Мир закона

МРНТИ 10.77.01

УДК 343.2.7

Волков К. А. — директор Дальневосточного филиала Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук, доцент, судья в отставке (Российская Федерация, г. Хабаровск)

ВОПРОСЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОЦЕНКИ ПРИМЕНЕНИЯ ФИЗИЧЕСКОЙ СИЛЫ, СПЕЦИАЛЬНЫХ СРЕДСТВ И ОГНЕСТРЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ СОТРУДНИКАМИ ПОЛИЦИИ

Аннотация. В статье рассматриваются отдельные вопросы квалификации дей­ст­вий сотрудников полиции при применении физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия. Показывается место и роль института обстоя­те­льств, исключающих преступность деяния, в системе норм, регламентирующих по­рядок и условия применения физической силы, специальных средств и огне­стрель­ного оружия сотрудниками органов внутренних дел. Подчеркивается важ­ная социальная роль обстоятельств, исключающих преступность деяния в дея­тель­ности полиции. На основе анализа норм административного права делается заклю­чение о наличии серьезных проблем у сотрудников органов внутренних дел по во­просам применения специальных средств и огнестрельного оружия в условиях не­обходимой обороны и причинения вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании. Делается вывод, что основная причина отказа сотрудника поли­ции от использования обстоятельств, исключающие преступность деяния, в своей служебной деятельности связана с опасениями наступления негативных пра­вовых последствий. На основе анализа действующего законодательства, судебной прак­тики и социологического опроса предлагается универсальное правило ква­ли­фи­кации действий сотрудников полиции при наличии уголовно-правовой колли­зии в регламентации института обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Ключевые слова: сотрудники полиции, уголовно-правовая оценка, примене­ние, физическая сила, использование, специальные средства, огнестрельное ору­жие, исключающие обстоятельства, квалификация преступлений, коллизия, презумпция невиновности.

Волков К. А. — Ресей мемлекеттік Әділет университетінің Қиыр Шығыс филиалының директоры, заң ғылымдарының кандидаты, доцент, отставкадағы судья (Ресей Федерациясы, Хабаровск қ.)

ПОЛИЦИЯ ҚЫЗМЕТКЕРЛЕРІНІҢ ДЕНЕ КҮШІН, АРНАЙЫ ҚҰРАЛДАР МЕН АТЫС ҚАРУЫН ҚОЛДАНУЫН ҚЫЛМЫСТЫҚ-ҚҰҚЫҚТЫҚ БАҒАЛАУ МӘСЕЛЕЛЕРІ

Түйін. Мақалада полиция қызметкерлерінің дене күшін, арнайы құралдар мен атыс қаруын қолдану кезіндегі іс-әрекеттерін саралаудың жекелеген мәселелері қарастырылады. Ішкі істер органдары қызметкерлерінің дене күшін, арнайы құрал­дар мен атыс қаруын қолдану тәртібі мен шарттарын регламенттейтін нормалар жүйесін­де іс-әрекеттің қылмыстылығын болдырмайтын мән-жайлар институты­ның орны мен рөлі көрсетіледі. Полиция қызметіндегі іс-әрекеттің қылмысты­лы­ғын болдырмайтын жағдайлардың маңызды әлеуметтік рөлі атап өтіледі. Әкімші­лік құқық нормаларын талдау негізінде ішкі істер органдары қызметкерлерінің қажетті қорғаныс жағдайында арнайы құралдар мен атыс қаруын қолдану және оны ұстау кезінде қылмыс жасаған адамға зиян келтіру мәселелері бойынша елеулі проблемаларының болуы туралы қорытынды жасалады. Полиция қызметкерінің іс-әрекеттің қылмыстылығын болдырмайтын мән-жайларды пайдаланудан бас тартуының негізгі себебі өзінің қызметтік жұмысы барысында теріс құқықтық сал­дарлардың туындау қорқынышымен байланысты деген қорытындыға келеді. Қол­даныстағы заңнаманы, сот практикасын және социологиялық сауалнаманы талдау негізінде іс-әрекеттің қылмыстылығын болдырмайтын жағдайлар институтын рет­теуде қылмыстық-құқықтық қақтығыс болған кезде полиция қызметкерлерінің іс-әрекеттерін саралаудың әмбебап ережесі ұсынылады.

Түйінді сөздер: полиция қызметкерлері, қылмыстық-құқықтық бағалау, қол­дану, дене күші, пайдалану, арнайы құралдар, атыс қаруы, ерекше жағдайларды, қылмыстардың біліктілігі, соқтығысу, кінәсіздік презумпциясы.

Volkov K. A. — director of the Far Eastern branch of the Russian state university of justice, candidate of law, associate professor, retired judge (Khabarovsk, Russian Federation)

ISSUES OF CRIMINAL LAW ASSESSMENT OF THE USE OF PHYSICAL FORCE, SPECIAL MEANS AND FIREARMS BY POLICE OFFICERS

Annotation. The article deals with certain issues of qualification of actions of police officers when using physical force, special means and firearms. The use of physical force, special means and firearms by police officers is being considered. The place and role of the institution of circumstances excluding the criminality of an act in the system of norms regulating the procedure and conditions for the use of physical force, special means and firearms by employees of internal affairs bodies is shown. The important social role of circumstances excluding the criminality of an act in the activities of the police is emphasized. Based on the analysis of the norms of administrative law, a conclusion is made about the presence of serious problems among the employees of the internal affairs bodies regarding the use of special means and firearms in conditions of necessary defense and causing harm to the person who committed the crime during his detention. It is concluded that the main reason for the refusal of a police officer to use circumstances that exclude the criminality of an act in his official activity is related to fears of the onset of negative legal consequences. Based on the analysis of the current legislation, judicial practice and a sociological survey, a universal rule for the qualification of police officers’ actions in the presence of a criminal-legal conflict in the regulation of the institution of circumstances precluding the criminality of the act is proposed.

Keywords: police officers, criminal legal assessment, application, physical force, use, special means, firearms, exceptional circumstances, qualification of crimes, conflict, presumption of innocence.

Введение. Правовой основой применения сотрудниками полиции физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия в Российской Федерации являются нормы Федерального конституционного закона от 30 мая 2001 г. № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении», Уголовного кодекса РФ, Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции», Федерального закона от 6 февраля 1997 г. № 27-ФЗ «О внутренних войсках МВД Российской Федерации», Федерального закона от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии» и пр.

Глава 5 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» вклю­чает нормы, разъясняющие право сотрудников полиции на применение физи­чес­кой силы, специальных средств и огнестрельного оружия (ст. 18), порядок приме­не­ния физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия (ст. 19), а также случаи, в которых сотрудник полиции имеет право применить огнестрель­ное оружие (ст. 23)[1].

Согласно ст. 18 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О поли­ции», «сотрудник полиции имеет право на применение физической силы, спе­ци­альных средств и огнестрельного оружия лично или в составе подразделения (груп­пы) в случаях и порядке, предусмотренных федеральными конституцион­ны­ми законами, настоящим Федеральным законом и другими федеральными зако­на­ми». При этом «в состоянии необходимой обороны или при задержании лица, со­вер­шившего преступление, сотрудник полиции при отсутствии у него необходи­мых специальных средств или огнестрельного оружия вправе использовать любые подручные средства, а также по основаниям и в порядке, которые установлены настоящим Федеральным законом, принять иное не состоящее на вооружении по­лиции оружие»¹.

Основная часть. Важное место в системе нормативных правовых актов, регу­лирующих основания, условия и порядок применения сотрудниками полиции фи­зи­ческой силы, специальных средств и огнестрельного оружия занимает уголов­ный закон. Защищая жизнь и здоровье личности, охраняя общественный порядок и общественную безопасность в процессе применения физической силы, специаль­ных средств и огнестрельного оружия сотрудники органов внутренних дел дей­ст­вуют в ситуациях обстоятельств, исключающих преступность деяния (гл. 8 УК РФ). При этом проведенный нами анализ следственной и судебной практики сви­де­тельствует, что сотрудники органов внутренних дел в каждом втором случае (55 %) находятся в состоянии необходимой обороны (ст. 37 УК РФ), в каждом третьем случае (33 %) — причинения вреда при задержании лица, совершившего пре­ступление (ст. 38 УК РФ), в каждом четвертом случае (23 %) — крайней необ­ходимости (ст. 39 УК РФ). На иные обстоятельства, исключающие преступность деяния, в процессе применения физической силы, специальных средств и огне­стрель­ного оружия, приходится менее 10 % случаев (ст. ст. 40-42 УК РФ).

Например, во Владивостоке во время несения службы произошло нападение на сотрудников вневедомственной охраны, в ходе которого неизвестный мужчина открыл стрельбу из пистолета в полицейских. В соответствии с Законом о поли­ции, сотрудники вневедомственной охраны произвели предупредительный выс­трел в воздух, а затем открыли стрельбу на поражение, в результате чего право­на­ру­шитель получил смертельные ранения[2]. По итогам проведенной проверки орга­на­ми следствия, применение оружия сотрудниками полиции признано правомер­ным. Представляется, что в указанном примере сотрудники полиции находились в состоянии необходимой обороны, поскольку причинили вред посягающему лицу при защите своей личности от общественно опасного посягательства, сопряжен­ного с насилием, опасного для жизни.

В другом примере сотрудники полиции находились в состоянии причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление. Так, в ходе конфликта на Хованском кладбище между работниками, которых граждане нанимают для обу­стройства могил, и неизвестными лицами произошла массовая драка. Пресекая данное правонарушение, сотрудники полиции задержали около 90 человек и дос­та­вили их в отделы полиции для выяснения обстоятельств. Также сотрудниками ГИБДД были задержаны трое подозреваемых в убийстве людей. При этом авто­мо­биль, которым управляли задержанные лица, отказался остановиться на требова­ние сотрудников полиции, сбил двух человек, но принятыми мерами был оста­нов­лен. У подозреваемых в совершении преступления изъято огнестрельное оружие[3]. В данном примере физическая сила со стороны сотрудников полиции применялась к лицам, совершившим преступление, при их задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений.

Важная социальная роль обстоятельств, исключающих преступность деяния, обуславливает необходимость уделять сотрудниками полиции более серьезное вни­мание уяснению правового содержания не только административно-правовых норм главы 5 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции», но уголовно-правовых норм главы 8 УК РФ. При этом, строгое соблюдение закреп­лен­ных в уголовном законе условий (правил) правомерности обстоятельств, ис­клю­чающих преступность деяния, способно сократить факты превышений долж­но­ст­ных полномочий сотрудников полиции и нивелировать иные неблаго­прият­ные последствия для сотрудников полиции.

Проблема применения обстоятельств, исключающих преступность деяния, на практике вызывает серьезные трудности у сотрудников полиции и приводит по су­ществу к отказу от возможности использования при осуществлении профессио­наль­ной деятельности института обстоятельств, исключающих преступность дея­ниям. Так, по результатам проведенного нами опроса в форме анкетирования 81 со­трудника органов внутренних дел наибольшие сложности у сотрудников поли­ции вызывают случаи применения специальных средств и огнестрельного оружия в состояниях необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, со­вершившего преступление. Причем в половине случаев это обусловлено вопроса­ми квалификации действий сотрудника полиции, в каждом четвертом случае — связаны с конкретными обстоятельствами дела. Интересно, что в 2011 году нами проводилось аналогичное исследование по вопросам применения сотрудниками полиции института необходимой обороны и уголовно-правового задержания, ре­зультаты которого по основным показателям совпадали с настоящими[4].

Многочисленные сложности, возникающие при оценке правомерности дейст­вий сотрудников полиции в условиях обстоятельств, исключающих преступность деяния в своей служебной деятельности, приводят к ситуации, что значительная часть полицейских (64 %) предпочтут воздержаться от применения физической си­лы, специальных средств и огнестрельного оружия. А каждый шестой сотрудник ор­ганов внутренних дел (15 %), применив физическую силу, специальные сред­ст­ва или огнестрельное оружие, постарается укрыть данный факт. Подобный подход нарушает важность положения Федерального закона о полиции, согласно которого «о причинении гражданину телесных повреждений в результате применения со­трудником полиции физической силы, специальных средств или огнестрельного ору­жия полиция в возможно короткий срок, но не более 24 часов уведомляет близкого родственника (родственника) или близкого лица гражданина», а «о каж­дом случае причинения гражданину ранения либо наступления его смерти в резу­льтате применения сотрудником полиции физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия уведомляется прокурор в течение 24 часов» (ч. 6 ст. 19 Федерального закона о полиции)¹.

Так, согласно материалам уголовного дела по факту превышения должност­ных полномочий сотрудниками полиции Ч., Т., М (инспектора дорожно-патруль­ной службы роты ГИБДД УМВД России по г. Хабаровску), выполняя свои слу­жеб­ные обязанности они применили физическую силу, специальные средства и огнестрельное оружие в отношении двух граждан, которые повлекли причинение телесных повреждений. О данном факте стало известно только после того, как по­терпевшие обратились в органы прокуратуры и Следственного комитета Хабаров­ского края[5].

На наш взгляд, основная причина отказа сотрудника полиции от исполь­зо­вания обстоятельств, исключающих преступность деяния, в своей служебной деятельности связана с опасениями наступления негативных правовых последст­вий. В тоже время следует отметить, что, исходя из содержания перечня обязан­нос­тей сотрудника полиции, предусмотренных в ст. 12 Федерального закона о по­лиции, отказ применять физическую силу, специальные средства и огнестрельное оружие в определенных случаях может являться основанием для привлечения со­трудника органов внутренних дел к юридической ответственности, в том числе уго­ловной (например, по ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочия­ми» УК РФ).

В связи с этим, актуальной задачей отечественного права является выработка и установление правовых границ, в рамках которых действия сотрудников поли­ции при применении физической силы, специальных средств и огнестрельного ору­жия будут соответствовать целям и задачам деятельности полиции. Однако достижение указанной цели при простом соблюдении положений нормативных актов в деятельности полиции затруднительно. В частности, согласно ч. 3 ст. 19 Федерального закона «О полиции», применяя физическую силу, специальные сред­ства или огнестрельное оружие сотрудник полиции действует с учетом соз­давшейся обстановки, характера и степени опасности действий лиц, в отношении которых применяются физическая сила, специальные средства или огнестрельное оружие, характера и силы оказываемого ими сопротивления. При этом сотрудник полиции должен стремиться к причинению минимального ущерба. В тоже время в нормах уголовного права не содержится указания на необходимость «миними­за­ции» причиняемого вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны. Более того, при условиях неожиданности посягательства либо отражения насилия, опасного для жизни, границ причиняемого ущерба вообще не обозначено, т. е. до­пус­тимо причинение смерти нападающему лицу[6]. Кроме этого, сотрудник поли­ции обязан сообщить лицам, в отношении которых предполагается применение физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия, о том, что он является сотрудником органов внутренних дел; предупредить их о своем наме­ре­нии и предоставить им возможность и время для выполнения законных требований (ч. 1 ст. 19 Закона о полиции); а также руководствоваться запретами и ограниче­ния­ми, связанными с применением специальных средств и огнестрельного оружия (ст. 22 и 23 Закона о полиции). На указанные требования обращает внимание Пос­тановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превыше­нии должностных полномочий», согласно которого «отграничивая превышение должностных полномочий, совершенное с применением оружия или специальных средств, от правомерных действий должностных лиц, судам следует учитывать, что основания, условия (выделено мною — В. К.) и пределы применения оружия или специальных средств определены в соответствующих нормативных правовых актах РФ»[7].

Так, в г. Москве сотрудники полиции при задержании применили огне­стрель­ное оружие для задержания нарушителя, который пытался скрыться на машине. Во время движения водитель неоднократно нарушил правила дорожного движе­ния, создавал угрозу жизни и здоровью других участников дорожного движения. Правонарушитель неоднократно предупреждался о применении табельного огнестрельного оружия в случае продолжения противоправных действий, затем сотрудник полиции выстрелил в воздух (выделено мною — В. К.)[8].

В другом случае, в дежурную часть отдела полиции г. Новокузнецка посту­пи­ло сообщение о том, что на одной из городских улиц нетрезвый мужчина управля­ет автомобилем. «На место был направлен экипаж ГИБДД. Когда полицейские остановили машину, из неё вышли четверо мужчин с признаками опьянения, ко­торые вели себя агрессивно, с криками, нецензурной бранью и угрозами начали движение в направлении одного из полицейских. На неоднократные требования прекратить противоправные действия и предупредительный выстрел (выделено мною — В. К.) один из мужчин не реагировал. Злоумышленник продолжил сокра­щать дистанцию, в связи с чем полицейский применил оружие, ранив его в ногу»[9].

Данные примеры наглядно показывают, что сотруднику полиции в отличие от гражданина для защиты себя или других лиц, интересов общества и государства от преступного посягательства требуется осуществить дополнительные предупре­дительные действия, направленные на обнаружения своего намерения применить обстоятельства, исключающие преступность деяния (необходимую оборону, край­нею необходимость и т. п.). Таким образом, основания, условия и пределы приме­не­ния оружия или специальных средств, которые установлены в соответствующих нормативных правовых актах РФ противоречат правилам правомерности приме­нения необходимой обороны, уголовно-правового задержания лица, совершив­ше­го преступлений, которые определены в ст. 37 и ст. 38 УК РФ. «Причем сотрудник полиции в отличие от гражданина, применяя физическую силу, огнестрельное ору­жие и специальные средства, должен действовать строго в рамках закона о поли­ции, а потому придерживаться более жестких требований порядка и размера при­чи­няемого вреда посягающему лицу при необходимой обороне или преступнику при его задержании»[10].

Следует отметить, что некоторые авторы высказывают, на наш взгляд, весьма спорную точку зрения о том, что уголовно-правовой ответственности не подлежат только «действия полицейского, связанные с соответствующим применением спе­циальных средств, физической силы, оружия, в случае, когда такие действия осу­ще­ствлялись согласно нормативно-правовым требованиям в данной сфере, дейст­вую­щими на территории Российской Федерации»[11]. В данном случае мы наблю­даем пример формализма при оценке действий сотрудника полиции, забывая при этом, что полицейский действует в условиях экстремальной ситуации, когда нуж­но принимать решение в считаные минуты (даже секунды), когда промедление в применении физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия в конечном итоге может свести на нет дальнейшие действия сотрудника полиции, который сам может стать жертвой преступного посягательства. Так, называемый «кабинетный подход» к оценки правомерности поведения полицейского без учета сложной оперативной обстановки в момент действий полицейского в состоянии необходимой обороны или уголовно-правового задержания не отвечает назначе­нию органов полиции — «защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан Россий­ской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства, для противодействия преступности, охраны общественного порядка, собственности и для обеспечения общественной безопасности» (ст. 1 Федерального закона о полиции)¹.

Оценивая сложившуюся правовую ситуацию не иначе как «парадокс», С. В. Пар­хоменко отмечает: «у данной проблемы есть другая сторона — когда действия, связанные с причинением вреда при задержании, оцениваются на осно­ва­нии только названных актов, игнорируя ст. 38 УК РФ, логика в нормативном ре­гулировании причинения такого вреда отсутствует. Подготовленные спе­циаль­но, обязанные проходить периодическую подготовку на пригодность к действиям, сотрудники правоохранительных органов ограничены (и обоснованно) в реализа­ции права на причинение вреда по сравнению с обычными гражданами»[12].

С учетом сложившейся межотраслевой коллизии в правовом регулировании института обстоятельств, исключающих преступность деяния, для сотрудников полиции остается актуальным практический вопрос: какими нормами отраслевого права необходимо руководствоваться при оценке правомерности применения физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия?

Итоги проведенного нами опроса сотрудников полиции приводят к убежде­нию, что, применяя обстоятельства, исключающие преступность деяния, сотруд­ники полиции в своей служебной деятельности будут ориентироваться в большей части на специальные нормативные правовые акты РФ (в том числе Федеральные законы от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции», от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии», от 6 февраля 1997 г. № 27-ФЗ «О внутренних войсках МВД РФ») (71 % опрошенных). Особо обращает на себя внимание, что большинство сотруд­ни­ков органов внутренних дел (85 %) высказались за дальнейшую конкретизацию оснований и порядка применения физической силы, специальных средств и огне­стрельного оружия в подзаконных нормативных правовых актах Министерства внутренних дел РФ.

Вместе с тем, давая правовую оценку правомерности применения сотрудни­ками полиции физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия при наличии коллизии между нормами ст. 37 и ст. 38 УК РФ и гл. 5 Федерального закона «О полиции» полагаем возможным обратиться к положениям теории колли­зионного права.

Правовые коллизии представляют собой негативное явление в праве, когда об­ще­ст­венное отношение подпадает под регламентацию различных правовых актов и соответственно квалифицируется по-разному. При возникновении колли­зии теория права знает два направления разрешения существующей коллизии: пре­одоление (средства правоприменителя для устранения существующих коллизий), устранение (средства законодателя).

Поскольку до настоящего времени коллизия норм уголовного закона и Феде­раль­ного закона о полиции по вопросам применения сотрудниками полиции физи­ческой силы, специальных средств и огнестрельного оружия на законодательном уровне не устранена, то правоприменителю остается искать способы её преодо­ления.

Наиболее универсальным правилом преодоления коллизии в праве выступает правило юридической силы нормативных актов, по которому вышестоящий закон отменяет действие нижестоящего. Однако полагаем, что иерархические коллизии можно разрешать только в отношении норм одной отраслевой принадлежности, не находящихся в отношении конкуренции, как это, например, в нашем случае.

Поэтому полагаем, что вопрос преодоления коллизий норм уголовного и ад­ми­нистративного законодательства должен разрешаться с учетом презумпции не­ви­новности. Конституционные положения о презумпции невиновности изложены в ч. 3 ст. 49 Конституции РФ, в соответствии с которым «Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого». Обозначенное положение конкретизируется в Уголовно-процессуальном кодексе России. Так, согласно ч. 3 ст. 14 УПК РФ: «Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу об­виняемого». Положения российского законодательства о презумпции невинов­нос­ти являются общепризнанным принципом международного права и вытекают из обязательства России в связи с ратификацией Конвенции о защите прав чело­века, определяющей, что «Каждый обвиняемый в совершении уголовного пре­ступ­ления считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком».

Важно и то, что недостаточная определенность содержания условий право­мер­ности обстоятельств, исключающих преступность деяния, в деятельности по­ли­ции может породить у суда сомнения относительно возможности оценки право­мерности действий сотрудников органов внутренних дел с учетом положений ст. 37 и ст. 38 УК РФ. И если, допустим, сотруднику органов внутренних дел обви­нение будет предъявлено лишь в виду нарушения порядка, условий и пределов при­менения оружия со ссылкой только на Федеральный закон «О полиции», то суд в силу ч. 3 и ч. 4 ст. 14 УПК РФ вполне может истолковать соответствующие сом­нения в пользу подсудимого, а это приведет к непризнанию в деянии состава должностного преступления и вынесению оправдательного приговора⁴.

При этом подчеркнем, что нормы, регламентирующие основания и порядок при­менения сотрудниками правоохранительных органов физической силы и ору­жия, лишь конкретизируют пределы необходимой обороны и уголовно-правового задержания к определенным правовым ситуациям. При этом специальные нормы по отношению к общим нормам, установленным в уголовном законе, не должны им противоречить и тем более ограничивать права обороняющегося на защиту от общественно опасного посягательства. Кроме того, согласно положению ч. 3 ст. 37 УК РФ, сотрудники правоохранительных органов (в т. ч. органов внутренних дел) пользуются теми же правами, что и остальные граждане, и их право на необхо­ди­мую оборону не может ограничиваться. Исходя из этого при определении право­мер­ности причинения вреда в результате применения физической силы, специаль­ных средств и огнестрельного оружия в деятельности сотрудников полиции по общему правилу приоритет должен отдаваться уголовному законодательству о необходимой обороне и уголовно-правовом задержании.

В тоже время, в тех случаях, когда специальные нормы, детализируя положе­ния общих, будут наоборот устанавливать дополнительные более мягкие требова­ния в отношении условий правомерности обстоятельств, исключающих преступ­ность деяния в деятельности полиции, то необходимо руководствоваться послед­ними. Данный вывод также вытекает из универсального правила разрешения про­тиворечия уголовно-правового регулирования при наличии коллизии норм права с учетом презумпции невиновности.

Заключение. Таким образом, применяя «презумпцию невиновности» к оцен­ке правомерности действий сотрудников полиции, находящихся в состоянии от­дельных обстоятельств, исключающих преступность деяния, можно заключить, что действия сотрудников полиции необходимо квалифицировать по тем нормам права, которые являются наиболее благоприятными для данного лица.

Можно с уверенностью заключить, что коллизии правоотношений примене­ния физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия в деятель­ности органов внутренних дел создают трудности по вопросам квалификации дей­ствий сотрудников полиции. Вместе с тем вполне очевидно, что до тех пор, пока не оформится четкая правовая регламентации указанного института на законо­да­тельном уровне в правоприменительной практике, будут сохраняться различные подходы по вопросам правовой оценки действий сотрудников полиции, и как след­ствие сохранится острожное отношение сотрудника полиции к возможности ис­поль­зования важнейшего института противодействия преступности — обстоя­тельств, исключающих преступность деяния.

Список литературы

1. Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» // Собрание законода­тельства РФ. — 2011. — № 7. — Ст. 900.
2. Преступник убит в перестрелке с полицейскими во Владивостоке // Режим доступа. www.url: Взгляд.Ру. http:// vz.ru/ news/ 2016/ 3/ 13/ 799112.html (дата обращения: 11.01.2023).
3. Столичной полицией разрешен конфликт на Хованском кладбище // Режим доступа. www.url: https://mvd.ru/news/item/7781067 (дата обращения: 15.01.2023).
4. Волков К. А. Деятельность полиции по противодействию преступности: колли­зионные проблемы правового регулирования необходимой обороны и уголовно-право­во­го задержания // Криминологический журнал Байкальского государственного универси­тета экономики и права. — 2013. — № 2. — С. 81-87.
5. Архив Железнодорожного районного суда г. Хабаровска. Материалы уголовного дела № 4-466/2013.
6. Волков К. А. Уголовная политика и принципы права // Уголовная политика и правоприменительная практика: Сб. мат-лов VII-ой Международ. науч.-практ. конф. — СПб., 2019. — С. 35-43.
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 «О су­деб­ной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превы­шении должностных полномочий» // Бюллетень верховного Суда РФ. — 2009. — № 12.
8. Полицейские применили оружие при задержании нарушителя режима само­изоляции в Москве // Режим доступа. www.url: https://tass.ru/proisshestviya/8373859 (дата обращения: 15.01.2023).
9. «Применил табельное оружие правомерно»: в полиции Кузбасса рассказали о заварухе со стрельбой в Новоильинке // Режим доступа. www.url: https://www.city-n.ru/view/459518.html (дата обращения: 15.01.2023).
10. Волков К. А. Необходимая оборона в деятельности полиции: вопросы теории и судебной практики // Российский судья. — 2013. — № 4. С. 12.
11. Будагьянц Г. Н., Кондрашов А. В. Уголовно-правовая ответственность сотруд­ника полиции за неправомерное применение физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия // Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского. Юридические науки. — 2022. — Т. 8. № 1. С. 93.
12. Пархоменко С. В. Деяние, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. — СПб., 2004. С. 226.

References

1. Federal’nyy zakon ot 07.02.2011 № 3-FZ «O politsii» // Sobraniye zakonodatel’stva RF. — 2011. — № 7. — St. 900.
2. Prestupnik ubit v perestrelke s politseyskimi vo Vladivostoke // Rezhim dostupa. www.url: Vzglyad.Ru. http:// vz.ru/ news/ 2016/ 3/ 13/ 799112.html (data obrashcheniya: 11.01.2023).
3. Stolichnoy politsiyey razreshen konflikt na Khovanskom kladbishche // Rezhim dostupa. www.url: https://mvd.ru/news/item/7781067 (data obrashcheniya: 15.01.2023).
4. Volkov K. A. Deyatel’nost’ politsii po protivodeystviyu prestupnosti: kollizionnyye problemy pravovogo regulirovaniya neobkhodimoy oborony i ugolovno-pravovogo zaderzhaniya // Kriminologicheskiy zhurnal Baykal’skogo gosudarstvennogo universiteta ekonomiki i prava. — 2013. — № 2. — S. 81-87.
5. Arkhiv Zheleznodorozhnogo rayonnogo suda g. Khabarovska. Materialy ugolovnogo dela № 4-466/2013.
6. Volkov K. A. Ugolovnaya politika i printsipy prava // Ugolovnaya politika i pravoprimenitel’naya praktika: Sb. mat-lov VII-oy Mezhdunarod. nauch.-prakt. konf. — SPb., 2019. — S. 35-43.
7. Postanovleniye Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 16 oktyabrya 2009 g. № 19 «O sudebnoy praktike po delam o zloupotreblenii dolzhnostnymi polnomochiyami i o prevyshenii dolzhnostnykh polnomochiy» // Byulleten’ verkhovnogo Suda RF. — 2009. — № 12.
8. Politseyskiye primenili oruzhiye pri zaderzhanii narushitelya rezhima samoizolyatsii v Moskve // Rezhim dostupa. www.url: https://tass.ru/proisshestviya/8373859 (data obrashcheniya: 15.01.2023).
9. «Primenil tabel’noye oruzhiye pravomerno»: v politsii Kuzbassa rasskazali o zavarukhe so strel’boy v Novoil’inke // Rezhim dostupa. www.url: https://www.city-n.ru/view/459518.html (data obrashcheniya: 15.01.2023).
10. Volkov K. A. Neobkhodimaya oborona v deyatel’nosti politsii: voprosy teorii i sudebnoy praktiki // Rossiyskiy sud’ya. — 2013. — № 4. S. 12.
11. Budag’yants G. N., Kondrashov A. V. Ugolovno-pravovaya otvetstvennost’ sotrudnika politsii za nepravomernoye primeneniye fizicheskoy sily, spetsial’nykh sredstv i ognestrel’nogo oruzhiya // Uchenyye zapiski Krymskogo federal’nogo universiteta imeni V.I. Vernadskogo. Yuridicheskiye nauki. — 2022. — T. 8. № 1. S. 93.
12. Parkhomenko S. V. Deyaniye, prestupnost’ kotorykh isklyuchayetsya v silu sotsial’noy poleznosti i neobkhodimosti. — SPb., 2004. S. 226