, but without covering or masking it, the ruler should be in the same plane as the object, while the optical axis of the lens should be directed to the center and perpendicular to the plane of the trace. Photographic fixation is performed using a camera or video camera. If necessary, before starting photography, a UV illuminator is turned on (for example, “OLD-41”, “Taran-3M”).

To determine the correct position of the camera at the time of photography and from the photo image, the circles on the edges of the ruler are used. Any deviation of the optical axis from the perpendicular to the plane of the object will change the shape of the circles.

In conclusion, it should be noted that the proposed line, due to its small size, light weight, ability not to accumulate odors, ease of transportation and ease of use, can be used for direct measurement and large-scale photography of traces of crimes and bodily injuries with any cameras and video cameras at crime scenes and in stationary conditions (laboratory), including in the UV spectrum zone.

References

1. Chetverkin P. A., Gazizov V. A. Dokazatel’stvennoye znacheniye tsifrovoy fotografii pri proizvodstve ekspertnykh issledovaniy v ugolovnom protsesse // Ekspert kriminalist. — 2008. — № 1. S. 19.
2. Gari G. Fild. Tsvetoperedacha v poligrafii / Per. s angl. M. V. Venevtseva. — M.: PRINT-MEDIA Tsentr, 2005. S. 40-120.
3. Kriminalistika / Pod red. V. A. Obraztsova. — M.: Yurist, 1995. S. 132.
4. Professional’naya podgotovka politseyskikh: Al’bom strukturno-logicheskikh skhem: Ucheb. naglyad. pos. v 2 chastyakh / Chast’ 2 Professional’nyy tsikl. — M., 2016.
5. Latyshov I. V., Dontsov D. YU., Kitayev Ye. V. i dr. Trasologiya i trasologi­cheskaya ekspertiza: Uchebnik / Pod red. I. V. Latyshova. — Volgograd: VA MVD Rossii, 2022. — 524 s.
6. Forensic ruler for large-scale photography / Utility model patent No. 158333 Ros. Federation, publ. December 27, 2015 Bulletin. No. 36.
7. Patent for utility model RU 154813 U1, 09/10/2015.

Список литературы

1. Четверкин П. А., Газизов В. А. Доказательственное значение цифровой фотографии при производстве экспертных исследований в уголовном процессе // Эксперт криминалист. — 2008. — № 1. С. 19.
2. Гари Г. Филд. Цветопередача в полиграфии / Пер. с англ. М. В. Веневцева. — М.: ПРИНТ-МЕДИА Центр, 2005. С. 40-120.
3. Криминалистика / Под ред. В. А. Образцова. — М.: Юрист, 1995. С. 132.
4. 4. Профессиональная подготовка полицейских: Альбом структурно-логичес­ких схем: Учеб. нагляд. пос. в 2 частях / Часть 2 Профессиональный цикл. — М., 2016.
5. Латышов И. В., Донцов Д. Ю., Китаев Е. В. и др. Трасология и трасоло­гическая экспертиза: Учебник / Под ред. И. В. Латышова. — Волгоград: ВА МВД России, 2022. — 524 с.
6. Линейка криминалистическая для осуществления масштабной фотосъемки / Патент на полезную модель № 158333 Рос. Федерация, опубл. 27.12.2015 г. Бюл. № 36.
7. Патент на полезную модель RU 154813 U1, 10.09.2015.

---

МРНТИ 10.01.07

УДК 342.9:343

Саидзода Зикрулло Али — начальник факультета № 1 Академии МВД Республики Таджикистан, полковник милиции, кандидат юридических наук, доцент (Республика Таджикистан, г. Душанбе);

Хайруллоев Фаррух Сайфуллоевич — доцент кафедры государственно-правовых дисциплин факультета № 2 Академии МВД Республики Таджикистан, юрист-консультант ОО «Инсон ва Адолат», кандидат юридических наук (Республика Таджикистан, г. Душанбе);

Кибизова Лима Юрьевна — старший преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета Российско-Таджикского славянского университета (Республика Таджикистан, г. Душанбе)

МЕТОДОЛОГИЯ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПОНЯТИЯ МЕЛКОГО НАСИЛИЯ В СЕМЬЕ

Аннотация. В статье авторы рассматривают одну из злободневных проблем современного общества — насилие в семье. По мнению авторов, в настоящее вре­мя возникла необходимость внедрения в действующее законодательство страны понятия «мелкое насилие в семье», которое бы позволило четко разграничить дан­ное административное правонарушения от подобного рода преступления. А имен­но необходимо внести изменения в КоАП Республики Таджикистан в сфере преду­преждения насилия в семье. В частности, следует изменить название и форму­ли­ровку статьи 93¹ указанного Кодекса, поскольку, существующее название не соот­вет­ствует формулировки самой статьи и содержанию проблемы в целом. Авторы статьи убеждены, что методологически, такой подход не создаст новые проблемы в вопросе теории и практики в сфере предупреждения насилия в семье, а наоборот сде­лает эффективной деятельность правоохранительных органов в данном направ­лении. Также авторы предлагают в проект нового Уголовного кодекса Республики Таджикистан включить ст. 153, где дается формулировка насилия в семье.

Ключевые слова: насилие в семье, мелкое насилие, преступление, адми­ни­ст­ративное правонарушение, закон, вред, побои, уголовная ответственность.

Саидзода Зикрулло Али — Тәжікстан Республикасы ІІМ Академиясының №1 факультетінің бастығы, милиция полковнигі, заң ғылымдарының кандидаты, доцент (Тәжікстан Республикасы, Душанбе қ.);

Хайруллоев Фаррух Сайфуллоевич — Тәжікстан Республикасы ІІМ Академиясының № 2 факультетінің мемлекеттік-құқықтық пәндер кафедрасының доценті, «Иншин ва Адо-лат» ҚҰ-ның заңгер-консультанты, заң ғылымдарының кандидаты (Тәжікстан Республикасы, Душанбе қ.);

Кибизова Лима Юрьевна — Ресей-Тәжік Славян университетінің заң факультетінің мемлекеттік-құқықтық пәндер кафедрасының аға оқытушысы (Тәжікстан Республикасы, Душанбе қ.)

ОТБАСЫНДАҒЫ ҰСАҚ ЗОРЛЫҚ-ЗОМБЫЛЫҚ ҰҒЫМДАРЫН АНЫҚТАУ ӘДІСТЕМЕСІ

Түйін. Мақалада авторлар қазіргі қоғамның өзекті мәселелерінің бірі — отбасын­дағы зорлық-зомбылықты қарастырады. Авторлардың пікірінше, қазіргі уақытта елдің қолданыстағы заңнамасына аталған әкімшілік құқық бұзушылықты осындай қылмыстан нақты ажыратуға мүмкіндік беретін «отбасындағы ұсақ зор­лық-зомбылық» ұғымын енгізу қажеттілігі туындады. Атап айтқанда, Тәжікстан Рес­публикасының ӘҚБтК-не отбасындағы зорлық-зомбылықтың алдын алу са­ла­сын­да өзгерістер енгізу қажет. Атап айтқанда, аталған Кодекстің 93¹-бабының атауы мен тұжырымдамасын өзгерту керек, өйткені қолданыстағы тақырып мақа­ла­ның тұжырымдамасына және жалпы мәселенің мазмұнына сәйкес келмейді. Ма­қала авторлары әдіснамалық тұрғыдан мұндай тәсіл отбасындағы зорлық-зом­бы­лық­тың алдын алу саласындағы теория мен практика мәселесінде жаңа проб­ле­ма­лар туғызбайтынына, керісінше құқық қорғау органдарының осы бағыттағы қыз­мет­ін тиімді ететініне сенімді. Сондай-ақ, авторлар Тәжікстан Республикасының жаңа Қылмыстық кодексінің жобасына отбасындағы зорлық-зомбылықтың тұжы­рым­дамасы берілген153-бапты енгізуді ұсынады.

Түйінді сөздер: отбасындағы зорлық-зомбылық, ұсақ зорлық-зомбылық, қыл­мыс, әкімшілік құқық бұзушылық, заң, зиян, ұрып-соғу, қылмыстық жауапкер­шілік.

Saidzoda Zikrullo Ali — head of faculty № 1 of the Academy of the Ministry of internal affairs of the Republic of Tajikistan, police colonel, candidate of law, associate professor (Republic of Tajikistan, Dushanbe);

Khairulloev Farrukh Saifulloevich — associate professor of the department of state and legal disciplines of the faculty № 2 of the Academy of the Ministry of internal affairs of the Republic of Tajikistan, lawyer-consultant of the NGO «Inson va Adolat», candidate of law (Republic of Tajikistan, Dushanbe);

Kibizova Lima Yuryevna — senior lecturer at the department of state and legal disciplines of the faculty of law of the Russian-Tajik slavic university (Republic of Tajikistan, Dushanbe)

METHODOLOGY OF DEFINITION CONCEPTS OF MINOR DOMESTIC VIOLENCE

Annotation. In the article, the authors consider one of the topical problems of modern society — domestic violence. According to the authors, currently there is a need to introduce the concept of “minor domestic violence” into the current legislation of the country, which would make it possible to clearly distinguish this administrative offense from this kind of crime. Namely, it is necessary to amend the Administrative Code of the Republic of Tajikistan in the field of prevention of domestic violence. In particular, the title and wording of Article 931 of the said Code should be changed, since the existing title does not correspond to the wording of the article itself and the content of the problem as a whole. The authors of the article are convinced that methodologically, such an approach will not create new problems in the field of theory and practice in the field of prevention of domestic violence, but on the contrary will make effective the activities of law enforcement agencies in this direction. The authors also propose to include Article 153 in the draft of the new Criminal Code of the Republic of Tajikistan, which defines domestic violence.

Keywords: domestic violence, minor violence, crime, administrative offense, law, harm, beatings, criminal liability.

 

Введение. В современной юриспруденции слово «мелкое» используется для оп­ределения некоторых разновидностей правонарушений. Данный подход не является какой-нибудь новизной. Советский период развития российского и тад­жик­ского права знает употребление таких категории, как «мелкое хулиганство», «мелкая кража», «мелкое хищение» и др., которые успешно использовались для их отождествления от некоторых других, более опасных для общества деяний, кото­рые принято называть преступлением, например, хулиганство, кража, хищение.

Слово «мелкое» имеет несколько значений, например: 1) небольшой, незна­чи­тельный по величине, размеру, стоимости; 2) не имеющий большого значения, не­су­щественный; 3) незначительный, ничтожный и др.[1]

Советская теория права различала мелкое хулиганство[i] от хулиганства[ii] или мелкое хищение от хищения тем, что первые представляли наименьшую опасность для общества своими последствиями, размером нанесенного ущерба по сравнению со вторыми. Соответственно, вторые представляли опасность обществу больше. Причем на теоретическом уровне такой подход к различению, например, мелкого хулиганства от хулиганства, как видно из нижеприведенных ссылок, прошел опре­деленный исторический промежуток, который, однако, не является объектом под­роб­ного внимания данной статьи.

Исходя из этого, мелкое хулиганство и мелкое хищение считались как ад­ми­ни­стративное правонарушение, а хулиганство и хищение, например, были при­зна­ны как преступления.

Обсуждение и результаты. Следует заметить, что вышеуказанную теорию и практику восприняло и современное право Республики Таджикистан. Например, ст. 460 действующего Кодекса Республики Таджикистан об административных пра­вонарушений (далее — КоАП РТ) определяет мелкое хулиганство, как нецен­зур­ную брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам и другие подобные действия, нарушающие общественный порядок и спокойствие населения, а ст. 649 КоАП РТ определяет мелкое хищение следующим образом — мелкое хищение государственной или коллективной собственности, совершенное путем злоупотребления служебным положением, мошенничества или растраты, при отсутствии признаков преступления.

В отличие от мелкого хулиганства в ст.237 Уголовного кодекса Республики Тад­жикистан под хулиганством, как преступление, понимается грубое нарушение общественного порядка, выражающее в неуважение к обществу, сопровож­даю­щееся применением насилием к гражданам либо угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества.

Как видно, использования слово «мелкое» является обычном приемом для тео­рии и практики права, которая не затрудняет применения действующего зако­но­дательства, а наоборот, устанавливает определенные границы различия неко­то­рых разновидностей правонарушения и тем самым помогает правовой практики со­блюдения принципа законности в процессе предупреждения, пресечения и борь­бы с правонарушениями и преступлениями.

Более того, некоторые авторы сегодня используют слово «мелкое»[2] для при­зна­ния существования некоторых правонарушений, исходя из их малозначитель­нос­ти[3], например, уже используется в юридическом обиходе термин «мелкое взя­точничество»[4].

С учетом изложенного, считаем необходимым внесения изменений в КоАП РТ в сфере предупреждения насилия в семье. В частности, следует изменить наз­вание и формулировку статьи 93¹ указанного Кодекса, поскольку, как мы считаем, существующее название не соответствует формулировки самой статьи и содержа­нию проблемы в целом.

Название статьи 93¹ КоАП РТ звучит следующим образом — «Нарушение тре­бований законодательства Республики Таджикистан о предупреждении насилия в семье».

Почему мы полагаем, что данное название в контексте рассматриваемого во­проса является ошибочным, неправильным.

Во-первых, следует отметить, что законодательство Республики Таджикистан о предупреждении насилия в семье, в соответствии со статьей 3 Закона Республики Таджикистан «О предупреждении насилия в семье» от 19 марта 2013 года, состоит из Конституции Республики Таджикистана, Закона Республики Таджикистан «О пре­дупреждении насилия в семье», других нормативные правовые акты Респуб­ли­ки Таджикистан, например, Постановление Правительства Республики Таджикис­тан «Об утверждении Государственной программы о предупреждении насилия в семье в Республике Таджикистан на 2014-2023 годы» от 3 мая 2014 года, а также международно-правовых документов, признанные Таджикистаном, в которых нет ни одной нормы, предусматривающая бы запрет на совершение насилия в семье.

Во-вторых, также следует указать, что Закон Республики Таджикистан «О пре­дупреждении насилия в семье» регулирует общественные отношения, связан­ные с профилактикой семейного насилия, и определяет обязанности субъектов, пре­дупреждающих насилие в семье, по выявлению, предупреждению и устра­не­нию причин и условий, способствующих насилию в семье.

Простое использования метода анализа, позволяет сделать вывод о том, что за на­рушение требований законодательства Республики Таджикистан о предупреж­де­ния насилия в семье, к ответственности должны быть привлечены субъекты, пре­дупреждающие насилия в семье, а не лица, совершившие насилие в семье, так как последние не имеют конкретных полномочий по предупреждению насилия в семье.

В-третьих, название ст. 93¹ КоАП РТ не соответствует её содержанию. В част­нос­ти, в указанной статье под нарушением требований законодательства Респуб­лики Таджикистан о предупреждении насилия в семье понимается совершение умыш­ленного деяния физического, психического или экономического характера или угроза их совершения в семейных отношениях, если эти деяние нарушают права и свободы члена семьи, при отсутствии признаков преступления.

Мы уже много раз отмечали в своих трудах, что такая формулировка насилия в семье, из-за своей универсальности, создает определенные проблемы на прак­ти­ке в процессе квалификации данного правонарушения со стороны органов мили­ции и суда. Например, отсутствия в данной статье ссылки на насилие сексуального ха­рактера лишает женщин права на защиту своих прав и законных интересов в пра­воохранительных органах страны в случае совершения в отношении их домо­га­тельства со стороны насильника. А с учетом действующего уголовного зако­но­дательства, невозможно привлечь к ответственности лицо за совершение насилия физического характера по ст. 93¹ КоАП РТ, так как подобные действия квали­фи­ци­руются по ст. 116 УК РТ — Побои. К этому выводу также подталкивает исполь­зования в ст.93¹ КоАП РТ слов «при отсутствии признаков преступления».

Из этого выходит, что по данной статье привлекаются к ответственности толь­ко физические лица. То есть, с точки зрения методологии, название и формули­ров­ка ст. 93¹ КоАП РТ не имеет логическую связь с действующим законодательством Рес­публики Таджикистан по предупреждению насилия в семье.

С учетом положительной практики с использованием слово «мелкое» в зако­но­дательстве Республики Таджикистан, в целях устранения указанных проблем и пробелов действующего законодательства нами предлагается применения данного слова для различения насилия в семье как административного правонарушения от подобного деяния, как преступления.

В разных странах мира по-разному подходят и смотрят на проблему насилия в семье, т.е. в некоторых странах насилие в семье признается только как пре­ступ­ление, а в других и административное правонарушение и преступление. Например, в странах бывшего СССР можно увидеть насилие в семье, совершенное в первый раз, квалифицируется как административное правонарушение, за повторное совер­ше­ние которого в течение года наступает уголовная ответственность. В Россий­ской Федерации от 7 февраля 2017 года побои в отношении близких лиц исключе­ны из числа преступлений, и за совершение такового впервые, наступает админи­ст­ративная ответственность по ст. 6.1.1 КоАП РФ[5]. По мнению профессора Е. М. Ти­мошиной, «целью декриминализации побоев в семье являлось освобож­дение от уголовной ответственности виновных за счет приоритета превентивных мер профилактического воздействия и применения административного наказания за такие правонарушения»⁵.

Причем оставление агрессора без уголовного наказания, по мнению неко­то­рых специалистов, которые ссылаются на западную точку зрения, не способно ре­шить проблему[6]. Поэтому в западных странах насилие в семье является преступ­ле­нием, за которое предусматривается уголовное наказание.

Мы считаем правильным подходом разделения насилия в семье на админист­ра­тивное правонарушение и преступление в зависимости от тяжести последствий и систематичности, за совершение которых, безусловно, должно предусмат­ри­ваться наказание.

Заключение и выводы. К такому выводу приводят несколько факторов. Во-пер­вых, склонность в последние годы к декриминализации и гуманизации некото­рых правонарушений, предусмотренных в уголовном законодательстве Республи­ки Таджикистан, например, оскорбление, клевета, которые могут быть одной из фор­мы психологического насилия в семье. Во-вторых, понимание того, что наси­лие в семье не всегда сопряжено с нанесением тяжелого вреда, за которое можно бы­ло бы привлечь к уголовной ответственности, например, легкий шлепок по пле­чу. В-третьих, ответственность за насилие в семье как преступление должно нас­тупать за систематические действия, наносимые средний или тяжелый физичес­кий, а также, соответствующий материальный или моральный вред. Поэтому нане­се­ние легкого вреда или менее чем легкий вред здоровью должно квалифи­ци­роваться как административное правонарушение.

По поручению Президента Республики Таджикистан Эмомали Рахмона в стра­не создана рабочая группа при Аппарате Президента Республики Таджикистан по разработке нового Уголовного кодекса Республики Таджикистан[7]. Как нам ста­ло известно, в проекте нового Уголовного кодекса Республики Таджикистан пре­дус­мотрена статья 153 — Насилие в семье. С учетом этого целесообразно раз­гра­ничить насилие в семье как административное правонарушение, и насилие в семье как преступление.

Поэтому название статьи 93¹ КоАП РТ должно быть определено, как «мелкое насилие в семье», которая бы указывала на разницу от насилия в семье как пре­ступ­ного деяния. Под мелком насилием в семье, как мы предлагаем, должно пони­маться следующее:

«Мелкое насилие в семье, т. е. умышленное целенаправленное деяние, физи­чес­кого, психического, сексуального, экономического и социального характера, с использованием насилия, совершенное одним членом семьи в отношении другого члена семьи, связанное с причинением физического, материального и морального вреда, если повлекло за собой нанесения легкого или менее этого вреда здоровью или угроза совершения мелкого насилия в семье.

Примечание: «В настоящей статье под применением или угрозой применения мел­кого насилия понимается нанесение побоев или иные насильственные дейст­вия, не имеющие многократного и регулярного характера».

Что касается насилия в семье как преступления, то нами предлагается следую­щая формулировка ст. 153 проекта нового Уголовного кодекса Республики Таджи­кис­тан: «Насилие в семье, т. е. умышленное целенаправленное деяние, физичес­ко­го, психического, сексуального, экономического и социального характера, с испо­ль­зо­ванием насилия, совершенное одним членом семьи в отношении другого чле­на семьи, связанное с причинением физического, материального и морального вре­да, если оно совершено систематически в течение одного года после прекращения действия защитного предписания или повлекло за собой нанесения среднего или тяжкого вреда здоровью.

Примечание: В случае совершения одним членом семьи в отношении другого члена семьи деяния по неосторожности, которое предусмотрено другими статьями особенной части данного Уголовного кодекса, то такое деяние не признается насилием в семье».

Список литературы

1. Ожегов С. И. Словарь русского языка. — М.: Издательство «Советская эн­цик­лопедия», 1973. С. 316.
2. Жестков К. В. О малозначительности мелкого взяточничества // Вестник эко­номической безопасности. — 2022. — № 6. — С. 86-88.
3. Гончаров Д. Ю., Зырянова Ж. Е. Мелкое взяточничество как одно из прояв­ле­ний коррупции // Виктимология. — 2016. — №4 (10). — С. 46-50.
4. Красновский Я. Э., Базин Д. В. Мелкое взяточничество как проявление бы­то­вой коррупции // Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государ­ст­во». — 2018. — Т. 6. № 3 (23).
5. Насилие в семье: Монография / Под ред. д. ю. н., профессора Ю. М. Анто­ня­на. — М.: Проспект, 2021. С. 67-68.
6. Русу Виорелия. Феномен насилия в семье. В вопросах и ответах. — Душан­бе, 2020. С. 18.
7. В новой редакции уголовного кодекса Таджикистана будет смягчено нака­за­ние за некоторые виды преступлений // https://tj.sputniknews.ru/20170203/ rahmon-ugolovnyi-kodeks-1021632948.html. Дата обращения: 22.02.2024 г.

References

1. Ozhegov S. I. Slovar’ russkogo yazyka. — M.: Izdatel’stvo «Sovetskaya entsiklo­pediya», 1973. S. 316.
2. Zhestkov K. V. O maloznachitel’nosti melkogo vzyatochnichestva // Vestnik ekonomicheskoy bezopasnosti. — 2022. — № 6. — S. 86-88.
3. Goncharov D. YU., Zyryanova ZH. Ye. Melkoye vzyatochnichestvo kak odno iz proyavleniy korruptsii // Viktimologiya. — 2016. — №4 (10). — S. 46-50.
4. Krasnovskiy YA. E., Bazin D. V. Melkoye vzyatochnichestvo kak proyavleniye byto­voy korruptsii // Elektronnyy nauchnyy zhurnal «Nauka. Obshchestvo. Gosudar­st­vo». — 2018. — T. 6. № 3 (23).
5. Nasiliye v sem’ye: Monografiya / Pod red. d. yu. n., professora YU.M. An­to¬nyana. — M.: Prospekt, 2021. S. 67-68.
6. Rusu Vioreliya. Fenomen nasiliya v sem’ye. V voprosakh i otvetakh. — Dushan­be, 2020. S. 18.
7. V novoy redaktsii ugolovnogo kodeksa Tadzhikistana budet smyagcheno na­kazaniye za nekotoryye vidy prestupleniy // https://tj.sputniknews.ru/20170203/ rahmon-ugolovnyi-kodeks-1021632948.html. Data obrashcheniya: 22.02.2024 g.

---

МРНТИ 10.77.41

УДК 343.54

Саханова Нелли Талаповна — начальник кафедры организации безопасности на объектах транспорта Актюбинского юридического института МВД РК им. М. Букенбаева, магистр юридических наук, полковник полиции (Республика Казахстан, г. Актобе)

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ И ПРОФИЛАКТИКИ НАСИЛИЯ В ОТНОШЕНИИ ЖЕНЩИН И НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

Аннотация. В статье поднимается достаточно серьёзная проблема, которая на сегодняшний день касается каждого гражданина — насилие в отношении женщин и детей. С точки зрения нормативно-правовых актов международного и респуб­ли­канского значения насилие может принимать разные формы: физическое, психоло­ги­ческое, сексуальное (гендерное) и экономическое насилие. В свою очередь, в Ка­захстане за различные формы насилия была предусмотрена как административная, так и уголовная ответственность. А учитывая последние изменения в законода­тель­ных актах, законодатель ужесточил ответственность за такие факты насилия как побои и причинение легкого вреда здоровью, передав данные нормы статей из административного кодекса в уголовный.

Также требуют, по мнению автора статьи, ужесточения наказания и за совер­ше­ние правонарушений в отношении женщин и детей, подвергающихся сексу­аль­ному насилию. Тем более, что за последние три года в отношении несовершен­но­летних зафиксирован рост совершаемых преступлений. И в этом направлении не­об­ходима более глубокая проработка мер профилактики и предупреждения наси­лия в отношении женщин и детей, с учетом некоторых особенностей, осущест­в­ляе­мых в данном направлении.

Ключевые слова: женщины, несовершеннолетние, уголовная ответст­вен­ность, меры профилактики и предупреждения, насилие, уголовные правонару­ше­ния, сексуальное насилие, семейно-бытовые отношения.

Саханова Нелли Талапқызы — Қазақстан Республикасы ІІМ М. Бөкенбаев атындағы Ақтөбе заң институтының көлік объектілеріндегі қауіпсіздікті ұйымдастыру кафедрасының бастығы, заң ғылымдарының магистрі, полиция полковнигі (Қазақстан Республикасы, Ақтөбе қ.)

ӘЙЕЛДЕР МЕН КӘМЕЛЕТКЕ ТОЛМАҒАНДАРҒА ҚАТЫСТЫ ҚЫЛМЫСТЫҚ ЖАУАПТЫЛЫҚТЫҢ ЖӘНЕ ЗОРЛЫҚ-ЗОМБЫЛЫҚТЫҢ АЛДЫН АЛУДЫҢ КЕЙБІР ЕРЕКШЕЛІКТЕРІ

Түйін. Мақалада бүгінгі таңда әрбір азаматқа — әйелдер мен балаларға жаса­лы­натын зорлық-зомбылыққа қатысты айтарлықтай күрделі мәселе көтеріледі. Халықаралық және Республикалық маңызы бар нормативтік-құқықтық актілер тұр­ғысынан зорлық-зомбылық әртүрлі нысандарда –— физикалық, психология­лық, жыныстық (гендерлік) және экономикалық зорлық-зомбылық түрінде болуы мүмкін. Өз кезегінде, Қазақстанда зорлық-зомбылықтың әртүрлі нысандары үшін әкімшілік және қылмыстық жауапкершілік қарастырылған. Заңнамалық актілерде­гі соңғы өзгерістерді ескере отырып, заң шығарушы ұрып-соғу және денсаулыққа жеңіл зиян келтіру сияқты зорлық-зомбылық фактілері үшін жауапкершілікті күшейтіп, осы нормаларды әкімшілік кодекстен қылмыстық кодекске берді.

Сондай-ақ, мақала авторының пікірінше, жыныстық зорлық-зомбылыққа ұшы­раған әйелдер мен балаларға қатысты құқық бұзушылықтар жасағаны үшін жазаны қатаңдатуды талап ету қажет. Сонымен қатар, соңғы үш жылда кәмелетке толмағандарға қатысты жасалған қылмыстардың өсуі тіркелді. Осы бағытта жүзеге асырылатын кейбір ерекшеліктерді ескере отырып, әйелдер мен балаларға қатысты зорлық-зомбылықтың алдын алу және алдын алу шараларын тереңірек пысықтау қажет.

Түйінді сөздер: әйелдер, кәмелетке толмағандар, қылмыстық жауап­кер­шілік, алдын алу және ескерту шаралары, зорлық-зомбылық, қылмыстық құқық бұзу­шылықтар, сексуалды зорлық-зомбылық, отбасылық-тұрмыстық қатынас­тар.

Sakhanova Nelly Talapovna — head of the department of security organization at transport facilities of the Aktobe law institute of the Ministry of internal affairs of the Republic of Kazakhstan named after M. Bukenbayev, master of law, police colonel (Republic of Kazakhstan, Aktobe)

SOME FEATURES OF CRIMINAL LIABILITY AND PREVENTION OF VIOLENCE AGAINST WOMEN AND MINORS

Annotation. The article raises a rather serious problem that currently concerns every citizen — violence against women and children. From the point of view of normative legal acts of international and national significance, violence can take different forms: physical, psychological, sexual (gender-based) and economic violence. In turn, in Kazakhstan, both administrative and criminal liability was provided for various forms of violence. And taking into account recent changes in legislative acts, the legislator has tightened responsibility for such facts of violence as beatings and causing minor harm to health, transferring these norms of articles from the administrative code to the criminal code.

According to the author of the article, they also demand tougher penalties for committing offenses against women and children who are subjected to sexual violence. Moreover, an increase in crimes committed against minors has been recorded over the past three years. And in this direction, a deeper study of measures for the prevention and warning of violence against women and children is needed, considering some of the features implemented in this direction.

Keywords: women, minors, criminal liability, warning and prevention measures, violence, criminal offenses, sexual violence, family relations.

 

Введение. Насилие в отношении женщин и детей — серьёзная проблема, ко­то­рая касается каждого. Оно может принимать разные формы: физическое, эмо­цио­нальное, сексуальное (гендерное) и экономическое насилие. Важно помнить, что насилие — это преступление, и каждый человек имеет право на безопасность и уважение, закрепленное Основным законом нашей страны — Конституцией.

Общеизвестно, что под насилием, совершаемым в отношении женщин и де­тей, понимается любой акт, совершённый на основании полового признака, кото­рый причиняет или может причинить физический, психологический ущерб или страдания женщинам и детям, а также угрозы совершения таких актов, например, принуждение или лишение свободы.

Отечественный законодатель, закрепив понятие насилия в Законе РК «О про­фи­лактике бытового насилия», сузил его до бытового: бытовое насилие — умыш­ленное противоправное деяние (действие или бездействие) одного лица в сфере се­мейно-бытовых отношений в отношении другого (других), причиняющее или со­держащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания[1]. При этом разделив его на четыре вида — физическое, психологическое, сексу­аль­ное и (или) экономическое насилие.

Однако, заметим, что уголовно-правовой трактовки в Уголовном кодексе, как та­ковой, нет. Это, думается, является своего рода упущением, так как определе­ни­ем насилия охватываются не только противоправные действия в сфере семейно-бы­товых отношений, но это может выступать и как способ совершения конкрет­но­го преступления (например, побои), и как причинение существенного вреда, те­лес­ных повреждений и даже смерти. Тем более, в УК РК содержится немало сос­тавов преступлений, в которых в качестве квалифицирующего признака преду­смо­т­рен соответствующий вид насилия, использованный преступником при совер­шении преступления.

Материалы и методы. Учитывая же некоторые особенности привлечения к уго­ловной ответственности некоторых категорий граждан, а именно несовершен­нолетних, которые также могут выступать не только объектом состава преступле­ния, но и субъектом, а в связи с этим и особенностей профилактики насильствен­ных правонарушений, в том числе и в отношении женщин, при их анализе необ­ходимо опираться не только на отечественные нормативно-правовые акты, но и на международные, а также на официальную статистику.

Обсуждение и результаты. Как отмечает Всемирная организация здравоо­хра­нения —  во всем мире 1 из 3 женщин за свою жизнь подвергалась физическому и/или сексуальному насилию, в основном со стороны интимного партнера. Это су­ро­вое напоминание о масштабах проблем гендерного неравенства и дискримина­ции в отношении женщин. При этом в глобальных масштабах до 1 миллиарда де­тей в возрасте 2-17 лет подверглись физическому, сексуальному или эмоциональ­но­му насилию или были оставлены без внимания^[2].

Декларация ООН об искоренении насилия в отношении женщин определяет на­силие в отношении женщин как «любой акт насилия, совершённый на основании полового признака, который причиняет или может причинить физический, поло­вой или психологический ущерб или страдания женщинам, а также угрозы совер­шения таких актов, принуждение или произвольное лишение свободы, будь то в общественной или личной жизни»^[3]. Декларация ООН об искоренении насилия в отношении женщин (DEVAW) была принята Генеральной Ассамблеей Организа­ции Объединённых Наций в 1993 году. Она содержит признание необходимости уни­версального применения принципов равенства, безопасности, свободы, непри­косновенности и достоинства всех людей в отношении женщин.

В свою очередь, уголовная ответственность за насилие зависит от характера и степени тяжести преступления. В некоторых случаях она может быть преду­смо­трена за побои, истязания, причинение вреда здоровью различной степени тя­жес­ти, изнасилование и другие преступления против личности.

Согласн о Уголовного кодекса РК , к пр еступлен иям пр отив половой н е­пр и­кос­н овен­ н ости женщин и детей относятся деяния, предусмотренные статьями 120 (изн аси­ло­ван ие), 121(насильственные действия сексуальн ого хар актер а), 122 (половое сношен ие или иные действия сексуального характера с лицом, н е достигшим 16-летн его возраста), 123 (понуждение к половому сношению, муже_­ложству, лес­биян­ ству или ин ым действиям сексуальн ого хар актер а), 124 (р аз­вр а­щен ие мало­летн их), ст. 312 (изготовлен ие и обор от мате­р иалов или пр ед­метов с пор н огр афическими изобр ажен иями н есовер шен н олетн их либо их пр и­влечен ие для участия в зр елищн ых мер опр иятиях пор н огр афического ха­рак­тер а), а также ст. ст. 134, 144, совер шен н ые в отн ошен ии малолетн их и н есо­вер­шен н олетн их. При этом ст. ст. 120-124 УК Р К входят в главу 1 «Уголовн ые пра­вон ар ушен ия пр отив личн ости», а ст. ст. 134, 144 в главу 2 «Уголовные пра­вонарушений против семьи и несовершеннолетних» и ст. 312 в главу 11 «Уголов­ные правонарушения против здоровья населения и нравственности». Считаем, что целесообразно такие нормы статей как ст. 122, ст. 124 и ст. 312 перенести в главу 2 УК РК, так как общественная опасность данных составов преступлений заклю­ча­ется в отрицательном влиянии на нормальное физическое, психическое и нрав­ственное развитие ребенка. По объективной и субъективной стороне данные соста­вы схожи с нормами Главы 2 УК РК.

Так, объективная сторона данных составов преступлений выражается в дейст­виях — активном поведении (будь то вовлечение несовершеннолетнего, торговля, подмена и т.д.) или бездействии — пассивном поведении (неисполнение или не­над­лежащее исполнение обязанностей по воспитанию или обеспечению безопас­нос­ти жизни и здоровья детей, уклонение от уплаты средств на содержание детей, родителей или нетрудоспособных супругов). В этом отношении российский за­ко­нодатель в случае ст. 156 УК РФ неисполнение обязанностей по воспитанию не­со­вер­шеннолетнего связал с жестоким обращением с несовершеннолетним. Признак жестокости является оценочным, его содержание должно уточняться в суде путем оценки конкретных обстоятельств дела.

Субъективная сторона данных составов выражается в прямом умысле, в осо­знанности действий и предвидении в общей сложности общественно опасных по­след­ствий. При этом мотивы могут быть разными и при назначении наказания должны учитываться.

После вступления в силу обновленного Уголовного кодекса с января 2015 года по сегодняшний день динамика преступлений против женщин и детей представ­ляет собой волнообразную картину. Так, согласн о данным комитета по пр авовой статистике и специальн ым учетам Ген ер альн ой пр окур атур ы Р К (КПСиСУ), в отн ­ошен ии н есовер шен ­н олетн их в 2015 г. было зар егистр ир ован о 3820 уголовных пра­вонарушений, в 2016 г. — 2605, в 2017 г. — 1804. За 2018 г. — 2339, в 2019 г. — 2323, в 2020 г. — 1762, в 2021 г. — 2088, в 2022 г. — 2005, в 2023 г. — 2452 правонарушения. И на 1 сентября 2024 г. — уже 2326 правонарушений. То есть за последние два года (2023г. и 2024 г.) по сравнению с 2022 годом идет рост преступ­лений, совершаемых в отношении несовершеннолетних. Это удручающая картина по сравнению с совершением уголовных правонарушений в отношении женщин, где было зарегистрировано в 2022 году 61277 уголовных правонарушений, в 2023 г. — 53223, и по данным на 1 сентября 2024 г. — 36246 уголовных право­на­рушений (наблюдается спад).

При этом в пер иод с 2015 г. по 2017 г. сексуальн ому н асилию подвер глись 2797 н есовер шен н олетн их. В 2015 г. постр адали 1274 детей, в 2016 г. — 862 ребенка по статьям 120-124 УК Р К, а в 2017 г. жер твами сексуальн ого н асилия стали 661 р ебен ок. В 2018 г. их уже н асчитывалось 1958 детей, в 2019 г. — 1902, в 2020 г. — 1319, в 2021 г. — 934, в 2022 г. — 729, в 2023 г. — 861 несовер­шеннолетний. И на 1 сентября 2024 г. их уже насчитывается — 688.

Н асилуют детей, н е достигших 16 лет, в осн овн ом их близкие — отчимы, от­цы, р одствен н ики и соседи — те, кого зн ают и тем, кому довер яют дети. Однако, по неофициальным данным, с каждым годом показатели преступлений против по­ло­вой неприкосновенности только р астут. Больше всего изн асилова­н ий в отн о­шен ии детей пр оисходит в Жамбылской, Костан айской и Алматин­ ской бластях. Например, в 2021 г. в ходе пр оведен н ых свер ок с ор ган ами здр аво­охр ан ен ия было выявлен о 382 незарегистрированных факта половых сн ошен ий с лицом, н е дос­тигшим 16 лет. Такие пр еступлен ия сложн о пр едотвр атить, так как каждое втор ое из н их совер шается в квар тир ах, домах, куда доступ полиции огр ан ичен . А по­тер­певшие боятся заявлять или им стыдно[4].

Пр и этом, КПСиСУ н е р асполагает сведен иями о физическом и сексуальн ом н асилии со стор он ы член ов семьи. Подобн ые дан н ые н е пр едусмотр ен ы в статис­тических отчетах. Также как и сведен ия о лишен ии р одительских пр ав в р езультате фактов пр имен ен ия н асилия, сведен ия о количестве заявлен ий, поступивших в ор­ га­н ы вн утр ен н их дел по вопр осам н ар ушен ия пр ав детей-сир от и детей, остав­ших­ся без попечен ия р одителей, КПСиСУ н е фор мир уются. Хотя пр облема социальн о­го устр ойства детей-сир от, детей оставшихся без попечен ия р одителей, стр адаю­щих заболеван ием, р азр ешен ие котор ых н е ур егулир ован о государ ством заслужи­ва­ет своего особого вн иман ия. В этом аспекте отсутствует н ор мативн о-пр авовой акт, р егули­р ующий их социальн ое устр ойство (тр удоустр ойство, обеспечен ие жильем и т. д.). Тем более, что и в отн ошен ии н их совер шаются пр еступлен ия, также как и такие дети часто стан овятся участн иками пр авон ар ушен ий[5].

Также насилие в отношении женщин и детей может привести к суициду, ста­тистика суицида — н е мен ее пугающая. Насилие и суицид тесно связаны. Люди, пережившие насилие, имеют более высокий риск суицидальных мыслей и попы­ток. Важно обратиться за психологической помощью, чтобы справиться с пережи­ва­ниями и снизить риск суицида. По этой проблеме с женщинами работают в Кри­зисных центрах, куда они обращаются по факту насилия, а с детьми в школах ра­бо­тают школьн ые психологи, но мн огие из школьн ых психологов и сами нуж­даются в помощи — им зачастую сложн о опр еделить пр облемн ого р ебен ка из-за н изкой квалификации и н едостатка зн ан ий.

Хотя по дан н ым официальн ой статистики, за последн ие пять лет ур овен ь пр е­ступлен ий, совер шен н ых в отн ошен ии женщин и н есовер шен н олетн их, сн изился в 4,5 р аза. Вместе с тем, считаем, что картина совершения данных преступлений является не прозрачной, в связи с тем, что их совершение остается зачастую ла­тент­ным⁴.

Однако, в Республике Казахстан в рамках профилактики и предупреждения насилия в отношении женщин и детей проводятся следующие общие меры:

1. Законодательные меры: разработка и внедрение законов, направленных на предотвращение и борьбу с насилием, а также усиление контроля за их испол­нением.
2. Образование и повышение осведомлённости: проведение информационных кампаний, тренингов и семинаров для повышения осведомлённости о проблеме насилия и формирования навыков противодействия ему.
3. Развитие служб поддержки: создание и поддержка кризисных центров, го­рячих линий и других служб поддержки для пострадавших от насилия.
4. Работа с правонарушителями: применение реабилитационных программ и мер наказания для снижения уровня рецидивов и предотвращения новых случаев насилия.
5. Участие общественности: вовлечение граждан, организаций и сообществ в процесс профилактики и борьбы с насилием через участие в общественных ини­циа­тивах и акциях.

При этом существуют некоторые особенности профилактики насилия в отно­шении женщин и несовершеннолетних, которые включают:

1. Систематическое направление усилий на факторы риска и защитные фак­то­ры на всех четырёх уровнях: индивидуальном, близких отношений, сообществ и общества.
2. Применение основанного на фактических данных технического пакета «INSPIRE: Семь стратегий по ликвидации насилия в отношении детей», разрабо­тан­ного группой из 10 международных организаций под руководством ВОЗ.
3. Учёт и анализ социальных и гендерных норм, влияющих на насилие, а также по­литики в области здравоохранения, экономики, образования и социального раз­вития.

Заключение. Таким образом, учитывая все вышесказанное, считаем, что в от­но­шении данных вышеперечисленных профилактических особенностей необхо­ди­ма их более глубокая проработка и внедрение на практике, так как дин амика пр ес­туп­лен ий, со­вер­ шен н ых в отн ошен ии подр остков, котор ым ко вр емен и совер­ ше­н ия пр еступ­лен ий н е исполн илось восемн адцати лет, а также женщин желает луч­шего состоян ия. К сожален ию, н а сегодн яшн ий ден ь все еще существуют пр обле­мы, особен н о связан н ые с воспитан ием и взаимопон иман ием в семье, которые мо­гут принимать разные формы насилия — физическое, эмоциональное, сексуальное и экономическое насилие. Н а это указывает состоян ие совер шен н ых пр еступлен ий сексуальн ого н асилия в отн ошен ии детей со стор он ы близких (если ср авн ить пр ед­став­лен н ые н ами дан н ые за последн ие 6 лет — это более 50-70  % от совер шен н ых в отн ошен ии детей пр еступлен ий). А также рост семейно-бытовых правонару­ше­ний с позиций административного законодательства вырос в 2023 году на 90 %, а уголовных правонарушений зафиксирован в 2020 году — 1 072. С 2018 до 2020 года наблюдалась незначительная, но устойчивая динамика роста уголовных пра­во­нарушений на 16,6 %, а с 2020 года по 2023 год их снижение на 13,8 % (с 1 072 до 923)^[6].

В свою очередь, учитывая, что рост в 2023 г. административных правонару­ше­ний в семейно-бытовой сфере связан с умышленным причинением лёгкого вре­да здоровью (20800) и с побоями (16900), и тем что данные нормы в 2024 г. пе­реш­ли в Уголовный кодекс, то можем прогнозировать на будущее, соответственно, рост уголовных правонарушений и привлечение к уголовной ответственности за дан­ные составы.

Отметим, что в Уголовном кодексе с 16 июня 2024 г. введены в действие ста­тья 108-1 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» и статья 109-1 «Побои» в соответствии с Законом РК от 15 апреля 2024 г. № 72-VIII^[7].

Список литературы

1. Закон Республики Казахстан от 4 декабря 2009 года № 214-IV «О профи­лак­тике бытового насилия» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 16.06.2024 г.) // https://online.zakon.kz/Document
2. https://www.who.int/ru/health-topics/violence-against-women/2#tab=tab_1
3. Декларация об искоренении насилия в отношении женщин: принята ре­зо­люцией 48/104 Генеральной Ассамблеи от 20 декабря 1993 года // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/violence.shtml
4. Сулейманова Г. Ж., Саханова Н. Т. Уголовная ответственность и особен­нос­ти профилактики насилия в отношении женщин и несовершеннолетних: Мо­но­графия. — Актобе: Актюбинский юридический институт МВД РК им. М. Бу­кен­баева, 2024. — 200 с.
5. Сулейманова Г. Ж. Криминологический анализ преступности в Мартук­ском районе Актюбинской области // Мир Закона. — 2020. — № № 5-6 (217-218). — С. 25-39.
6. https://informburo.kz/novosti/rost-administrativnyx-pravonarusenii-v-semeino-bytovoi-sfere-na-90-zafiksirovali-v-kazaxstane
7. Закон Республики Казахстан от 15 апреля 2024 года № 72-VIII «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казах­стан по вопросам обеспечения прав женщин и безопасности детей» // https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=34339586&sub_id=210801&pos=86;-54#pos=86;-54

References

1. Zakon Respubliki Kazakhstan ot 4 dekabrya 2009 goda № 214-IV «O profilaktike bytovogo nasiliya» (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 16.06.2024 g.) // https://online.zakon.kz/Document
2. https://www.who.int/ru/health-topics/violence-against-women/2#tab=tab_1
3. Deklaratsiya ob iskorenenii nasiliya v otnoshenii zhenshchin: prinyata rezolyutsiyey 48/104 General’noy Assamblei ot 20 dekabrya 1993 goda // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/violence.shtml
4. Suleimanova G. ZH., Sakhanova N. T. Ugolovnaya otvetstvennost’ i osobennosti profilaktiki nasiliya v otnoshenii zhenshchin i nesovershennoletnikh: Monografiya. — Aktobe: Aktyubinskiy yuridicheskiy institut MVD RK im. M.Bukenbayeva, 2024. — 200 s.
5. Suleimanova G. ZH. Kriminologicheskiy analiz prestupnosti v Martukskom ray­one Aktyubinskoy oblasti // Mir Zakona. — 2020. — № № 5-6 (217-218). — S. 25-39.
6. https://informburo.kz/novosti/rost-administrativnyx-pravonarusenii-v-semeino-bytovoi-sfere-na-90-zafiksirovali-v-kazaxstane
7. Zakon Respubliki Kazakhstan ot 15 aprelya 2024 goda № 72-VIII «O vnesenii izmeneniy i dopolneniy v nekotoryye zakonodatel’nyye akty Respubliki Kazakhstan po voprosam obespecheniya prav zhenshchin i bezopasnosti detey» // https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=34339586&sub_id=210801&pos=86;-54#pos=86;-54

---

МРНТИ 10.81.71

УДК 343.9

Сидорова Екатерина Закариевна — заместитель начальника кафедры уголовного права и криминологии Федерального государственного казенного образовательного учреждения высшего образования «Восточно-Сибирский институт МВД России», кандидат юридических наук, доцент, старший лейтенант полиции (Российская Федерация, г. Иркутск)

О ПРЕДУПРЕЖДЕНИИ ВОВЛЕЧЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В СОВЕРШЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ИЛИ ИНЫХ АНТИОБЩЕСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Аннотация. В настоящей работе автор обращается к проблематике, связанной с вовлечением несовершеннолетних лиц в совершение преступлений или иных антиобщественных действий. Ключевая цель исследования – обозначить основные направления и меры профилактики деятельности, связанной с вовлечением под­рост­ков в преступную и иную антисоциальную деятельность. Автор подчеркивает, что в качестве ключевого метода исследования выступает диалектический метод познания. Автор также опирается на данные официальной статистики и изучение ра­нее проведенных исследований по аналогичной проблематике. В России еже­годно регистрируется свыше 300 тысяч случаев общественно опасных действий со стороны несовершеннолетних, из которых 100 тысяч приходится на детей, не дос­тигших возраста уголовной ответственности. Органы внутренних дел России еже­годно выявляют до 60 тысяч таких детей и подростков и размещают их в центры временного содержания. В результате проведенного исследования автор говорит о том, что предупреждение деятельности, направленной на вовлечение детей и под­ростков в преступную и иную антисоциальную деятельность, должно строиться как на общесоциальной, так и специальной криминологической профилактике. Другими словами, только комплексный подход поможет разрешить обозначенную социально значимую проблему. В качестве вывода автор говорит о том, что основ­ными направлениями предупреждения указанного вида противоправной деятель­нос­ти является целый комплекс мероприятий, который должен реализовываться различными субъектами, которые обозначил законодатель.

Ключевые слова: вовлечение, несовершеннолетние, подростковая преступ­ность, профилактика преступности, меры, ранняя превенция, подростки, моло­дежь.

Сидорова Екатерина Закариевна — «Ресей ІІМ Шығыс Сібір институты» Федералды мемлекеттік қазыналық жоғары білім беру мекемесінің қылмыстық құқық және криминология кафедрасы бастығының орынбасары, заң ғылымдарының кандидаты, доцент, полиция аға лейтенанты (Ресей Федерациясы, Иркутск қ.)

КӘМЕЛЕТКЕ ТОЛМАҒАНДАРДЫ ҚЫЛМЫСТАР ЖАСАУҒА НЕМЕСЕ ӨЗГЕ ДЕ ҚОҒАМҒА ҚАЙШЫ ӘРЕКЕТТЕР ЖАСАУҒА ТАРТУДЫҢ АЛДЫН АЛУ ТУРАЛЫ

Түйін. Берілген жұмыста автор кәмелетке толмаған адамдарды қылмыс жа­сау­ға немесе өзге де қоғамға қайшы әрекеттер жасауға тартуға байланысты проб­ле­матикаға жүгінеді. Зерттеудің негізгі мақсаты — жасөспірімдерді қылмыстық және басқа да қоғамға қарсы іс-шараларға тартумен байланысты қызметтің негізгі бағыттары мен алдын алу шараларын белгілеу. Автор зерттеудің негізгі әдісі ре­тін­де танымның диалектикалық әдісі екенін атап көрсетеді. Автор, сонымен қатар, ресми статистика деректеріне және осыған ұқсас мәселелер бойынша бұрын жүргі­зіл­ген зерттеулерді зерттеуге сүйенеді. Ресейде жыл сайын кәмелетке толмаған­дар­дың қоғамдық қауіпті әрекеттерінің 300 мыңнан астам жағдайы тіркеледі, олар­дың 100 мыңы қылмыстық жауапкершілік жасына толмаған балаларға тиесілі. Ре­сей­дің ішкі істер органдары жыл сайын осындай 60 мыңға жуық балалар мен жасөс­пірімдерді анықтап, оларды уақытша ұстау орталықтарына орналастырады. Зерттеу нәтижесінде автор балалар мен жасөспірімдерді қылмыстық және басқа да қоғамға қарсы іс-шараларға тартуға бағытталған іс-шаралардың алдын алу жалпы әлеуметтік және арнайы криминологиялық профилактикаға негізделуі керек дейді. Басқаша айтқанда, белгіленген әлеуметтік маңызды мәселені шешуге тек кешенді тәсіл көмектеседі. Қорытынды ретінде автор заңға қайшы қызметтің осы түрінің алдын алудың негізгі бағыттары заң шығарушы белгілеген әртүрлі субъектілер жүзеге асыруы тиіс іс-шаралардың тұтас кешені болып табылатынын айтады.

Түйінді сөздер: еліктіру, кәмелетке толмағандар, жасөспірімдер қылмыс­ты­лығы, қылмыстылықтың алдын алу, шаралар, ертерек алдын алу, жасөспі­рім­дер, жастар.

Sidorova Ekaterina Zakarievna — deputy head of the department of criminal law and criminology of the Federal state educational institution of higher education “East Siberian institute of the Ministry of internal affairs of Russia”, candidate of law, associate professor, senior police lieutenant (Russian Federation, Irkutsk)

ON THE PREVENTION OF THE INVOLVEMENT OF MINORS IN THE COMMISSION OF CRIMES OR OTHER ANTI-SOCIAL ACTIONS

Annotation. In this paper, the author addresses the issues related to the involvement of minors in the commission of crimes or other antisocial actions. The key objective of the study is to identify the main directions and measures for the prevention of activities related to the involvement of adolescents in criminal and other antisocial activities. The author emphasizes that the dialectical method of cognition is the key research method. The author also relies on official statistics and the study of previous studies on similar issues. In Russia, over 300 thousand cases of socially dangerous actions by minors are registered annually, of which 100,000 are children under the age of criminal responsibility. The internal affairs bodies of Russia annually identify up to 60 thousand such children and adolescents and place them in temporary detention centers. As a result of the conducted research, the author says that the prevention of activities aimed at involving children and adolescents in criminal and other antisocial activities should be based on both general social and special criminological prevention. In other words, only an integrated approach will help solve this socially significant problem. As a conclusion, the author says that the main directions of preventing this type of illegal activity are a whole range of measures that should be implemented by various entities that the legislator has designated.

Keywords: involvement, minors, juvenile delinquency, crime prevention, measures, early prevention, adolescents, youth.

 

Введение. В России ежегодно регистрируется свыше 300 тысяч случаев обще­ст­венно опасных действий со стороны несовершеннолетних, из которых 100 тысяч приходится на детей, не достигших возраста уголовной ответственности[1]. В сред­нем каждый третий молодой правонарушитель не имеет занятия и не трудоуст­роен, часто занимаясь нищенством и бесцельным скитанием. Органы внутренних дел России ежегодно выявляют до 60 тысяч таких детей и подростков и размещают их в центры временного содержания[i].

Латентность проблемы вовлечения несовершеннолетних в преступления и ан­ти­социальные действия оценивается примерно в 70 %, что подтверждается посто­ян­ным ростом злоупотребления алкоголем, наркотиками, употреблением веществ, вызывающих зависимость, а также увеличением числа преступлений, совершае­мых несовершеннолетними[2].

Преступления, связанные с вовлечением несовершеннолетних в преступную деятельность, являются одними из наиболее частых.

Материалы и методы. В качестве ключевого метода исследования выступает диалектический метод познания. Автор также опирается на данные официальной статистики и изучение ранее проведенных исследований по аналогичной пробле­матике.

Результаты и обсуждение. Согласно статье 38 Конституции Российской Фе­де­рации, государство обеспечивает защиту материнства, детства и семьи[ii].

Основная опасность вовлечения молодежи в антисоциальные действия заклю­ча­ется в том, что они зачастую направлены на привлечение несовершеннолетних к участию в преступной деятельности. Статьи 150 и 151 Уголовного кодекса РФ направлены на защиту молодежи от вовлечения в преступления и антисоциальные действия[iii].

Для эффективного противодействия вовлечению несовершеннолетних в пре­ступную или антиобщественную деятельность необходим комплексный подход, включающий не только правовые санкции, но и широкий спектр социальных и специальных профилактических мер.

Общесоциальная профилактика:

• улучшение социально-экономического положения, обеспечивающего заня­тость, благосостояние семей и молодежи, развитие социальных объектов;
• превентивные меры по борьбе с алкоголизмом, наркоманией, токсикоманией и бродяжничеством;
• воспитательные программы, формирующие у молодежи положительные цен­ности, интересы, чувство собственного достоинства, гражданскую ответ­ст­вен­ность;
• защита несовершеннолетних от вредной информации, такой как реклама ал­коголя и табака, пропаганда неравенства и жестокости.

Специальная криминологическая профилактика:

• координация усилий правоохранительных органов и организаций, занимаю­щихся профилактикой преступности среди молодежи, посредством планирования профилактических мероприятий;
• обеспечение комплексного характера профилактических мер;
• сотрудничество с правоохранительными структурами в проведении меро­при­ятий по предотвращению и выявлению преступных деяний, направленных на несовершеннолетних, а также в оказании помощи в индивидуальной работе с ними.

Федеральным законом «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» определены государственные органы и уч­реждения, ответственные за профилактику преступности среди молодежи, вклю­чая комиссии по делам несовершеннолетних, органы социальной защиты, об­ра­зования, опеки, молодежной политики, здравоохранения, занятости и пра­во­по­рядка[iv]. Эффективность их работы зависит от постоянного взаимодействия между этими органами, а также от проведения скоординированных профилактических ме­роприятий при поддержке правоохранительных структур.

Необходимость создания и поддержки специализированных организаций для не­совершеннолетних, которые столкнулись с жизненными трудностями и нужда­ют­ся в социальной помощи, сохраняет свою актуальность. К ним относятся уч­реж­дения, нацеленные на реабилитацию детей и молодежи, такие как приюты, воспи­та­тельные дома, реабилитационные центры, службы поддержки детей-сирот, ин­тер­наты для детей с особыми физическими и ментальными потребностями, а также центры психологической помощи.

Для предотвращения преступлений и антиобщественного поведения среди не­со­вершеннолетних особую важность приобретает так называемая виктимо­ло­гическая профилактика, реализуемая на индивидуальном уровне. На этом этапе принимаются меры, направленные на:

1. Улучшение условий жизни и воспитания детей.
2. Пресечение и устранение любых отрицательных влияний на подростков.
3. Работу с детьми, проявляющими «отклоняющееся» поведение.

Среди указанных мер можно также выделить:

• расформирование антисоциальных групп;
• улучшение надзора за освобожденными заключенными;
• борьба с негативным воздействием дисфункциональных семей (лишение ро­ди­тельских прав, реабилитация родителей, имеющих проблемы алкоголизма, и т.п.);
• предоставление помощи подросткам, находящимся в тяжелой жизненной си­туации, через специализированные образовательные организации и иные учреж­дения;
• усовершенствование учебно-воспитательной работы;
• организация досуга для детей и молодежи.

Эксперты предлагают следующие меры для эффективной работы в преду­преж­дении преступлений против несовершеннолетних:

• специализированное обучение и переподготовка сотрудников;
• улучшение криминологической подготовки специалистов;
• создание необходимых условий для привлечения различных экспертов для решения сложных задач[3].

Ключевым компонентом организации профилактической деятельности, на­прав­лен­ной на недопущение вовлечения подростков в преступную и иную анти­социальную деятельность, является обеспечение ее адекватными финансовыми, ма­териально-техническими и другими ресурсами. Так, например, может быть по­лу­чена помощь от законопослушных предпринимателей, поддерживающих пра­во­порядок в обществе; существует возможность получения помощи от различных не­государственных организаций, коммерческих предприятий.

Выводы. Основными направлениями предупреждения указанного вида про­ти­воправной деятельности является целый комплекс мероприятий, который дол­жен реализовываться различными субъектами, которые обозначил законодатель.

Список литературы

1. Сидорова Е. З., Крячкова А. В., Иванова А. Л. К вопросу о снижении воз­раста уголовной ответственности у несовершеннолетних // Научный дайджест Восточно-Сибирского института МВД России. — 2020. — № 4(7). — С. 100-105.
2. Сидорова Е. З., Габеев С. В. Современные проблемы предупреждения пре­с­тупности несовершеннолетних в Иркутской области // Crede Experto: транспорт, общество, образование, язык. — 2021. — № 3. — С. 244-258.
3. Польшиков А. В., Буданова Е. А. Проблемы предупреждения преступлений, связанных с вовлечением несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий // Вестник Воронежского института МВД России. — 2018. — № 2. — С. 202–209.

References

1. Sidorova E.Z., Kryachkova A. V., Ivanova A. L. K voprosu o snizhenii voz¬rasta ugolovnoy otvetstvennosti u nesovershennoletnikh // Nauchnyy daydzhest Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Rossii. — 2020. — № 4(7). — S. 100-105.
2. Sidorova E. Z., Gabeev S. V. Sovremennyye problemy preduprezhdeniya pre¬s¬tupnosti nesovershennoletnikh v Irkutskoy oblasti // Crede Experto: transport, obshchestvo, obrazovaniye, yazyk. — 2021. — № 3. — S. 244-258.
3. Polshchikov A.V., Budanova E.A. Problemy preduprezhdeniya prestupleniy, svyazannykh s vovlecheniyem nesovershennoletnikh v soversheniye antiobshchestvennykh deystviy // Vestnik Voronezhskogo instituta MVD Rossii. — 2018. — № 2. — S. 202-209.

---

МРНТИ 10.81.35

УДК 343.8

Смирнов Александр Михайлович — главный научный сотрудник Федерального казенного учреждения «Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний», профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Международного юридического института, доктор юридических наук, доцент (Российская Федерация, г. Москва)

НЕГАТИВНОЕ ВЛИЯНИЕ СЕМЬИ КАК ДЕТЕРМИНАНТА ПОЛОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

Аннотация. В статье обращается внимание на не теряющую своей актуаль­нос­ти для современной России проблему кризиса института семьи, которая сни­жает и даже исключает эффективное влияние родителей на своих детей, что в ко­неч­ном итоге приводит к совершению последними различного рода противоправ­ных деяний, в том числе преступного характера, среди которых имеют место быть и посягательства на половую свободу и половую неприкосновенность личности, поскольку тем самым происходит вымещение несовершеннолетними своей аг­рес­сии, которой они «заразились», живя в атмосфере семейного неблагополучия. В этой связи целью настоящей статьи является изложение научной позиции автора на данную проблему и выработка предложений по ее решению. При достижении дан­ной цели в работе использовались такие методы научного познания, как анализ, статистический, контент-анализ, метод экспертных оценок. В заключении работы автор высказывает свое мнение по поводу решения данной проблемы, в частности, связанное с целесообразностью полового воспитания несовершеннолетних в семье.

Ключевые слова: педагогическое влияние, семья, кризис, институт семьи, преступность, несовершеннолетние, половые преступления.

Смирнов Александр Михайлович — «Федералды жазаларды орындау қызметінің ғылыми-зерттеу институты» Федералды қазыналық мекемесінің бас ғылыми қызметкері, Халықаралық заң институтының қылмыстық-құқықтық пәндер кафедрасының профессоры, заң ғылымдарының докторы, доцент (Ресей Федерациясы, Мәскеу қ.)

КӘМЕЛЕТКЕ ТОЛМАҒАНДАРДЫҢ ЖЫНЫСТЫҚ ҚҰҚЫҚ БҰЗУШЫЛЫҚТАРЫНЫҢ ПАЙДА БОЛУЫНА ОТБАСЫНЫҢ ТЕРІС ЫҚПАЛЫ

Түйін. Мақалада қазіргі Ресей үшін өзектілігін жоғалтпаған отбасы инсти­ту­ты­ның дағдарысы проблемасына назар аударылады, аталған мәселеге ата-ана­лар­дың өз балаларына оң әсер етуінің азаюы және тіпті жойылып, бұл ақыр соңында әртүрлі заңсыз әрекеттерді, соның ішінде қылмыстық сипаттағы әрекеттерді жа­сау­ға әкелетіндігі жатады, оның ішінде қылмыстық сипаттағы, олардың арасында жыныстық еркіндік пен жеке тұлғаның жыныстық тұтастығына қол сұғушылық та бар, өйткені осылайша кәмелетке толмағандар өздерінің агрессиясын «жұқтыр­ған», отбасылық қолайсыздық жағдайында өмір сүреді. Осыған байланысты, осы мақаланың мақсаты автордың осы мәселеге ғылыми ұстанымын баяндау және оны шешу бойынша ұсыныстар әзірлеу болып табылады. Осы мақсатқа қол жеткізген кезде жұмыста талдау, статистикалық, контент-талдау, сараптамалық бағалау әдісі сияқты ғылыми таным әдістері қолданылды. Жұмыстың қорытындысында автор осы мәселені шешу туралы, атап айтқанда, отбасындағы кәмелетке толмағандарға жыныстық тәрбие берудің орындылығына байланысты өз пікірін айтады.

Түйінді сөздер: педагогикалық ықпал ету, отбасы, дағдарыс, отбасы институты, қылмыстылық, кәмелетке толмағандар, жыныстық қылмыстар.

Smirnov Alexander Mikhailovich — chief researcher at the Federal state institution “Scientific research institute of the Federal penitentiary service”, professor of the department of criminal law disciplines of the International law institute, doctor of law, associate professor (Russian Federation, Moscow)

THE NEGATIVE IMPACT OF THE FAMILY AS A DETERMINANT OF JUVENILE SEXUAL DELINQUENCY

Annotation. The article draws attention to the problem of the crisis of the family institution, which does not lose its relevance for modern Russia, which reduces and even excludes the effective influence of parents on their children, which ultimately leads to the commission by the latter of various kinds of illegal acts, including criminal ones, among which there are also encroachments on sexual freedom and sexual the inviolability of the person, since this is how minors take out their aggression, which they “infected” while living in an atmosphere of family trouble. In this regard, the purpose of this article is to present the scientific position of the author on this problem and to develop proposals for its solution. To achieve this goal, such methods of scientific cognition as analysis, statistical, content analysis, and the method of expert assessments were used in the work. In conclusion, the author expresses his opinion on the solution of this problem related to the expediency of sexual education of minors in the family.

Keywords: pedagogical influence, family, crisis, family institution, crime, minors, sexual crimes.

 

Введение. Преступность несовершеннолетних является, безусловно, одним из негативных проявлений социальной действительности. Она, как лакмусовая бу­маж­ка, отражает все те негативные процессы и явления, которые происходят в об­ще­стве. Можно с уверенность говорить о том, что общество, в котором дети и под­ростки совершают преступления несовершенно и нуждается в выработке эффек­тивных и оптимальных мер по своему оздоровлению, улучшению качества жизни, развитию культуры и нравственности.

Одним из наиболее негативных проявлений криминальной активности несо­вер­шеннолетних является совершение ими посягательств на половую неприкос­новенность и половую свободу личности, как демонстрация в высшей степени аморальной деградации подростков, поскольку таким образом они вторгаются в интимную жизнь человека, посягают на исторически сложившиеся моральные ус­тои общества, проявляют свой цинизм по отношению к жертвам своего проти­во­правного посягательства.

Основная часть. Согласно анализу официальной статистики (данных Судеб­но­го департамента при Верховном Суде Российской Федерации), доля несовершенно­лет­них, совершивших половые преступления в настоящее время, в общей структуре преступности несовершеннолетних невелика (в зависимости от года выборки около 3-2,5  %), а если сравнивать с общероссийской преступностью совсем незначительна (также в зависимости от года выборки около 0,05-0,06  %) тем не менее, это сви­де­тель­ствует о деморализации российского общества, поскольку в нормальных усло­ви­ях его социально-культурного и нравственного развития факты совершения таких дея­ний в принципе исключены[1].

На совершение несовершеннолетними общественно опасных, а, в последст­вии, преступных деяний, влияет в современном мире и, в частности, в России мно­жество причин и условий. Среди них немаловажное значение имеет семейное вос­питание, педагогическое влияние и воздействие, которое оказывают родители на сво­их детей.

Уже давно известным и отмечаемым всеми исследователями института семьи, стало то обстоятельство, что для современной России характерен кризис данного ин­ститута, который существенной снижает эффективность указанного воздейст­вия и влияния.

По справедливому мнению А. Г. Харчева, семья является звеном, связываю­щим не только биологическую и социальную, но также индивидуальную и об­ще­ст­венную жизнь людей, служит для них первым источником социальных идеалов и критериев поведения[2]. Именно поэтому проблемы семейного воспитания, се­мей­ной педагогики являются одними из наиболее актуальных для общества.

Имманентность насилия для детско-подростковой среды, изменение мораль­ных ценностей и смысложизненных ориентаций, кризис института семьи, сниже­ние на практике уровня заботы государства о семьях и детях, доступность для де­тей различных источников информации, содержащих в себе сведения о сексу­аль­ной жизни в ее насильственном исполнении, а также весьма гуманное по отноше­нию к несовершеннолетним российское уголовное законодательство, позволяю­щее совершать им деяния, содержащие в себе признаки половых преступлений, прак­тически безнаказанно[3].

Современные родители, к сожалению, не только не обучены основам семей­ной педагогики, основным принципам педагогического воздействия на своих де­тей, но у них попросту не хватает времени этим заниматься, поскольку они заняты работой, иногда не одной, чтобы прокормить семью, выплатит ипотеку, рассчи­таться с услугами жилищно-бытового хозяйства, оплатить все возможные налоги и т. д.

Именно поэтому с уверенностью можно говорить, что среди показателей не­бла­гоприятного социального развития и, как следствие, совершение доми­ни­рую­щее значение имеют проблемы внутрисемейного воспитания и развития, без­над­зорность, отсутствие или недоступность позитивных способов проведения досуга.

Половые преступления — это, прежде всего, противоправные деяния насиль­ст­вен­ного характера. Их осуществление свойственно только тем индивидам, ко­то­рые желают совершать насилие над личностью. Сексуальное насилие над личнос­тью в несовершеннолетнем возрасте способны осуществлять только социально ис­пор­ченные подростки с деформированным сознанием и искаженными ценност­ны­ми ориентациями. Этому очень сильно способствует семейное насилие, различ­ного рода издевательства над детьми, в результате которых они становятся мсти­тель­ными, бездушными, индифферентно относящимися к другими людям.

Именно неблагополучные семьи, в которых процветает насилие над детьми, — главные поставщики преступности несовершеннолетних. При этом под небла­го­получной семьей следует понимать не только и не столько неполную семью, а семью социально запущенную, в которой родители пьяницы и наркоманы, веду­щие беспорядочный асоциальный образ жизни, для которых дети лишь необ­ходимое следствие, а не цель жизни. В таких семьях процветает насилие по отно­ше­нию друг к другу и к детям. От произвола родителей ежегодно страдает около 2 млн детей в возрасте до 14 лет[4].

Так, например, по данным исследования Я. И. Куриновой, 47 % несовершен­но­лет­них указали, что их родители систематически злоупотребляли спиртными напитками, 35 % — до осуждения проживали в семьях, в составе которых находи­лись ранее судимые взрослые. Несовершеннолетние из таких семей воспитывались в условиях высокой криминогенной зараженности микросреды. Антиобществен­ное противоправное поведение родителей пагубно влияло на их физическое и нрав­ственно-психологическое развитие, служило причиной их алкоголизации, амо­рального и правонарушающего поведения. 79 % респондентов подвергались насилию до 14 лет, из которых 46 % подвергались со стороны родителей, 23 % со стороны сверстников, 9 % со стороны родственников и 2 % со стороны учителей[5].

Как следствие многие из несовершеннолетних, проживающих в подобных семьях, вымещают свою затаившуюся агрессию на других людях, выбирая один из самых циничных способов ее реализации — посягательство на половую свободу или половую неприкосновенность личности.

Заключение. Таким образом, можно сделать вывод о том, что кризис инсти­ту­та семьи, выражающийся в семейном неблагополучии, распространении непол­ных семей, существенным образом влияет на рост преступности несовершенно­лет­них, особенно насильственного характера, частным проявлением которой является сексуальное криминальное насилие.

Именно поэтому особо важная роль в профилактики этого негативного яв­ле­ния играет семейная педагогика, разработка и внедрение в практику программ по­вышения педагогической грамотности и таланта будущих родителей.

Очень важно в рамках данных программ доводить до родителей информацию, связанную с правильным половым воспитанием детей в семье. Для этого целесо­об­разно использовать лекции и тренинги на соответствующие темы (например, «Твоя будущая половая жизнь», «Правильное взаимоотношение мальчиков и де­вочек» и т.д.) и мастер-классы.

Безусловно, все это невозможно без эффективной поддержки современной се­мьи со стороны государства. Одна эта поддержка должна быть строго «дозиро­ван­ной» и разумной, чтобы не порождать родителей-иждивенцев и не стимулировать их к рождению детей ради получения материальной выгоды без мыслей о том, как они будут в дальнейшем растить и воспитывать своих детей, как это делает опре­деленная часть современных родителей, в надежде на получение от государства т. н. «материнского капитала».

Список литературы

1. Смирнов А. М. Общая характеристика несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы за совершение половых преступлений // Человек: преступление и наказание. — 2014. — № 3 (86). — С. 130-135.
2. Харчев А. Г. Брак и семья в СССР: 2-е издание., перераб. и доп. — М.: Мысль, 1979. С. 6.
3. Смирнов А. М. Феномен правового нигилизма в российском обществе и го­тов­ность граждан к внесудебным способам разрешения криминальных конфлик­тов // Пробелы в российском законодательстве. — 2014. — № 3. — С. 143-146.
4. Криминология: Учебник / Под ред. В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова: 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Норма: Инфра-М, 2010. С. 570.
5. Куринова Я. И. Современная преступность несовершеннолетних: крими­нологическая характеристика и предупреждение: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Ростов-на-Дону, 2011. С. 14.

References

1. Smirnov A. M. Obshchaya kharakteristika nesovershennoletnikh, osuzhdennykh k lisheniyu svobody za soversheniye polovykh prestupleniy // Chelovek: prestupleniye i nakazaniye. — 2014. — № 3 (86). — S. 130-135.
2. Kharchev A. G. Brak i sem’ya v SSSR: 2-ye izdaniye., pererab. i dop. — M.: Mysl’, 1979. S. 6.
3. Smirnov A. M. Fenomen pravovogo nigilizma v rossiyskom obshchestve i gotovnost’ grazhdan k vnesudebnym sposobam razresheniya kriminal’nykh konfliktov // Probely v rossiyskom zakonodatel’stve. — 2014. — № 3. — S. 143-146.
4. Kriminologiya: Uchebnik / Pod red. V.N. Kudryavtseva i V.Ye. Eminova: 4-ye izd., pererab. i dop. — M.: Norma: Infra-M, 2010. S. 570.
5. Kurinova YA. I. Sovremennaya prestupnost’ nesovershennoletnikh: kriminologicheskaya kharakteristika i preduprezhdeniye: Аvtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — Rostov-nа-Dony, 2011. S.14.

---

МРНТИ 10.31.51

УДК 347.93

Таранова Татьяна Сергеевна — заведующий кафедрой гражданско-правовых дисциплин Белорусского государственного экономического университета, доктор юридических наук, профессор (Республика Беларусь, г. Минск)

ОБРАЩЕНИЕ ПРОКУРОРА В СУД ДЛЯ ЗАЩИТЫ ПРАВ, СВОБОД И ЗАКОННЫХ ИНТЕРЕСОВ НЕОПРЕДЕЛЕННОГО КРУГА ЛИЦ В ОБНОВЛЕННОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Аннотация. Статья посвящена правовому регулированию процессуальных от­ношений, связанных с обращением прокурора в суд в защиту прав, свобод и за­кон­ных интересов неопределенного круга лиц в условиях обновления граж­дан­ского процессуального законодательства и принятия нового Кодекса Граждан­ско­го Судопроизводства Республики Беларусь[i].

Цель статьи — провести анализ особенностей правового регулирования обра­щения в суд прокурора в защиту неопределенного круга лиц, содержания искового заявления прокурора о защите прав, свобод и законных интересов неопреде­лен­ного круга лиц, исследовать вопросы о мотивировочной части судебного решения по таким делам.

При написании статьи использовались традиционные для юридической науки общенаучные и частнонаучные методы познания: диалектический, сравнительно-правовой, формально-юридический, системный, анализа, синтеза и др.

Изучены теоретические подходы к пониманию иска в защиту неопределен­ного круга лиц, исследованы особенности процессуальной регламентации в Ко­дек­се Гражданского Судопроизводства Республики Беларусь вопросов об обращении прокурора в суд в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного кру­га лиц, рассмотрены вопросы о мотивировочной части как обязательной сос­тавляющей в судебном решении по делам данной категории.

В ходе исследования с учетом поставленной цели автором дана оценка осо­бен­ностей правового регулирования обращения прокурора в суд для защиты прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, акцентировано внима­ние на моментах, требующих процессуального уточнения. По результатам иссле­до­вания обоснована авторская позиция по рассмотренным в статье вопросам. Ар­гументированы и сформулированы выводы теоретического и практического харак­тера.

Ключевые слова: обращение прокурора в суд, защита, права, свободы, за­конные интересы, неопределенный круг лиц, Гражданский процессуальный кодекс, преюдиция.

Таранова Татьяна Сергеевна — Беларусь мемлекеттік экономикалық университетінің азаматтық-құқықтық пәндер кафедрасының меңгерушісі, заң ғылымдарының докторы, профессор (Беларусь Республикасы, Минск қ.)

АДАМДАРДЫҢ БЕЛГІСІЗ ТОБЫНЫҢ ҚҰҚЫҚТАРЫН, БОСТАНДЫҚТАРЫ МЕН ЗАҢДЫ МҮДДЕЛЕРІН ҚОРҒАУ ҮШІН ПРОКУРОРДЫҢ СОТҚА ЖҮГІНУІ – БЕЛАРУСЬ РЕСПУБЛИКАСЫНЫҢ ЖАҢАРТЫЛҒАН АЗАМАТТЫҚ ІС ЖҮРГІЗУ ЗАҢНАМАСЫНДА

Түйін. Мақала азаматтық іс жүргізу заңнамасын жаңарту және Беларусь Рес­пуб­ликасының Азаматтық сот ісін жүргізудің жаңа кодексін қабылдау жағдайында адамдардың белгісіз тобының құқықтарын, бостандықтары мен заңды мүдделерін қорғау үшін прокурордың сотқа жүгінуіне байланысты іс жүргізу қатынастарын құқықтық реттеуге арналған.

Мақаланың мақсаты — белгісіз адамдар тобын қорғау үшін прокурордың сотқа жүгінуін құқықтық реттеудің ерекшеліктеріне, белгісіз адамдар тобының құқық­тарын, бостандықтары мен заңды мүдделерін қорғау туралы прокурордың талап арызының мазмұнына талдау жасау, осындай істер бойынша сот шешімінің дәлелді бөлігі туралы мәселелерді зерттеу.

Мақаланы жазу кезінде заң ғылымы үшін дәстүрлі жалпы ғылыми және жеке ғылыми таным әдістері қолданылды: диалектикалық, салыстырмалы-құқықтық, рес­ми-құқықтық, жүйелік, талдау, синтез және т. б.

Адамдардың белгісіз тобын қорғаудағы талап қоюды түсінудің теориялық тәсілдері зерделенді, Беларусь Республикасының Азаматтық сот ісін жүргізу кодексіндегі прокурордың белгісіз адамдар тобының құқықтарын, бостандықтары мен заңды мүдделерін қорғау үшін сотқа жүгінуі туралы мәселелерді процестік реттеудің ерекшеліктері зерттелді, осы санаттағы істер бойынша сот шешімінің міндетті құрамдас бөлігі ретінде дәлелдеу бөлігі туралы мәселелер қаралды.

Зерттеу барысында автор қойылған мақсатты ескере отырып, адамдардың бел­гі­сіз тобының құқықтарын, бостандықтары мен заңды мүдделерін қорғау үшін про­курордың сотқа жүгінуін құқықтық реттеудің ерекшеліктеріне баға берді, про­цестік нақтылауды қажет ететін сәттерге назар аударды. Зерттеу нәтижелері бой­ын­ша мақалада қарастырылған мәселелер бойынша авторлық ұстаным негіз­дел­ген. Теориялық және практикалық сипаттағы тұжырымдар дәлелденген және тұжы­рымдалған.

Түйінді сөздер: прокурордың сотқа жүгінуі, қорғау, құқықтар, бостан­дықтар, заңды мүдделер, белгісіз адамдар тобы, Азаматтық іс жүргізу кодексі, преюдиция.

Taranova Tatyana Sergeevna — head of the department of civil law disciplines of the Belarusian state university of economics, doctor of law, professor (Republic of Belarus, Minsk)

THE PROSECUTOR’S APPEAL TO THE COURT TO PROTECT THE RIGHTS, FREEDOMS AND LEGITIMATE INTERESTS OF AN INDEFINITE CIRCLE OF PERSONS IN THE UPDATED CIVIL PROCEDURE LEGISLATION OF THE REPUBLIC OF BELARUS

Annotation. The article is devoted to the legal regulation of procedural relations related to the prosecutor’s appeal to the court in defense of the rights, freedoms and legitimate interests of an indefinite circle of persons in the context of updating civil procedure legislation and the adoption of a new Code of Civil Procedure of the Republic of Belarus.

The purpose of the article is to analyze the specifics of the legal regulation of the prosecutor’s appeal to the court in defense of an indefinite circle of persons, the content of the prosecutor’s statement of claim for the protection of the rights, freedoms and legitimate interests of an indefinite circle of persons, to explore questions about the motivational part of the court decision in such cases.

When writing the article, the traditional general scientific and private scientific methods of cognition were used for legal science: dialectical, comparative legal, formal legal, systemic, analysis, synthesis, etc.

Theoretical approaches to understanding a claim in defense of an indefinite circle of persons have been studied, the features of procedural regulation in the Code of Civil Procedure of the Republic of Belarus on the prosecutor’s appeal to the court in defense of the rights, freedoms and legitimate interests of an indefinite circle of persons have been studied, questions about the motivational part as an obligatory component in a court decision in cases of this category have been considered.

During the study, taking into account the set goal, the author evaluates the features of the legal regulation of the prosecutor’s appeal to the court to protect the rights, freedoms and legitimate interests of an indefinite circle of persons, focuses on points requiring procedural clarification. Based on the results of the study, the author’s position on the issues discussed in the article is substantiated. The conclusions of a theoretical and practical nature are reasoned and formulated.

Keywords: prosecutor’s appeal to the court, protection, rights, freedoms, legitimate interests, an indefinite circle of persons, the Code of Civil Procedure, prejudice.

 

Введение. В Республике Беларусь, как и в других государствах, правам граж­дан придается особое значение. В соответствии со ст. 2 Конституции Республики Беларусь[ii] человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства.

Концепция правовой политики Республики Беларусь, утвержденная Указом Президента Республики Беларусь от 28 июня 2023 г. № 196 «О Концепции пра­вовой политики Республики Беларусь»[iii] в п. 35 предусматривает, что органы прокуратуры должны реализовывать правовую политику посредством, в том чис­ле, обеспечения законности и правопорядка на основе принципа справедливости; защиты государства, общества и граждан от противоправных посягательств; вос­становления нарушенных прав и законных интересов.

Судебная защита граждан и других субъектов материальных правоотношений осуществляется в Республике Беларусь в настоящее время судами общей юрис­дик­ции в соответствии Гражданским процессуальным кодексом Республики Бела­русь[iv] и Хозяйственным процессуальным кодексом Республики Беларусь[v].

В результате реформирования гражданского процессуального и хозяйст­вен­но­го процессуального законодательства принят новый Кодекс гражданского судо­производства Республики Беларусь, который устанавливает единый процессу­аль­ный порядок для рассмотрения и разрешения судом гражданских и экономических дел, вносит изменения в действующее правовое регулирование ряда процес­су­альных вопросов, в том числе, указывает новые основания обращения прокурора в суд общей юрисдикции в защиту прав, свобод и законных интересов неоп­ре­де­ленного круга лиц (далее иск прокурора о защите неопределенного круга лиц). Но­вый Кодекс Гражданского судопроизводства Республики Беларусь (сокращенно — КГС) вступает в силу с 1 января 2026 г.

Материалы и методы. В части второй ст. 5 КГС предусматривается, что в слу­чаях, предусмотренных данным кодексом и иными законодательными актами, в суд могут обратиться прокурор, государственные органы, юридические лица и граждане, от собственного имени защищающие права, свободы и законные инте­ре­сы других лиц либо государственные и общественные интересы (в том числе пра­ва, свободы и законные интересы неопределенного круга лиц).

В КГС о полномочиях прокурора на обращение суд в защиту неопре­деленного круга лиц указано в ст. 71 КГС. В соответствии с частью первой ст. 71 КГС про­ку­рор вправе обратиться в суд с заявлением о возбуждении гражданского дела, под­ведомственного суду, если это необходимо для защиты числе прав, свобод и за­кон­ных интересов неопределенного круга лиц.

Казахстанский законодатель более лаконично указывает о судебной защите не­опре­деленного круга лиц. В соответствии с частью второй ст. 8 Гражданского про­цессуального кодекса Республики Казахстан[vi] государственные органы в пре­делах своей компетенции, граждане и юридические лица в порядке, установленном настоящим кодексом, вправе обратиться в суд с заявлением о защите нарушенных или оспариваемых законных интересов других лиц или неопределенного круга лиц. Прокурор вправе обратиться в суд с иском (заявлением) в целях осуществления возложенных на него обязанностей и для защиты прав граждан и юридических лиц, общественных и государственных интересов.

Указание в новом гражданском процессуальном законодательстве о праве про­курора на обращение в суд в защиту неопределенного круга лиц затрагивает задачи прокуратуры. В соответствии со ст. 4 Закона Республики Беларусь «О про­куратуре Республики Беларусь»[vii] одной из задач прокуратуры является защита прав и законных интересов граждан и организаций, а также общественных и го­сударственных интересов. Данная задача может быть уточнена в связи с новыми пол­номочиями прокурора на обращение в суд для защиты прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц.

Иски о защите неопределенного круга лиц открывают возможность упро­щен­ной защиты интересов частных лиц путем освобождения их от обязанности дока­зывания факта правонарушения. Данный институт позволяет избежать ненор­маль­ной ситуации, при которой в случае массового нарушения прав граждан защиту по­лучает только тот, кто обратился в суд[1].

Процессуальная регламентация обращения прокурора в суд в защиту прав, сво­бод и законных интересов неопределенного круга лиц имеет свои особенности.

Изучение таких особенностей проводилось с помощью методов научного ис­сле­дования, на основе анализа теоретических положений по исследуемым проб­лемам, гражданского процессуального законодательства и разъяснений высших судебных инстанций, с последующим обобщением полученных результатов и фор­мулированием выводов.

Обсуждение и результаты. Обращение в суд общей юрисдикции прокурора с процессуальным документом, содержащим требование, вытекающее из матери­аль­но-правового спора или иного правового конфликта, является основанием для возбуждения гражданского дела судом. Обращение в суд может осуществляться пу­тем подачи в суд искового заявления, заявления, жалобы, другого процес­су­ального документа в соответствии с порядком, установленным процессуальным за­конодательством, выделяющим виды производства и соответствующие им про­цессуальные правила, которые регламентируют особенности рассмотрения и раз­решения дела в суде первой инстанции.

В действующем Гражданском процессуальном кодексе Республики Беларусь (ГПК) об обращении в суд в защиту прав, свобод и законных интересов неопре­де­ленного круга лиц не указывается. В данном кодексе используется термин «защита прав других лиц» (ст. 87, 88, 89 и другие статьи ГПК). При этом под другими ли­ца­ми понимаются конкретные лица, необходимые персональные данные о кото­рых представлены суду. То есть для действующего ГПК присуща модель защиты нарушенных прав и законных интересов, при которой стороны и другие участники гражданского дела должны быть известны суду. Стороны должны являться на­д­ле­жащими сторонами по делу. В случае участия в деле ненадлежащей стороны суду необходимо в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством, принять меры к замене ненадлежащей стороны надлежащей. По результатам рас­смо­трения гражданского дела судом должны быть разрешены все заявленные тре­бо­вания и возражения сторон, третьих лиц, заявляющих самостоятельные тре­бо­вания на предмет спора. Такая определенность характерна и для случаев, когда в про­цессе рассмотрения дела в деле одновременно участвуют несколько соучаст­ников — соистцов и (или) соответчиков.

Рассмотрение и разрешение в суде обращений в защиту прав, свобод и за­кон­ных интересов неопределенного круга лиц расширяет возможности участия в деле нескольких лиц, в том числе, когда число таких лиц не является персонально ус­та­новленным, возникновению новых категорий дел. Например, обращение проку­ро­ра в суд в защиту интересов неопределенного круга лиц может быть обусловлено необходимостью обеспечения прав граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь в случае отсутствия у медицинского работника сертификата специалиста (свидетельства об аккредитации специалиста)[2].

В новом Кодексе гражданского судопроизводства Республики Беларусь поня­тие «неопределенный круг лиц» повторяется довольно часто, но что оно означает, законодатель не разъясняет. В юридической литературе обращения в защиту не­определенного круга лиц зачастую связывают с понятиями «неопределенный иск» и «групповой иск». Использование в этих понятиях слова «иск» вполне объяснимо, учитывая модельную процессуальную конструкцию искового производства для всех других видов гражданского судопроизводства.

В теории групповые иски с учетом степени определенности группы лиц под­раз­деляются на определенные иски (групповой иск представителя, иск к много­численной группе ответчиков) и неопределенные иски, связанные с защитой неоп­ре­деленного круга лиц[3]. Групповой иск — иск лиц, имеющих однородные требова­ния, круг которых не определен к моменту подачи заявления в суд, но может быть установлен к моменту разрешения дела путем извещения всех заинтересованных лиц. Для группового иска характерны: 1) многочисленность лиц, чьи права нару­ше­ны ответчиком, 2) однородность основания и предмета исковых требований; 3) наличие общего ответчика или ответчиков[4].

Неопределенный иск рассматривается как случай группового иска, но в от­ли­чие от группового иска, в котором персональный состав группы является опре­де­ленным или определимым, в иске в защиту интересов неопределенного круга лиц невозможно установить четкий круг субъектов, чьи права подлежат судебной за­щите[5]. Иски в защиту неопределенного круга лиц нацелены на защиту интересов нескольких лиц, но при отсутствии индивидуализации их состава[6].

Такой же подход к пониманию неопределенного иска сформирован и в рос­сий­ской судебной практике. Верховный Суд Российской Федерации указал, что под неопределенным кругом лиц (потребителей) понимается такой круг лиц, ко­торый невозможно индивидуализировать (определить), привлечь в процесс в ка­че­стве истцов, указать в решении, а также решить вопрос о правах и обязанностях каждого из них при разрешении дела[7].

Различия группового иска и неопределенного иска также обусловлены харак­те­ром заявляемых требований. В отличие от группового иска, в иске о защите не­оп­ределенного круга лиц могут быть заявлены только неимущественные требо­вания.

На такую особенность исков в защиту неопределенного круга потребителей, указано в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 24 июня 2010 г. № 4 «О практике применения судами законодательства при рас­смо­трении дел о защите прав потребителей»[viii]. Верховный Суд Республики Бела­русь разъясняет, что в защиту прав неопределенного круга потребителей могут быть заявлены лишь требования неимущественного характера, целью которых яв­ля­ется признание действий продавца, изготовителя, исполнителя противоправ­ными, условий договора недействительными в отношении всех потребителей, как заключивших, так и имеющих намерение заключить договор на приобретение или использование товара, выполнение работы, оказание услуги и прекращение таких действий.

Теория выделяет элементы иска, которыми являются предмет иска, основания иска. Предмет иска — материально-правовое требование истца к ответчику, и к суду об удовлетворении требований. Под основанием иска в теории понимаются факты, из которых возникает право требования, и на которых истец основывает свои материально-правовые требования к ответчику[8].

Предмет иска о защите неопределенного круга лиц составляют требования к ответчику о прекращении нарушений прав, свобод и законных интересов, имею­щих однородный характер, и возникающих из правоотношений, в которых уча­ст­вуют лица, индивидуально не определенные на момент обращения суд с иском и разрешения иска, а также ответчик, которым выступает конкретное физическое или юридическое лицо (лица). В качестве оснований такого иска выступают об­сто­ятельства, подтверждающие право требования неопределенной группы лиц.

Причем в тех случаях, когда по спору о том же предмете и по тем же осно­ва­ниям в отношении того же ответчика вынесено решение по иску, иск в защиту не­оп­ределенного круга лиц не может подлежать судебному рассмотрению. Это сле­дует из содержания пункта 8 части первой ст. 241 КГС, в соответствии с которым судья отказывает в возбуждении производства по делу, если заявление подано в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц и имеется вступившее в законную силу решение суда, принятое по спору о том же предмете и по тем же основаниям в отношении того же ответчика. По этому же основанию судья отказывает в возбуждении производства не только по искам, но и по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений; по де­лам особого производства, иных видов производств, если иное не предусмотрено КГС (часть 2 ст. 241 КГС).

Данное основание для отказа в возбуждении дела, является новеллой граж­дан­ского процессуального законодательства. Действующий Гражданский процессу­аль­ный кодекс Республики Беларусь в ст. 245 кодекса в качестве основания для от­каза в возбуждении производства по делу, предусматривает случай наличия всту­пившего в законную силу судебного решения по тождественному делу (т. е. по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решение суда). При отказе в возбуждении дела в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц на основании пункта 8 части первой ст. 241 КГС речь не идет о тождественных исках, поскольку тождественным является дело, в котором совпадают стороны, предмет и основание требований. В данном случае в качестве истца могут выступать разные лица.

По мнению автора Г. О. Аболонина, предметом иска о защите прав неопре­де­лен­ного круга лиц являются «… спорные общие, однородные по характеру субъек­тив­ные права участников многочисленной группы лиц, которые подвергаются на­ру­шению со стороны ответчика, обязанности ответчика, правоотношения, сос­тав­ляющие материально-правовой спор между лицом, обращающимся в суд с иском о защите прав неопределенного круга лиц, и ответчиком». Основание иска о за­щи­те прав неопределенного круга лиц данный автор определяет как юридические фак­ты, с которыми лицо, обращающееся с иском в защиту прав и законных инте­ресов участников многочисленной группы, связывает требования о признании дея­ния ответчика нарушающим права и законные интересы неопределенного круга лиц и наложении судебного запрета на дальнейшее осуществление ответчиком противоправной деятельности[9].

Представляется важным выявление особенностей предмета и основания ис­ко­вого заявления прокурора о защите прав, свобод и законных интересов неоп­ре­де­ленного круга лиц.

Иск прокурора в защиту неопределенного круга лиц отличается от других ис­ков, которые согласно положениям КГС, прокурор вправе заявить в защиту свобод и законных интересов граждан, прав и законных интересов юридических лиц го­сударственной формы собственности либо юридических лиц, имеющих в уставном фонде долю государственной собственности. При этом заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина может быть подано прокурором в слу­чае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, в силу недееспособности или по другим уважительным причинам не может самостоятельно обратиться в суд (ст. 71 КГС). В отличие от последнего условия, прокурор при обращении в суд в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц не должен обосновывать причины, которые подтверждают невозможность указанных лиц самостоятельно обратиться в суд.

Исковое заявление прокурора в защиту неопределенного круга лиц является раз­новидностью искового заявления и должно соответствовать требованиям ст. 238 КГС, посвященной форме и содержанию искового заявления. В то же время можно выделить некоторые недостаточно урегулированные в данной норме про­цессуальные аспекты, связанные с особенностями искового заявления прокурора в защиту неопределенного круга лиц. Одним из процессуальных аспектов является обоснование искового заявления.

В соответствии с частью пятой ст. 238 КГС в исковом заявлении прокурора, обратившегося в суд в случаях, предусмотренных данным кодексом и иными зако­но­дательными актами, в целях защиты государственных и (или) общественных ин­тересов либо прав, свобод и законных интересов других лиц, должно быть указано, в чем заключается государственный и (или) общественный интерес, какие права, свободы и законные интересы других лиц нарушены. Как видно из содержания вышеприведенной нормы, в ней ничего не указано относительно обращения про­курора в защиту неопределенного круга лиц. В связи с этим можно предположить три варианта причин для этого: 1) в данной норме законодатель отождествляет об­ращение в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц с обращением в защиту общественных интересов; 2) отождествляется обращение в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц с обра­ще­нием в суд в защиту других лиц; 3) в исковом заявлении в защиту неопределенного круга лиц не требуется указывать, какие права, свободы и законные интересы не­оп­ределенного круга лиц нарушены.

По вопросу о том, охватывает ли защита общественного интереса защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц имеются раз­лич­ные мнения. Зачастую авторы высказываются положительно, так как во многих случаях при защите неопределенного круга лиц защищается и общественный ин­те­рес.

Однако, как указывает Д. А. Туманов, не исключены ситуации, когда при об­ра­щении в суд для защиты неопределенного круга лиц вопрос о защите об­ще­ственного интереса не ставится, поскольку неопределенность лиц еще не означает обязательного наличия некоего общего блага. Единственным объединяющим на­ча­лом для таких лиц может служить лишь то, что всех их невозможно пер­со­ни­фицировать, и то, что защищаются их однородные права[10].

Трудно сделать вывод и о том, что обращение в защиту неопределенного круга лиц аналогично защите других лиц. Исходя из анализа процессуальных правил КГС, также как и ГПК, под другими лицами понимаются персонально опреде­лен­ные лица, участвующие в деле, что не характерно для понимания неопределенного круга лиц. Например, часть вторая ст. 14 КГС предусматривает, что стороны выс­казывают мнения, в том числе в отношении доводов других лиц, участвующих в деле. В соответствии с частью первой ст. 78 КГС государственный орган, юри­ди­ческое лицо, гражданин могут обращаться в суд в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в качестве истца (заявителя) по письменным просьбе или согласию таких лиц.

Третью из указанных причин (что в исковом заявлении не требуется ука­зы­вать, какие права, свободы и законные интересы неопределенного круга лиц на­ру­шены) также можно отрицать, учитывая то, что исковое заявление является про­цес­суальным документом. В соответствии со ст. 238 КГС процессуальный доку­мент должен соответствовать ст. 100 этого кодекса. Согласно п. 5 ч. 1 ст. 100 КГС каждый процессуальный документ должен содержать сущность заявленного тре­бо­вания или ходатайства, а также их обоснование. А значит, прокурор в исковом заявлении в защиту неопределенного круга лиц обязан обосновать какие права, свободы и законные интересы неопределенного круга лиц нарушены.

Вместе с тем данный вывод не подменяет необходимую детальную регла­мен­тацию требований к форме и содержанию искового заявления. Кроме того, ана­ли­зи­руемая ч. 5 ст. 238 КГС содержит конкретные случаи обращения прокурора в суд, в которых прокурор должен указать, какие права, свободы и законные интере­сы других лиц нарушены, но при этом не затрагивает исковых заявлений в защиту неопределенного круга лиц. Также необходимо отметить, что процессуальное законодательство предусматривает оставление искового заявления без движения, если оно подано с нарушением установленных требований (ст. 243 КГС).

Все это приводит к выводу о необходимости процессуального уточнения на предмет обязательности указания в рассматриваемом исковом заявлении о том, какие права, свободы и законные интересы неопределенного круга лиц нарушены. По результатам формирования судебной практики Пленум Верховного Суда в со­от­ветствии ст. 58 Кодекса Республики Беларусь о судоустройстве и статусе судей[ix] может дать в порядке судебного толкования судам общей юрисдикции разъяс­не­ния по вопросам применения части пятой ст. 238 КГС относительно искового заяв­ления о защите неопределенного круга лиц.

Внимание хотелось бы уделить также вопросу о подписи искового заявления о защите неопределенного круга лиц.

Согласно части шестой ст. 238 КГС исковое заявление должно быть под­пи­сано истцом или его представителем (при наличии у него полномочий на под­пи­сание заявления и предъявление его в суд). При подаче искового заявления в виде электронного документа оно подписывается электронной цифровой подписью истца или его представителя.

В ст. 55 КГС процессуальный статус прокурора определен как лица, участ­вую­щего в деле, которое имеют государственный, общественный или иной инте­рес в его исходе.

Прокурор выступает в гражданском процессе представителем государства и действует в интересах законности.

Прокурор не является стороной по гражданскому делу, в том числе истцом. Лица, понимаемые под термином неопределенный круг лиц, являются истцами по делу. Они, как и обычные истцы, предполагаются лицами, имеющими юриди­чес­кий интерес в исходе дела. Прокурор уполномочен предъявить иск к конкретному субъекту — ответчику или ответчикам иск в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц.

Прокурор также не является представителем по делу неопределенного круга лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов он обращается. Если представитель действует с представляемым в рамках единого правового статуса, то прокурор занимает особое положение в системе лиц, участвующих в деле. На­пример, в отличие от представителя, во время рассмотрения дела прокурор вправе отказаться от заявленного им требования, не согласуя свою позицию с истцом, и вы­быть из процесса[11]. В отличие от представителя, который вправе от имени представляемого лица заключить мировое соглашение, если об этом указано в до­ве­ренности, прокурор не может участвовать в заключение мирового соглашения. Инициатива на заключение последнего должна исходить непосредственно от сто­рон по делу, также как и подписание мирового соглашения.

Поэтому целесообразно в части шестой ст. 238 КГС указать, что при обраще­нии прокурора в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного кру­га лиц, исковое заявление подписывается прокурором.

Рассматривая полномочия прокурора на обращение в суд в защиту неопреде­ленного круга лиц, представляется целесообразным остановиться на характерис­ти­ке объектов такой защиты. Исходя из содержания части первой ст. 71 КГС про­курор вправе обращаться в суд для защиты 1) прав, 2) свобод и 3) законных инте­ресов неопределенного круга лиц.

Вопрос о понимании понятий права, свободы, законные интересы является дискуссионным. По мнению Ш. Л. Монтескье, высказанному в его работе «О духе законов», свобода есть право делать все, что дозволено законами. Если бы граж­данин мог делать то, что этими законами запрещается, то у него не было бы сво­боды, так как то же самое могли бы делать и прочие[12].

Д. Г. Василевич указывает на множество определений слова «свобода», под ко­торым понимают, например, способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, осуществлять выбор, как универсальность субъек­тивного ряда, как возможность деятельности и поведения в условиях отсут­ствия внешнего целеполагания, отсутствие внешнего насилия и возможность осу­ще­ствлять свои действия по своему усмотрению, как отсутствие внешних пре­пят­ствий, которые могут нередко лишить человека части его власти делать то, что он хотел бы, и др.[13]

В теории высказываются мнения, как о равнозначности понятий права и сво­бо­ды, так и об их различиях. Авторы А. В. Погодин, А. В. Путинцев, Э. В. Краснов отмечают отличия между правами и свободами в исторической ретроспективе. С момента принятия международно-правовых документов во многих странах права закрепляются в конституциях и детализируются в законах, а свободы закрепля­ют­ся в конституциях, но не детализируются в законах. В настоящее время во многих странах свободы регулируются с помощью конституции и законов. В формально-правовом аспекте права и свободы абсолютно идентичны. Поскольку они обла­да­ют одинаковыми признаками (субъектность, ситуационная практичность, фор­маль­ная определенность), то различные термины для обозначения одного и того же объекта используется как исторически сложившаяся традиция словоупотреб­ле­ния[14]. Иное мнение по данному вопросу высказывает К. Е. Игнатенкова, указывая, что в широком смысле право означает узаконенную возможность что-либо делать, осуществлять, а свобода означает независимость, отсутствие ограничений и стес­нений. Свобода по сравнению с правами характеризуется большим простором для личного усмотрения индивида[15].

Три основных отличия в содержании права и свободы усматривает Л. П. Рас­ска­зов, указывая, что, во-первых, правами являются юридически признанные воз­можности избирать вид и меру своего поведения, которые могут быть реализованы путем использования юридической обязанности со стороны государственных ор­га­нов, должностных лиц и др. Свобода — это правомочия индивида, которые он может реализовать самостоятельно, не вступая в правоотношения с другими субъек­тами права. При этом реализация человеком свобод предполагает невмеша­тель­ство государства и других субъектов. Во-вторых, право гражданина зафикси­ро­вано в позитивном праве соответствующего государства. Свобода личности мо­жет существовать и без государства и права. Свобода нуждается в праве как в спо­со­бе ее ограничения или ограничения противоправных действий других субъек­тов. В-третьих, в случае спора с государственными органами (должностными ли­цами) носитель права должен привести законное обоснование своего права. Го­су­дар­ственные органы (должностные лица) обязаны привести основания законности в ограничении свободы[16].

Термин «законные интересы» многократно повторяется в КГС, но не опре­де­ляется в кодексе.

Законные интересы — это правомерные обстоятельства, с точки зрения зая­вителя, способствующие реализации его требований, которые хотя не закреплены в законодательстве, но не противоречат законодательству. Т. А. Солодовниченко под законным интересом понимает не противоречащую действующему законо­да­тельству осознанную потребность конкретного лица, мотивирующую его к опре­де­ленному варианту поведения и удовлетворяемая в результате осуществления мер юридически возможного или должного поведения[17].

Отличительной особенностью законного интереса по сравнению с субъек­тив­ным правом, считается содержание законного интереса: простая правовая дозво­лен­ность, которой не противопоставлена конкретная юридическая обязанность[18]. В отличие от нарушения прав либо свобод, которые являются результатом, как правило, неправомерного поведения, нарушение законных интересов может быть вызвано вполне законными деяниями[19].

Законные интересы неопределенного круга лиц можно определить как стрем­ле­ние к совершению определенных действий и получению определенных резуль­татов, соответствующих потребностям большого круга лиц, и не противоречащих потребностям человека, общества и государства.

Также следует остановиться на особенностях судебного решения по делам по иску прокурора в защиту неопределенного круга лиц, фокусируя внимание на мо­тивировочной части судебного решения.

Одной из особенностей белорусского гражданского процесса является то, что мотивировочная часть судебного решения составляется не по каждому судебному решению.

Как следует из содержания части второй ст. 289 КГС мотивировочная часть по решению о защите прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц составляется по заявлению прокурора. Согласно части третьей ст. 289 КГС за­явление о составлении мотивировочной части решения может быть подано ли­цами в течение десяти дней после оглашения решения. Мотивировочная часть ре­шения может быть составлена судом по собственной инициативе.

По мнению автора данной статьи, учитывая специфику дел по искам в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, мотивировочная часть судебного решения должна присутствовать в судебных решениях по всем делам данной категории, независимо от того, имеется ли заявление прокурора о составлении мотивировочной части решения.

Это обосновывается рядом причин, в том числе тем, что решение по граж­дан­скому делу по иску в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц будет иметь преюдициальное значение для новых гражданских дел с учас­тием того же ответчика. Предрешающее действие вступившего в законную си­лу судебного решения препятствует суду выносить в отношении подтвержденных су­дом прав, обязанностей и юридических фактов иные решения. В случае удов­лет­ворения судом иска в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, последние могут, используя преюдициальное значение судебного ре­шения по гражданскому делу по иску в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга, обратиться с индивидуальным иском к ответчику в суд.

Кроме того, свойство преюдициальности фактов вступившего в законную си­лу судебного решения влияет на процесс доказывания по другому делу. Как сле­дует из содержания части второй ст. 185 КГС, факты, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному судом граж­дан­скому делу, являются обязательными для суда и не подлежат доказыванию вновь при рассмотрении судом другого дела, в котором участвуют те же лица или их правопреемники (преюдиция судебного постановления по гражданскому делу). Данная норма не устанавливает, в какой части судебного решения должны быть указаны факты, обязательные для суда, и которые не подлежат доказыванию вновь при рассмотрении судом другого дела.

Некоторые авторы полагают[20], что преюдиция — это установление судом кон­кретных фактов, зафиксированных только в мотивировочной части решения, другие не исключают фактов, которые закрепляются не только в резолютивной, но и в мо­тивировочной части судебного постановления[21]. О.В. Баулин указывает, что объек­тив­ные пределы преюдиции — это круг обстоятельств, перечисленных в мотиви­ро­вочной части вступившего в законную силу акта[22].

Вывод о том, что качеством преюдиции обладают факты, установленные не толь­ко в резолютивной, но и в мотивировочной части судебного соответствует содержанию ст. 185 КГС, а также действующих в настоящее время ст. 182 ГПК, 106 ХПК, в которых без конкретизации части судебного постановления указывается на преюдициальное значение фактов, установленных вступившим в законную силу решением суда.

Мотивировочная часть (обоснование) решения должна содержать ответы об установленных судом фактах (ст. ст. 285, 289 КГС). При этом в мотивировочной части судебного решения должны быть установлены факты нарушения прав (сво­бод и законных интересов) неопределенного круга лиц. По этой же причине моти­вировочная часть судебного решения должна составляться не только по граж­дан­ским делам, возбужденным по заявлению прокурора, но и по гражданским делам по заявлениям государственных органов и юридических лиц, обратившихся в суд в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц.

Для обеспечения гласности по таким делам их рассмотрение и оглашение судебного решения должно быть открыто для общества. Своевременная инфор­ма­ция о вступившем в законную силу решении, вынесенного в пользу неопре­де­лен­ного круга лиц, может способствовать усилению вектора, направленного на защи­ту прав, свобод и законных интересов.

Следует согласиться с мнением М. А. Рогалевой об обязанности суда для обес­печения своевременного оповещения неопределенного круга истцов доводить состоявшееся решение по гражданским делам в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц до сведения истцов через средства массовой информации[23].

Информация о вступившем в законную силу решении, удовлетворившем тре­бо­вания о защите прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц может быть передана путем опубликования в средствах массовой информации. Также такое судебное решение может размещено в электронном виде на Интернет-портале судов общей юрисдикции Республики Беларусь и сайте Генеральной прокуратуры Республики Беларусь.

Заключение. Резюмируя все изложенное, можно указать, что процессуальная регламентация обращения прокурора в суд в защиту прав, свобод и законных ин­тересов неопределенного круга лиц имеет свои особенности. Предмет иска о за­щи_­те неопределенного круга лиц составляют требования к ответчику о прекращении нарушений их прав, свобод и законных интересов, имеющих однородный характер и возникающих из правоотношений, в которых участвуют лица, индивидуально не определенные на момент обращения в суд с иском и разрешения дела в суде, и от­ветчик, которым выступает конкретное физическое или юридическое лицо (ли­ца). В качестве оснований такого иска выступают обстоятельства, подтверж­даю­щие право требования неопределенной группы лиц.

Введение в гражданское процессуальное законодательство норм об обраще­нии прокурора в суд в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц должно сопровождаться выработкой новых научных знаний в данной области, а также детализаций механизма судебной защиты неопределенного круга лиц, в том числе, на основании обращения прокурора в суд. Для целей эффек­тив­ного правоприменения разработаны предложения о дополнительной процессу­альной регламентации конструкции обращения прокурора в суд о защите прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц. Учитывая специфику дел по искам в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц мотивировочная часть судебного решения должна присутствовать судебном ре­шении по всем делам данной категории, независимо от того, имеется ли заяв­ление прокурора о составлении мотивировочной части решения.

Список литературы

1. Долова М. О. Практика применения норм о защите неопределенного круга лиц в гражданском судопроизводстве // Комментарий судебной практики / Отв. ред. К. Б. Ярошенко. — М.: Институт законодательства и сравнительного право­ве­дения при Правительстве РФ, Контракт, 2019. Вып. 24. — С. 119-131.
2. Дивеева Н. И. О некоторых особенностях судебного способа защиты права не­определенного круга лиц на оказание медицинской помощи // Медицинское пра­во. — 2017. — № 5. — С. 38-41.
3. Ярков В. В. Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц (§ 5 глава 15) // Арбитражный процесс: Учебник (7-е издание, перераб. и доп.) / Отв. ред. В. В. Ярков. — М.: Статут, 2017 // https://www.gumanitar-intercollege.ru/upload/iblock/712/712586582d0ed296c13b466f2833e29b.pdf
4. Коршунов Н. М., Мареев Ю. Л. Гражданский процесс: Учебник для вузов. — М.: Норма, 2006. С. 292 (848 с.).
5. Абушенко Д. Б. Виды исков в арбитражном процессе / (§ 3 глава 9 раздел II) // Арбитражный процесс: Учебник / (7-е издание, перераб. и доп.) / Отв. ред. В. В. Яр­ков. — М.: Статут, 2017 // Справ.-правовая система КонсультантПлюс: Россия. Версия Проф. [Электронный ресурс]. — М., 2024.
6. Грубцова С. П. Множественность лиц в цивилистическом процессе и арбитраже: основные модели // Третейский суд. — 2021. — № 2. — С. 118-124.
7. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 23.06.2004, 30.06.2004. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2004 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. — 2004. — № 11 // Справ.-правовая система КонсультантПлюс: Россия. Версия Проф. [Электронный ресурс]. — М., 2024.
8. Таранова Т. С. Гражданский процесс. Общая часть: Учеб. пос. — Минск: БГЭУ. 2011. С. 290-291 (384 с.).
9. Аболонин Г. О. Классификация массовых исков // Арбитражный и граждан­ский процесс. — 2011. — № 4. — С. 11-15.
10. Туманов Д. А. Проблемы защиты общественного интереса в российском гражданском процессе // Законы России: опыт, анализ, практика. — 2012. — № 9. — С. 3-11.
11. Михайлова Е. В. Требования в защиту прав и законных интересов других лиц: современное прочтение // Арбитражный и гражданский процесс. — 2022. — № 8. — С. 3-7.
12. Монтескье Ш. Л. О духе законов // http://www.civisbook.ru/files/File/ Monteskye.O dushe.pdf Дата доступа: 15.08.2024.
13. Василевич Д. Г. Конституционное право на свободу передвижения и выбор места жительства // Консультант Плюс: Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Республики Беларусь. — Минск, 2024.
14. Погодин А. В., Путинцев А. В., Краснов Э. В. Процессуально-правовая за­щи­та прав и свобод // Вестник гражданского процесса. — 2022. — № 5. — С. 41-59.
15. Игнатенкова К. Е. Дозволение как способ правового регулирования: Ав­то­реф. дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2006. Цит. по: Любчик А. А., Мак­си­менко М. Н. Свободы человека: философский фетиш или юридическая реальность // Актуальные проблемы российского права. — 2023. — № 3. — С. 11-22.
16. Рассказов Л. П. Теория государства и права: учебник — М.: РИОР, 2009. С. 167-168. Цит. по: Любчик А. А., Максименко М. Н. Свободы человека: фи­ло­софский фетиш или юридическая реальность // Актуальные проблемы российского права. — 2023. — № 3. — С. 11-22.
17. Солодовниченко Т. А. Законный интерес: проблемы понимания и соот­но­шения с субъективным юридическим правом и юридической обязанностью // Вестник Омской юридической академии. — 2016. — № 3. — С. 35-39.
18. Зорина О. О. Продвижение по работе: кадровое решение работодателя vs законный интерес работника // Трудовое право в России и за рубежом. — 2023. — № 2. — С. 14-17.
19. Малько А. В., Субочев В. В., Шериев А. М. Права, свободы и законные интересы: проблемы юридического обеспечения — М.: Норма, Инфра-М, 2010. — 192 с. // Справ.-правовая система КонсультантПлюс: Россия. Версия Проф. [Электронный ресурс]. — М., 2024.
20. Мадудин Н. Доказательство и доказывание в хозяйственном производстве // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. — 2007. — № 10. — С. 7-17.
21. Рожкова М. А., Новоселова Л. А. К вопросу о силе судебных актов арбит­ражного суда // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. — 2003. — № 5. — С. 71-72.
22. Баулин О. В. Бремя доказывания при разбирательстве гражданских дел. — М.: Городец, 2004. С. 71 (272 с.).
23. Рогалева М. А. Иски в защиту неопределенного круга лиц и иски в защиту публичных интересов, предъявляемые в сфере рынка ценных бумаг // Арбит­раж­ный и гражданский процесс. — 2010. — № 12. — С. 5-8.

References

1. Dolova M. O. Praktika primeneniya norm o zashchite neopredelennogo kruga lits v grazhdanskom sudoproizvodstve // Kommentariy sudebnoy praktiki / Otv. red. K. B. Yaroshenko. — M.: Institut zakonodatel’stva i sravnitel’nogo pravovedeniya pri Pravitel’stve RF, Kontrakt, 2019. Vyp. 24. — S. 119-131.
2. Diveyeva N. I. O nekotorykh osobennostyakh sudebnogo sposoba zashchity prava neopredelennogo kruga lits na okazaniye meditsinskoy pomoshchi // Meditsinskoye pravo. — 2017. — № 5. — S. 38-41.
3. Yarkov V. V. Rassmotreniye del o zashchite prav i zakonnykh interesov gruppy lits (§ 5 glava 15) // Arbitrazhnyy protsess: Uchebnik (7-ye izdaniye, pererab. i dop.) / Otv. red. V. V. Yarkov. — M.: Statut, 2017 // https://www.gumanitar-intercollege.ru/upload/iblock/712/712586582d0ed296c13b466f2833e29b.pdf
4. Korshunov N. M., Mareyev YU. L. Grazhdanskiy protsess: Uchebnik dlya vuzov. — M.: Norma, 2006. S. 292 (848 s.).
5. Abushenko D. B. Vidy iskov v arbitrazhnom protsesse / (§ 3 glava 9 razdel II) // Arbitrazhnyy protsess: Uchebnik / (7-ye izdaniye, pererab. i dop.) / Otv. red. V. V. Yarkov. — M.: Statut, 2017 // Sprav.-pravovaya sistema Konsul’tantPlyus: Rossiya. Versiya Prof. [Elektronnyy resurs]. — M., 2024.
6. Grubtsova S. P. Mnozhestvennost’ lits v tsivilisticheskom protsesse i arbitrazhe: osnovnyye modeli // Treteyskiy sud. — 2021. — № 2. — S. 118-124.
7. Obzor sudebnoy praktiki Verkhovnogo Suda RF ot 23.06.2004, 30.06.2004. Obzor sudebnoy praktiki Verkhovnogo Suda Rossiyskoy Federatsii za pervyy kvartal 2004 goda // Byulleten’ Verkhovnogo Suda RF. — 2004. — № 11 // Sprav.-pravovaya sistema Konsul’tantPlyus: Rossiya. Versiya Prof. [Elektronnyy resurs]. — M., 2024.
8. Taranova T. S. Grazhdanskiy protsess. Obshchaya chast’: Ucheb. pos. — Minsk: BGEU. 2011. S. 290-291 (384 s.).
9. Abolonin G. O. Klassifikatsiya massovykh iskov // Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess. — 2011. — № 4. — S. 11-15.
10. Tumanov D. A. Problemy zashchity obshchestvennogo interesa v rossiyskom grazhdanskom protsesse // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. — 2012. — № 9. — S. 3-11.
11. Mikhaylova Ye. V. Trebovaniya v zashchitu prav i zakonnykh interesov drugikh lits: sovremennoye prochteniye // Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess. — 2022. — № 8. — S. 3-7.
12. Montesk’ye SH. L. O dukhe zakonov // http://www.civisbook.ru/files/File/ Monteskye.O dushe.pdf Data dostupa: 15.08.2024.
13. Vasilevich D. G. Konstitutsionnoye pravo na svobodu peredvizheniya i vybor mesta zhitel’stva // Konsul’tant Plyus: Belarus’. Tekhnologiya 3000 [Elektronnyy resurs] / OOO «YurSpektr», Nats. tsentr pravovoy inform. Respubliki Belarus’. — Minsk, 2024.
14. Pogodin A. V., Putintsev A. V., Krasnov E. V. Protsessual’no-pravovaya zashchita prav i svobod // Vestnik grazhdanskogo protsessa. — 2022. — № 5. — S. 41-59.
15. Ignatenkova K. Ye. Dozvoleniye kak sposob pravovogo regulirovaniya: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — Saratov, 2006. Tsit. po: Lyubchik A. A., Maksimenko M. N. Svobody cheloveka: filosofskiy fetish ili yuridicheskaya real’nost’ // Aktual’nyye problemy rossiyskogo prava. — 2023. — № 3. — S. 11-22.
16. Rasskazov L. P. Teoriya gosudarstva i prava: uchebnik — M.: RIOR, 2009. S. 167-168. Tsit. po: Lyubchik A. A., Maksimenko M. N. Svobody cheloveka: filosofskiy fetish ili yuridicheskaya real’nost’ // Aktual’nyye problemy rossiyskogo prava. — 2023. — № 3. — S. 11-22.
17. Solodovnichenko T. A. Zakonnyy interes: problemy ponimaniya i sootnosheniya s sub”yektivnym yuridicheskim pravom i yuridicheskoy obyazannost’yu // Vestnik Omskoy yuridicheskoy akademii. — 2016. — № 3. — S. 35-39.
18. Zorina O. O. Prodvizheniye po rabote: kadrovoye resheniye rabotodatelya vs zakonnyy interes rabotnika // Trudovoye pravo v Rossii i za rubezhom. — 2023. — № 2. — S. 14-17.
19. Mal’ko A. V., Subochev V. V., Sheriyev A. M. Prava, svobody i zakonnyye interesy: problemy yuridicheskogo obespecheniya — M.: Norma, Infra-M, 2010. — 192 s. // Sprav.-pravovaya sistema Konsul’tantPlyus: Rossiya. Versiya Prof. [Elektronnyy resurs]. — M., 2024.
20. Madudin N. Dokazatel’stvo i dokazyvaniye v khozyaystvennom proizvodstve // Vestnik Vysshego Khozyaystvennogo Suda Respubliki Belarus’. — 2007. — № 10. — S. 7-17.
21. Rozhkova M. A., Novoselova L. A. K voprosu o sile sudebnykh aktov arbitrazhnogo suda // Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo Suda Rossiyskoy Federatsii. — 2003. — № 5. — S. 71-72.
22. Baulin O. V. Bremya dokazyvaniya pri razbiratel’stve grazhdanskikh del. — M.: Gorodets, 2004. S. 71 (272 s.).
23. Rogaleva M. A. Iski v zashchitu neopredelennogo kruga lits i iski v zashchitu publichnykh interesov, pred”yavlyayemyye v sfere rynka tsennykh bumag // Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess. — 2010. — № 12. — S. 5-8.

---

МРНТИ 10.77.00

УДК 343.54

Ходусов Алексей Александрович — заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин Международного юридического института, кандидат юридических наук, доцент (Российская Федерация, г. Москва)

УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ДОМАШНЕМУ НАСИЛИЮ

Аннотация. В данной статье рассматривается проблема домашнего насилия, а также уголовно-правовые механизмы противодействия домашнему насилию, ко­то­рые применяются в современном правовом пространстве Российской Феде­ра­ции. Автор анализирует законодательные подходы к квалификации насильствен­ных действий в семейно-бытовой сфере, а также особенности привлечения к уго­лов­ной ответственности за такие преступления. Внимание уделено вопросам диф­фе­ренциации мер воздействия в зависимости от характера и степени общественной опасности насильственных действий, а также необходимости совершенствования уголовного законодательства для более эффективного предупреждения и пресе­чения насилия в семье. Кроме того, указывается на отсутствие закона о домашнем на­силии, которое создает большие преграды на пути к успешной преду­пре­ди­тельной деятельности и гармонично развивающемуся обществу. Предлагаются пути решения выявленных проблем, которые должны решаться на госу­дар­ст­вен­ном уровне, а защита потерпевших должна осуществляться более эффективно.

Ключевые слова: насильственные действия, домашнее насилие, противодей­ст­вие, уголовная ответственность, семейно-бытовое насилие, преступления, семья, защита.

Ходусов Алексей Александрович — Халықаралық заң институтының қыл-мыстық-құқықтық пәндер кафедрасының меңгерушісі, заң ғылымдарының кандидаты, доцент (Ресей Федерациясы, Мәскеу қ.)

ҚЫЛМЫСТЫҚ ҚҰҚЫҚТЫҢ ТҰРМЫСТЫҚ ЗОРЛЫҚ-ЗОМБЫЛЫҚҚА ҚАРСЫ ІС-ҚИМЫЛ ҚҰРАЛЫ

Түйін. Бұл мақалада тұрмыстық зорлық-зомбылық мәселесі, сондай-ақ Ресей Федерациясының қазіргі құқықтық кеңістігінде қолданылатын тұрмыстық зорлық-зомбылыққа қарсы қылмыстық-құқықтық механизмдер қарастырылады. Автор от­ба­сылық-тұрмыстық саладағы зорлық-зомбылық әрекеттерін саралаудың заңнама­лық тәсілдерін, сондай-ақ осындай қылмыстар үшін қылмыстық жауапкершілікке тартудың ерекшеліктерін талдайды. Зорлық-зомбылық әрекеттерінің сипаты мен қоғамдық қауіптілік дәрежесіне байланысты ықпал ету шараларын саралау мәсе­лелеріне, сондай-ақ отбасындағы зорлық-зомбылықтың алдын алу мен жолын кесу үшін қылмыстық заңнаманы жетілдіру қажеттілігіне назар аударылды. Сонымен қатар, тұрмыстық зорлық-зомбылық туралы заңның жоқтығы атап өтілді, бұл сәтті алдын алу іс-шараларына және үйлесімді дамып келе жатқан қоғамға үлкен кедергі келтіреді. Анықталған проблемаларды шешу жолдары ұсынылады, олар мем­ле­кет­тік деңгейде шешілуі тиіс, ал жәбірленушілерді қорғау тиімдірек жүзеге асырылуы тиіс.

Түйінді сөздер: зорлық-зомбылық әрекеттері, тұрмыстық зорлық-зом­бы­лық, қарсы әрекет, қылмыстық жауапкершілік, отбасылық-тұрмыстық зорлық-зомбылық, қылмыс, отбасы, қорғау.

Khodusov Alexey Alexandrovich — head of the department of criminal law disciplines of the International law institute, candidate of legal sciences, associate professor (Russian Federation, Moscow)

CRIMINAL LEGAL MEANS TO COUNTER DOMESTIC VIOLENCE

Annotation. This article examines the problem of domestic violence, as well as criminal law mechanisms for countering domestic violence, which are used in the modern legal space of the Russian Federation. The author analyzes legislative approaches to the qualification of violent acts in the family and household sphere, as well as the specifics of bringing to criminal responsibility for such crimes. Attention is paid to the issues of differentiation of measures of influence depending on the nature and degree of public danger of violent acts, as well as the need to improve criminal legislation for more effective prevention and suppression of domestic violence. In addition, it is pointed out that there is no law on domestic violence, which creates great obstacles to successful preventive activities and a harmoniously developing society. The ways of solving the identified problems are proposed, which should be solved at the state level, and the protection of victims should be carried out more effectively.

Keywords: violent acts, domestic violence, counteraction, criminal liability, domestic abuse, crimes, family, protection.

 

Введение. Учитывая высокую актуальность профилактики насилия в семей­но-бытовой сфере, в уголовно-правовой и криминологической науке проведено множество исследований, посвященных различным аспектам данной проблемы

Дискуссия о необходимости принятия в России закона о домашнем насилии продолжается много лет. Однако, пока ни один законопроект в итоге не был при­нят по причине несоответствия положениям Конституции РФ или отсутствия тре­бу­емого заключения Правительства РФ. Так же причиной являлось то, что у зако­нодателей нет единого мнения о мерах, которые должны применяться в случае до­маш­него насилия.

С проблемами, возникшими при декриминализации побоев согласна и Т. Н. Мос­калькова, Уполномоченный по правам человека в РФ, которая назвала реформу ошибкой и выступила за принятие специального закона о семейно-бы­то­вом насилии.

Материалы и методы. На сегодняшний день российское уголовное законода­тель­ство содержит немало норм, позволяющих привлекать к ответственности за проявление актов домашнего насилия (ст. ст. 115, 116, 116.1, 117 и др. УК РФ[1]).

Изучая современное состояние уголовно-правовой охраны семьи в Россий­ской Федерации, стоит отметить, что Российская Федерация является участницей ряда международных соглашений, которые направлены на борьбу с домашним насилием. В качестве таких актов можно отметить «Конвенцию о правах ребенка», «Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин». Но, несмотря на ратифицирование Российской Федерацией международных актов, на внутригосударственном уровне так и не появилось специализированного законо­да­тельного регулирования данной проблемы.

Обсуждение и результаты. Анализируя уголовно-правовую охрану семьи в России, можно заключить, что в настоящее время законодатель так сконструи­ро­вал нормы уголовного законодательства, что санкции за совершение насиль­ст­вен­ных преступлений в отношении близких и в отношении иных лиц не отличаются. Немаловажно отметить, что в научной литературе нередко высказывается точка зрения о том, что уголовное законодательство все-таки содержит специальную норму, предусматривающую ответственность родителей за домашнее насилие в отношении их детей[2].

В данном случае подразумевается ст. 156 УК РФ, однако после проведения анализа диспозиции данной статьи можно заключить, что субъектами здесь могут выступать не только родители, но и, например педагогические работники, а жес­токое обращение в отношении несовершеннолетних может выражаться в иных дей­ствиях, не связанных с насилием, поэтому с описанной выше точкой зрения мож­но не согласиться.

В свою очередь, проанализировано Постановление Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2021 г., где Конституционный Суд РФ рассмотрел вопрос о соответствии ст. 116.1 УК РФ Конституции РФ в связи с жалобой гражданки, которая неоднократно подвергалась побоям со стороны брата[3].

По данным МВД РФ в 2023 году было зарегистрировано более 400 тысяч слу­чаев насилия в семьях, а это только те случаи, которые были официально заявлены и зарегистрированы. Данная статистика дает лишь общую картину, и реальные цифры могут быть гораздо выше.

Перевод домашнего насилия из категории дел частного и частно-публичного обвинения в категорию дел публичного обвинения в уголовном законодательстве является эффективной мерой правовой защиты для пострадавших[4]. Хотя одни только уголовные санкции не способны изменить сложный комплекс моделей по­ведения, которые составляют домашнее насилие, уголовное преследование имеет выраженный сдерживающий эффект в плане роста рецидивизма и применения насилия в будущем.

Как мера защиты криминализация, во-первых, гарантирует обязательство го­су­дарства расследовать преступления, совершенные в семейной сфере, и не пе­ре­кладывает ответственность за противостояние насилию на плечи пострадавших.

Во-вторых, криминализация способствует эффективному ходу следствия, так как пострадавшие от домашнего насилия часто не в состоянии сами собрать дока­за­тельственную базу по расследуемому преступлению.

В-третьих, пострадавшие уже не смогут отказаться от обвинения и забрать жа­лобу под давлением и запугиванием со стороны родственников и иных лиц в ходе следствия. Если ответственность за принятие решения о подаче жалобы и про­дол­жении дальнейшего уголовного преследования лежит на пострадавших (как, на­пример, при частном и частно-публичном обвинении), то давление и опасность со стороны агрессора не только не исчезают, а, наоборот, могут усилиться, поскольку пострадавшие получают «обвинение» в том, что сами «все затеяли»[5].

В свою очередь, правоохранительная система должна быть организована и под­готовлена таким образом, чтобы сотрудники в обязательном порядке прохо­дили все необходимые специализированные тренинги. Кроме того, для работы с пострадавшими должны быть разработаны ведомственные протоколы, основан­ные на понимании специфики дел о домашнем насилии и отсутствии осуждения.

Эффективными могут являться специальные законодательные нормы и про­це­дуры, позволяющие привлекать сотрудников правоохранительных органов к от­ветственности за ненадлежащее исполнение своих обязанностей при реагировании и/или расследовании дел, связанных с насилием в семье[6].

Согласно законопроекту «О профилактике семейно-бытового насилия в Рос­сий­ской Федерации» семейно-бытовое насилие представляет собой умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления.

Законопроект направлен на защиту супругов, в том числе бывших, лиц, имею­щих общего ребенка (детей), близких родственников, а также совместно прожи­ваю­щих и ведущих совместное хозяйство иных лиц, связанных свойством. Нару­ши­телем является лицо, достигшее восемнадцати лет, совершившее или совер­шаю­щее семейно-бытовое насилие.

Профилактика семейно-бытового насилия включает в себя оказание помощи лицам, подвергшимся насилию, выявление и устранение причин и условий его воз­никновения, пресечение насилия как явления, привлечение к ответственности ви­новных лиц.

Профилактическое воздействие осуществляется в формах правового инфор­ми­рования, профилактической беседы, учета и контроля, помощи в социальной адаптации и реабилитации лиц, подвергшихся семейно-бытовому насилию, при­ме­нения специализированных психологических программ, выдаче защитного пред­писания, а также судебного защитного предписания[7]. Одновременно могут применяться несколько форм профилактического воздействия.

К примеру, защитным предписанием нарушителю может быть запрещено со­вер­шать семейно-бытовое насилие, вступать в контакты, общаться с лицом, под­верг­шимся насилию, в том числе по телефону, с использованием сети «Интернет», предпринимать попытки выяснять место пребывания лица, подвергшегося наси­лию, если это лицо находится в месте, неизвестном нарушителю. Неисполнение за­щитного предписания влечет ответственность, установленную законода­тель­ством РФ.

Нарушители обязаны участвовать в профилактических мероприятиях, полу­чить вынесенные в их отношении защитные предписания, соблюдать установлен­ные запреты.

В законопроекте приводится перечень субъектов профилактики семейно-бы­то­вого насилия, а также определены их полномочия в осуществлении мер профи­лактики.

Стоит также обратить внимание на то, что во многих странах существует такая мера профилактики домашнего насилия, как охранный ордер, который запрещает обидчику приближаться к жертве и тем самым ограничивает его дальнейшие по­пыт­ки совершить акт насилия над ней. Нарушение такой превентивной меры вле­чет заключение под стражу или наложение больших штрафов. Данный инструмент борьбы с домашним насилием мог бы дать положительные результаты и в России, но и он пока только выносится на рассмотрение в законодательные органы[8].

В рамках данного вопроса эффективным и рациональным видится внесение поп­равок в нормы об ответственности за совершение преступлений против лич­ности, которые раскрывает глава 16 УК. Так как совершение насилия в отношении близких лиц посягает не только на жизнь человека, но и непосредственно на отно­шения внутри семьи, наиболее усовершенствованная уголовно-правовая защита тут несомненно является необходимой.

Отсутствие закона о домашнем насилии создает большие преграды на пути к успешной предупредительной деятельности и гармонично развивающемуся об­ще­ству. Такая глобальная проблема, включающая в себя пробелы в законодательстве, а также выраженную латентность жертв, должна решаться на государственном уров­не, а защита потерпевших должна осуществляться более эффективно.

Заключение. Подводя итог, следует сказать, что проблема насилия в семье име­ет такое же общественное значение, как и любое другое насилие над лич­нос­тью, запрещенное уголовным законодательством. Одной из основных проблем в сфере домашнего насилия продолжает оставаться слабое нормативно-правовое ре­гу­лирование. Поэтому необходимо предусмотреть ряд мер, направленных, в пер­вую очередь, на уголовно-правовую охрану лиц, подвергающихся преступлениям, связанных с домашним насилием.

Список литературы

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 08.08.2024) // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
2. Серегина Е. В., Улезько С. И., Филимонова О. Г. Уголовно-правовая охрана семьи: история, современное состояние и перспективы развития // Наука и обра­зование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. — 2021. — № 1(128). — С. 124-128.
3. Постановление Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2021 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности статьи 116.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Л. Ф. Саковой» // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 10.09.2024).
4. Акуленко В. А. Домашнее насилие по российскому законодательству // Ак­ту­альные проблемы уголовного права, криминологии, уголовного процесса и уго­ловно-исполнительного права: теория и практика: Мат-лы VIII международ. науч.-практ. конф. — Тамбов: Издательский дом «Державинский», 2019. — С. 85-90.
5. Денисович В. В., Гайдай М. С. Меры по противодействию домашнему насилию: уголовно-правовой и виктимологический аспекты // Вестник Челябинс­кого государственного университета. Серия: Право. — 2020. — №3. // https://cyberleninka.ru/article/n/mery-po-protivodeystviyu-domashnemu-nasiliyu-ugolovno-pravovoy-i-viktimologicheskiy-aspekty (дата обращения: 10.09.2024).
6. Батюкова В. Е. Противодействие домашнему насилию уголовно-правовыми средствами // Современное право. — 2022. — № 2. — С. 83-86.
7. Рытова Ю. В. Противодействие домашнему насилию уголовно-правовыми средствами // E-Scio. — 2022. — №9 (72) // https://cyberleninka.ru/article/n/ protivodeystvie-domashnemu-nasiliyu-ugolovno-pravovymi-sredstvami (дата обращения: 10.09.2024).
8. Петров А. А., Пенькова А. В. Противодействие домашнему насилию уго­ловно-правовыми средствами // Молодой ученый. — 2021. — № 50 (392). — С. 310-313 // https://moluch.ru/archive/392/86742/ (дата обращения: 11.09.2024).

References

1. Ugolovnyy kodeks Rossiyskoy Federatsii ot 13.06.1996 № 63-FZ (red. ot 08.08.2024) // Sobraniye zakonodatel’stva Rossiyskoy Federatsii. — 1996. — № 25. — St. 2954.
2. Seregina Ye. V., Ulez’ko S. I., Filimonova O. G. Ugolovno-pravovaya okhrana sem’i: istoriya, sovremennoye sostoyaniye i perspektivy razvitiya // Nauka i obrazovaniye: khozyaystvo i ekonomika; predprinimatel’stvo; pravo i upravleniye. — 2021. — № 1(128). — S. 124-128.
3. Postanovleniye Konstitutsionnogo Suda RF ot 8 aprelya 2021 g. № 11-P «Po delu o proverke konstitutsionnosti stat’i 116.1 Ugolovnogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii v svyazi s zhaloboy grazhdanki L. F. Sakovoy» // SPS «Konsul’tant Plyus» (data obrashcheniya: 10.09.2024).
4. Akulenko V. A. Domashneye nasiliye po rossiyskomu zakonodatel’stvu // Ak¬tu-al’nyye problemy ugolovnogo prava, kriminologii, ugolovnogo protsessa i ugo-lovno-ispolnitel’nogo prava: teoriya i praktika: Mat-ly VIII mezhdunarod. nauch.-prakt. konf. — Tambov: Izdatel’skiy dom «Derzhavinskiy», 2019. — S. 85-90.
5. Denisovich V. V., Gayday M. S. Mery po protivodeystviyu domashnemu nasiliyu: ugolovno-pravovoy i viktimologicheskiy aspekty // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Pravo. — 2020. — №3. // https://cyberleninka.ru/article/n/mery-po-protivodeystviyu-domashnemu-nasiliyu-ugolovno-pravovoy-i-viktimologicheskiy-aspekty (data obrashcheniya: 10.09.2024).
6. Batyukova V. Ye. Protivodeystviye domashnemu nasiliyu ugolovno-pravovymi sredstvami // Sovremennoye pravo. — 2022. — № 2. — S. 83-86.
7. Rytova YU. V. Protivodeystviye domashnemu nasiliyu ugolovno-pravovymi sredstvami // E-Scio. — 2022. — №9 (72) // https://cyberleninka.ru/article/n/ protivodeystvie-domashnemu-nasiliyu-ugolovno-pravovymi-sredstvami (data obrashcheniya: 10.09.2024).
8. Petrov A. A., Pen’kova A. V. Protivodeystviye domashnemu nasiliyu ugolovno-pravovymi sredstvami // Molodoy uchenyy. — 2021. — № 50 (392). — S. 310-313 // https://moluch.ru/archive/392/86742/ (data obrashcheniya: 11.09.2024).

---

МРНТИ 10.77.51

УДК 343.3/.7

Baiseitova Aliya Temirhanovna — head of the faculty of postgraduate education of the Almaty academy of the Ministry of internal affairs of the Republic of Kazakhstan named after M. Esbulatov, doctor of law, associate professor (docent), police colonel (Republic of Kazakhstan, Almaty);

Dayetova Aida Asylbekovna — 1st-year PhD doctoral student of specialty “8D12301-Law enforcement activities” of Almaty academy of the Ministry of internal affairs of the Republic of Kazakhstan named after M. Esbulatov, police lieutenant colonel (Republic of Kazakhstan, Almaty)

SOME ISSUES RELATED TO VIOLATION OF SAFETY RULES OR OPERATION OF AIR TRANSPORT OF THE REPUBLIC OF KAZAKHSTAN

Annotation. The authors of the article emphasize the undoubted relevance, theoretical and practical significance of the study of issues related to violations of the rules of safety and operation of air transport in the Republic of Kazakhstan, due to the ongoing legal reform in the country and the objective need for a scientifically based analysis of issues of countering offenses in aviation transport. Kazakhstan, having a strategic location and an important role in international aviation, is actively developing in this direction, paying special attention to domestic transportation, including tourist destinations. The article analyzes the current state of international and national normative legal acts, including the Convention on international civil aviation of 1944 and the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan regulating offenses in the field of aviation. Special attention is paid to the problems associated with the investigation of aviation accidents, as well as the difficulties arising in the qualification of violations and the involvement of highly qualified specialists for the investigation. The article also highlights statistical data on the frequency of aviation accidents, their consequences, as well as the main violations affecting flight safety. The study highlights the need for an integrated approach to ensuring the safety of air transport in Kazakhstan and improving legal mechanisms aimed at preventing aviation offenses.

Keywords: violation of flight rules, aviation safety, flight safety, air transport, aviation accidents, aircraft operation, international aviation conventions, accident investigation, human factor, safety control, aviation accidents, International civil aviation organization (ICAO).

Байсеитова Әлия Темірханқызы — Қазақстан Республикасы ІІМ М.Есболатов атындағы Алматы академиясының жоғары оқу орнынан кейінгі білім беру факультетінің бастығы, заң ғылымдарының докторы, қауымдастырылған профессор (доцент), полиция полковнигі (Қазақстан Республикасы, Алматы қ.);

Даетова Аида Асылбекқызы — Қазақстан Республикасы ІІМ М.Есболатов атындағы Алматы академиясының «8D12301-Құқық қорғау қызметі» маман­дығы бойынша 1-курс докторанты (PhD), полиция подполковнигі (Қазақстан Рес­публикасы, Алматы қ.)

ҚАЗАҚСТАН РЕСПУБЛИКАСЫНЫҢ ӘУЕ КӨЛІГІНІҢ ҚАУІПСІЗДІГІНЕ НЕМЕСЕ ПАЙДАЛАНУ ҚАҒИДАЛАРЫН БҰЗУҒА БАЙЛАНЫСТЫ КЕЙБІР МӘСЕЛЕЛЕР

Түйін. Мақалада авторлар елімізде жүргізіліп жатқан құқықтық реформаға және авиациялық көліктегі құқық бұзушылықтарға қарсы іс-қимыл мәселелерін ғылыми негізделген талдауға объективті қажеттілікке байланысты Қазақстан Республикасында әуе көлігінің қауіпсіздігі мен пайдалану ережелерін бұзумен бай­ланысты мәселелерді зерттеудің сөзсіз өзектілігін, теориялық және практи­ка­лық маңыздылығын атап көрсетеді. Қазақстан Халықаралық авиацияда страте­гиялық орналасуы мен маңызды рөліне ие, туристік бағыттарды қоса алғанда, ішкі тасымалдарға ерекше назар аудара отырып, осы бағытты белсенді дамытады. Ма­қалада 1944 жылғы Халықаралық Азаматтық авиация туралы конвенцияны және авиация саласындағы құқық бұзушылықтарды реттейтін Қазақстан Республика­сы­ның Қылмыстық кодексін қоса алғанда, халықаралық және ұлттық нормативтік-құқықтық актілердің қазіргі жағдайы талданады. Авиациялық оқиғаларды тергеуге байланысты проблемаларға, сондай-ақ бұзушылықтарды саралау және тергеу үшін жоғары білікті мамандарды тарту кезінде туындайтын қиындықтарға ерекше назар аударылады. Мақалада сондай-ақ авиациялық оқиғалардың жиілігі, олардың сал­дары, сондай-ақ ұшу қауіпсіздігіне әсер ететін негізгі бұзушылықтар туралы ста­тис­тикалық деректер қамтылады. Зерттеу Қазақстанда әуе көлігінің қауіпсіздігін қамтамасыз етуге және авиациялық құқық бұзушылықтардың алдын алуға бағыт­талған құқықтық тетіктерді жақсартуға кешенді көзқарас қажеттігін атап көр­се­теді.

Түйінді сөздер: ұшу ережелерін бұзу, авиациялық қауіпсіздік, ұшу қауіпсіздігі, әуе көлігі, авиациялық оқиғалар, әуе кемелерін пайдалану, халықаралық авиациялық конвенциялар, авиациялық оқиғаларды тергеу, адами фактор, қауіпсіздікті бақылау, авиациялық оқиғалар, Халықаралық азаматтық авиация ұйымы (ХААҰ).

Байсеитова Алия Темирхановна — начальник факультета послевузовского образования Алматинской академии МВД Республики Казахстан им. М. Есбулатова, доктор юридических наук, ассоциированный профессор (доцент), полковник полиции (Республика Казахстан, г. Алматы);

Даетова Аида Асылбековна — докторант (РhD) 1 курса специальности «8D12301-Правоохранительная деятельность» Алматинской академии МВД РК им. М. Есбулатова, подполковник полиции (Республика Казахстан, г. Алматы)

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ, СВЯЗАННЫЕ С НАРУШЕНИЕМ ПРАВИЛ БЕЗОПАСНОСТИ ИЛИ ЭКСПЛУАТАЦИИ ВОЗДУШНОГО ТРАНСПОРТА РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

Аннотация. Авторы в статье подчеркивают несомненную актуальность, тео­ре­тическую и практическую значимость исследования вопросов, связанных с на­рушениями правил безопасности и эксплуатации воздушного транспорта в Рес­пуб­лике Казахстан, что обусловлено проводимой в стране правовой реформой и объек­тивной потребностью в научно обоснованном анализе вопросов противодей­ствия правонарушениям на авиационном транспорте. Казахстан, обладая страте­ги­ческим расположением и важной ролью в международной авиации, активно разви­вается в данном направлении, уделяя особое внимание внутренним перевозкам, вклю­чая туристические направления. В статье анализируется современное состоя­ние международных и национальных нормативно-правовых актов, включая Кон­вен­цию о международной гражданской авиации 1944 года и Уголовный кодекс Рес­публики Казахстан, регулирующие правонарушения в области авиации. От­дель­ное внимание уделяется проблемам, связанным с расследованием авиацион­ных происшествий, а также сложностям, возникающим при квалификации нару­ше­ний и привлечении высококвалифицированных специалистов для рассле­до­вания. В статье также освещаются статистические данные о частоте авиационных происшествий, их последствиях, а также основных нарушениях, влияющих на без­опасность полетов. Исследование подчеркивает необходимость комплексного под­хода к обеспечению безопасности воздушного транспорта в Казахстане и улуч­шению правовых механизмов, направленных на предотвращение авиационных пра­вонарушений.

Ключевые слова: нарушение правил полетов, авиационная безопасность, безопасность полетов, воздушный транспорт, авиационные происшествия, экс­плуатация воздушных судов, международные авиационные конвенции, расследо­ва­ние авиационных происшествий, человеческий фактор, контроль за безопас­ностью, авиационные происшествия, Международная организация гражданской авиации (МОГА).

 

Introduction. The aviation industry of the Republic of Kazakhstan plays a key role in the development of the national economy, enhancing international integration, improving the country’s transport accessibility, and boosting tourism. Kazakhstan, with its vast territory and strategic location between Europe and Asia, recognizes the importance of developing its aviation infrastructure.

In address to the people of Kazakhstan, President Kassym-Jomart Tokayev highlighted the importance of developing air hubs, creating conditions for expanding cargo air transportation, and focusing on developing domestic air routes, particularly in tourist areas, by involving small aircrafts. The President also emphasized: “Law and order must prevail in our society. This is a basic condition for ensuring both public and individual safety. Only in this way will we create a Just, Clean, and Safe Kazakhstan. To achieve this strategic goal, we must create favorable external conditions for the peaceful and sustainable development of the country.”[1].

The relevance of the research topic stems from the fact that, in the current context of aviation industry development, violations in air transport continue to occur and remain one of the most serious problems threatening aviation safety.

Main part. Nature and Scope of the Study Aircraft accidents are rare events, but they cost a lot of money. In addition to the financial costs, aviation accidents may also demand an enormous social toll. These costs are less tangible. The grief arising from the loss of relatives and friends and the costs to society resulting from the loss of skilled and valued workers are not readily quantifiable (FSF, 2002)[2].

Law enforcement agencies work within the framework of current legislation and take appropriate measures to combat violations in air transport. Kazakhstan became integrated into the global air transport system by joining the International Civil Aviation Organization (ICAO) in 1992. On July 2, 1992, the Supreme Council of Kazakhstan ratified the Convention on International Civil Aviation, adopted in Chicago, USA, in 1944[3], which provided the standards and recommended practices of ICAO.

In addition, the Republic of Kazakhstan has acceded to international conventions that establish the following concepts of illegal acts in air transport:

1. Convention on Offences and Certain Other Acts Committed on Board Aircraft (Tokyo, 14 September 1963, “Tokyo Convention 1963”)[4], art. 1:

• Offenses and any acts, whether criminal or not, that may threaten or endanger the safety of the aircraft or the persons or property on board, or acts that jeopardize order and discipline on board;

2. Convention for the Suppression of Unlawful Seizure of Aircraft (The Hague, 16 December 1970, “The Hague Convention 1970”)[5], Art. 1:

• Unlawful seizure of aircraft;

3. Convention for the Suppression of Unlawful Acts against the Safety of Civil Aviation (Montreal, 23 September 1971) (“Montreal Convention 1971”)[6], Art. I:

• Acts of violence against persons on board in-flight aircraft;
• Destruction of an aircraft in service or causing damage to that aircraft which renders it inoperable or which may endanger its safety in flight;
• Placement of or commitment of an action that leads to placement on an aircraft in service, by any means whatsoever, of a device or substance which is likely to destroy such aircraft or to cause damage to it which renders it inoperative or to cause damage to it which is likely to endanger its safety in flight;
• Destruction of or damage to air navigation equipment or interference with its operation if any such act is likely to endanger the safety of aircraft in flight;
• Knowingly providing false information that endangers flight safety;

4. Protocol for the Suppression of Unlawful Acts of Violence at Airports Serving International Civil Aviation (Montreal, 24 February 1988, “Montreal Protocol 1988”)[7], Art. II:

• Acts of violence against individuals at airports serving international civil aviation, that causes or can potentially cause serious harm or death;
• Destruction or serious damage to equipment and structures of an airport serving international civil aviation, or to aircrafts located at the airport that are not in operation, or disruption of airport services.

In the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan, offenses related to air transport are defined in Chapter 14, “Transport Criminal Offenses”[8]. These regulations are blanket in nature, referring to laws and regulations from other areas of law. The primary legal act is the Law of the Republic of Kazakhstan “On the Use of the Airspace of the Republic of Kazakhstan and Aviation Activities”[9].

Procedures for investigating aviation accidents and incidents are regulated by the Rules for Reporting and Investigating Aviation Accidents and Incidents in Civil and Experimental Aviation[10]. Nonetheless, there are certain challenges in disclosing and investigating such criminal cases:

• For example, during the investigation of criminal violations of safety regulations in railway, air, sea, or river transport (Article 344 of the Criminal Code of Kazakhstan), the usage of standard professional experience by investigators is insufficient to select the optimal investigation methodology, apply individual skills and proven investigative tactics because this category of cases involves specific and multifaceted circumstances across various fields[11] (meteorology, medicine, airport operations, navigation services, aviation psychology, airline operations, ground services, and more);
• investigators typically lack the necessary knowledge in aircraft operation and maintenance, to obtain which they require assistance from specialists such as pilots, air traffic controllers, navigators, engineers, and aviation doctors who possess such knowledge[12]. There are serious challenges in selecting highly qualified and independent specialists to involve them in the inspection of the crime scene and other investigative actions, as well as in the expert examinations;
• at the initial stage of the investigation, it is often difficult to give the correct legal qualification to the event that occurred. It may contain elements of various crimes: violation of rules of traffic safety or operation of rail, air, sea or river transport (Article 344 of the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan), a terrorist act (Article 255 of the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan), sabotage (Article 184 of the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan), intentional destruction or damage to property (Article 202 of the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan). At the same time, there may be no obvious data indicating the specific illegality of the event under investigation¹¹;
• as for aviation violations, at this moment, the aviation accident investigation agencies do not have any specialized departments where they can conduct an objective and complete study of aircraft parts and components, substances and materials, fuel, etc. Therefore, they are objectively examined at enterprises in Kazakhstan whose main activity is not related to the investigation of aviation accidents, or they are sent for examination to specialized institutions outside the Republic of Kazakhstan[13].

According to an Analysis of the State of Civil Aviation Flight Safety in Kazakhstan by “Aviation Administration of Kazakhstan” JSC, the number of aviation accidents were: in 2017 — 8 accidents (11 fatalities), in 2018 — 6 accidents,in 2019 — 4 accidents (18 fatalities), in 2020 — 2 accidents, in 2021 — 7 accidents, in 2022 — 2 accidents, in 2023 — 3 accidents (6 fatalities)[14].

The most frequent violations in air transport are:flight pattern deviations — 41.5 %, flight and crew requirements — 18 %, piloting technique — 32.8 %, air traffic control rules — 3.7 %, airport safety regulations — 4 %.Violation of rules of traffic safety or transport operation, poor-quality repair of vehicles, tracks, signaling and communication equipment may be considered a crime if they result in the following consequences: accidents with people, crashes, accidents or other serious consequences[15].

According to A. Sh. Gabdrakhmanov: “the current situation, in addition to socio-economic causes, is explained by the lack of a comprehensive scientific approach to solving the problem of ensuring traffic safety, insufficient scientific development of modern legal means of combating accidents in transport, and serious omissions in the organization of the work of law enforcement agencies to prevent it”[16].

Conclusion. The circumstances presented highlight the undoubted relevance, theoretical and practical significance of the development of this topic, due to the judicial and legal reform being carried out in the Republic of Kazakhstan and the objective demand for scientifically based analysis of issues of combating offenses in aviation transport.

References

1. Tokayev Kassym-Jomart. A Just Kazakhstan: Law and Order, Economic Growth, Social Optimism: Address to the People of Kazakhstan // https://www.akorda.kz/ru/poslanie-glavy-gosudarstva-kasym-zhomarta-tokaeva-narodu-kazahstana-spravedlivyy-kazahstan-zakon-i-poryadok-ekonomicheskiy-rost-obshchestvennyy-optimizm-285014.2024 (accessed 07.09.2024).
2. Flavio Mendonca. Criminalization of Aircraft Accidents // [PDF] Criminalization of Aircraft Accidents (researchgate.net). June 2009 (accessed 07.09.2024).
3. Convention on International Civil Aviation, adopted in Chicago, USA, 07.12.1944 // https://ru.wikipedia.org/wiki/ (accessed 08.09.2024).
4. Tokyo Convention on Offenses and Certain Other Acts Committed on Board Aircraft (Tokyo, 14.09.1963) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions (accessed 09.09.2024).
5. Hague Convention for the Suppression of Unlawful Seizure of Aircraft (Hague, 16.12.1970) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ (accessed 10.09.2024).
6. Montreal Convention for the Suppression of Unlawful Acts Against the Safety of Civil Aviation (Montreal, 23.09.1971) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ (accessed 11.09.2024).
7. Montreal Protocol for the Suppression of Unlawful Acts of Violence at Airports Serving International Civil Aviation (Montreal, 24.02.1988) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/airports.shtml (accessed 11.09.2024).
8. Criminal Code of the Republic of Kazakhstan dated 03.07.2014 – No. 226-V (amended on 09.09.2024) // https://online.zakon.kz/eng/docs/K970000167_ (accessed 12.09.2024).
9. Law of the Republic of Kazakhstan dated 15.07.2010 – No. 339-IV «On the Use of the Airspace of the Republic of Kazakhstan and Aviation Activities» (as amended on 17.07.2024) // Internet resource: https://online.zakon.kz/eng/docs (accessed 13.09.2024).
10. Order of the Minister of Investment and Development of the Republic of Kazakhstan dated 27.07.2017 – No. 505. «On the Approval of the Rules for Reporting and Investigating Aviation Incidents and Accidents in Civil and Experimental Aviation» (as amended on 15.05.2023) // https://online.zakon.kz/eng/docs (accessed 13.09.2024).
11. Shiryayeva I. A. Osobennosti rassledovaniya prestupleniy, sovershayemykh na aviatsionnom transporte // Forum molodykh uchenykh. — 2020. — № 11(51). — S. 347-351 // http://forum-nauka.ru (accessed 13.09.2024).
12. Mitrofanova A. A. O kriminalisticheskoy traktovke ponyatiya «aviatsionnogo proisshestviya» // Rossiyskiy sledovatel’. — 2017. — № 5. — P. 16-19.
13. Kirikbayev S. K. Primeneniye spetsial’nykh znaniy ekspertov TSSE MYU RK pri rassledovanii aviatsionnykh proisshestviy // www.zakon.kz (date of access 09/14/2024).
14. «Analysis of the State of Safety of Civil Aviation Aircraft Flights in the Republic of Kazakhstan for 2023» // analiz-sostoianiia-bezopasnosti-poletov-za-2023-god-2.pdf (caa.gov.kz) (accessed 14.09.2024).
15. Chuchayev A. V. Transportnyye prestupleniya: problemy mekhanizma, kvalifikatsii i nakazaniya: Dis. … kand. yurid. nauk. — M., 1990. C. 340.
16. Gabdrakhmanov A. SH. Prestupleniya protiv bezopasnosti dvizheniya i ekspluatatsii transporta (ugolovno-pravovyye i kriminologicheskiye aspekty): Dis. … kand. yurid. nauk. — Kazan’, 2007. S. 190.

Список литературы

1. Tokayev Kassym-Jomart. A Just Kazakhstan: Law and Order, Economic Growth, Social Optimism: Address to the People of Kazakhstan // https://www.akorda.kz/ru/poslanie-glavy-gosudarstva-kasym-zhomarta-tokaeva-narodu-kazahstana-spravedlivyy-kazahstan-zakon-i-poryadok-ekonomicheskiy-rost-obshchestvennyy-optimizm-285014.2024 (accessed 07.09.2024).
2. Flavio Mendonca. Criminalization of Aircraft Accidents // [PDF] Criminalization of Aircraft Accidents (researchgate.net). June 2009 (accessed 07.09.2024).
3. Convention on International Civil Aviation, adopted in Chicago, USA, 07.12.1944 // https://ru.wikipedia.org/wiki/ (accessed 08.09.2024).
4. Tokyo Convention on Offenses and Certain Other Acts Committed on Board Aircraft (Tokyo, 14.09.1963) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions (accessed 09.09.2024).
5. Hague Convention for the Suppression of Unlawful Seizure of Aircraft (Hague, 16.12.1970) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ (accessed 10.09.2024).
6. Montreal Convention for the Suppression of Unlawful Acts Against the Safety of Civil Aviation (Montreal, 23.09.1971) // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ (accessed 11.09.2024).
7. Montreal Protocol for the Suppression of Unlawful Acts of Violence at Airports Serving International Civil Aviation (Montreal, 24.02.1988) // https://www.un.org/ru/ documents/decl_conv/conventions/airports.shtml (accessed 11.09.2024).
8. Criminal Code of the Republic of Kazakhstan dated 03.07.2014 – No. 226-V (amended on 09.09.2024) // https://online.zakon.kz/eng/docs/K970000167_ (accessed 12.09.2024).
9. 9. Law of the Republic of Kazakhstan dated 15.07.2010 – No. 339-IV «On the Use of the Airspace of the Republic of Kazakhstan and Aviation Activities» (as amended on 17.07.2024) // Internet resource: https://online.zakon.kz/eng/docs (accessed 13.09.2024).
10. Order of the Minister of Investment and Development of the Republic of Kazakhstan dated 27.07.2017 – No. 505. «On the Approval of the Rules for Reporting and Investigating Aviation Incidents and Accidents in Civil and Experimental Aviation» (as amended on 15.05.2023) // https://online.zakon.kz/eng/docs (accessed 13.09.2024).
11. Ширяева И. А. Особенности расследования преступлений, совершаемых на авиационном транспорте // Форум молодых ученых. — 2020. — № 11(51). — С. 347-351 // http://forum-nauka.ru (accessed 13.09.2024).
12. Митрофанова А. А. О криминалистической трактовке понятия «авиацион­ного происшествия» // Российский следователь. — 2017. — № 5. — P. 16-19.
13. Кирикбаев С. К. Применение специальных знаний экспертов ЦСЭ МЮ РК при расследовании авиационных происшествий // www.zakon.kz (date of access 09/14/2024).
14. «Analysis of the State of Safety of Civil Aviation Aircraft Flights in the Republic of Kazakhstan for 2023» // analiz-sostoianiia-bezopasnosti-poletov-za-2023-god-2.pdf (caa.gov.kz) (accessed 14.09.2024).
15. Чучаев А. В. Транспортные преступления: проблемы механизма, квали­фи­кации и наказания: Дис. … канд. юрид. наук. — M., 1990. C.340.
16. Габдрахманов А. Ш. Преступления против безопасности движения и экс­плуатации транспорта (уголовно-правовые и криминологические аспекты): Дис. … канд. юрид. наук. — Казань, 2007. С. 190.

---

МРНТИ 10.77.51

УДК 343.3/.7

Жубандыкова Ляззат Абилкаировна — старший преподаватель кафедры уголовного права и криминологии Актюбинского юридического института МВД РК им. М. Букенбаева, магистр юридических наук, подполковник полиции (Респуб­лика Казахстан, г. Актобе)

ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПРИЗНАКА ЗАВЕДОМОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: ВЛИЯНИЕ НА ЗАЩИТУ ЖЕНЩИН И НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

Аннотация. В статье анализируется применение признака «заведомость» в кон­тексте насильственных уголовных правонарушений, связанных с посяга­тель­ст­вом на жизнь и здоровье женщин и несовершеннолетних. Автором предлагается рассматривать беременность женщины как особое состояние, обусловленное её био­логическим естеством, а несовершеннолетие — как исключительно физиоло­гический (возрастной) признак. В связи с этим обосновывается необходимость исключения признака «заведомость» в тех составах, которые связаны с посягатель­ством на женщину как биологический организм, находящийся в естественном, но осо­бом состоянии, и отказаться от признака заведомого знания о несовершен­но­летнем возрасте потерпевшего, если повышенная уголовно-правовая охрана не со­пряжена с социальными, нравственно-психологическими и другими оценками лич­ности несовершеннолетнего.

Ключевые слова: заведомость, защита женщин, защита несовершен­но­летних, состояние беременности, биологическое естество, несовершеннолетний возраст, физиологический (возрастной) признак, насильственные, уголовные пра­вонарушения.

Жұбандықова Ләззат Абылқайырқызы — Қазақстан Республикасы ІІМ М.Бөкенбаев атындағы Ақтөбе заң институтының қылмыстық құқық және криминология кафедрасының аға оқытушысы. заң ғылымдарының магистрі, полиция подполковнигі (Қазақстан Республикасы, Ақтөбе қ.)

ҚЫЛМЫСТЫҚ ҚҰҚЫҚТА МЕҢГЕРУ БЕЛГIСIН ҚОЛДАНУ ПРОБЛЕМАЛАРЫ: ӘЙЕЛДЕР МЕН КӘМЕЛЕТКЕ ТОЛМАҒАНДАРДЫ ҚОРҒАУҒА ӘСЕРІ

Түйін. Мақалада әйелдер мен кәмелетке толмағандардың өмірі мен ден­сау­лы­ғы­на қол сұғумен байланысты зорлық-зомбылық қылмыстық құқық бұзушылық­тар контекстінде «меңгеру» белгісін қолдану талданады. Автор әйелдің жүктілігін оның биологиялық табиғатына байланысты ерекше жағдай ретінде, ал кәмелетке толмағанды тек физиологиялық (жас) белгі ретінде қарастыруды ұсынады. Осыған байланысты табиғи, бірақ ерекше күйдегі биологиялық организм ретінде әйелге қол сұғумен байланысты құрамдардағы «меңгеру» белгісін алып тастау қажеттілігі негізделеді, егер қылмыстық-құқықтық қорғаудың жоғарылауы кәмелетке тол­ма­ғанның жеке басының әлеуметтік, моральдық-психологиялық және басқа бағалауларымен ұштаспаса, жәбірленушінің кәмелетке толмағандығы туралы белгілі білім белгісінен бас тарту.

Түйінді сөздер: меңгеру, әйелдерді қорғау, кәмелетке толмағандарды қорғау, жүктіліктің жай-күйі, биологиялық сипаты,, кәмелетке толмаған жас, физиологиялық (жастық) ерекшеліктері, зорлық-зомбылық, қылмыстық құқық бұзушылықтар.

Zhubandykova Lyazzat Abilkairovna — senior lecturer at the department of criminal law and criminology of the Aktobe law institute of the Ministry of internal affairs of the Republic of Kazakhstan named after M. Bukenbayev, master of law, police lieutenant colonel (Republic of Kazakhstan, Aktobe)

PROBLEMS OF USING THE SIGN OF KNOWLEDGE IN CRIMINAL LAW: IMPACT ON THE PROTECTION OF WOMEN AND MINORS

Annotation. The article analyzes the use of the sign of “knowingness” in the context of violent criminal offenses related to encroachment on the life and health of women and minors. The author suggests considering a woman’s pregnancy as a special condition due to her biological nature, and underage age as an exclusively physiological (age) sign. In this regard, the need is justified to exclude the sign of “knowledge” in those compositions that are associated with encroachment on a woman as a biological organism in a natural but special state, and to abandon the sign of knowledge about the minor age of the victim, if increased criminal protection is not associated with social, moral, psychological and other assessments of the minor’s personality.

Keywords: knowledge, protection of women, protection of minors, pregnancy status, biological nature, underage age, physiological (age) sign, violent, criminal offenses.

 

Введение. Закон РК от 1 апреля 2019 г. № 240-VI концептуально изменил трак­товку признака «в отношении заведомо несовершеннолетнего», «в отношении заведомо малолетнего», отказавшись от признака заведомого знания о возрасте по­тер­певшего в отдельных составах уголовных правонарушений[1]. Следует огово­риться, что формулировки, касающиеся заведомого знания о возрасте потерпев­ше­го, носят вариативный характер, по причине чего методология законодательного учета в данном случае может быть оценена только предположительно. К примеру, в п. 14 ч. 2 ст. 99 УК РК «Убийство» сохранена формулировка «в отношении за­ве­домо несовершеннолетнего»; при этом в ч. 3 данной статьи особо квалифицирую­щий состав сформулирован как «убийство малолетнего лица», т.е. не требует фак­та заведомого знания виновного лица о возрасте потерпевшего. Что касается сос­та­вов половых посягательств, то в ряде из них произошел отказ от признака за­ведомой осведомленности о возрасте потерпевших (ст. 120 и ст. 121 УК РК), а в не­которых имеется сочетание обоих подходов (ст. 124 УК РК)[2].

Соответствующий вопрос, безусловно, требует более детальной проработки для того, чтобы критерии учета или не учета признака «заведомость» были более чет­кими и единообразными. В целом же позиция законодателя в данном вопросе заслуживает одобрения, поскольку, во-первых, установление факта заведомости зна­ния о возрасте потерпевшего в отдельных случаях (применительно к семейно-бытовому насилию) вообще является излишним; во-вторых, вменение данного при­знака всегда сопряжено с вполне объективными сложностями: очевидно, что ви­новное лицо будет всячески, в том числе, и посредством действий своего за­щит­ника, настаивать на том, что фактический возраст потерпевшего был ему неизвес­тен.

В целом, признак заведомого знания о том или ином особом состоянии потер­певшего сопряжен со значительными затруднениями как в рамках теоретической трактовки, так и в контексте применения в рамках квалификации конкретных уго­ловных правонарушений.

Обсуждение и результаты. А. Г. Бабичев подчеркивает сохраняющуюся проб­лемность в квалификации убийства женщины, заведомо для виновного нахо­дя­щейся в состоянии беременности. Особенно большие сложности имеют место в ситуациях, когда виновный добросовестно заблуждался, полагая, что потерпевшая находится в состоянии беременности. Как полагает автор, такие ситуации «… мож­но оценивать, как покушение на убийство заведомо беременной женщины, учиты­вая содержание и направленность умысла виновного, но, не учитывая факт нас­туп­ления смерти потерпевшей. Если рассматривать такое преступление как окон­чен­ное убийство заведомо для виновного беременной женщины, тогда не будет учте­но то, что фактически виновный совершил убийство женщины, не находящейся в сос­тоянии беременности. В таком случае нарушается принцип вины, согласно которому лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина»[3].

Соответствующая дилемма уже на протяжении длительного времени вос­про­из­водится в уголовно-правовой науке. При этом Верховный Суд РК в п. 9 Нор­ма­тив­ного постановления от 11 мая 2007 г. № 1 решил соответствующий вопрос сле­дую­щим образом: «При квалификации убийства по пункту 4) части второй статьи 99 УК необходимо устанавливать, что виновный на момент совершения убийства заведомо знал о беременности потерпевшей[4]. При этом срок беременности, сос­то­я­ние потерпевшей по поводу беременности на учете в лечебном учреждении, жиз­не­способность плода и т.п. значения для квалификации убийства не имеет. В тех случаях, когда виновный лишь предполагал, что он совершает убийство бере­мен­ной, но фактически потерпевшая беременной не была, действия виновного при от­сутствии других квалифицирующих признаков подлежат квалификации по части первой статьи 99 УК». Таким образом, Верховный Суд РК пошел по пути небез­уп­речной унификации судебной практики, что, очевидно, было вызвано необхо­ди­мостью упорядочивания квалификации при рассмотрении подобных дел. В общей теории квалификации преступлений практически аксиомой является положение о том, что квалификация осуществляется по направленности умысла виновного ли­ца, а не в рамках фактически причиненного вреда.

Автор другого исследования определяет, что «основанием повышения ответ­ст­венности за убийство женщины, находящейся в состоянии беременности, явля­ет­ся социальная потребность в уголовно-правовой охране биологического сущест­во­ва­ния (внутриутробной жизни) не родившегося ребенка как дополнительного объекта убийства … этот объект, несмотря на свою важность, не может быть при­знан равным по значимости жизни человека»[5]. В данном случае обращает на себя внимание то обстоятельство, что автор не столько оценивает значение принципа заведомого знания виновным лицом о том, что потерпевшая находится в состоянии беременности, сколько сам факт обоснованности повышенной уголовно-правовой охраны беременной женщины.

Однако в теории уголовного права достаточно репрезентативно представлены и позиции, согласно которым уголовно-правовая доктрина в отношении началь­ного момента жизни человека должна быть подвергнута ревизии. Соответственно, в рамках различных вариантов аргументации отстаивается позиция относительно того, что признание плода вплоть до момента физиологических родов исключи­тель­но частью организма матери не отвечает ни современным представлениям о жиз­ни человека, ни гуманистическим концепциям. В итоге, в публикациях встре­ча­ются предложения относительно того, чтобы ставить вопрос о параметрах уго­лов­ной ответственности на различных этапах внутриутробного и самосто­я­тельного развития (эмбрион-плод-ребенок).

В данном случае следует отметить, что подобные «подвижки» в уголовно-пра­вовой трактовке момента начала жизни человека (а, значит, и начального момента ее уголовно-правовой охраны) неизбежно влекут и появление в теории уголовного права обоснований того, что сама женщина также должна быть подвергнута более строгой ответственности за факт причинения вреда как новорожденному ребенку, так и плоду на различных стадиях его развития[6]. При этом следует отметить, что подобная аргументация воспроизводится в теории уголовного права уже на про­тя­жении длительного периода времени и постоянно актуализируется в новых иссле­до­ваниях, в связи с чем, имеются основания предполагать, что законодательное ре­шение соответствующего вопроса можно отнести к футурологии уголовно-пра­во­вой науки. Вместе с тем, в рамках противоположных точек зрения отстаивается позиция относительно того, что убийство женщины, заведомо для виновного нахо­дящейся в состоянии беременности следует оценивать, как более общественно опас­ную разновидность убийства, но все-таки менее опасную, нежели убийство двух или более лиц, в связи с чем предлагается более глубокая дифференциация составов убийства по степени общественной опасности[7].

Кроме того, следует отметить, что уже достаточно давно обосновываются по­зи­ции относительно необходимости отказа от признака заведомого знания о сос­тоянии беременности потерпевшей в квалифицированном виде убийства (равно как и в других посягательствах на жизнь и здоровье), вплоть до перевода убийства бе­ременной женщины (вне зависимости о знании виновного о состоянии беремен­ности) в особо квалифицированный вид посягательства[8]. В других исследованиях текстуально-содержательный компонент квалифицирующего признака «в отноше­нии женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности» не опровергается, напротив, предлагается его расширительное использование на дру­гие статьи уголовного закона[9].

В целом, с позиции современных учений о гендере, многочисленных меро­при­ятий, предпринимаемых международным сообществом и многими странами на уров­не национальных законодательств, позиция относительно безоговорочного уче­та состояния беременности потерпевшей как основания для повышенных пара­мет­ров уголовной ответственности представляется более чем обоснованной. Как ука­зывают А. М. Багмет, С. Ю. Скобелин, «особое социальное положение бере­мен­ной женщины в обществе, ее экзистенциальная ценность и репродуктивная функ­ция, направленная на рождение и воспитание детей, являются общеприз­нан­ны­ми в истории, религии, искусстве и праве. Уголовным законом беременная жен­щина, с одной стороны, защищается как потенциальная жертва преступления, а с дру­гой — находится в более привилегированном положении как субъект преступ­ле­ния»⁹. При этом состояние беременности является естественным для женщины, непосредственно связывается с биологическими особенностями женского гендера и фактически в каждом отдельно взятом случае может презюмироваться со сто­ро­ны других членов общества. Здесь преимущественно речь идет о ситуациях, когда состояние беременности является неочевидным для окружающих (а, возможно, и для самой женщины).

Исходя из вышеприведенного суждения, что беременность является естест­вен­ным состоянием женщины закономерен вывод о том, что факт возможного на­личия данного состояния у потерпевшей должен оцениваться как необходимый эле­мент умысла при причинении того или иного вреда потерпевшей женского по­ла. Иными словами, при совершении посягательства виновного на лицо женского пола у него в интеллектуальном элементе умысла (в структуре «предвидения») долж­но быть «встроено», в том числе, и предвидение того, что женщина может на­ходиться в состоянии беременности. Безусловно, такая трактовка существенным образом меняет устоявшиеся подходы к фиксации и учета соответствующего при­знака в нормах уголовного закона.

Следует отметить, что признак «заведомости» в отношении возраста потер­пев­шего (заведомо несовершеннолетний, заведомо малолетний) имеет несколько иной содержательный контекст, поскольку в ряде случаев, действительно, воз­мож­ны добросовестные заблуждения виновного лица, в частности, в случаях, когда сам потерпевший (потерпевшая) способствовали своими действиями или словами дан­ному заблуждению. Несмотря на это обстоятельство, законодатель вполне спра­вед­ливо пошел по пути отказа от признака заведомости в целом ряде статей УК РК, на которые было указано ранее.

В отношении же посягательства на женщину, которая может находиться (или не находиться) в состоянии беременности, трактовка признака заведомого знания приобретает иное значение. Конечно же, имеется так называемый «фертильный воз­раст», который исходя из международных стандартов в настоящее время опре­де­ляется в диапазоне от 15 до 49 лет; соответственно именно в рамках данного воз­раста возможна большая или меньшая вероятность пребывания женщины в сос­тоянии беременности. В данном случае значимым аргументом является обстоя­тель­ство, которое ранее уже было отмечено: потерпевшая женщина может сама к моменту посягательства не знать о том, что находится в состоянии беременности, что исключает возможность соответствующего информационного обмена с лицом, планирующим или осуществляющим насильственное посягательство. Едва ли дан­ное обстоятельство может стать причиной к тому, чтобы исключить необходи­мость признания беременной женщины в качестве особого потерпевшего, требую­щего повышенной уголовно-правовой охраны.

Ранее приведенные нами теоретические рассуждения относительно признака заведомости в отношении беременности потерпевшей в полной мере относимы и к насильственным посягательствам в отношении несовершеннолетних. Так, анализ действующего УК РК свидетельствует о том, что отказ от признака заведомого зна­ния о несовершеннолетнем возрасте потерпевшего уже используется законо­да­те­лем в рамках регламентации половых преступлений, особо квалифицированного вида доведения до самоубийства и некоторых других составах.

Что касается иных насильственных посягательств, то используется признак «в отношении заведомо несовершеннолетнего» (п. 14 ч. 2 ст. 99; п. 11 ч. 2 ст. 106; п. 8 ч. 2 ст. 107, п. 8 ч. 2 ст. 108-1 УК РК и др.).

И. Ш. Борчашвили в комментарии к УК РК прямо указывает на непоследова­тель­ность законодателя в вопросах установки требования относительно заведо­мого знания виновным лицом о возрасте потерпевшего (в контексте различного учета несовершеннолетнего и малолетнего возраста в контексте ст. 99 УК РК)[10]. Сле­дует принимать во внимание, что повышенная уголовно-правовая охрана несо­вер­шеннолетних в данных составах связана исключительно с физиологическими (возрастными) параметрами, что существенным образом объединяет данные слу­чаи с ранее произведенной оценкой в отношении заведомого знания о состоянии бе­ременности потерпевшей. То есть законодатель сигнализирует о повышенной за­щите потерпевшего исключительно по причине его возраста. Поскольку речь идет о таких естественных нематериальных благах, как жизнь, здоровье, половая не­прикосновенность, это дает основание утверждать, что сам факт несовершенно­лет­него возраста потерпевшего является достаточным для повышения параметров уголовной ответственности, независимо от заведомого знания о нем.

А. И. Рарог признак заведомости и его значение для квалификации содеянного трактует весьма категорично: «термин «заведомость» представляет собой особый технический прием, применяемый для характеристики субъективной стороны пре­ступления. Он означает способ указания в законе на то, что субъекту при совер­ше­нии деяния было заранее известно (ведомо) о наличии тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение для квалификации преступлений или для наз­на­чения наказания, то есть он достоверно знал об этих обстоятельствах»[11].

В. Н. Кудрявцев отмечал, что законодательное установление признака заведо­мо­сти должно исключать тот или иной диапазон допустимого психического вос­приятия виновным лицом признаков совершаемого им деяния, поскольку в случае специального указания на заведомое знание необходимо точное установление дан­ного обстоятельства»[12].

При этом признак осознания виновным лицом того или иного обстоятельства в теории вины, разработанной в недрах уголовно-правовой науки, трактуется мно­гими исследователями преимущественно расширительно. Б. С. Никифоров еще в советский период развития теории умысла в уголовном праве отмечал, что осо­зна­ние в рамках интеллектуального момента умысла заметным образом отличается от «знания» и может находится в достаточно гибком диапазоне: «вероятно»-«воз­мож­но»-«не исключено»[13].

В свою очередь, Г. Есаков, отмечает, что «осознание общественно опасного ха­рактера деяния и, как следствие, умысел не исключаются сомнениями лица в от­ношении сопутствующих деянию обстоятельств при условии, что они пола­га­ются возможными»[14].

Л. Л. Кругликов и Н. Ю. Скрипченко отмечают: «Осознание, на наш взгляд, воз­можно в одной из следующих форм — знал, считал возможным, вероятным либо не исключал»[15].

В. Б. Хатуев последовательно приходит к выводу о том, что признак заведо­мости в отношении особых свойств потерпевшего (среди которых и состояние бе­ре­менности, потерпевшей) следует исключить из текста уголовного закона. В сво­ем исследовании автор идет по пути сбалансированного учета соответствующего признака не отказываясь от текстуального указания на признак заведомости в пол­ном объеме, он полагает, что признак, отягчающий уголовную ответственность и на­казание, должен быть сформулирован как «совершение преступления в отно­ше­нии беременной женщины, малолетнего, старого, беспомощного лица и лица, на­хо­дящегося в зависимости от виновного»[16], причем он должен быть признан не в качестве отягчающего, а в качестве особо отягчающего обстоятельства. В своих бо­лее поздних работах В. Б. Хатуев приходит к выводу, что «… из всех анали­зи­ру­емых статей Особенной части УК РФ, в которых термин «заведомость» при­ло­жен к особым качествам потерпевшего, его следует исключить. В целях повыше­ния качества уголовно-правовой охраны таких лиц для вменения этих статей не­обя­зательно достоверное знание виновным наличия данных качеств потерпевшего, достаточно и предположительной осведомленности о них»[17].

Резюмируя все приведенные теоретические рассуждения, можно сформу­лировать ряд выводов.

Во-первых, признак заведомости является устоявшимся в законодательной практике, однако в последние годы имеется тенденция к его инвариантному учету (в первую очередь, в контексте повышения параметров уголовной ответственности за посягательства в отношении несовершеннолетних).

Во-вторых, требование о наличии заведомого знания лица о тех или иных свойствах потерпевшего предполагает, что в ходе досудебного производства по делу и судебного разбирательства соответствующее обстоятельство должно быть достоверно установлено.

В-третьих, в теории уголовного права отсутствует консенсус относительно це­ле­сообразности (нецелесообразности) сохранения признака заведомости в отно­шении тех или иных специфических свойств потерпевших.

Применительно к обозначенной проблеме целесообразности отказа от призна­ка заведомости в отношении состояния беременности, потерпевшей приведем не­ко­торые заключительные аргументы. Ранее нами было отмечено, что бере­мен­ность следует расценивать как особое, но не исключительное состояние женщины, поскольку оно в полной мере производство от ее биологического естества, не яв­ля­ется болезненным, искусственным и т.п. состоянием. Иными словами, интеллек­ту­альный момент умысла любого лица (как мужского, так и женского пола) фак­ти­чески должен включать факт осознания того, что женщина может находиться в состоянии беременности исключительно по признаку ее биологического пола. В указанном плане представляется совершенно методологически неверным тексту­аль­ное допущение А. А. Абдрашита относительно формулировки анализируемого признака как «в отношении лица, заведомо для виновного, находящегося в состоя­нии беременности»[18], поскольку состояние беременности присуще исключительно лицам женского пола.

В анализируемом случае теоретические сентенции по поводу «потенциаль­но­го материнства» и «потенциального отцовства» следует сразу исключить (учиты­вая риски обвинения в гендерной дискриминации), поскольку именно беременная женщина является безусловным объектом уголовно-правовой охраны, не восприя­тие отдельно взятого индивида как потенциальной матери или потенциального от­ца. Соответственно, женщина, которая даже сама не знает о факте наступившей бе­ременности должна представлять собой потерпевшую особого порядка, по­сколь­ку заведомое знание виновного о данном состоянии свидетельствует о более высокой степени опасности его умысла, но никак не связано с повышенной сте­пенью уголовно-правовой охраны беременности. Иными словами, конкуренция меж­ду значимостью объекта уголовно-правовой охраны и спецификой учета субъек­тивных параметров ответственности виновного лица должна быть одно­значно разрешена в пользу первого обстоятельства.

Как правило, дополнительным аргументом всегда является отсылка к зару­беж­ному опыту законодательного учета того или иного значимого признака (об­стоятельства). В данном случае из всех стран СНГ обнаруживается отличие только в УК Молдовы, однако не с точки зрения отказа от признака заведомости, а с по­зи­ции того, что убийство заведомо беременной женщины относится к особо квали­фи­цированному виду убийства (п. «с» ч. 3 ст. 145)[19].

Однако имеются и законодательные примеры, сходные с аргументируемым пред­ложением. Так, п. 4 ст. 116 УК Болгарии[20] и п. 4 ч. 2 ст. 129 УК Литовской Республики[21] предусмотрена ответственность за убийство беременной женщины, то есть без указания на признак заведомости.

Безоговорочное признание состояния беременности как основания для кон­ста­тации более охраняемого объекта уголовно-правовой охраны может стать од­ним из отраслевых инструментов адресной защиты женщин, для которых состоя­ние беременности является их исключительной возможностью, обусловленной био­логическим полом. Соответственно, во всех составах уголовных право­на­ру­шений, сопряженных с семейно-бытовым насилием, следует произвести тексту­аль­ную замену признака в «отношении женщины, заведомо для виновного нахо­дя­щейся в состоянии беременности» на формулировку «в отношении беременной женщины».

В данном случае может возникнуть сомнение относительно того, возможно ли обособлять именно случаи семейно-бытового насилия с точки зрения изменения под­хода к оценке состояния беременности потерпевшей (исключения необходи­мо­сти заведомого знания об этом). Здесь следует в качестве решающего критерия принять то обстоятельство, что все приведенное выше обоснование было связано с необходимостью защиты своего рода особого «биологического статуса» жен­щи­ны, которая находится в состоянии беременности.

Заключение. Таким образом, подводя итог исследованным аспектам, в ка­че­ст­ве основных выводов можно назвать следующие результаты:

1. Учитывая общемировые тенденции повышенной защиты женщин, в том чис­ле приводящие к практике криминализации фемицидов, формулируется пред­ло­жение относительно сложившейся на протяжении длительного времени концеп­ции казахстанского законодателя в учете состояния беременности, потерпевшей ис­клю­чительно в случаях, когда устанавливается факт заведомой осведомлен­нос­ти о данном состоянии со стороны виновного лица. Обосновано, что беременность следует расценивать как особое, но не исключительное состояние женщины, по­сколь­ку оно в полной мере производство от ее биологического естества, не являет­ся болезненным, искусственным и т.п. состоянием. Соответственно, интеллек­ту­аль­ный момент умысла любого лица (как мужского, так и женского пола) факти­чески должен включать факт осознания того, что женщина может находиться в сос­тоянии беременности исключительно по признаку ее биологического пола. В связи с этим обоснована необходимость отказа от признака «заведомости» по от­но­шению к состоянию беременности во всех составах насильственных посяга­тельств на жизнь и здоровье. То есть признак заведомости должен быть исключен в тех составах, которые связаны с посягательством на женщину как биологический организм, находящийся в естественном, но особом состоянии, а это только прес­туп­ления против личности. При этом использование соответствующего признака должно иметь место в посягательствах на здоровье, регламентированных ст. ст. 106, 107, 108-1, 109-1 УК РК.
2. Аналогично, в составах насильственных преступлений против личности сле­дует отказаться от признака заведомого знания виновным лицом о несовершен­но­летнем возрасте потерпевшего, поскольку в соответствующих случаях повы­шен­ная уголовно-правовая охрана устанавливается исключительно по физиоло­ги­че­скому (возрастному) параметру и не сопряжена с иными (социальными, нрав­ст­венно-психологическими и т.д.) оценками.

 

Список литературы

1. Закон Республики Казахстан от 1 апреля 2019 года № 240-VI «О внесении из­менений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Ка­зах­стан по вопросам, связанным с деятельностью организаций, осуществляющих функ­ции по защите прав ребенка // https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z1900000240 (дата обращения 20.09.2023 г.).
2. Уголовный кодекс Республики Казахстан от 3 июля 2014 года № 226-V (с изменениями и дополнениями по состоянию на 09.09.2024 г.) // https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=31575252.
3. Бабичев А. Г. Преступления против жизни: теоретико-прикладные проб­лемы и доктринальная модель уголовного закона: Автореф. дис. …д-ра юрид. наук. — Казань, 2019. С. 34 (61 с.).
4. О квалификации некоторых уголовных правонарушений против жизни и здоровья человека: Нормативное постановление Верховного Суда РК от 11 мая 2007 г. № 1 // https://adilet.zan.kz/rus/docs/P07000001S_ (дата обращения 20.09.2023 г.).
5. Плаксина Т. А. Социальные основания квалифицирующих убийство об­сто­ятельств и их юридическое выражение в признаках состава преступления: Авто­реф. дис. … д-ра юрид. наук. — Томск, 2006. С. 10 (48 с.).
6. Кудаева Л. А. Проблемы реализации уголовной политики в отношении пре­ступлений, совершаемых исключительно женщинами: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2023. С. 11 (32 с.).
7. Ткачев И. О. Множественность потерпевших и ее значение при квалифика­ции убийств: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2009. С. 8 (27 с.).
8. Киселева М. В. Уголовно-правовая охрана материнства: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 2010. С. 10 (30 с.).
9. Багмет А. М., Скобелин С. Ю. Уголовно-правовая охрана материнства и детства // Юридический мир. — 2015. — № 3. — С. 49-53.
10. Борчашвили И. Ш. Комментарий к Уголовному кодексу Республики Ка­захстан. Общая часть. — Алматы: Жеті Жарғы, 2021. Т. 1. — 836 с.
11. Рарог А. И. Настольная книга судьи по квалификации преступлений. — М.: Проспект, 2008. С. 48 (220 с.).
12. Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. — М., 1999. С. 151-155.
13. Никифоров Б. С. Об умысле по действующему законодательству // Советское государство и право. — 1965. — № 6. С. 29.
14. Есаков Г. Осознание возраста потерпевшего лица в половых преступ­ле­ниях: позиция судебной практики // Уголовное право. — 2011. — № 6. С. 16.
15. Кругликов Л. Л., Скрипченко Н. Ю. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике применения законодательства, регламенти­рую­щего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» // Уголовное право. — 2012. — № 1. С. 44.
16. Хатуев В. Б. Уголовно-правовая охрана беременных женщин, малолетних, беззащитных и беспомощных лиц и лиц, находящихся в зависимости от виновного: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 2004. С. 18 (32 с.).
17. Хатуев В. Б. Уголовно-правовое значение особых свойств потерпевшего от преступления как основных или квалифицирующих признаков преступлений // Актуальные проблемы российского права. — 2019. — № 3 (100). — С. 177-193.
18. Абдрашит А. А. Уголовная ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью по законодательству Республики Казахстан: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2004. С. 7 (24 с.).
19. Уголовный кодекс Республики Молдова от 18 апреля 2002 года № 985-XV (с изменениями и дополнениями по состоянию на 31.07.2023 г.) // https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30394923&pos=401;-39#pos=401;-39. (дата обращения: 16.09.2023).
20. Уголовный кодекс Республики Болгария // https://www.wipo.int/ wipolex/ru/legislation/details/21816. (дата обращения 11.02.2023).
21. Уголовный кодекс Литовской Республики: принят Сеймом Литовской Республики 25 октября 2000 г. (вступил в силу с 1 мая 2003 года) (по пост. на 06.07.2023) // https://www.e-tar.lt/portal/lt/legalAct/TAR.2B866DFF7D43/asr (дата обращения 27.04.2023).

 References

1. Zakon Respubliki Kazakhstan ot 1 aprelya 2019 goda № 240-VI «O vnesenii iz-meneniy i dopolneniy v nekotoryye zakonodatel’nyye akty Respubliki Kazakhstan po voprosam, svyazannym s deyatel’nost’yu organizatsiy, osushchestvlyayushchikh funktsii po zashchite prav rebenka // https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z1900000240 (data obrashcheniya 20.09.2023 g.).
2. Ugolovnyy kodeks Respubliki Kazakhstan ot 3 iyulya 2014 goda № 226-V (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 09.09.2024 g.) // https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=31575252.
3. Babichev A. G. Prestupleniya protiv zhizni: teoretiko-prikladnyye problemy i doktrinal’naya model’ ugolovnogo zakona: Avtoref. dis. …d-ra yurid. nauk. — Kazan’, 2019. S. 34 (61 s.).
4. O kvalifikatsii nekotorykh ugolovnykh pravonarusheniy protiv zhizni i zdorov’ya cheloveka: Normativnoye postanovleniye Verkhovnogo Suda RK ot 11 maya 2007 g. № 1 // https://adilet.zan.kz/rus/docs/P07000001S_ (data obrashcheniya 20.09.2023 g.).
5. Plaksina T. A. Sotsial’nyye osnovaniya kvalifitsiruyushchikh ubiystvo obstoyatel’stv i ikh yuridicheskoye vyrazheniye v priznakakh sostava prestupleniya: Avtoref. dis. … d-ra yurid. nauk. — Tomsk, 2006. S. 10 (48 s.).
6. Kudayeva L. A. Problemy realizatsii ugolovnoy politiki v otnoshenii prestupleniy, sovershayemykh isklyuchitel’no zhenshchinami: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — Saratov, 2023. S. 11 (32 s.).
7. Tkachev I. O. Mnozhestvennost’ poterpevshikh i yeye znacheniye pri kvalifikatsii ubiystv: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — Yekaterinburg, 2009. S. 8 (27 s.).
8. Kiseleva M. V. Ugolovno-pravovaya okhrana materinstva: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — M., 2010. S. 10 (30 s.).
9. Bagmet A. M., Skobelin S. YU. Ugolovno-pravovaya okhrana materinstva i detstva // Yuridicheskiy mir. — 2015. — № 3. — S. 49-53.
10. Borchashvili I. SH. Kommentariy k Ugolovnomu kodeksu Respubliki Kazakhstan. Obshchaya chast’. — Almaty: Zhetí Zharġy, 2021. T. 1. — 836 s.
11. Rarog A. I. Nastol’naya kniga sud’i po kvalifikatsii prestupleniy. — M.: Prospekt, 2008. S. 48 (220 s.).
12. Kudryavtsev V. N. Obshchaya teoriya kvalifikatsii prestupleniy. — M., 1999. S. 151-155.
13. Nikiforov B. S. Ob umysle po deystvuyushchemu zakonodatel’stvu // Sovetskoye gosudarstvo i pravo. — 1965. — № 6. S. 29.
14. Yesakov G. Osoznaniye vozrasta poterpevshego litsa v polovykh prestupleniyakh: pozitsiya sudebnoy praktiki // Ugolovnoye pravo. — 2011. — № 6. S. 16.
15. Kruglikov L. L., Skripchenko N. YU. Postanovleniye Plenuma Verkhovnogo Suda RF «O sudebnoy praktike primeneniya zakonodatel’stva, reglamentiruyushchego osobennosti ugolovnoy otvetstvennosti i nakazaniya nesovershennoletnikh» // Ugolovnoye pravo. — 2012. — № 1. S. 44.
16. Khatuyev V. B. Ugolovno-pravovaya okhrana beremennykh zhenshchin, maloletnikh, bezzashchitnykh i bespomoshchnykh lits i lits, nakhodyashchikhsya v zavisimosti ot vinovnogo: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — M., 2004. S. 18 (32 s.).
17. Khatuyev V. B. Ugolovno-pravovoye znacheniye osobykh svoystv poterpevshego ot prestupleniya kak osnovnykh ili kvalifitsiruyushchikh priznakov prestupleniy // Aktual’nyye problemy rossiyskogo prava. — 2019. — № 3 (100). — S. 177-193.
18. Abdrashit A. A. Ugolovnaya otvetstvennost’ za umyshlennoye prichineniye tyazhkogo vreda zdorov’yu po zakonodatel’stvu Respubliki Kazakhstan: Avtoref. dis. … kand. yurid. nauk. — Saratov, 2004. S. 7 (24 s.).
19. Ugolovnyy kodeks Respubliki Moldova ot 18 aprelya 2002 goda № 985-XV (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 31.07.2023 g.) // https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30394923&pos=401;-39#pos=401;-39. (data obrashcheniya: 16.09.2023).
20. Ugolovnyy kodeks Respubliki Bolgariya // https://www.wipo.int/ wipolex/ru/legislation/details/21816. (data obrashcheniya 11.02.2023).
21. Ugolovnyy kodeks Litovskoy Respubliki: prinyat Seymom Litovskoy Respubliki 25 oktyabrya 2000 g. (vstupil v silu s 1 maya 2003 goda) (po post. na 06.07.2023) // https://www.e-tar.lt/portal/lt/legalAct/TAR.2B866DFF7D43/asr (data obrashcheniya 27.04.2023).

---

МРНТИ 10.71.01

УДК 342.5

Исмаилбаев Тимурлан Шамильевич — главный научный сотрудник Межведомственного научно-исследовательского института Академии правоохранительных органов при Генеральной прокуратуре Республики Казахстан, старший советник юстиции (Республика Казахстан, г. Косшы);

Ермекова Зауреш Джумаевна — ведущий научный сотрудник Межведомственного научно-исследовательского института Академии правоохранительных органов при Генеральной прокуратуре Республики Казахстан, старший советник юстиции (Республика Казахстан, г. Косшы)

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПОДХОДЫ К РЕГУЛИРОВАНИЮ ДОВЕРИТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ ИМУЩЕСТВОМ ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЛУЖАЩИХ

Аннотация. В статье авторы рассматривают законодательство зарубежных стран, регулирующее институт доверительного управления имуществом государ­ст­венных служащих.

Анализ показал, что институт доверительного управления, как инструмент пре­дотвращения конфликта интересов, присутствует в законодательстве боль­шин­ства стран. Однако некоторые государства предпочитают устанавливать полный за­прет на управление таким имуществом для государственных служащих при пос­туплении на государственную службу. Например, в Армении и Болгарии действует полный запрет на доверительное управление имуществом государственных слу­жа­щих, тогда как в Австрии и Франции публичные должностные лица могут полу­чать доход от частной деятельности при наличии специального разрешения или до определенного уровня.

Предлагаемые изменения послужат гарантией развития профессиональной государственной службы, так как они создадут более прозрачные и справедливые условия для управления имуществом государственных служащих. Это, в свою очередь, будет способствовать укреплению доверия граждан к государственным органам и повышению эффективности их работы.

Таким образом, анализ зарубежного законодательства показывает необхо­ди­мость внедрения различных подходов к регулированию доверительного управ­ле­ния имуществом, что поможет предотвратить конфликты интересов и повысить профессиональный уровень государственной службы.

Ключевые слова: государственная служба, государственный служащий, доверительное управление, конфликт интересов, ограничения, запреты, активы.

Исмаилбаев Тимурлан Шамильевич — Қазақстан Республикасы Бас прокуратурасының жанындағы Құқық қорғау органдары академиясы ведомствоаралық ғылыми-зерттеу институтының бас ғылыми қызметкері, аға әділет кеңесшісі (Қазақстан Республикасы, Қосшы қ.)

Ермекова Зауреш Джумаевна — Қазақстан Республикасы Бас прокуратурасының жанындағы Құқық қорғау органдары академиясы ведомствоаралық ғылыми-зерттеу институтының жетекші ғылыми қызметкері, аға әділет кеңесшісі (Қазақстан Республикасы, Қосшы қ.)

МЕМЛЕКЕТТІК ҚЫЗМЕТШІЛЕРДІҢ МҮЛКІН СЕНІМГЕРЛІКПЕН БАСҚАРУДЫ РЕТТЕУДІҢ ХАЛЫҚАРАЛЫҚ ТӘСІЛДЕРІ

Түйін. Мақалада автор мемлекеттік қызметшілердің мүлкін сенімгерлікпен басқару институтын реттейтін шет мемлекеттердің заңнамасын қарастырады.

Талдау сенімгерлік басқару институты мүдделер қақтығысының алдын алу құралы ретінде көптеген елдердің заңнамасында бар екенін көрсетті. Дегенмен, кейбір мемлекеттер мемлекеттік қызметшілерге мемлекеттік қызметке кірген кез­де мұндай мүлікті басқаруға толық тыйым салуды жөн көреді. Мысалы, Армения мен Болгарияда мемлекеттік шенеуніктердің мүлкін сенімгерлік басқаруға толық тыйым салынса, Австрия мен Францияда мемлекеттік шенеуніктерге арнайы рұқсатпен немесе белгілі бір деңгейге дейін жеке қызметтен кіріс ала алады.

Ұсынылып отырған өзгерістер кәсіби мемлекеттік қызметтің дамуына кепіл­дік береді, өйткені олар мемлекеттік қызметшілердің мүлкін басқару үшін неғұр­лым ашық және әділ жағдай жасайды. Бұл өз кезегінде азаматтардың мемлекеттік органдарға сенімін нығайтуға және олардың жұмысының тиімділігін арттыруға ықпал етеді.

Осылайша, шетелдік заңнаманы талдау мүдделер қақтығысын болдырмауға және мемлекеттік қызметтің кәсіби деңгейін арттыруға көмектесетін мүлікті сенімгерлік басқаруды реттеудің әртүрлі тәсілдерін енгізу қажеттілігін көрсетеді.

Түйінді сөздер: мемлекеттік қызмет, мемлекеттік қызметші, сенімгерлік басқару, мүдделер қақтығысы, шектеулер, тыйымдар, активтер.

Ismailbayev Timurlan Shamilevich — chief researcher at the Interdepartmental research institute of the Academy of law enforcement agencies at the Prosecutor general’s office of the Republic of Kazakhstan, senior adviser to justice (Republic of Kazakhstan, Kosshy);

Ermekova Zauresh Dzhumaevna — leading researcher at the Interdepartmental research institute of the Academy of law enforcement agencies under the Prosecutor general’s office of the Republic of Kazakhstan, senior adviser of justice (Republic of Kazakhstan, Kosshy)

INTERNATIONAL APPROACHES TO THE REGULATION OF TRUST MANAGEMENT OF PROPERTY OF CIVIL SERVANTS

Annotation. In the article, the authors consider the legislation of foreign countries regulating the institution of trust management of property of civil servants.

The analysis showed that the institution of trust management, as a tool for preventing conflicts of interest, is present in the legislation of most countries. However, some States prefer to establish a complete ban on the management of such property for civil servants when entering the civil service. For example, in Armenia and Bulgaria, there is a complete ban on the trust management of the property of civil servants, whereas in Austria and France, public officials can receive income from private activities with a special permit or up to a certain level.

The proposed changes will serve as a guarantee for the development of a professional civil service, as they will create more transparent and fair conditions for the management of the property of civil servants. This, in turn, will help to strengthen citizens’ trust in government agencies and increase the efficiency of their work.

Thus, the analysis of foreign legislation shows the need to introduce various approaches to the regulation of trust management of property, which will help prevent conflicts of interest and improve the professional level of public service.

Keywords: civil service, civil servant, trust management, conflict of interest, restrictions, prohibitions, assets.

 

Введение: Государственная служба — это профессиональная деятельность служащих в государственных органа. Вопросы развития государственной службы в Республики Казахстан рассматривали различные ученые[1].

Однако, на наш взгляд, институту доверительного управления имуществом государственных служащих уделено не достаточное внимание.

При этом подавляющее число стран мира устанавливают запреты или жесткие ограничения на владение государственными служащими ценными бумагами и их участие в коммерческой деятельности.

Материалы и методы. На основе сравнительного анализа зарубежных за­ко­но­дательств установлена необходимость внедрения различных подходов к регули­ро­ванию доверительного управления имуществом, что поможет предотвратить конфликты интересов и повысить профессиональный уровень государственной службы.

Обсуждение и результаты. Наиболее распространённой формой предотвра­ще­ния конфликта интересов на государственной службе является полное отчужде­ние конфликтоопасных активов, причем, ряд государств, например Албания уста­навливает и запрет на их продажу аффилированным с государственным служащим лицам.

Законодательство большинства государств не устанавливает в качестве аль­тер­на­тивы отчуждению ценных бумаг и долей в коммерческих компаниях до­ве­ри­тельное управление таким имуществом. В то же время, к государствам, имеющим нормы, регулирующим возможность передачи проблемных активов в доверитель­ное управление, вместо их полного отчуждения, относятся США, Канада, Чили, Албания и некоторые другие. Отдельные страны находятся в процессе обсуждения подобных законодательных инициатив, например, Мексика[2].

Наиболее развитым, с точки зрения правовой регламентации института до­ве­рительного управления имуществом государственных служащих, является право_­вое регулирование в США, где помимо законодательного закрепления самой воз­мож­ности помещения своих активов в траст (в качестве альтернативы продаже), присутствуют детальные административные регламенты действий служащих, вклю­чающие в себя, в том числе, и разработанные формы бланков документов для каждого этапа процедуры.

Канада использует специфические формы доверительного управления в деле предотвращения конфликта частных и публичных интересов лиц, занимающих государственные должности. Федеральный режим конфликта интересов, который применяется к государственным должностным лицам, таким как министры, и пар­ла­ментскими кодексами конфликта интересов, принятыми Сенатом и Палатой общин для регулирования поведения их членов. Неотъемлемой частью режима яв­ляются два независимых наблюдателя за конфликтом интересов, а именно комис­сар по конфликту интересов и этике и сотрудник по этике Сената.

В соответствии с канадским законодательством, регулирующим вопросы кон­флик­та интересов и этики, слепой траст — это финансовое соглашение, в котором доверительный управляющий или слепой доверительный агент уполномочен уп­рав­лять активами траста без какого-либо участия бенефициара траста и не может пре­доставлять бенефициару какую-либо информацию о повседневной деятель­нос­ти траста. Согласно закону, министрам кабинета министров не разрешается вла­деть или торговать «ценными бумагами, акциями, сырьевыми товарами и фьючер­са­ми» или «вести бизнес через партнерство или индивидуального предприни­ма­теля», если эти активы не находятся в слепом трасте. Попечители должны дей­ст­вовать отстраненно или независимо от учредителя слепого траста, а также должны быть одобрены комиссаром по конфликту интересов. Они не могут консульти­ро­ваться с министром, чьими активами они управляют, но предоставляют ежегодный отчет о доходах от траста комиссару по конфликтам и самому министру, чтобы поз­волить им платить подоходные налоги. Интересной особенностью рассматри­вае­мой модели является то, что министры кабинета министров имеют право на возмещение своих расходов по учреждению и содержанию траста за счет средств на­логоплательщиков.

В соответствии с канадским законодательством, государственный служащий обязан в течение 120 дней со дня своего назначения лишиться каждого из своих контролируемых активов, выполнив одно из следующих действий: продажа его в сделке не аффилированным с ним лицами; или, размещение его в слепом трасте. Ус­ловия слепого траста, при этом, должны предусматривать, что: активы, подле­жа­щие передаче в доверительное управление, регистрируются на имя доверитель­ного управляющего; государственный служащий не имеет никаких полномочий по уп­равлению или контролю над трастовыми активами; доверительный управляю­щий не должен запрашивать или принимать какие-либо инструкции или советы от учредителя траста относительно управления активами; активы, переданные в траст, должны быть перечислены в списке, прилагаемом к контракту; срок дей­ст­вия любого траста длится до тех пор, пока государственный служащий, учредив­ший траст, продолжает занимать свою должность или до тех пор, пока активы трас­та не будут исчерпаны; доверительный управляющий не предоставляет информа­цию о трасте, включая его состав, держателю государственной должности, за ис­клю­чением периодических отчетов об общей стоимости траста; доверительный управляющий должен быть независим от государственного должностного лица, а уполномоченный по конфликтам и этике — уверен в этом[3].

В качестве доверительного управляющего в Канаде могут выступать: государ­ст­венный попечитель; публичная компания, квалифицированная для выполнения обязанностей доверительного управляющего; лицо, которое может выполнять обя­занности доверительного управляющего в ходе своей обычной работы³.

Законодательное регулирование института передачи управления активами го­су­дарственных служащих и иных публичных лиц третьим лицам присутствует и в Чили. Как и в большинстве государств, в Чили, в целях соблюдения принципа доб­ро­совестности, органы власти и отдельные должностные лица обязаны представ­лять декларации о своих финансовых интересах и имуществе. Это обязательство закреплено в Конституции Республики Чили с 2010 года после включения в статью 8 новых третьего и четвертого подпунктов, предусматривающих, что: «Президент Республики, государственные министры, депутаты и сенаторы, а также другие ор­га­ны власти и должностные лица, указанные в Конституционном органическом за­коне, должно публично заявлять о своих интересах и имуществе». Закон № 20,880 «О честности на государственной службе и предотвращении конфликта инте­ре­сов», определяет случаи и условия, при которых эти лица делегируют третьим сторонам управление имуществом и обязанностями, связанными с возможным конф­ликтом интересов, при выполнении ими своих публичных функций[4].

К числу стран, в определенной степени, использующих специализированные виды доверительного управления в деле предотвращения конфликта интересов, относятся, в первую очередь, США.

Однако, здесь необходимо учитывать специфику правовой системы американ­ско­го государства — его значительную децентрализацию, и иметь в виду, что из всех 50 штатов, так или иначе, упоминается о слепых трастах в контексте обес­пе­че­ния беспристрастности государственных служащих только в законодательстве единичных регионов, причем, число таких штатов значительным образом сокра­ти­лось за последние 10 лет. Но, там, где положения о слепых трастах остались, сле­пые трасты (Blind trust), применяются в попытке этически сбалансировать частные интересы с общественными обязанностями государственных должностных лиц или государственных служащих.

Так, в соответствии с Административным регламентом штата Канзас (па­ра­граф 19-41-1-Definitions) — «слепой траст» означает доверительное управление, соз­данное государственным должностным лицом или государственным служа­щим, или его супругом с целью отчуждения своего контроля и осведомленности о финансовых активах, способных порождать конфликт интересов[5].

Достаточно развернуто дано регулирование слепых трастов в законода­тель­стве штата Мериленд.

Так, параграф 1-501, Аннотированного Кодекса штат Мэриленд, устанавли­ва­ет требования о неучастии служащих и должностных лиц штата, в официальных де­лах, в которых они заинтересованы или в которых участвуют в качестве стороны хозяйствующий субъект, или имеют определенные экономические отношения. Ста­тья о государственном управлении (15-502), запрещает этим должностным ли­цам и сотрудникам иметь финансовый интерес в организации, которая подчиня­е­тся их полномочиям или агентству, с которым они связаны, или которое ведет пе­ре­говоры о контракте с агентством. Исключения из указанных запретов предус­мо­трено для лиц, находящихся в ведении Государственной комиссии по этике, в соответствии с правилами Комиссии, когда она определяет, что нет конфликта или видимости конфликта, и когда это не будет противоречить целям Закона.

Кодекс штата Мэриленд в этой связи также определяет обстоятельства, при которых сертифицированный слепой траст (certified blind trust) или исключенный слепой траст (excepted blind trust) будут рассматриваться Комиссией по этике как соответствующие установленным законом критериям исключения из этих по­ло­жений о конфликте интересов. Основополагающая концепция здесь заключается в том, что в ситуациях, когда траст создается независимой третьей стороной или, су­ществуют диверсифицированные холдинги в трасте, созданном государствен­ным должностным лицом или служащим, должностное лицо или служащий не знает финансовые интересы траста, и не контролирует эти интересы, а значит, на его официальные действия не будут влиять или казаться влияющими частные ин­тересы. Таким образом, общая цель публичной политики, достигаемая за счет опоры на слепое доверие, — это фактическая «слепота» или отсутствие знаний, или контроля со стороны должностного лица или работника в отношении своих личных интересов, находящихся в доверии.

Резюмируя, отметим, что, хотя институт доверительного управления имуще­ст­вом государственных служащих и иных публичных лиц – как инструмент пре­дотвращения конфликта интересов, можно наблюдать в законодательстве ряда стран, тем не менее, большинство государств, предпочитает более радикальный способ противодействия коррупции, связанный с обязательностью отчуждения конфликтоопасного имущества, и установления запретов на определенные виды дея­тельности. Так, в ряде государств действуют конкретные ограничения деятель­ности публичных должностных лиц в частном секторе. В одних государствах, например, в Армении, Болгарии и Буркина-Фасо, существует абсолютный запрет на такую деятельность, а в других государствах — в Австрии и Франции, пуб­лич­ные должностные лица могут получать доход от частной деятельности при нали­чии специального разрешения или до определенного уровня. В некоторых странах запреты и ограничения на деятельность публичных должностных лиц в частном секторе действуют и после их ухода с должности, причем во многих из них этот строк составляет от трех до пяти лет. В Китае такое ограничение действует в течение трех лет, а если речь идет о младшей публичной должности, то этот срок умень­шается до двух лет.

Нормами действующего законодательства закреплено, что гражданин посту­паю­щий государственную службу обязан передать имущество (акции, частные компании и т. п.) приносящие доходы госслужащему и доверенному лицу.

При таких обстоятельствах получается, что собственник поступает на госу­дар­ственную службу, для того чтобы поддержать государственными бюджетными средствами частную компанию. Например: «Установлены случаи конфликта инте­ресов, участия госслужащих в управлении коммерческими организациями путем формальной передачи их в доверительное управление близким родственникам. Например, победителями конкурсов государственных закупок министерств или иных ведомств становились коммерческие организации, принадлежащие долж­но­ст­ным лицам этих учреждений, а также их родственникам»[6].

Заключение и выводы. Поэтому в Закон Республики Казахстан «О государ­ст­венной службе» следует внести изменение или дополнение следующего содер­жа­ния: «граждане, поступающие на государственную службу, а также посту­паю­щие на службу государственным юридическим лицам, обязаны продать имуще­ст­во, акции, юридическое лицо, доли, находящиеся в юридическом лице, принося­щие прибыли, доходы и дивиденды».

Таким образом, государство, создавшее свою власть путем приватизации го­сударственной собственности, должно получить возможность для развития за­кон­ной предпринимательской деятельности. В противном случае государство никогда не сможет избавиться от коррупции.

Государственные служащие будут продолжать лоббировать частные интересы и заниматься незаконной предпринимательской деятельностью, используя суще­ст­вующие пробелы в законодательстве.

Внесение таких изменений позволит минимизировать риски коррупции и по­высить уровень доверия граждан к государственной службе.

Эти меры будут способствовать укреплению правовых и экономических основ государственной службы, обеспечивая прозрачность и справедливость в управле­нии государственными ресурсами.

Список литературы

1. Кульжанова Ж. Т. О развитии государственной службы в ОВД // Хабаршы-Вестник Карагандинской академии МВД РК имени Баримбека Бейсенова. — 2019. — № 2. — С. 26-30.
2. Маскалева О., Конов А. Доверительное управление как инструмент предотвращения и урегулирования конфликта интересов: Рабочие материалы // Антикоррупционный центр НИУ ВШЭ. — М., 2021. Выпуск № 2 // https://anticor.hse.ru/main/working_material/doveritelnoe_upravlenie_kak_instrument_predotvrascheniya_i_uregulirovaniya_konflikta_interesov
3. Parlament of Canada Act R.S.C., 1985 https:// laws-lois.justice.ag.ca/eng/acts/P-1/page-10.html#h-391298
4. LAW No.20,880 on probity in the public servise and prevention of conflict of interest. https://www.cmfchile.cl/portal/principal/613/articles-27838
5. Горохова С. С. Использование механизма доверительного управления как способа предотвращения конфликта интересов на государственной службе: опыт США // Юридические исследования. — 2022. — № 1. — С. 14-31.
6. Модернизировать госслужбу // Казахстанская правда. 2015. 15 апреля.

References

1. Kul’zhanova ZH. T. O razvitii gosudarstvennoy sluzhby v OVD // Khabarshy-Vestnik Karagandinskoy akademii MVD RK imeni Barimbeka Beysenova. — 2019. — № 2. — S. 26-30.
2. Maskaleva O., Konov A. Doveritel’noye upravleniye kak instrument predotvrashcheniya i uregulirovaniya konflikta interesov: Rabochiye materialy // Antikorruptsionnyy tsentr NIU VSHE. — M., 2021. Vypusk № 2 // https://anticor.hse.ru/main/working_material/doveritelnoe_upravlenie_kak_instrument_predotvrascheniya_i_uregulirovaniya_konflikta_interesov
3. Parlament of Canada Act R.S.C., 1985 https:// laws-lois.justice.ag.ca/eng/acts/P-1/page-10.html#h-391298
4. LAW No.20,880 on probity in the public servise and prevention of conflict of interest. https://www.cmfchile.cl/portal/principal/613/articles-27838
5. Gorokhova S. S. Ispol’zovaniye mekhanizma doveritel’nogo upravleniya kak sposoba predotvrashcheniya konflikta interesov na gosudarstvennoy sluzhbe: opyt SSHA // Yuridicheskiye issledovaniya. — 2022. — № 1. — S. 14-31.
6. Modernizirovat’ gossluzhbu // Kazakhstanskaya pravda. 2015. 15 aprelya.

---

МРНТИ 10.79.91

УДК 343.13

Медиев Ренат Амангельдіұлы — Урбана-Шампейндегі Иллинойс универ­ситетінің ғылыми қызметкері, (PhD) докторы, қауымдастырылған профессор (доцент), (АҚШ, Иллинойс);

Мамырбаев Асет Жолмұратұлы — Қазақстан Республикасы Бас прокура­ту­расының жанындағы Құқық қорғау органдары академиясының магистранты, (Қазақстан Республикасы Қосшы қ.)

СТАНДАРТТАЛҒАН ЖАУАП АЛУ БЕЙНЕЖАЗБАСЫ: АҚШ ТӘЖІРИБЕСІНІҢ МЫСАЛЫНДАҒЫ ҚҰҚЫҚТЫҚ ЖӘНЕ ПРАКТИКАЛЫҚ ТӘСІЛДЕР

Түйін. Бұл мақалада авторлар Америка Құрама Штаттарының тәжірибесіне негізделген тергеу жағдайында жауап алудың бірыңғай бейнежазба жүйесін енгізудің құқықтық және практикалық мәселелерін зерттейді. Қағазтасығыштарда жауап алуды жазудың дәстүрлі әдістерімен салыстырғанда синхронды стено­гра­фияны қамтитын бейнежазбаны қолданудың артықшылықтарына басты назар аударылады. Тергеу әрекеттеріне қатысушылардың құқықтарын қорғауға бағыт­талған құқықтық тетіктер, сондай-ақ бейнежазбаның бірыңғай жүйесін ұлттық заңнамаға бейімдеудің техникалық, ғылыми және ұйымдастырушылық аспектілері қаралады. Тергеу практикасына цифрлық технологияларды енгізуге байланысты проблемаларды талдауға ерекше назар аударылады және оларды шешу бойынша ұсыныстар тұжырымдалады. Бұл ғылыми мақалада Қазақстан Республикасындағы қылмыстық процестің ашықтығы мен тиімділігін арттыруға ықпал ететін тергеу жауап алуларының бейнежазбасының бірыңғай ұлттық жүйесін әзірлеу және енгізу қажеттілігі негізделген.

Түйінді сөздер: бейнетіркеу, тергеп жауап алу, қылмыстық сот ісін жүргізу, бірыңғай жүйе, практикалық қолдану, цифрлық технологиялар, құқықтарды қамтамасыз ету.

Медиев Ренат Амангельдыевич — научный сотрудник Иллинойского университета в Урбане-Шампейне, доктор (PhD), ассоциированный профессор (доцент) (США, Иллинойс);

Мамырбаев Асет Жолмуратович — магистрант Академии правоохранительных органов при Генеральной прокуратуре Республики Казахстан (Республики Казахстан, г. Косшы)

СТАНДАРТИЗИРОВАННАЯ ВИДЕОФИКСАЦИЯ ДОПРОСОВ: ПРАВОВЫЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ
НА ПРИМЕРЕ ОПЫТА США

Аннотация. В данной статье авторами проводится исследование правовых и практических вопросов внедрения унифицированной системы видеозаписи след­ст­венных допросов, основанной на опыте Соединенных Штатов Америки. Основ­ное внимание уделено преимуществам применения видеозаписи, включающей син­хронную стенографию, по сравнению с традиционными методами фиксации до­просов на бумажных носителях. Рассматриваются правовые механизмы, направ­лен­ные на защиту прав участников следственных действий, а также технические, научные и организационные аспекты адаптации единой системы видеозаписи в национальное законодательство. Особое внимание уделяется анализу проблем, свя­занных с внедрением цифровых технологий в следственную практику, и фор­му­лируются предложения по их решению. В данной научной статье обоснована необходимость разработки и внедрения единой национальной системы видео­записи следственных допросов, которая способствовала бы повышению прозрач­ности и эффективности уголовного процесса в Республике Казахстан.

Ключевые слова: видеофиксация, следственный допрос, уголовное судо­производство, унифицированная система, практическое применение, цифровые технологии, обеспечение прав.

Mediyev Renat Amangeldyevich — researcher at university of Illinois at Urbana-Champaign, doctor (phd), associate professor (IL 61820, USA);

Mamyrbaev Aset Zholmuratovich — master student of the Academy of law enforcement agencies under the General prosecutor’s office of the Republic of Kazakhstan, (Republic of Kazakhstan, Kosshy)

STANDARDIZED VIDEO RECORDING OF INTERROGATIONS: LEGAL AND PRACTICAL APPROACHES BASED ON THE EXPERIENCE OF THE UNITED STATES

Annotation. In this article, the authors conduct a study of the legal and practical issues of the introduction of a unified video recording system for investigative interrogations based on the experience of the United States of America. The main attention is paid to the advantages of using video recording, including synchronous shorthand, in comparison with traditional methods of recording interrogations on paper. Legal mechanisms aimed at protecting the rights of participants in investigative actions, as well as technical, scientific and organizational aspects of adapting a unified video recording system to national legislation are considered. Special attention is paid to the analysis of problems related to the introduction of digital technologies into investigative practice, and proposals for their solution are formulated. This scientific article substantiates the need to develop and implement a unified national video recording system for investigative interrogations, which would contribute to increasing the transparency and effectiveness of the criminal process in the Republic of Kazakhstan.

Keywords: video recording, investigative interrogation, criminal proceedings, unified system, practical application, digital technologies, ensuring rights.

 

Кіріспе. Қазақстан Республикасының (бұдан әрі — ҚР) Қылмыстық іс жүргізу заңнамасындағы қазіргі заманғы құқықтық реформалар мен технологиялық про­гресс аясында, атап айтқанда, сотқа дейінгі тергеуді электрондық форматта жүр­гі­зуге мүмкіндік беретін Қазақстан Республикасы қылмыстық-процестік кодексінің (бұдан әрі — ҚР ҚПК)[1] 42-1-бабын енгізу тергеушінің іс жүргізу әрекеттерін жеделдетуге ықпал етті.

Алайда, электрондық форматта жекелеген тергеу әрекеттерін жүргізуді одан әрі зерттеу қажеттілігі туындайды, өйткені ақпараттық жүйе сотқа дейінгі тер­геу­дің бірыңғай тізілімі (бұдан әрі — СДТБТ)[2] сотқа дейінгі тергеу шеңберінде жекелеген тапсырмаларды, баянаттар мен қаулыларды электрондық форматта шы­ғаруға мүмкіндік береді, бірақ жекелеген тергеу әрекеттері электрондық фор­мат­тан тыс режимде жүргізіледі, бұл идеяның өзіне күмән келтіреді ҚР ҚПК 42-1-баптары.

Осылайша, біздің ғылыми зерттеуіміз негізгі тергеу әрекеттерінің бірі — тер­геу сұрағын цифрландыру мәселесіне арналады. Тергеу сұрақтарын бейнежазбаға түсірудің озық мысалдарының бірі Америка Құрама Штаттарының (бұдан әрі — АҚШ) тәжірибесі болып табылады, онда жауап алудың бірыңғай бейнежазба мо­делі қолданылады[3].

Біздің ойымызша, АҚШ-тағы жауап алу бейнежазбасының бірыңғай моделі­нің нормативтік-құқықтық талдауы құқық қорғау органдарының ашықтығы мен есептілігін арттыра отырып, ҚР ұлттық заңнамасының дамуына, сондай-ақ ҚР-дағы қылмыстық процестің орбитасына тартылатын адамдардың құқықтарын қор­ғауға ықпал ететін болады.

АҚШ-тың осы саладағы тәжірибесі ерекше қызығушылық тудырады, өйткені бұл елде құқықтық салада цифрлық технологияларды енгізу мен қолданудың бай тәжірибесі бар. Американдық тәжірибені талдау тергеу сауалнамасының бірыңғай бейнежазба үлгісі сияқты жүйелерді енгізуге байланысты оң аспектілерді де, ықти­мал проблемалар мен тәуекелдерді де анықтауға мүмкіндік береді. Бұл өз кезегінде ҚР ҚПК-нің 210-бабы шеңберінде тергеу жауап алуын цифрландырудың ұқсас тәсілдерін әзірлеуге және бейімдеуге көмектесе алады. Сондай-ақ, біздің ойымыз­ша, бұл зерттеу тергеу сұрағының бейнежазбасы құқық қорғау органдары тара­пы­нан бұрмалау жағдайларын азайтуға және ҚР аумағындағы қылмыстық істердегі дәлелдемелердің сапасын жақсартуға қалай ықпал ететінін түсінуге көмектеседі.

Осылайша, АҚШ тәжірибесіне негізделген тергеу жауап алуының бірыңғай бейнежазбасының құқықтық және практикалық аспектілерін зерттеу құқықтық жүйені жетілдіру және ҚР Қылмыстық процесінде әділдік пен ашықтықты қамта­масыз ету жолындағы маңызды қадам болып табылады.

Материалдар мен әдістер. АҚШ тәжірибесіне сүйене отырып, жауап алу бей­не­жазбасының бірыңғай моделінің құқықтық және практикалық аспектілерін зерт­теу үшін АҚШ заңнамасы мен ұлттық құқықтық нормаларды салыстырмалы-құ­қық­тық талдау әдістері қолданылды; АҚШ-та жауап алу бейнежазбасын қол­да­нудың негізгі тенденцияларын анықтауға, сондай-ақ оның тиімділігі мен құқық қолдану практикасына әсерін бағалауға мүмкіндік беретін статистикалық әдіс.

Зерттеу материалдары мамандандырылған нормативтік-құқықтық актілер, сон­дай-ақ қылмыстық, іс жүргізу құқығы және криминалистика саласындағы ғы­лыми еңбектер, жауап алуларды бейнежазба мәселелеріне арналған жарияла­ным­дарға ерекше назар аударды.

Талқылау. АҚШ-тың тәжірибесі көрсеткендей, бүкіл тергеу процесінің бей­не­жазбасы құқық қорғау органдарының қызметкерлері үшін айтарлықтай артық­шылық болып табылады, мұнда оны пайдалану кезінде қылмыстық істер бойынша алынған дәлелдемелердің сапасы артады және қосымша тергеу мен сот ісін жүр­гізуге жұмсалатын жалпы шығындар азаяды. Сонымен қатар, тергеу жауап алуы­ның бейнежазбасы конституциялық құқықтарды қорғау және сот төрелігі жүйесіне қоғамдық сенімді нығайту шеңберінде айыпталушы үшін де, айыптаушы тарап үшін де жүйелік дәлдікті, әділдікті арттыруға ықпал ететіні атап өтілді[4].

Айта кетейік, АҚШ-тың конституциялық қағидаттары Миранда бойынша құқық­тар туралы ескертусіз алынған кінәні мәжбүрлеп мойындауды және өзіне қарсы айғақтарды алып тастауды талап етеді. Себебі, куәгерлердің қарама-қайшы айғақтары мен тергеу органдарының жалған хаттамалары судьялар мен алқаби­лер­дің сотқа дейінгі тергеу жүргізетін адамның хаттамаларында көрсетілген оқиғалар нұсқасының жағын қабылдауына әкелуі мүмкін⁴.

Осылайша, пилоттық жоба және кейінірек заңнамалық деңгейде Иллинойс, Колумбия округі, Мэн, Мэриленд, Небраска, Нью-Мексико, Солтүстік Каролина және Висконсин сияқты кейбір штаттарда қылмыстық істерді тергеу кезінде бүкіл тергеу процесінің бейнежазбасын жүргізуді міндеттейтін заңдар қабылданды. Бұл шаралар жоғарыда аталған мәселелерді шешуге бағытталған және күдікті мен айыпталушыдан жауап алу басталған сәттен бастап аяқталғанға дейін жазуды көздейді[5].

АҚШ-тағы тергеу жағдайларында тергеу бейнежазбасының негізгі аспектілері мыналарды қамтиды:

• ақиқатты анықтауға жәрдемдесу;
• тиімділікті арттыру;
• конституциялық құндылықтарды қорғау⁴.

Төменде тергеу сұрағының бейнежазбасы жоғарыда аталған мақсаттарға қол жеткізуге ықпал ететін негізгі әдістерді келтіреміз:

1. Шындықты анықтауға жәрдемдесу: бейнежазба тергеуден жауап алудың дәл және толық стенографиясын қамтамасыз етеді, бұл қылмыстық істерді объек­тивті және әділ қарауға ықпал ете отырып, бұрмалануды болдырмауға көмектеседі.
2. Тиімділікті арттыру: тергеу сауалнамасының бейнежазбасы тергеушілер мен сот органдарына ақпаратты жедел және дәл талдауға мүмкіндік береді, бұл тергеу мен сот процесін жеделдетеді. Ол сондай-ақ қайта жауап алу мүмкіндігін және соған байланысты уақыт пен ресурстардың шығындарын азайтады.
3. Конституциялық құндылықтарды қорғау: тергеу жауап алуының бейне­жазбасы күдіктінің құқықтарының ықтимал асып кетуіне және бұзылуына жол бермей, күдіктілердің конституциялық құқықтарының сақталуына кепілдік береді. Бұл қоғамның құқық қорғау органдары мен сот жүйесіне деген сенімін нығайтады, олардың іс-әрекеттерінің ашықтығы мен есептілігін қамтамасыз етеді.

Тергеу жағдайында жауап алудың бейнежазбасының оң әдістерін қарастырып ашайық:

1. Тергеу жағдайында жауап алу бейнежазбасы шындықты анықтауға ықпал етеді:

• көрсеткіштердің ықтимал бұрмалануын азайту: фактілердің барлық бұрма­лануы бейнетіркеумен бірге жүреді;
• куәгерлердің айғақтарын синхрондау: куәгерлердің айғақтары көбінесе дәл емес, ал бейнежазба оқиғалардың толық, сөзбе-сөз және синхронды жазылуын қамтамасыз етеді, бұл куәгерлердің әлсіз естеліктерін едәуір өтейді;
• жауап алу мәдениеті: жауап алудың бейнежазбасы қадағалау органдарына тергеушілер қолданатын жауап алу әдістері бойынша қарауға, бақылауға және кері байланыс беруге мүмкіндік береді, өйткені балама күдіктілерге қатысты туннель­дік көзқарас және бастапқы күдіктіні соттау үшін барлық мүмкін дәлелдерді жи­нау­ға деген ұмтылыс (растаудың біржақтылығы) ақтау үкімдерінің негізгі себеп­те­рі болып табылады. Бұл когнитивті модельдер барлық адамдарға тән стресстен, уақыттың жетіспеушілігінен және мақсатқа жетуге деген ұмтылысты ынталан­дыратын институционалдық мәдениеттен туындауы мүмкін;
• алынған дәлелдемелерді бағалау: судьялар мен алқабилерге мойындаулар­дың дұрыстығын бағалау және егер олар жауап алудың бейнежазбаларына қол жеткізе алса, жалған мойындауларды анықтау оңайырақ. Бейнежазбалар дауыс тонының, дене тілінің және айғақтар беру техникасының нәзіктіктерін түсінуге мүм­кіндік береді, оларды тек сөзбен жеткізу мүмкін емес.

2. Тергеу жағдайында жауап алудың тиімділігі мынадай негізде артады:

• үкіммен келіспеу туралы өтініштер: үкімдер сирек дауласатындықтан, негіз­сіз шағымдану ықтималдығы азаяды және әлі де берілгендер тезірек қаралуы мүм­кін;
• сотқа дейінгі тергеуді жақсарту: жедел-тергеу тобының бейнежазбаларды қарау мүмкіндігі назардан тыс қалуы мүмкін ұсақ бөлшектерге назар аударуға көмектеседі. Бұл қудалау органдарына күдіктінің айғақтарының дұрыстығын тиім­дірек бағалауға және қажет болған жағдайда балама күдіктілерді қарастыруға мүмкіндік береді;
• прокурорлық қадағалаудың тиімділігін арттыру: айыпталушылар үшін бейне­жазбалар келіссөздерде іс жүргізу Прокурорының мүмкіндіктерін артты­рады, бұл ынтымақтастық туралы іс жүргізу келісімін жасасу ықтималдығын арт­тырады;
• үкім шығару сапасын жақсарту: қайта сот ісін жүргізуді талап ететін сот­та­лу­шылар үшін бейнежазба әділ сотталу ықтималдығын арттырады және АҚШ заңдары бойынша өлім жазасының ықтималдығын азайтады. Алқабилердің қаты­суымен қайталанатын сот процестері өте қымбатқа түседі. Бейнежазба жазық­сыз­дарды қорғау арқылы шығындарды үнемдеп қана қоймайды, сонымен қатар, сот­талушылардың конституциялық құқықтарын құрметтеуге ықпал етеді.

3. Тергеу жағдайында жауап алулардың бейнежазбасы күдіктілер мен айып­талушылардың конституциялық құқықтарын қамтамасыз етуге ықпал етеді:

• қадағалау органына, қорғаушыларға және тәуелсіз қоғамдық бақылау топ­тарына биліктен немесе лауазымдық өкілеттіктерден асып кету жағдайларын анық­тауға және алдын алуға көмектеседі;
• этникалық және басқа да көзқарастарға қарамастан, тергеушінің оны жүргізу әдістерін таңдауына әсер етуі мүмкін;
• құқық қорғау органдары жүйесінің әділдігі мен кәсібилігіне қоғамның сені­мін нығайта алады.

Нәтижелер. АҚШ заңгер ғалымдарының көптеген жазбаларында атап өтіл­ген­дей, қате айыптау жағдайлары бұқаралық ақпарат құралдарының, адвокаттар­дың және қоғам қайраткерлерінің назарын аударады, мұнда тәуелсіз сараптама арқылы жеке тұлғаны анықтауға мүмкіндік беретін заманауи технологиялардың пайда болуымен тергеу қателіктерінің көпшілігі ДНҚ сараптамасы арқылы анық­талады. Алайда, жоғарыда келтірілген дәлелдер әрдайым қол жетімді емес⁴.

АҚШ-тың әлеуметтанулық зерттеулерінде ұқсас және мүмкін одан да жоғары деңгейдегі тергеу қателіктері ДНҚ дәлелдері жүргізілмейтін ауырлығы төмен қыл­мыстық істерде орын алатынын атап өтті⁴.

АҚШ-тың тергеу қателіктері туралы социологиялық зерттеулері сонымен қа­тар көптеген негізсіз айыптауларға ықпал ететін негізгі факторлардың бірі кү­діктілер мен айыпталушылардың айғақтарын бұрмалауға және кінәсін мойындауға жол беру екенін анықтады. Зерттеуде атап өтілгендей, айғақтар мен кінәні мойын­дау­дың бұрмалануы, күдіктілер мен айыпталушылар тергеу жүргізетін тергеуші­нің адалдығына немесе оның күдікті мен айыпталушының кінәсіне ішкі сеніміне қа­рамастан туындауы мүмкін. Тергеу кезінде тактикалық тұрғыдан дұрыс тұжы­рым­далмаған сұрақтар мен психологиялық қысым жазықсыз адамдардың мойын­дауына әкелуі мүмкін.осылайша, жалған айғақтар соншалықты сенімді түрде жа­са­лады және тұжырымдалады, сондықтан айыптаушы тарап, алқабилер мен судья­лар көбінесе шындықты тани алмайды. Қате сотталудың нәтижесінде жазықсыз адам бас бостандығынан айыру орындарына түсіп қана қоймай, кінәлі қылмыскер жазасыз қалады, мүмкін жаңа қылмыстар жасайды⁴.

Осылайша, АҚШ-та тергеу жағдайында жауап алу тактикасын жетілдіру аясын­да бастапқыда аудио және бейне жазбаларды қолдана отырып тергеу сұрақ­тарын жүргізуге үйретілген АҚШ полициясын дайындауда қателіктер қаупін азай­ту және тергеу жауап алу сияқты процедуралық әрекеттің тиімділігін арттыру үшін көбірек уақыт бөлінетінін атап өтеміз.

Осы мәселе бойынша отандық заңгер ғалымдар Ф. Т. Ибрагимов, Д. Ж. Мұ­қа­нов жауап алудың сәтті жүргізілуінде оның құқықтық негізі мен қылмыстық іс жүргізу заңының ережелерін қолданудағы біркелкілігі болып табылады, бұл процестің әр қатысушысының құқықтарын сақтаудың кепілі болып табылады және осы тергеу әрекетінің тиімділігін төмендететін қарама-қайшы, вариативті құқық­тық нормаларды болдырмайды[6].

Жиырма үш бөлімнен тұратын жауап алу бейнежазбасының (бұдан әрі — НҚА) бірыңғай моделі туралы Нормативтік-құқықтық актіні мазмұнды қарау кезінде бірінші бөлімде НҚА атауы ғана бар екенін ескереміз. Екінші бөлімде анық­тамалар бар. Үшінші бөлім құқық қорғау органдарына сотқа дейінгі тергеп-тексеру шеңберінде барлық жауап алу процесінің бейнежазбасын жүргізуге нұсқау береді, жекелеген мемлекеттердің қалауы бойынша осы мандаттың қай жерде және қандай құқық бұзушылық түрлеріне қатысты қолданылатынын, сондай-ақ олар­дың көмегімен бейнежазба жүргізілуі тиіс құралдарды шешуге қалдырады. Төр­тін­ші бөлімде күдіктіге немесе айыпталушыға жауап алу кезінде бейнежазба жүр­гізілетіні туралы хабарлаудың міндетті требованиястігі туралы талаптар қаралады. Алайда, төртінші бөлімнің соңғы сөйлемінде бірде-бір құқық қорғау қызметкері немесе орган күдікті немесе айыпталушы мен оның адвокаты арасындағы жеке қа­рым-қатынасты бейнежазбаға түсіре алмайтындығы баса айтылған.

Бесіншіден оныншы бөлімдерде тергеу сұрағының бейнежазбасына әр түрлі ерекшеліктер сипатталған, мысалы, бесінші бөлім Төтенше жағдайлар үшін ерек­шелік жасайды. Алтыншы бөлім, Егер жауап алу кезінде бейнежазба қолданылса, жауап алынған адам сұрақтарға жауап беруден бас тартқан кезде ерекшелік жа­сай­ды. Жетінші бөлім олардың заңнамасына сәйкес басқа юрисдикцияларда жүр­гі­зілген жауап алулардың бейнежазбасын алып тастайды. Сегізінші бөлім, Егер тергеуші құқық бұзушылық заң бойынша жазылуы керек санатқа жатпайды деп санаса, жауап алудың бейнежазбасын қажет етпейді. Тоғызыншы бөлім, Егер құ­қық қорғау органдарының қызметкері немесе оның бастығы бейнежазба құпия ақ­парат берушінің жеке басын ашуы немесе Құқық қорғау органдары қызметкер­ле­рі­нің, жауап алынатын адамның немесе басқалардың қауіпсіздігіне қауіп төндіруі мүмкін деп санаса, жауап алудың бейнежазбасын қажет етпейді. Оныншы бөлімде жабдыққа техникалық қызмет көрсету бойынша ақылға қонымды күш-жігерге қа­ра­мастан, сондай-ақ бөлшектерді уақтылы жөндеу немесе ауыстыру мүмкін бол­маған кезде істен шыққан жағдайлар үшін ерекшеліктер қарастырылған.

Он бірінші бөлім айыптаушы тарапқа басым дәлелдер келтіре отырып, жауап алудың бейнежазбасын пайдалану қажеттілігін дәлелдеу міндетін жүктейді. Он екінші бөлім айыптаушы тарапты жауап алудың бейнежазбасын пайдалану ниеті туралы қорғауға хабарлауға міндеттейді.

Он үшінші бөлімде жауап алу процесінің толық бейнежазбасы туралы НҚА талабы бұзылған жағдайда қолданылатын процестік қорғау құралдары сипат­тал­ған.

Он төртінші бөлім жауап алу туралы бейнежазбаларды жергілікті заңдарға немесе қылмыстық істер бойынша дәлелдемелерді сақтауды реттейтін ережелерге сәйкес анықтауды, қол жетімді етуді және сақтауды талап етеді.

Он бесінші бөлім әрбір құқық қорғау органы мен қадағалау органынан осы НҚА іске асыру үшін қағидаларды қабылдауды және олардың сақталуын қамта­масыз етуді талап етеді.

Он алтыншы бөлім жауапкершілікті шектеуге қатысты. Он жетінші бөлімде жауап алудың бейнежазбалары, егер олар сот сарапшысының бейнежазбаның тұ­тас­тығы туралы қорытындысымен бірге жүрсе, сотқа дейінгі тергеуде немесе сот талқылауында заңды болып саналады. Дегенмен, олардың түпнұсқалығына АҚШ-тағы белгілі бір штат заңнамасында көзделген кез келген жолмен дау айтуға бо­лады.

Он сегізінші-жиырма үшінші бөлімдер техникалық аспектілерді қамтиды. Он сегізінші бөлім НҚА жауап алудың бейнежазбасына құқық бермейтінін және мұн­дай жауап алудың хаттамасын жасауды талап етпейтінін көрсетеді. Он тоғызыншы бөлім НҚА-ны біркелкі қолдану мен түсіндіруді қамтамасыз ету қажеттілігін көр­се­теді. Жиырмасыншы бөлім НҚА-ның жаһандық және Ұлттық саудадағы элек­т­рондық қолтаңба туралы Заңмен байланысын қарастырады. Жиырма бірінші бөлім НҚА ережелерінің бөлінуіне қатысты. Жиырма екінші бөлім НҚА-ға қайшы ке­ле­тін кез-келген заңнамалық ережелердің күшін жоюды қарастырады. Жиырма үшін­ші бөлім НҚА күшіне енген күнді белгілейді.

Қорытынды. Қорытындылай келе, АҚШ тәжірибесіне негізделген жауап алу бейнежазбасының бірыңғай үлгісін талдау ҚР Құқық қорғау органдарында ашық­тық пен есептілікті арттыруға маңызды қадам болып табылатынын атап өтеміз. Талдау көрсеткендей, НҚА күдіктілердің құқықтарын қорғауды қамтамасыз етеді, дәлелдемелердің сапасын жақсартады және әділ сот төрелігіне ықпал етеді. Мұн­дай модельді енгізу оның тиімді қолданылуы мен сақталуын қамтамасыз ету үшін құқықтық нормалар мен стандарттарды мұқият сақтауды, сондай-ақ техникалық және ұйымдастырушылық аспектілерді ескеруді талап етеді.

Осы мәселедегі оң нүкте ретінде заңнамалық өзгеріс пен толықтыру жолымен ҚР ҚПК-нің 199-бабының 3-бөлігінде норма пайда болғанын атап өтуге болады, онда «тергеу әрекетін жүргізетін адам дыбыс, бейнежазба құралдарының көме­гімен тергеу әрекетінің барысы мен нәтижелерін толық тіркеген жағдайда алынған нақты деректердің қысқаша баяндалуымен шектелуге құқылы және іс үшін маңызы бар белгіленген мән-жайлар»¹.

ҚР ҚПК-дегі бұл Нормативтік-құқықтық жаңалық алғашқы тергеу жауап алуының бейнежазбасын қосымша талдау мүмкіндігімен сипаттау бөлігін қыс­қарту жағына қарай тергеу жауап алуын оңтайландыруға мүмкіндік берді.

Осылайша, тергеу әрекеттерін одан әрі жетілдіру және цифрландыру үшін жауап алу бейнежазбасының Ұлттық бірыңғай моделін әзірлеу ұсынылады. Бұл модель кибер-тергеушілердің жаңа буыны үшін нұсқаулық болады, бұл класси­ка­лық қағаздан жауап алу хаттамасынан бейнежазба мен синхронды стенографияны қолдана отырып, цифрлық форматқа көшуге ықпал етеді.

Әдебиеттер тізімі

1. Қазақстан Республикасының Қылмыстық-процестік кодексi 2014 жылғы 4 шілдедегі № 231-V ҚРЗ // https://adilet.zan.kz/rus/docs/K1400000231/
2. Қазақстан Республикасы Бас прокурорының Қылмыстық құқық бұзушы­лықтар туралы арызды, хабарды немесе баянатты қабылдау және тіркеу, сондай-ақ Сотқа дейінгі тергеп-тексерулердің бірыңғай тізілімін жүргізу қағидаларын бекіту туралы 2014 жылғы 19 қыркүйектегі № 89 Бұйрығы // https://adilet.zan.kz/kaz/docs/V14W0009744/
3. Күзетпен ұстау орындарында жауап алуды бірыңғай электрондық жазу туралы қорытынды акт, күзетпен ұстау орындарында жауап алуды бірыңғай электрондық жазу туралы қорытынды акт.// https://www.thejusticeproject.org/wp-content/uploads/2017/02/ULC-model-legislation-on-recording-interrogations.pdf /
4. Leo R.A. Police Interrogation and American Justice // Policy Harvard University Press, 2008. 329 p. // https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2243909
5. Thomas P. S., Andrew W. V. The Consequences of Law Enforcement Officials’ Failure to Record Custodial Interviews as Required by Law // Journal of Criminal Law and Criminology. — 2008. — № 1 (99). — P. 215-234 // https://scholarlycommons.law.northwestern. edu/jclc/vol99/iss1/5/
6. Ибрагимов Ф. Т., Муканов Д. Ж. Особенности допроса военнослужащих срочной службы по уголовным делам о неуставных отношениях // Құқық қорғау органдары академиясының Жаршысы. — 2023. — № 2 (28). — С. 90-99.

References

1. Criminal Procedure Code of the Republic of Kazakhstan dated July 4, 2014 № 231-V KR // https://adilet.zan.kz/rus/docs/K1400000231/
2. Order of the prosecutor general of the Republic of Kazakhstan № 89 dated September 19, 2014 on approval of the rules for receiving and registering an application, message or report on criminal offenses, as well as maintaining a unified register of pre-trial investigations // https://adilet.zan.kz/kaz/docs/V14W0009744/
3. The final act on the unified electronic recording of interrogations in places of detention, the final act on the unified electronic recording of interrogations in places of detention // https://www.thejusticeproject.org/wp-content/uploads/2017/02/ULC-model-legislation-on-recording-interrogations.pdf /
4. Leo R.A. Police Interrogation and American Justice // Policy Harvard University Press, 2008. 329 p. // https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2243909
5. Thomas P.S., Andrew W.V. The Consequences of Law Enforcement Officials’ Failure to Record Custodial Interviews as Required by Law // Journal of Criminal Law and Criminology. — 2008. — № 1 (99). — P. 215-234 // https://scholarlycommons.law.northwestern. edu/jclc/vol99/iss1/5/
6. Ibragimov F. T., Mukanov D. ZH. Osobennosti doprosa voyennosluzhashchikh srochnoy sluzhby po ugolovnym delam o neustavnykh otnosheniyakh // Bulletin of the Academy of law enforcement agencies. — 2023. — № 2 (28). — S. 90-99.

---

МРНТИ 15.81.57

УДК 340:159.99

Скворцов Александр Петрович — редактор республиканского журнала «Экономика и право Казахстана» (Республика Казахстан, г. Алматы)

НЕВОЗМОЖНО СОЗИДАТЬ НОВИЗНУ С УСТАРЕВШИМ МИРОВОЗЗРЕНИЕМ

Аннотация. Поднимая вопросы, связанные с уголовной ответственностью и осо­бенностями профилактики насилия в отношении женщин и несовер­шен­но­летних, являющихся частью общественной жизни людей, необходимо выявить их причины. Одной из основополагающих причин этих и других, как положительных, так и отрицательных явлений являются индивидуальные мировоззрения людей, встроенные в систему общественно государственного устройства, создающих фундамент общественных отношений, во всех сферах жизни, включая и правовую систему, которая, по мнению автора, направляет свои усилия, в большей мере, на наказания за те или иные деяния, не соответствующие установленным нормам поведения людей в обществе, а не на изменение их мировоззрения.

Автор обращается к новым Знаниям, изложенных в основах Первопричинной психологии, которые постепенно изменят мировоззрение и как следствие соЗНА­НИЕ каждого из нас и общества в целом.

Ключевые слова: знания, первопричинная психология, соЗнание, информация, трехмерное восприятие, триединокомпонентный код, единство, первопричинное пространство.

Скворцов Александр Петрович — «Қазақстан экономикасы және құқығы» республикалық журналының редакторы (Қазақстан Республикасы, Алматы қ.)

ЕСКІРГЕН ДҮНИЕТАНЫММЕН ЖАҢАЛЫҚ ЖАСАУ МҮМКІН ЕМЕС

Түйін. Қылмыстық жауапкершілікке және адамдардың қоғамдық өмірінің бөлігі болып табылатын әйелдер мен кәмелетке толмағандарға қатысты зорлық-зомбылықтың алдын алу ерекшеліктеріне байланысты мәселелерді көтере отырып, олардың себептерін анықтау қажет. Осы және басқа да жағымды және жағымсыз құбылыстардың негізгі себептерінің бірі — өмірдің барлық салаларында, соның ішінде автордың пікірінше, өз күш-жігерін көбіне сол үшін жазалауға бағыттайтын құқықтық жүйені қоса алғанда, қоғамдық қатынастардың негізін құрайтын қоғам­дық мемлекеттік құрылым жүйесіне енгізілген адамдардың жеке дүниетанымы. немесе адамдардың дүниетанымын өзгертуге емес, қоғамдағы мінез-құлқының белгіленген нормаларына сәйкес келмейтін басқа әрекеттер.

Автор дүниетанымды және соның салдарынан әрқайсымыздың және жалпы қоғамның санасын біртіндеп өзгертетін негізгі психологияның негіздерінде баян­дал­ған жаңа білімге жүгінеді.

Түйінді сөздер: білім, негізгі себеп психологиясы, сана, ақпарат, үш өлшемді қабылдау, үш компонентті код, бірлік, негізгі себеп кеңістігі.

Skvortsov Alexander Petrovich — editor of the republican journal “Economics and Law of Kazakhstan” (Republic of Kazakhstan, Almaty)

IT IS IMPOSSIBLE TO CREATE NOVELTY WITH AN OUTDATED WORLDVIEW

Annotation. Raising issues related to criminal liability and the specifics of preventing violence against women and minors who are part of people’s public life, it is necessary to identify their causes. One of the fundamental reasons for these and other, both positive and negative phenomena, are the individual worldviews of people embedded in the system of public government, creating the foundation of public relations in all spheres of life, including the legal system, which, according to the author, directs its efforts, to a greater extent, to punish those or other acts that do not comply with the established norms of human behavior in society, and not to change their worldview.

The author turns to the new Knowledge set out in the fundamentals of Root-Cause Psychology, which will gradually change the worldview and, as a result, the consciousness of each of us and society as a whole.

Keywords: knowledge, root-cause psychology, consciousness, information, three-dimensional perception, three-component code, unity, root-cause space.

Если хочешь излечиться от невежества,

надо в нём, признаться.

Мишель де Монтень[1]

Поднимая вопросы, связанные с уголовной ответственностью и особеннос­тями профилактики насилия в отношении женщин и несовершеннолетних, являю­щихся частью общественной жизни людей, необходимо выявить их причины. Од­ной из основополагающих причин этих и других, как положительных, так и отри­цательных явлений являются индивидуальные мировоззрения людей, встроенные в систему общественно государственного устройства, создающих фундамент об­ще­ственных отношений, во всех сферах жизни, включая и правовую систему, которая, по нашему мнению, направляет свои усилия, в большей мере, на наказа­ния за те или иные деяния, не соответствующие установленным нормам поведения людей в обществе, а не на изменение их мировоззрения.

Если мы хотим обустроить новый Казахстан, а не латать дыры на старом каф­та­не, то давайте признаемся в собственном, в большей или меньшей степени неве­жестве, а признавшись, обратимся к новым ЗНАНИЯМ, которые постепенно изме­нят мировоззрение и как следствие соЗНАНИЕ каждого из нас и общества в целом. С изменением соЗНАНИЯ изменится и вся система государственного устройства. В подтверждение наших слов мы можем наблюдать работу этого процесса в отно­шении людей, обладающих высокоразвитым соЗНАНИЕМ, на которых не рас­про­стра­няется юрисдикция многих правовых норм, включающих санкции за наруше­ние установленных норм поведения в обществе.

Прежде чем предложить часть ЗНАНИЙ изложенных в основах Первопричин­ной психологии, обратимся к высказываниям Татьяны Владимировны Чернигов­ской[2] — советскому и российскому учёному в области нейронауки, психолингвис­ти­ки и теории сознания, которая докладывала научному сообществу и слушателям учебных заведений научные факты выявленные в исследовании учёных связанных с работой мозга: «Есть научные исследования, что мозг принимает решения за 30 секунд до того, как мы об этом узнаём. Кроме того, подобный сигнал приходит в две области мозга человека с небольшой задержкой. Вначале в тот отдел мозга, который убеждает нас в том, что решение принимаем мы, а затем в тот отдел мозга, который побуждает нас к выполнению решения. Это не выдумки. Это научные факты»[3].

Получив такую научную информацию, эго человеческое вряд ли согласится с тем, что им кто-то управляет.

Хорошо. Согласимся с тем, что человек сам управляет собой, но тогда он дол­жен ответить на один весьма важный вопрос: «Кто я такой?»[4]. Так как не ответив на вопрос — «Кто я такой», невозможно говорить о том, как я собой управляю… Ответ, в стиле — я Иванов Иван Иванович не годится, так как он не раскрывает свойств, возможностей в системе управления и основополагающей цели присут­ствия на планете Земля.

Поразмышляйте об этом на досуге, а пока последите за ходом наших рассуж­дений.

Каждый здравомыслящий человек начинает читать книгу с первой страницы, иначе маловероятно, что он поймёт её смысл. Соответственно и рассуждения че­ло­века должны начинаться от ПЕРВОПРИЧИНЫ, без которой понять смысл про­ис­ходящих событий невозможно. И так. Посмотрим на происходящие процессы в пространстве, которое, по нашему мнению, является не только для людей, но и всех объектов в него входящих[5] ПЕРВОПРИЧИНОЙ. Да именно ПЕРВО­ПРИ­ЧИНОЙ не зависимо от каких бы то не было факторов, так как через пространство мы постигаем простые процессы и сложные, вплоть до БОЖЕСТВЕННОГО СМЫС­ЛА БЫТИЯ.

Все процессы, происходящие в БИОСФЕРЕ планеты ЗЕМЛЯ и безграничном пространстве, всегда существовали, существуют и будут существовать, а их мно­жество интерпретаций является продуктом индивидуального восприятия людей и не только, зависящего от многих факторов, эволюционирующих в вечно сущест­вую­щем системном процессе эволюционного развития. Надо заметить, что все объекты, люди в их числе также являются процессами.

Для многих читателей, возможно это заявление станет открытием.

В подтверждение наших слов, обратимся к научной формулировке.

Процесс (образовано от латинского слова: prōcessus — продвижение) — это общее понятие, характеризующее совокупность необратимых и взаимосвязанных изменений (как спонтанных, так и управляемых, как самоорганизованных, так и организуемых), результатом которых является переход в иное состояние объекта изменений. Автор определения — Е. Н. Вайнберг.

 

Продолжим наши рассуждения. Просим вас заострить своё внимание на трёхмерности, на которое мало кто обращает внимание, но которое является наиглавнейшим фактором нового мировоззренческого взгляда на мир.

Люди и не только они, одновременно воспринимают неисчислимое множе­ст­во объектов в пространстве в объёме возможностей спектра трёхмерного восприя­тия. Одни нашему восприятию приносят количественные, другие — качественные, а третьи — количественно-качественные объёмы ЗНАНИЙ о себе.

Но, по какой причине мы говорим лишь о восприятии, если все взаимопредо­пре­де­лен­но­обусловленные процессы люди и не только, воспринимают в коли­чественных, качественных, количественно-качественных трёхмерных объёмах, а само восприятие — это ведь часть процесса?», так как одновременно с восприя­ти­ем происходит процесс мышления, а в соответствии с этим осуществляется и наше с вами проявление в пространстве и не только наше, но и любого объекта. И этот процесс необходимо рассматривать в триединстве триединокомпонентного кода: вос­приятие — мышление — проявление. В соответствии этих выводов весь этот про­цесс в основах Первопричинной психологии записывается следующим обра­зом: «Взаимопредопределеннообусловленный индивидуальный количественный, качественный, количественно-качественный объём меры трёхмерного единого мате­риальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявле­ния мерных объектов».

Примечание. Термин мерный объект в основах Первопричинной психологии применяется ко всем объектам пространства в том числе к людям, так как все они обладают мерой[6] (материя — информация о материи — энергия, переносящая информацию о материи). Надеемся, что вы допустите в своё соЗНАНИЕ такой тер­мин, иначе вам будет очень сложно создать ОБРАЗ, нами описываемых процессов. Этот термин также послужит лакмусовой бумагой, выявляющей уровень вашего ЭГО, которое является барьером принятия новых ЗНАНИЙ.

Формулу одного триединокомпонентного процесса мы выявили. Для того что­бы понять триединство этого процесса, проведите эксперимент. Воспринимая лю­дей и N-ное количество других мерных объектов, попробуйте о них не раз­мыш­лять, соответственно и не проявляться в отношении их, мы уверены, если вы бу­ди­те честны перед собой и не предвзяты в отношении эксперимента, то поймёте, что — это сделать невозможно. Убирая один триединый компонент из этого три­единокомпонентного кода (восприятие — мышление — проявление), как соб­ст­венно из любого другого, в дальнейшем нами представляемого и фиксация этого и других процессов у людей и N-ного количества других мерных объектов, будет невозможна[7], сам же процесс будет существовать независимо от, нашего с вами и дру­гих мерных объектов, взаимопредопределеннообусловленного индиви­дуаль­ного количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявления.

Этот фактор указывает на то, что большая часть процессов взаимопредопреде­лен­нообусловленно вложены в нашу физиологию и их действие осуществляется в автоматическом режиме[8].

Если мы пронаблюдаем среды, в которых мы находимся, то обнаружим, что практически все люди в своих суждениях пользуются двоичными кодами (холодно — горячо, хорошо — плохо, радость — горе, справедливо — не справедливо и т.д.), перечень можно продолжать и продолжать.

Странно, обладая взаимопредопределеннообусловленным, индивидуальным, количественным, качественным, количественно-качественным объёмом меры трёх­мерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявления мерных объектов, люди пользуются двоичными, а не тро­ич­ными кодами в своих суждениях? Судя по происходящей событийности двоич­ными кодами пользуются и N-ное количество других мерных объектов.

При использовании двоичных кодов у людей и N-ного количества других мер­ных объектов возникают конфликтные состояния, которые мы наблюдаем в со­бы­тий­ностях и взаимоотношениях тех сред, в которых мы находимся. Почему? По­тому что двоичные коды в наших суждениях не соответствуют трёхмерным мате­ри­аль­ноэнергоинформационным процессам, участниками которых мы являемся.

Двоичные коды, порой, создают каламбур в соЗНАНИИ людей и N-ного коли­чества других мерных объектов, не позволяющий понять многое происходящее с нами и вокруг нас. Для примера, мировоззренческое мнение одного человека отри­ца­ет частично или полностью мировоззренческое мнение другого человека. Вот вам и конфликт на пустом месте вызванный равнозначными[9], для ПЕРВО­ПРИ­ЧИН­НОГО ПРОСТРАНСТВА, мировоззренческими мнениями, который можно наблюдать, как между двумя людьми в семье или между группами лиц, соответ­ственно и государств.

Например, одни люди утверждают, что существует лишь физический орга­низм, другие говорят, что есть душа, о которой ничего не могут сказать кроме того, что она якобы существует вечно. Третьи утверждают, что кроме физического ор­га­низма, каждый человек обладает тонкоматериальными структурами, и приводят веские доводы о своём вечном существовании и системе реинкарнации, но, в боль­шинстве своём, логически не могут объяснить эти процессы от начала и до завер­шающей стадии и выхода на новый уровень развития. Как следствие возникает спор и в конечном итоге конфликт. У правоведов возникают споры по вопросам на­казания и определения вины того или иного человека, нанёсшего вред другому человеку, с которым живёт под одной крышей … Список примеров, можно про­дол­жать и продолжать. Как же все эти суждения соединить в Единство и пре­кра­тить всякие споры о том, какие ЗНАНИЯ являются истинными, а какие ЗНАНИЯ не являются истинными, что означает термин материальное, а что духовное?

Основы Первопричинной психологии предлагают считать истинными все ЗНАНИЯ, ввиду того, что они принадлежат конкретным людям и N-ному коли­че­ст­ву других мерных объектов, ОБРАЗованных АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА.

Посредством признания всякого суждения за истину, мы получаем объеди­няю­щую, примеряющую, направленную на исследование всякого суждения, фор­мулу:

«Всякое суждение есть истина, отвечающая многомерной, многоуровневой, разносвойственной мере восприятия, мышления, проявления…, в том числе и взаимопредопределеннообусловленному индивидуальному количественному, каче­ст­венному, количественно-качественному объёму меры трёхмерного единого мате­риальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявле­ния мерных объектов».

Посредством этой формулы в эволюционном процессе частично раскрывается ОБРАЗ АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННОГО СИСТЕМНОГО ЕДИНСТВА ПЕРВО­ПРИ­ЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА.

Прочитав эти строки у глубоко размышляющего человека, мы уверены воз­ник­нет большое количество вопросов. Это естественно, так как в одной статье не­воз­можно даже тезисно раскрыть все религиозные, эзотерические, научные ЗНА­НИЯ, которые мы обобщали 25 лет и которые изложили в основах Первопри­чин­ной психологии.

Сделаем намёк, содержащий ответы на многие вопросы. Рассматривая триеди­нокомпонентный код ИСТИНЫ, мы выявляем в нём её триединые компоненты:

ЛОЖЬ, ЗАБЛУЖДЕНИЕ, ПРАВДА, которые являются составной частью ИС­ТИ­НЫ.

Надеемся мы своим высказыванием создали интригу, в надежде на то, что лю­ди пожелают получить знания изложенные в основах Первопричинной психо­логии.

Перейдём к логической связи процессов. Если люди и N-ное количество дру­гих мерных объектов обладают: взаимопредопределеннообусловленным, индиви­ду­аль­ным, количественным, качественным, количественно-качественным объё­мом меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса вос­приятия, мышления, проявления мерных объектов, то логичный вывод, под­креп­ляемый практикой, напрашивается сам собой: «Все многомерные, много­уров­невые разносвойственные процессы ОБРАЗованные АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕН­НЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА нами воспринимаются трёхмерно».

Полное общее наименование этих процессов в основах Первопричинной пси­хо­логии записывается, читается и произносится следующим образом: взаимопре­допределеннообусловленные количественные, качественные, количественно-ка­чественные объёмы материальноэнергоинформационных процессов мерных объек­тов.

Все процессы состоят из запрограммированных[10] алгоритмов, восприни­мае­мых людьми и N-ным количеством других мерных объектов пространства в ЗАКО­Номерностях. По этой первопричине, в некоторых контекстах мы употребляем название: «Алгоритмы ЗАКОНомерностей взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-качественных объёмов мате­ри­альноэнергоинформационных процессов мерных объектов».

Запрограммированность всех происходящих с людьми и N-ным количеством других мерных объектов, процессов, можно пронаблюдать в проявлениях окру­жающей нас СРЕДЫ АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННОГО СИСТЕМНОГО ЕДИН­СТВА ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА

Обладателям взаимопредопределеннообусловленного индивидуального коли­чественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёх­мер­ного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мыш­ле­ния, проявления людей и N-ного количества других мерных объектов, в АБСО­ЛЮТНО СОВЕРШЕННОМ СИСТЕМНОМ ЕДИНСТВЕ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА ЧАСТИЧНО РАСКРЫВАЕТСЯ триединокомпонентный код МЕРЫ любого мерного объекта[11]: материя — информация о материи — энергия, переносящая информацию о материи.[12]

Почему мы употребляем термин — частично раскрывается взаимопредопре­де­лен­но­обусловленному индивидуальному количественному, качественному, количественно-качественному объёму меры трёхмерного единого материально­энергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявления мерных объектов?

Ответ прост. Все взаимопредопределеннообусловленные количественные, каче­ственные, количественно-качественные объёмы материальноэнер­гоин­фор­мационных процессов имеют алгоритмы, которые очень сложно фиксировать, так как мы их воспринимаем по ЗАКОНомерным проявлениям объектов приводящих к изменению реальности частично раскрывающейся взаимопредо­преде­лен­но­обус­ловленному индивидуальному количественному, качественному, количественно-качественному объёму меры трёхмерного единого материальноэнер­гоинфор­ма­ционного процесса восприятия, мышления, проявления мерных объектов. Кроме того, не будем забывать, что исследователь и исследуемый представляют собой совокупность процессов обладающих разной алгоритмикой[13] изменяющейся во взаимопредопределеннообусловленной зависимости. Соответственно, получается, что мерные объекты, люди в их числе, представляющие комплекс[14] процессов, исследуют себя и подобные себе мерные объекты, так же представляющие собой комплексы процессов со свей индивидуальной алгоритмикой. Возможно ли в этом случае объективные исследования? Вывод напрашивается сам собой: «Всякие исследования возможны в определённых условных параметрах». Любой мерный объект в АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННОМ СИСТЕМНОМ ЕДИНСТВЕ ПЕР­ВО­ПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, человек в их числе, представляет собой комп­лек­с­ный процесс, находящийся в безграничном водовороте вечно существующего единометодологического системного процесса развития мерных объектов, вслед­ствие чего, преОБРАЗуется, ПРЕОБРАЖАЕТСЯ, или ПРОСВЕТЛЯЕТСЯ МЕРА (материя-информация о материи-энергия, переносящая информацию о материи) мерных объектов, людей в их числе.

Если мы, условно, уберём одну из триединых компонент МЕРЫ (материя-информация о материи-энергия, переносящая информацию о материи) любого мерного объекта, то мы потеряем фиксацию о нём, как о процессе. Сам же мерный объект, являющийся процессом, не перестаёт существовать и взаимодействовать с нами, так, как любой процесс происходит в АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННОМ СИСТЕМНОМ ЕДИНСТВЕ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА. Его ис­чез­новение обуславливается лишь нашим взаимопредопределеннообусловленным индивидуальным количественным, качественным, количественно-качественным объёмом меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного про­цес­са восприятия, мышления, проявления. Потеря фиксации большего количества про­цессов, в большинстве своём, так же связано при переходе мерного объекта из од­ного состояния в другое, так как в этих случаях изменяется запрограмми­ро­ван­ность алгоритмов ЗАКОНомерностей взаимопредопределеннообусловленных ко­ли­чественных, качественных, количественно-качественных объёмов материаль­но­энергоинформационных процессов мерных объектов.

Исходя из этих аргументов мы делаем вывод о ещё одном доказательстве, то­го, что все мерные объекты, люди в их числе, находятся во взаимопредопре­де­лен­но­обусловленном АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННОМ СИСТЕМНОМ ЕДИНСТВЕ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, которое подразумевает взаимодейст­вия мерных объектов, людей в их числе, друг с другом, во взаимодействиях меры мер­ных объектов взаимообмениваются количественными, качественными, коли­че­ственно-качественными объёмами материальноэнергоинформационных ЗНА­НИЙ о себе и в соответствии этих знаний каждая мера мерного объекта, человека в том числе, изменяет свои состояния. Вот мы выявили ещё один триединоком­по­нент­ный код: взаимодействие, взаимообмены и состояния в них мер мерных объек­тов, людей в их числе. В нашем понимании – это многомерный, много­уровневый, разносвойственный процесс ТВОРЕНИЯ, частично раскрывающейся взаимопредопределеннообусловленному индивидуальному количественному, ка­че­ственному, количественно-качественному объёму меры трёхмерного единого ма­териальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, про­яв­ления мерных объектов. Без взаимодействий, взаимообменов и состояний в них ме­ры (материя-информация о материи-энергия, переносящая информацию о ма­те­рии) мерных объектов, людей в их числе, не возможен не один взаимопре­до­пре­де­лен­нообусловленный количественный, качественный, количественно-качест­венный объём материальноэнергоинформационного процесса. Как видите мы не отрицаем процесс ТВОРЕНИЯ, утверждаемый религиозными доктринами, мы его раскрываем в научном трёхмерном формате. Все взаимодействия, взаимообмены и состояния в них мер мерных объектов происходят в определённых средах вечно существующего единометодологического системного процесса развития мерных объектов АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННОГО СИСТЕМНОГО ЕДИНСТВА ПЕР­ВО­ПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА.

Процесс ТВОРЕНИЯ в основах Первопричинной психологии, применительно к взаимопредопределеннообусловленному индивидуальному количественному, качественному, количественно-качественному объёму меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, прояв­ления мерных объектов, в развёрнутом виде записывается следующим образом: в средах взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-качественных объёмов материальноэнергоинформационных вза­имодействий, взаимообменов и состояний в них меры мерных объектов, вечно существующего единометодологического системного процесса развития мерных объектов ОБРАЗованных АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИН­СТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА

Теперь, имея три триединокомпонентных кода[15],

1. Триединокомпонентный код ТВОРЕНИЯ (взаимодействия, взаимообмены и состояния в них меры мерных объектов, людей в их числе),
2. Триединокомпонентный код МЕРЫ МЕРНЫХ ОБЪЕКТОВ, людей в их числе, (материя — информация о материи — энергия, переносящая информацию о материи),
3. Триединокомпонентный код меры взаимопредопределеннообусловленного индивидуального количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявления мерных объектов, людей в их числе, мы мо­жем познавать, далеко не в полном объёме, посредством взаимопредопределен­но­обус­ловленных количественных, качественных, количественно-качественных объё­мов материальноэнергоинформационных процессов участниками которых мы являемся, БОЖЕСТВЕННЫЙ СМЫСЛ БЫТИЯ или хотя бы выстроить для себя по­нимание взаимопредопределеннообусловленного индивидуального количест­вен­ного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявления мерных объектов.

С изменением меры мерных объектов, под воздействием индивидуального комплексного материальноэнергоинформационного эволюционного процесса ко­ли­чественных, качественных, количественно-качественных объёмов эволюцион­но-базового, эволюционно-переходного, условно-самостоятельного методов по­ЗНА­НИЯ (ума, разума, интеллекта) мерных объектов, людей в их числе, изме­ня­ется индивидуальный количественный, качественный, количественно-качест­венный объём меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса:

а. ВОСПРИЯТИЯ…

б. МЫШЛЕНИЯ…

в. ПРОЯВЛЕНИЯ…

Индивидуальный количественный, качественный, количественно-качест­вен­ный объём меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного про­цесса ВОСПРИЯТИЯ, МЫШЛЕНИЯ, ПРОЯВЛЕНИЯ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА[16] , человека в их числе — ЭТО ИНДИВИДУАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ МЕРЫ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА,(человека), ОБРАЗованной АБ­СО­ЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ МЕРЫ ПЕРВОПРИ­ЧИН­НОГО ПРОСТРАНСТВА, сформированной в прошлых, формируемой в нас­тоя­щем и будущих периодах жизни вечно существующего единометодологи­чес­кого процесса развития мерных объектов, индивидуальным комплексным мате­ри­альноэнергоинформационным эволюционным процессом количественных, каче­ст­венных, количественно-качественных объёмов эволюционно-базового, эво­лю­ционно-переходного, условно-самостоятельного методов поЗНАНИЯ (ума, ра­зу­ма, интеллекта) мерных объектов, людей в их числе, позволяющей: ОПРЕ­ДЕ­ЛЯТЬ, АНАЛИЗИРОВАТЬ, СИНТЕЗИРОВАТЬ: назначения, методы, ЗАКОНо­мер­ности количественных, качественных, количественно-качественных матери­аль­ноэнергоинформационных взаимодействий, взаимообменов мер и состояний в них мерных объектов, посредством, триединокомпонентной материально­энер­го­информационной автоматизированной системой жизнедеятельности, ориенти­ро­ванного развития и механизма рефлекторно-инстинктивно-различительного реа­ги­ро­вания (движениями, действиями, относительными бездействованиями) АДАПТАЦИОННОТРАНСФОРМИРУЮЩЕЙСЯ СТРУКТУРЫ[17] — СИС­ТЕМ­НОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (человека), ОБРАЗованного АБСОЛЮТНО СОВЕР­ШЕН­НЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАН­СТВА на взаимопредопределеннообусловленные количественные, качественные, количественно-качественные материальноэнергоинформационные взаимо­дей­ст­вия, взаимообмены и состояний в них мер мерных объектов (людей), ОСУ­ЩЕ­СТ­В­ЛЯЮЩЕЙ СВОЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ на программном обеспечении Исполни­тельной системной программы развития мерных объектов, соответствующей:

– триединокомпонентным индивидуальным структурам: основообразующего мерного объекта, неосязаемотрансформирующейся структуры, адаптацион­но­транс­формирующейся структуры — СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (чело­ве­ка), ОБРАЗованных ЕДИНСТВОМ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА, час­тич­но раскрывающихся взаимопредопределеннообусловленному индивидуаль­ному количественному, качественному, количественно-качественному объёму ме­ры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприя_­тия, мышления, проявления мерных объектов, при особо определённых условиях, при определённых условиях, а также триединокомпонентной материаль­но­энер­го­информационной автоматизированной системе жизнедеятельности, ориентиро­ван­ного развития и рефлекторно-инстинктивно-различительного механизма реа­ги­рования, взаимопредопределеннообусловленными количественными, качест­вен­ными, количественно-качественными объёмами:

низкочастотного диапазона меры системного мерного объекта — состоящей из особотонконизкочастотных, тонконизкочастотных, плотнонизкочастотных диапазонов меры мерных объектов (людей),

среднечастотного диапазона меры мерных объектов — состоящей из особо­тонкосреднечастотных, тонкосреднечастотных плотносреднечастотных диапазо­нов меры мерных объектов(людей),

высокочастотного диапазона меры мерных объектов — состоящей из осо­бо­тонковысокочастотных, тонковысокочастотных плотновысокочастотных диапа­зонов меры мерных объектов (людей),

ОБРАЗованных в прошлых, ОБРАЗуемых в настоящем и будущих периодах жизни вечно существующего единометодологического системного процесса раз­вития мерных объектов (людей),

– индивидуальному комплексному материальноэнергоинформационному эво­лю­ционному процессу количественных, качественных, количественно-качествен­ных объёмов эволюционно-базового, эволюционно-переходного, условно-самос­тоя­тельного методов поЗНАНИЯ (ума, разума, интеллекта) мерных объектов, в котором, в данный момент эволюционного развития, находится СИСТЕМНЫЙ МЕРНЫЙ ОБЪЕКТ (ЧЕЛОВЕК),

– взаимопредопределеннообусловленным количественным, качественным, количественно-качественным объёмам триединокомпонентных задач: материаль­ных, информационных, энергетических СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), вложенных в его индивидуальное жизненное предопределение те­кущего периода жизни вечного эволюционного развития,

РЕАЛИЗУЕМЫХ ТРИЕДИНСТВОМ ПРОЯВЛЕНИЙ (ДВИЖЕНИЙ, ДЕЙСТ­ВИЙ, ОТНОСИТЕЛЬНЫХ БЕЗДЕЙСТВИЙ) АДАПТАЦИОННОТРАНСФОРМИ­РУЮ­ЩЕЙСЯ СТРУКТУРЫ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ФИЗИ­ЧЕС­КОГО ОРГАНИЗМА ЧЕЛОВЕКА), посредством которой адаптационнотрансфор­ми­рую­щаяся структура системного мерного объекта (физического организма че­ловека), частично воспринимает проявление свои и других адаптационно­транс­фор­мирующихся структур МЕРНЫХ ОБЪЕКТОВ (ЛЮДЕЙ), в средах взаимопре­до­пределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-ка­чественных объёмов материальноэнергоинформационных взаимодействий, вза­имо­обменов и состояний в них мер мерных объектов, вечно существующего еди­нометодологического системного процесса развития мерных объектов ОБРА­Зованных АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА

Три этих составляющих позволяют СИСТЕМНОМУ МЕРНОМУ ОБЪЕКТУ (ЧЕ­ЛОВЕКУ), ОБРАЗованному АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМ­НЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, с большей или мень­шей долей комфортности находится в предопределённых средах количест­вен­ных, качественных, количественно-качественных объёмах трёх направлений раз­вития:

• количественных, качественных, количественно-качественных объёмов мате­риальноэнергоинформационных ВОСПРОИЗВОДСТВ СИСТЕМНОГО МЕР­НОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА),
• количественных, качественных, количественно-качественных объёмов мате­ри­альноэнергоинформационных БЕЗОПАСНОСТЕЙ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА),
• количественных, качественных, количественно-качественных объёмов мате­риальноэнергоинформационных ОБЕСПЕЧЕНИЙ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА).

Примечание: индивидуальный количественный, качественный, количествен­но-качественный объём меры трёхмерного единого материальноэнерго­инфор­ма­ционного процесса ВОСПРИЯТИЯ, МЫШЛЕНИЯ, ПРОЯВЛЕНИЯ мерных объек­тов в средах количественных, качественных, количественно-качественных материальноэнергоинформационных взаимодействий, взаимообменов мер и сос­тоя­ний в них мерных объектов жизненного периода, имеет три основополагающих триединых компоненты состоящих из трёх триединокомпонентных кодов дей­ст­вующих в триединстве:

а) триединокомпонентный код ВОСПРИЯТИЯ,

б) триединокомпонентный код МЫШЛЕНИЯ,

в) триединокомпонентный код ПРОЯВЛЕНИЯ,

СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), ОБРАЗованного АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВО­ПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА

Рассмотрим триединокомпонентный код индивидуального количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, прояв­ления мерных объектов.

Триединокомпонентный код

индивидуального количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материальноэнергоинформационного процесса восприятия, мышления, проявления СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), ОБРАЗованных АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА

1. Триединая компонента индивидуального количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материально­энер­гоинформационного процесса ФРАГМЕНТАРНОГО ВОСПРИЯТИЯ, МЫШ­ЛЕНИЯ, ПРОЯВЛЕНИЯ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), ОБРАЗованного АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, в соответствии количественных, ка­че­ст­венных, количественно-качественных объёмов ЭВОЛЮЦИОННО-БАЗОВЫХ, материальноэнергоинформационных, триединокомпонентных ЗНАНИЙ (ума, разума, интеллекта) мерных объектов, позволяющих им, в вечно существующем единометодологическом процессе развития мерных объектов, в зависимости от: свойств[18], предопределений[19], целеполаганий[20], ОПРЕДЕЛЯТЬ: назначения[21], методы[22], ЗАКОНомерности[23] ДВИЖЕНИЙ, при выполнении ими взаимопре­допределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-качест­венных объёмов триединокомпонентных задач: материальных, информа­ци­онных, энергетических СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), вложенных в его индивидуальное жизненное предопределение текущего периода жизни вечного эволюционного развития, триединством направлений развития:

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-качественных объёмов: единых-локальных-индивидуальных мате­риальноэнергоинформационных ВОСПРОИЗВОДСТВ СИСТЕМНОГО МЕР­НОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА),

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­ли­чественно-качественных объёмов: единых-локальных-индивидуальных мате­риальноэнергоинформационных БЕЗОПАСНОСТЕЙ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА),

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­ли­чественно-качественных объёмов единых-локальных-индивидуальных мате­риальноэнергоинформационных ОБЕСПЕЧЕНИЙ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), РЕАЛИЗУЕМЫХ.

2. Триединая компонента индивидуального количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материаль­но­энергоинформационного процесса БИОСФЕРНОГО ВОСПРИЯТИЯ, МЫШЛЕ­НИЯ, ПРОЯВЛЕНИЯ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), ОБ­РАЗованного АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕР­ВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, в соответствии количественных, каче­ст­венных, количественно-качественных объёмов ЭВОЛЮЦИОННО-ПЕРЕХОД­НЫХ, материальноэнергоинформационных, триединокомпонентных ЗНАНИЙ (ума, разума, интеллекта) мерных объектов, позволяющих им, в вечно суще­ст­вующем единометодологическом процессе развития мерных объектов, в зави­си­мости от: свойств, предопределений, целеполаганий, АНАЛИЗИРОВАТЬ: назна­че­ния, методы, ЗАКОНомерности ДЕЙСТВИЙ, при выполнении ими взаимо­предопределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-качественных объёмов триединокомпонентных задач: материальных, инфор­ма­ционных, энергетических СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), вложенных в его индивидуальное жизненное предопределение текущего периода жизни вечного эволюционного развития, триединством направлений развития:

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­личественно-качественных объёмов: материальноэнергоинформационных ВОС­ПРО­ИЗВОДСТВ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), направ­ленных на благо общих биосферных потребностей, посредством творческого труда,

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, количественно-качественных объёмов: материальноэнергоинформационных БЕЗ­ОПАСНОСТЕЙ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), направ­лен­ных на благо общих биосферных потребностей, посредством творческого труда,

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­личественно-качественных объёмов: материальноэнергоинформационных ОБЕС­ПЕЧЕНИЙ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), направленных на благо общих биосферных потребностей, посредством творческого труда, РЕАЛИЗУЕМЫХ

3. Триединая компонента индивидуального количественного, качественного, количественно-качественного объёма меры трёхмерного единого материально­энер­гоинформационного процесса ОТНОСИТЕЛЬНО ЕДИНОГО ВОСПРИЯТИЯ, МЫШЛЕНИЯ, ПРОЯВЛЕНИЯ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛО­ВЕКА), ОБРАЗованного АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИН­СТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, в соответствии количе­ст­венных, качественных, количественно-качественных объёмов УСЛОВНО-СА­МОСТОЯТЕЛЬНЫХ, материальноэнергоинформационных, триединоком­по­нент­ных ЗНАНИЙ (ума, разума, интеллекта) мерных объектов, позволяющих им, в веч­но существующем единометодологическом процессе развития мерных объектов, в зависимости от: свойств, предопределений, целеполаганий, СИНТЕЗИРОВАТЬ: назначения, методы, ЗАКОНомерности ОТНОСИТЕЛЬНЫХ БЕЗДЕЙСТВИЙ, при выполнении ими взаимопредопределеннообусловленных количественных, ка­че­ственных, количественно-качественных объёмов триединокомпонентных задач: материальных, информационных, энергетических СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), вложенных в его индивидуальное жизненное предо­пре­деление текущего периода жизни вечного эволюционного развития, триединством направлений развития:

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­личественно-качественных объёмов материальноэнергоинформационных ВОС­ПРО­ИЗВОДСТВ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), по­средством проявлений абсолютной любви, во благо и всех мерных объектов,

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­личественно-качественных объёмов ВИДЕНИЯ ВЕЧНОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), посредством проявлений абсолютной любви, во благо всех мерных объектов,

– взаимопредопределеннообусловленных количественных, качественных, ко­личественно-качественных объёмов материальноэнергоинформационных обес­пе­чений СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ЧЕЛОВЕКА), посредством про­явлений абсолютной любви, во благо всех мерных объектов,

РЕАЛИЗУЕМЫХ ТРИЕДИНСТВОМ ПРОЯВЛЕНИЙ (ДВИЖЕНИЙ, ДЕЙ­СТ­ВИЙ, ОТНОСИТЕЛЬНЫХ БЕЗДЕЙСТВИЙ) АДАП­ТАЦИОН­НО­ТРАНС­ФОР­МИРУЮЩЕЙСЯ СТРУКТУРЫ СИСТЕМНОГО МЕРНОГО ОБЪЕКТА (ФИ­ЗИ­ЧЕСКОГО ОРГАНИЗМА ЧЕЛОВЕКА), посредством которой адаптационно­транс­формирующаяся структура системного мерного объекта (физического организма человека), частично воспринимает проявление свои и других адаптаци­он­но­трансформирующихся структур МЕРНЫХ ОБЪЕКТОВ (ЛЮДЕЙ), в средах вза­имо­предопределеннообусловленных количественных, качественных, количест­венно-качественных объёмов материальноэнергоинформационных взаимо­дей­ст­вий, взаимообменов и состояний в них мер мерных объектов, вечно существую­щего единометодологического системного процесса развития мерных объектов ОБРАЗованных АБСОЛЮТНО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА

Получение ЗНАНИЙ об этих и других процессах изложенных в основах Пер­во­причинной психологии, выводят нас всех на понимание того, что в АБСО­ЛЮТ­НО СОВЕРШЕННОМ СИСТЕМНОМ ЕДИНСТВЕ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРО­СТРАНСТВА существуют:

ВЫСШАЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА

высшей системы управления высшего триумвирата триединокомпонентной иерархии развития мерных объектов (людей) ОБРАЗованных АБСОЛЮТНО СО­ВЕР­ШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРО­СТРАН­СТВА.

ВЫСШАЯ ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА

высшей системы управления высшего триумвирата триединокомпонентной иерархии развития мерных объектов (людей), ОБРАЗованных АБСОЛЮТНО СО­ВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРО­СТРАН­СТВА.

ВЫСШАЯ ЕДИНАЯ ЦЕЛЬ РАЗВИТИЯ, вписанная в контекст вечного суще­ст­вования — ДОСТИЖЕНИЕ АБСОЛЮТНОГО СОВЕРШЕНСТВА мерными объектами (людьми), высшей системы управления высшего триумвирата триеди­но­компонентной иерархии развития мерных объектов ОБРАЗованных АБСО­ЛЮТ­НО СОВЕРШЕННЫМ СИСТЕМНЫМ ЕДИНСТВОМ ПЕРВОПРИЧИН­НОГО ПРОСТРАНСТВА.

При применении ЗНАНИЙ о них и их применении в общественной жизни лю­дей кардинальным образом изменится ПРАВОВАЯ, ЭКОНОМИЧЕСКАЯ и самое главное МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ СИСТЕМЫ, позволяющие выйти на новый уровень развития не только человека, но и общества в целом.

1. Michel de Montaigne; полное имя — Мише́ль Эке́м де Монте́нь, фр. Michel Eyquem de Montaigne; 28 февраля 1533, Сен-Мишель-де-Монтень, Гиень, Королевство Франция — Википедии.
2. Татьяна Владимировна Черниговская — советский и российский учёный в области нейронау­ки, психолингвистики и теории сознания, академик Российской академии образования, ино­странный член Норвежской академии наук. Учёная степень: доктор биологических наук Род деятельности: психолог, Научная сфера: нейролингвистика, исследовательница. Образование: Санкт-Петербургский государственный университет. Место работы: СПбГУ. Дата и место рождения: 7 февраля 1947 г. (возраст 77 лет), Санкт-Петербург, Россия. Википедия.
3. Текст взят из видеопрограмм, в которых принимала участие Т.В.Черниговская.
4. Для того что бы ответить не предвзято на этот вопрос, необходимо. Взять листок бумаги, ручку, сесть удобно за стол, убрать все знания о прошедшей и текущей своей жизни и написать хотя бы пару строк о том, кто вы такой, какими свойствами обладаете, как собой управляете и какова ваша основополагающая цель развития….
5. Проблема сложности размышления в этом направлении заключается в том, что мы люди считаем себя главными независимыми от всех элементов пространства. Такое впечатление, что мы можем существовать без огня, земли воздуха, воды, без их количественного, качественного, количественно-качественного состава которых состоит наш физический организм. Не слишком ли мы самоуверены?
6. Разница мер мерных объектов определяется индивидуальными свойствами. Мера изучается любыми известными способами: научными, философскими, религиозными….
7. Сложность проведения эксперимента заключается в том, что мы не в силах сосредоточится лишь на одном процессе из безграничного их множества происходящих одновременно в различных алгоритмах.
8. Обратите внимание на ваш физический организм, в котором все процессы происходят в автоматическом режиме, не зависящем от ваших желаний и которое лишь ориентируется в пространстве и реагирует на обстоятельства среды в соответствии ваших свойств, задач и соЗНАНИЯ.
9. В арсенале людей нет высших критериев, по которым можно оценивать то или иное мировоззренческое мнение и это легко доказуемо. Возникновение спора по этому поводу лишь будет утверждать наши выводы.
10. В основах Первопричинной психологии вы познакомитесь с Исполнительно-системной программой развития мерных объектов пространства, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩЕЙ Структурноуправляющее иерархическое программирование, контролирование, корректирование всех алгоритмов ЗАКОНомерностей многомерных, многоуровневых, разносвойственных процессов, РЕГЛАМЕНТИРОВАННЫХ Высшей ЗАКОНодательной системой пространства, на основе Первопричинного принципа Исполнительно-системной программы развития мерных объектов пространства.
11. Вот по какой причине объекты ПЕРВОПРИЧИННОГО ПРОСТРАНСТВА, в основах Первопричинной психологии, получили название — МЕРНЫЙ ОБЪЕКТ.
12. Всякую МЕРУ можно исследовать, в объёмах имеющихся знаний, любым способом.
13. Алгоритмы этих процессов индивидуальны и не могут идеально совпадать в силу многих факторов.
14. Каждый мерный объект ОБРАЗован мерными объектами.
15. Представляются в сокращённом варианте.
16. МЕРНЫХ ОБЪЕКТОВ.
17. Адаптационнотрансформирующаяся структура — в отношении человека — это его физическое тело, в котором все жизненные процессы автоматизированы, которое ориентируется в пространстве и которое реагирует рефлекторно-инстинктивно (движениями, действиями, относительными бездействованиями) на событийность.
18. СВОЙСТВО — качество, признак, составляющий отличительную особенность кого-чего-нибудь. См.: Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. — М., 2016.
19. ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЕ — в религии: воля божества, определяющая собой поведение человека и все происходящее в мире. См.: Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. — М., 2016
20. Целеполагание — процесс выбора одной или нескольких целей с установлением параметров допустимых отклонений для управления процессом осуществления идеи // Словари и энциклопедии на академике.
21. НАЗНАЧЕНИЕ — область, сфера применения кого-чего-нибудь. См.: Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. — М., 2016
22. МЕТОД — (от греч. methodos – путь исследования, теория, учение), способ достижения какой-либо цели, решения конкретной задачи; совокупность приемов или операций практического, или теоретического освоения (познания) действительности. См.: Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. — М., 2016
23. ЗАКОНОМЕРНОСТИ — относительно устойчивые и регулярные взаимосвязи между явлениями и объектами реальности, обнаруживающиеся в процессах изменения и развития. На знании закономерностей соответствующих явлений основываются как объяснения в науке, так и научные предвидения. Различают закономерности эмпирические и теоретические. Первые представляют собой непосредственное обобщение опытных фактов, вторые характеризуют более глубокое проникновение в основания исследуемых процессов, и их теоретическое воспроизведение опирается на систему понятий высокой степени общности. Ведущей формой выражения законов науки является математика. Познание закономерностей реального мира составляет не только первейшую задачу науки, но и основу целесообразной деятельности человека. См.: Новая философская энциклопедия: В 4 тт. / Под редакцией В. С. Стёпина. — М.: Мысль, 2001.
    ЗАКОНомерности состоят из алгоритмов.АЛГОРИТМ — Определенная последовательность операций или вычислений (в математике). данных прийти к искомому результату (в информатике). См.: Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. — М., 2016.