Мир закона

Максименко Е. И. — доцент кафедры организации судебной и прокурорско-следственной деятельности Оренбургского государственного университета, кандидат педагогических наук

Максименко Е. И. — Орынбор мемлекеттік университетінің сот және прокурорлық-тергеу қызметін ұйымдастыру кафедрасының доценті, педагогика ғылымдарының кандидаты

Maksimenko E. I. — associate professor of the department of organization of judicial and prosecution and investigation activities, Orenburg state university, candidate of pedagogical sciences

УДК 342

СООТНОШЕНИЯ КАТЕГОРИЙ «ИНТЕРЕС И ВОЛЯ ГОСУДАРСТВА»: ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ

МЕМЛЕКЕТТІҢ МҮДДЕСІ МЕН ЕРКІ КАТЕГОРИЯЛАРЫНЫҢ АРАҚАТЫНАСЫ: ТЕОРИЯЛЫҚ-ҚҰҚЫҚТЫҚ ТАЛДАУ

RELATIONS BETWEEN THE CATEGORIES OF INTEREST AND WILL OF THE STATE: THEORETICAL AND LEGAL ANALYSIS

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена анализу категории «интерес и воля государства». Особое вни­мание автор обращает на необходимость формирования системы общих цен­ностей в законодательных органах, что послужит ориентиром в законотворческом процессе и основой формирования государственного интереса. Автор статьи обос­новывает интересы государства как комплексную теоретико-правовую категорию, которая включает в себя общенациональные интересы (включающие интересы общества в целом, социальных корпораций и отдельных индивидов) и интересы государственной власти.

ТҮЙІН

Мақала «мемлекеттің қызығушылығы мен еркі» санатын талдауға арналған. Автор заң шығарушы органдарда ортақ құндылықтар жүйесін қалыптастыру қа­жеттілігіне ерекше назар аударады, бұл заң шығару процесінде бағдар және мем­лекеттік мүддені қалыптастырудың негізі болады. Мақаланың авторы мемлекеттің мүд­делерін жалпыұлттық мүдделерді (жалпы қоғамның, әлеуметтік корпора­ция­лардың және жеке тұлғалардың мүдделерін қамтитын) және мемлекеттік биліктің мүдделерін қамтитын кешенді теориялық-құқықтық категория ретінде негіздейді.

ANNOTATION

The article is devoted to the analysis of the category of interest and will of the state. The author pays special attention to the need to form a system of common values in legislative bodies, which will serve as a guideline in the legislative process and the basis for the formation of state interests. The author of the article substantiates the interests of the state as a complex theoretical and legal category, which includes national interests (including the interests of society as a whole, social corporations and individuals) and the interests of state power.

Ключевые слова: государственные интересы, воля государства, правовой механизм, конфликт интересов, народ, закон.

Түйінді сөздер: мемлекеттік мүдделер, мемлекеттің еркі, құқықтық механизм, мүдделер қақтығысы, халық, заң.

Keywords: state interests, the will of the state, legal mechanism, conflict of interests, people, law.

Реализуя государственный интерес в идеале государство выражает волю сво­их граждан. Анализируя тождественность или разность понятий интерес и воля го­су­дарства необходимо остановится на понятии «воли», «воли народа» и осо­бен­ностях дефиниции этих понятий в историческом аспекте.

Государственная воля — это воля, возведенная в закон, который это государ­ст­во приняло.

Классическое определение права, раскрывающее его классо­вую природу, его суть как регулятора общественных отношений, дано К. Марксом и Ф. Энгельсом (применительно к буржуазному праву), указавшими, что право есть возведенная в закон воля господствующего класса, содержание которой определяется ма­тери­аль­ными условиями этого класса. В. И. Ленин указал, что эта воля должна выражаться как закон, который установлен властью[1].

Выразить волю в законе — означает придать воле общеобязательный харак­тер, охраняемый и гарантирующий соблюдение этого закона принудительной си­лой государства. Иными словами, это есть признание государственно-волевой сущ­ности права, его нормативной роли.  Воля выражается в законе не как желание, точнее — не только и не просто как желание. Государственная воля выступает, во­пло­щается, выражается в праве как результат регулятивного целенап­равленного процесса.

С целью регулирования в соответствующем направлении общественных отно­шений, с целью установления определенного поведения членов общества воля воз­во­дится в регулирующий эти отношения, это поведение закон. Воля государства выражается в законе. Нужно сказать, что при определении права с помощью поня­тия «воля» не всегда раскрывают суть этого понятия. В то же время есть немало выс­казываний по поводу природы во ли, возведенной в закон. Среди взглядов юристов на эту категорию в связи с определением права небезынтересна позиция дореволюционного русского правоведа, субъективного идеалиста Л. И. Петражиц­ко­го[2]. Он полагает, что в понятие «воля» вкладывается двоякий смысл: наряду со смыслом психологическим в обиход вошел совершенно отличный от него смысл — веление, приказание (воля начальника, воля господина). При этом автор счита­ет, что рассмотрение воли через категорию интерес невозможно. Двусмысленное по­нимание воли как желания или как приказания не может быть тождественно по­нятию интерес, который понимается автором только через желание, стремление дос­тичь целей.

Также автор отрицает возможность рассмотрения воли через категорию права. На наш взгляд, здесь Л. И. Петражицкий ошибочно полагает, что в нее вкладывает­ся смысл «веление», противоречащий научно-психологическому смыслу. Дело в том, что установление определенных «веле­ний», запретов, определенного порядка – это та цель, которая преследуется правом в нормах, устанавливающих конкрет­ное поведение[3]. Но эта цель является лишь объективированным результатом пси­хи­ческого процесса, процесса детерминированного, сопряженного с принятием ре­ше­ния, она определяется интересами и господствующего класса. Ради достиже­ния этой пели, ради того, чтобы в таком плане определять поведение людей, регулятив­ный процесс законодателя возводится в закон, который наделяется ре­гулятивными функциями (но уже в смысле регулирования поведения). Здесь нет никакого про­ти­воречия. Воля одного объективируется в обязательном установлении для дру­гих. Она не исполняется другими субъектами, не становится их нолей, а возводит­ся в закон, велениям которого должны следовать другие. Утверждая о «фиктив­ной» воле, Л. И. Петражицкий вообще уходит от классового понимания права, от выражения в нем воли господствующего класса, а фактически сводит его к собст­вен­ным эмо­циональным проекциям, к какому-то «комбинату» ощущения и воли. Ничего не изменяет замена в определении права воли интересом, как это делает Иеринг. Кстати, он указывал, что для осу­ществления права нужна власть, носите­лем которой является воля, она и превращает правовые идеи законодателя в зако­ны. Это уже совсем необычное понимание воли. Выхолащивание воли из понима­ния права приводит к ошибочному, по существу, реакцион­ному ненаучному его пониманию.

Речь мы здесь ведем не о праве как таковом, а о рассматриваемом понятии го­су­дарственной воли. Но государственная воля, как указывает Д. А. Керимов, яв­ля­ется важнейшем свойством права. Ученый определяет право, как государст­вен­ную волю, выраженную в системе норм, направленных в числе других задач на регу­лирование общественных интересов[4]. Мы не согласны с этим утверждением.

Правильно, на наш взгляд, характеризует волю, возведенную в закон, Б. В. Шейд­лин, понимая ее как развитие психологического процесса, воздействие на волю членов общества. Независимо от форм организации и выражения воля на­ро­да остается волей в психологическом смысле, она не становится «сверхлич­ност­ной», оторванной от воли людей. В норме права все та же воля — в ее едином по­ни­мании, только на различных ступенях формирования[5].

В этой норме воля объективируется в определенной форме. Справедлива кри­ти­ка так называемой «потенциальной» воли. В нормах права выражается реальная, существующая воля; не происходит какого-либо превращения воли одних в волю других. Но воля представителей народа выражает в законе волю этого народа.

Государственная воля, сохраняя свою психологическую суть и социальную на­прав­ленность, трансформируя содержание индивидуальных воль в качественно новый регулятивный процесс, трансформируя и индивидуальную детермини­ро­ванность воль индивидов, реализуется в общеобязательных объективных актах. И, конечно, нельзя не согласиться с тем, что государственная воля детерминирована общими интересами, что существует единство воли индивидов всего народа.

Остановимся на понятии «воля народа», которая в идеале должна быть тождественна понятию «государственная воля».

Сформировавшись как политическая идея еще в античном мире, свое правовое оформление воля народа получила лишь в XVIII в.

Провозглашением во французской Декларации прав человека и гражданина, что суверенитет зиждиться в народе, что ни одна его часть, никакое лицо или уч­реж­дение не может осуществлять власть, прямо не исходящую от народа, была от­крыта новая страница в истории развития права. Если суверенитет народа – это некое основание, стержень народовластия, то воля народа – его дух, это та сила, ко­торая определяет его существование. Так, Н. М. Коркунов, анализируя волю народа как основание возникновения государства и права, указывал на необхо­ди­мость ее рассмотрения с позиции психологии. В современной психологической нау­ке зачастую волю определяют как самоуправление своим поведением с помо­щью сознания, которое предполагает самостоятельность субъекта не только в при­ня­тии решения (так называемая свобода воли), но и в инициативе данных дей­ствий, их осуществлении и контроле[6].

По мнению Б. С. Эбзеева, воля народа является сущностной характеристикой де­мократии и базовым началом организации власти[7]. При этом воля народа может двояко проявляться в организации государственной власти и ее функциони­ро­ва­нии: во-первых, как некое руководящее начало, основополагающий фундамен­та­ль­ный принцип организации государства, который выражается в избрании наро­дом главы государства и органов народного представительства; во-вторых, как не­кая положительная сила, регулирующая государственную жизнь, выражающаяся в актах непосредственного волеизъявления народа.

Рассматривая содержание общей воли как совокупности частных воль граж­дан, Ж.-Ж. Руссо писал, что воля всех членов государства —это общая воля; это благодаря ей они граждане и свободны. Каждый, подавая свой голос, высказывает свое мнение по этому вопросу, и путем подсчета голосов определяется изъявление общей воли.

Воля народа — это то новое свойство субъекта, которое формируется при его появлении как участника общественных отношений. Поскольку народ и, в осо­бен­ности, многонациональный народ представляют собой сложные явления, то их во­ля образуется как следствие слияния составных элементов в единое, ранее не суще­ст­вовавшее целое. Народ, как отмечал Г. Еллинек, не зависит от составляющих его именно в данное время индивидов, так как смена поколений не меняет самого на­рода[8]. Из воли многих, по его мнению, психологически никогда не возникает еди­ная воля, а волевые акты отдельных людей не могут быть слагаемыми и вычитае­мы­ми так, чтобы таким аритмическим действиям соответствовало и реальное явление.

В этой связи можно прийти к выводу, что в приведенном выше суждении Ж.-Ж. Руссо речь, скорее всего, идет не о сумме воль, а о сумме волеизъявлений[9].

Обобщая сказанное, отметим, что «волеизъявление народа» и «воля народа» — это не тождественные понятия. Волеизъявление народа представляет собой фор­му воплощения воли народа в объективную действительность, при которой она становится доступной для восприятия других субъектов конституционно-право­вых отношений. Волеизъявление народа может осуществляться как в правовых, так и в неправовых формах; это является свидетельством того, что воля народа вы­ходит за пределы, в частности, конституционно-правового регулирования и пра­вового регулирования как такового. Возникновение ситуаций, при которых воле­изъяв­ление народа осуществляется за приделами правового регулирования, на­пря­мую связанно с возникновением противоречий между выраженной волей и факти­чес­кой (подлинной).

Несовершенство правовых норм, регулирующих общественные отношения, свя­занные с осуществлением волеизъявления народа, является одним из осно­ва­ний для искажения результатов последнего. Возникновение таких ситуаций при­во­дит к тому, что в общественном сознании складывается мнение о неэффектив­но­с­ти функционирующих правовых механизмов, обеспечивающих объективиро­ва­ние воли народа, что, в свою очередь, способствует возрастанию абсентеизма, фор­мированию политического нигилизма. Все это обосновывает поиск новых ме­ханизмов выражения воли народа, альтернативных правовым механизмам.

Несоответствие фактической и выраженной воли в крайних случаях может при­вести к полному отрицанию конституционно-правовых институтов, обеспечи­вающих реализацию народовластия в государстве.

Форма выражения воли народа может проявляться в совершении как актив­ных, так и пассивных действий. Одним из примеров осуществления пассивных действий может служить политический протест в демократически организованном государстве, характер проявления которого, по мнению С. А. Авакьяна[10], может быть весьма широким, охватывает конституционно допустимые правоотношения и в целом является элементом, а то и необходимым атрибутом демократического общества.

Выражение воли народа может носить как позитивный, так и негативный ха­рактер, причем данный вопрос необходимо рассматривать в двух плоскостях. В субъективном смысле выражение воли всегда носит позитивный характер, так как ее факт объективирует не только саму волю, но и субъекта ее выражения. Бук­валь­но это означает то, что выражение воли есть необходимая характеристика народа как деятельного субъекта конституционно-правовых отношений. В объективном же смысле выражение воли может достигать и негативных результатов по отно­ше­нию к объекту ее приложения.

В объектах воли народа раскрывается ее функциональное назначение. Учи­ты­вая абсолютный характер воли народа, с уверенностью можно утверждать, что она может быть направлена на неопределенный перечень объектов и явлений сущест­вующей действительности.

Подходя к этому вопросу с достаточной степенью обобщения, отметим, что ее дей­ствие может осуществляться по направлению как вовне, так и вовнутрь. Вну­трен­нее выражение воли проявляется в воздействии на сам народ — некая само­регуляция, проявляющаяся в устранении скрытых противоречий и консолидации.

В этом аспекте волю можно рассматривать как средство объединения об­щест­ва. Подчеркивая это, Н. А. Бердяев писал, что, когда падает народная воля, народ распадается на атомы. И из атомов нельзя воссоздать никакого единства, никакой общности. Остается только механическая сумма меньшинства и большинства.

Внешнее выражение воли народа может как проявляться в целом в отношении го­сударства и общества, так и быть направленным на иных субъектов конститу­ци­онно-правовых отношений. И именно в таком выражении воля народа может быть истолкована как интерес народа, нации, государственный интерес.

Воля государства сохраняя свою психологическую и социальную направлен­ность, трансформируя содержание индивидуальных интересов в качественно но­вый регулятивный процесс, трансформируя и индивидуальную детерминиро­ван­ность интересов индивидов, реализуется в общеобязательных объективных актах. И конечно нельзя не сказать, что государственная воля детерминирована общими интересами государства и граждан. Государственная воля – это форма проявления общегражданского сознания. Волевой процесс в праве с момента формирования го­сударственной воли, возведения ее в закон и до осуществления правового регу­лирования не может происходит вне мировоззрения народа, вне его общественного сознания, вне правосознания. Они составляют идеологическое содержание госу­дар­ст­венного волевого процесса в праве. Правосознание народа является идео­логической основой, предпосылкой формирования государственной воли, ее не­по­средственным, выраженным в норме содержанием. Это правосознание определяет регулятивную деятельность в правообразовании и в правоприменении, определяет принятие решений, постановку конкретных целей. А. Д. Керимова замечает, что не­допустимо психологическую категорию воли трактовать в каком-то смысле. Более того, нельзя говорить о субъективной категории воли применительно к са­мо­му закону[11]. Сам по себе закон свою особую волю не имеет, он выражает волю го­сударства. Эта воля, возведенная в закон, может отличатся от вариантов, реше­ния, которые были отвергнуты в ходе волевого нормотворчества. Руковод­ство­ваться нужно не «волей закона» и не «волей законодателя», а законом, в котором воплощена воля государства.

С. З. Зиманов указал на то, что законы должны пройти через государственную волю, а это означает, что они до объективизации носят субъективный харак­тер и должны пройти психическую регуляцию. Норма, утверждает С. З. Зиманов, — это «бы­тие воли», ее «внешний механизм». С. З. Зиманов делает вывод, что государст­вен­ная воля — основное ядро норм, ибо она «непосредственно связана с потреб­ностями общества, генерированными в осознанные интересы». Воля прямо и более глубоко выражает эти интересы, а нормы в этом отноше­нии зависят от воли. «Им­пульсом силы» для права, — продолжает автор, — является целеполагание. В этих высказываниях правильно подчеркивается волевой процесс, объективизацией ко­торого является норма — связь волн с детерминирующими ее потребностями, с ин­тересами, целеполагания, «прохождение» норм через волю, их последующая объективизация. Правда, не все, бесспорно, в этих высказываниях. Так, вряд ли норму можно счи­тать «внешним механизмом»[12].

Объективизация в конкретном акте, выражение, воплощение еще не значит, что мы имеем дело с внут­ренним содержанием с «внешним механизмом». Здесь неточно определяется соотношение воля — норма. Если норма — бытие воли или ее внешний механизм, то не ясно, как воля может одно­временно быть ядром нор­мы. Нельзя утверждать, что нормы за­висят от воли в выражении интересов, что они несколько отдалены от интересов. Коль скоро в соответствии с госу­дар­ст­вен­ной волей, с нормотворческим волевым процессом образовалась правовая норма, принят соответствующий закон — в них в соответствии с этой волей отражены, учтены интересы общества, они выражают указанные интересы. Именно на это и была направлена государст­венная воля, ради этого и совершался регулятивный нор­мотвор­ческий процесс. Иными словами, интересы всего народа отражены в воле.

Исходя из единства правовой нормы и правоотношения, многие ученые счи­та­ют, что государственная воля выражается не только в форме закона, но и в пра­воотношениях. Они приходят к выводу о том, что правом охватываются различные состояния государственных интересов, в том числе в сфере выражения воли в фак­тических отношениях, что право нужно рассматривать в качестве единства пра­во­вых норм и правовых отношений. Право действительно связано с различными сос­то­яниями государственной воли. Но эти состояния необходимо правильно пони­мать. Речь должна идти о различных стадиях государственного регуляционного во­ле­вого процесса. Не следует путать процесс (волю), направленный на установ­ление правовых норм — на возведение государственной воли в закон, с процессом, регулирующим общественные отношения в соответствии с этим законом. Послед­ний процесс является также выражением государственного интереса, но объекти­ви­руется он не в правовых нормах, а в конкретном поведении субъектов в соот­вет­ствии с этими нормами, в том числе и в правоотношениях, в которых в том или ином виде, в том или ином качестве сочетается государственная воля, направлен­ная на реализацию правовых норм, и государственный или общественный интерес. Ошибочно отрицание взаимодействия социальной и индивидуальной воли, утвер­ж­дение об одностороннем воздействии государственной воли на индивидуальный интерес. Речь не идет о приоритете. Конечно, не всегда существует «взаимность» воли государства и воли ее граждан, но в этих случаях возникает уже конфликт интересов.

1. Козлова Е. И. Воля советского народа (государственно-правовой аспект) // Государ­ст­во и право. — 1972. — № 9. — С. 23-28.
2. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. — СПб., 1907. С. 124.
3. Там же. С. 124.
4. Керимов Д. И. Философские проблемы права. — М., 1998. С. 213.
5. Шейндлин Б. В., Строгович М. С., Керимов Д. А. Сущность советского права // Правоведение. — 1962. — № 2. С. 146.
6. Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. — CПб., 1908. С. 24.
7. Эбзеев Б. С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Фе­дерации. — М., 2013. С. 79.
8. Там же. С. 101.
9. Козлова Е. И. Указ. раб. С. 24.
10. Авакьян С. А. Конституционно-правовой статус политических партий в России: Учеб. пос. — М., 2011. С. 79-80.
11. Керимов Д. И. Указ. раб. С. 145.
12. Там же. С. 156.