admin 10.10.2023

МРНТИ 10.87.51

УДК 341.45

Поляков А. Е. — кафедра административного и финансового права юриди­ческого факультета Оренбургского Государственного Университета (Россий­ская Федерация, г. Оренбург)

Максименко Е. И. — научный руководитель, заместитель декана юридичес­кого факультета Оренбургского Государственного Университета, кандидат педа­го­гических наук, доцент (Российская Федерация, г. Оренбург)

МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В СФЕРЕ БОРЬБЫ С ТРАНСГРАНИЧНОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ ГОСУДАРСТВ-УЧАСТНИКОВ СОДРУЖЕСТВА НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ

Аннотация. Целью работы стало исследование основных аспектов между­на­родного сотрудничества в сфере борьбы с трансграничной преступностью в рам­ках Содружества Независимых Государств. Для достижения поставленной цели бы­ли определены следующие задачи: раскрыть понятие, признаки и цели трансгра­ничной преступности; изучить понятие, сущность и вид борьбы с трансграничной преступностью; рассмотреть отечественную нормативно-правовую базу по борьбе с трансграничной преступностью; исследовать международное нормативно-право­вое регулирование сотрудничества в сфере борьбы с трансграничной преступ­нос­тью; проанализировать проблемы нормативно-правового характера; выявить проб­лемы противодействия трансграничной преступности.

В результате проведенного анализа были выявлены имеющиеся проблемы нор­мативно-правового характера и практики применения норм по противо­дей­ствию трансграничной преступности. В связи с чем предложены некоторые зако­нодательные инициативы по борьбе в сфере трансграничной преступности в стра­нах Содружества Независимых Государств.

Ключевые слова: трансграничная преступность, международное сотруд­ни­чество, борьба, преступления, противодействие, проблемы, нормативные право­вые акты, Конвенция.

Поляков А. Е. Орынбор мемлекеттік университетінің заң факультеті әкімшілік және қаржылық құқық кафедрасы (Ресей Федерациясы, Орынбор қ.)

Максименко Е. И. — ғылыми жетекшісі, Орынбор мемлекеттік универ­ситетінің заң факультеті деканының орынбасары, педагогика ғылымдарының кандидаты, доцент (Ресей Федерациясы, Орынбор қ.)

ТӘУЕЛСІЗ МЕМЛЕКЕТТЕР ДОСТАСТЫҒЫНА ҚАТЫСУШЫ МЕМЛЕКЕТТЕРДІҢ ТРАНСШЕКАРАЛЫҚ ҚЫЛМЫСҚА ҚАРСЫ КҮРЕС САЛАСЫНДАҒЫ ХАЛЫҚАРАЛЫҚ ЫНТЫМАҚТАСТЫҒЫ

Түйін. Жұмыстың мақсаты — Тәуелсіз Мемлекеттер Достастығы шеңберін­де­гі трансшекаралық қылмысқа қарсы күрес саласындағы халықаралық ынтымақ­тас­тық­тың негізгі аспектілерін зерттеу. Алға қойылған мақсатқа жету үшін мына­дай міндеттер айқындалды: трансшекаралық қылмыстың ұғымын, белгілері мен мақсаттарын ашу; трансшекаралық қылмысқа қарсы күрестің түсінігін, мәні мен түрін зерделеу; трансшекаралық қылмысқа қарсы күрестің отандық нормативтік-құқықтық базасын қарау; трансшекаралық қылмысқа қарсы күрес саласындағы ын­ты­мақтастықты халықаралық нормативтік-құқықтық реттеуді зерттеу; транс­шекаралық қылмысқа қарсы күрестің трансшекаралық қылмысқа қарсы іс-қимыл мәселелерін анықтау.

Жүргізілген талдау нәтижесінде трансшекаралық қылмысқа қарсы іс-қимыл жөніндегі нормаларды қолдану практикасы мен нормативтік-құқықтық сипаттағы проблемалар анықталды. Осыған байланысты Тәуелсіз Мемлекеттер Достастығы елдерінде трансшекаралық қылмыс саласындағы күрес бойынша кейбір заңнама­лық бастамалар ұсынылды.

Түйінді сөздер: трансшекаралық қылмыс, халықаралық ынтымақтастық, ұрыс қимылдары, қылмыстар, қарсы іс-қимыл, проблемалар, нормативтік құқықтық актілер, Конвенция.

Polyakov A. E. — department of administrative and financial law, faculty of law, Orenburg State University (Russian Federation, Orenburg)

Maksimenko E. I. — scientific supervisor, deputy dean of the faculty of law of Orenburg State University, candidate of pedagogical sciences, associate professor (Russian Federation, Orenburg)

INTERNATIONAL COOPERATION IN THE FIELD OF COMBATING CROSS-BORDER CRIME OF THE MEMBER STATES OF THE COMMONWEALTH OF INDEPENDENT STATES

Annotation. The aim of the work was to study the main aspects of international cooperation in the field of combating cross-border crime within the framework of the Commonwealth of Independent States. To achieve this goal, the following tasks were identified: to reveal the concept, signs and objectives of cross-border crime; to study the concept, essence and type of combating cross-border crime; to consider the domestic regulatory framework for combating cross-border crime; to explore international legal regulation of cooperation in the field of combating cross-border crime; to analyze the problems of a regulatory nature; to identify the problems of countering cross-border crime.

As a result of the analysis, the existing problems of a regulatory nature and the practice of applying norms to combat cross-border crime were identified. In this regard, some legislative initiatives have been proposed to combat cross-border crime in the countries of the Commonwealth of Independent States.

Keywords: cross-border crime, international cooperation, struggle, crimes, counteraction, problems, regulations, Convention.

 

Введение

С начала 21 века, несмотря на продолжающийся экономический кризис, ин­тен­сивность и динамика процесса глобализации мира, с его размыванием государ­ственных границ, расширением и взаимопроникновением экономических рынков, привела к беспрецедентному росту передачи ценностей и образа жизни.

Эти вполне объективные процессы обусловливают увеличение масштабов и уров­ня опасности глобализованной преступности, являются причиной возникно­вения новых, ранее неизвестных форм трансграничной преступности, повышения ее профессионализации и вредоносности. В результате изменений в структуре эко­но­мической деятельности и финансов, развития свободы перемещения людей, товаров и информации преступность выходит за пределы национальных границ, выступая, наряду с товарами и технологиями, предметом экспорта, используя гло­ба­лизационные факторы для расширения собственной сферы деятельности и при­были.

Трансграничная преступность — является одной из самых серьезных и слож­ных проблем, с которыми сталкивается международное сообщество на рубеже ты­ся­челетий. Она не только оказывает мощное воздействие на все сферы общест­венной жизни, препятствуя нормальному функционированию социальных и эко­но­ми­чес­ких институтов страны и выступая в качестве реальной силы, под­рывающей национальную и социальную безопасность, но и представляет собой новую и серьезную угрозу самому существованию суверенных государств.

В настоящее время правоохранительные органы признают, что контроли­ро­вать и разоблачать хорошо организованные и хорошо оснащенные международ­ные преступные организации, использующие насилие и подкуп и действующие вне юрисдикционных границ, крайне сложно.

Глобальная инициатива против трансграничной преступности опубликовала отчет за 2021 год, где чем выше показатель, тем более безопасной считается страна.

Среди стран СНГ места в рейтинге распределились следующим образом: Армения — 10-е место, Азербайджан — 34-е место, Узбекистан — 37-е место, Россия — 52-е место, Молдова — 76-е место, Казахстан занял 98-е место, Кыргызстан 107-е место и Беларусь 114-е место в списке из 137 стран[1].

Состояние преступности в государствах-участниках Содружества Независи­мых Государств по ряду опасных криминальных проявлений сохраняет тенденцию к дальнейшему осложнению.

Вопрос об объединении усилий стран Содружества для борьбы с трансгранич­ной преступностью возник вскоре после распада общей правовой базы для борьбы с трансграничной преступностью, однако тесные связи между общими криминаль­ными пространствами и преступными сообществами остались не тронутыми. Но­вые барьеры на границах и таможнях, неполное и разрозненное законодательство и множество других проблем серьезно затрудняют общение и совместную деятель­ность правоохранительных органов.

В этом контексте и с учетом того, что территория Содружества Независимых Государств является транзитным пунктом между Европой и Азией, трансгранич­ные преступные группировки стремительно наращивают свою деятельность. Ис­хо­дя из вышесказанного, актуальность данной темы считаем обозначенной.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие при осуществлении международного сотрудничества стран Содружества Незави­си­мых Государств в борьбе с трансграничной преступностью.

Предметом исследования являются международно-правовые акты, принятые в рамках ООН, СНГ, нормативно-правовые акты Российской Федерации, а также некоторых зарубежных стран, касающиеся проблем сотрудничества в сфере борь­бы с трансграничной преступностью.

Целью работы считаем исследование основных аспектов международного сотрудничества в сфере борьбы с трансграничной преступностью в рамках Содру­же­ства Независимых Государств.

Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:

  • раскрыть понятие, признаки и цели трансграничной преступности;
  • изучить понятие, сущность и вид борьбы с трансграничной преступностью;
  • рассмотреть отечественную нормативно-правовую базу по борьбе с транс­граничной преступностью;
  • исследовать международное нормативно-правовое регулирование сотруд­нич­ества в сфере борьбы с трансграничной преступностью;
  • проанализировать проблемы нормативно-правового характера;
  • выявить проблемы противодействия трансграничной преступности.

В качестве теоретической основы исследования использовались труды отечественных ученых в области трансграничной преступности, таких как: Ю. А. Во­ронин, А.Н. Глинкин, Ю.В. Голик, А.И. Долгова, А.К. Есаян, С. В. Иванцов, В.В. Меркушин, В.С. Овчинский, М.Л. Прохорова, А.Л. Репецкая, В. А. Яценко.

Отдельное направление анализа отечественных юристов составляют вопросы развития международного сотрудничества в области предупреждения преступ­ле­ний: А.Г. Волеводз, Л.Н. Галенская, И.И. Карпец, А.Г. Кибальник, Н.Ф. Кузнецова, Е.Н. Рахманова, Ю.В. Трунцевский, А.А. Цветков, В.Ф. Цепелев и др.

Нормативную базу работы составляет: Конституция Российской Федерации, международные акты и иные нормативные акты применительно к теме исследова­ния, а также материалы судебной практики.

Методологической основой исследования послужили диалектический метод научного познания, позволивший задать общие направления научного поиска, а также общенаучные (анализ, синтез, гипотеза, обобщение, формализация и т.д.) и частно-научные (формально-юридический, историко-правовой, сравнительно-право­вой и др.) исследовательские методы, ориентированные на всестороннее, полное и объективное познание в сфере борьбы с трансграничной преступностью, которые позволили получить конкретные данные о состоянии изучаемого явления и сформулировать определенные теоретические выводы.

 

1. Трансграничная преступность

1.1. Понятие, признаки и цели трансграничной преступности

Трансграничная преступность — это сложное антисоциальное явление, кото­рая не имеет государственных границ. На протяжении десятилетий она «сопровож­дала» экономическое и культурное развитие большинства стран мира, стимулируя коррупцию, вымогательство, насилие, наркоманию, проституцию и другие пороки человеческого общества.

Трансграничное преступление в рамках международного права представляет собой преступление, которое причиняет ущерб не только интересам конкретного государства, но и создает угрозы для безопасности в глобальных масштабах (всего мира) либо для нескольких государств одновременно.

Также наряду с понятием трансграничных преступлений используются такие термины как международные или транснациональные преступления. В рамках данной работы, по крайней мере, данные термины носят тождественный, синони­мичный характер.

Так, доктор юридических наук В. В. Лунеев отождествляет транснациональ­ную и трансграничную преступность и под ними понимает «осуществление пре­ступными организациями незаконных операций, связанных с перемещением пото­ков информации, денег, физических объектов, людей, других материальных и не­ма­териальных средств через государственные границы с целью использования благоприятной рыночной конъюнктуры в одном или нескольких иностранных го­сударствах для получения существенной экономической выгоды, а также для эф­фективного уклонения от социального контроля с помощью коррупции, насилия и использования значительных различий в системах уголовного правосудия разных стран»[2].

Отдельные специалисты утверждают, что трансграничная преступность, яв­ля­ется более частным, узким понятием по отношению к преступности транснацио­наль­ной и характеризует лишь часть транснациональной преступности. Однако единого мнения специалистов по этому поводу в настоящее время нет, и доктри­наль­ных дефиниций эти понятия не получили, оставшись не разграничен­ными.

В международных правовых актах отсутствует легальное определение тер­ми­на «трансграничная (транснациональная) преступность», но в п. 2 ст. 3 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г. закреплено определение понятия «транснационального преступления», под которым понима­ет­ся «преступление, которое было совершено в двух или более государствах, либо в одном государстве, но при наличии определенных альтернативных условий: существенная часть подготовки преступления, его планирования, руководства им или контроля имела место в другом государстве, в преступлении участвовала ор­ганизованная преступная группа, осуществляющая криминальную деятельность в двух или более странах, либо существенные последствия преступления наступили в другом государстве»[3].

В научной литературе приводятся различные мнения ученых о понятии «транс­граничной (транснациональной) преступности». Данное определение рас­сма­т­ривается учеными, как в широком, так и в узком смыслах.

Если рассматривать данный термин в широком смысле, то необходимо гово­рить о том, что трансграничная (транснациональная) преступность — это совокуп­ность трех групп общественно опасных, противоправных, уголовно-наказуемых деяний, а именно:

  • преступления против мира и безопасности человечества, которые изначально предполагают нарушение интересов многих государств;
  • преступления, транснациональный характер которых подтверждается нали­чи­ем ратифицированных Россией международных договоров по противодействию таковым (преступления международного характера);
  • преступления, которые приобретают транснациональный характер вследст­вие фактического проявления в конкретных деяниях указанных выше признаков, закрепленных в Конвенции ООН против транснациональной организованной пре­ступности (иные транснациональные преступления).

Если рассматривать данный термин в узком смысле, то первую группу пре­ступ­лений, указанных в широком смысле следует исключить, то есть в транс­гра­ничную (транснациональную) преступность входят лишь вторая и третья группы преступлений.

В. О. Бояринова считает, что «трансграничную (транснациональную) пре­ступ­ность следует рассматривать в качестве группы уголовно наказуемых деяний, которые входят в объем более широкого понятия преступлений, запрещенных меж­дународным правом.

Объем понятия трансграничная (транснациональная) преступность образует система из четырех групп уголовно наказуемых деяний:

  • международные преступления, которые осуществляются государствами (агрессивные войны, колониализм и т.д.);
  • преступления, которые осуществляются физическими лицами (группами лиц) с национальным и «иностранным элементом»;
  • международные уголовные деяния (против мира, военные и против чело­вечности);
  • трансграничные (транснациональные) преступления, а именно деяния, ко­то­рые запрещены уголовным законодательством многих стран мира, специальными международными соглашениями (незаконный оборот наркотиков, проявления терроризма, незаконный оборот оружия и боеприпасов, пиратство, торговля жен­щинами и детьми и др.)»[4].

Следует не согласиться с приведенным мнением в части отнесения к трансгра­ничной (транснациональной) преступности международных преступлений, ко­то­рые могут совершать государства в отношении других стран, а также междуна­род­ные уголовные деяния. Указанные преступления не могут относиться к трансгра­нич­ной (транснациональной) преступности, потому что они, по своей сути, яв­ляются международными преступлениями.

По мнению А. Х-А. Пихова: «под трансграничной (транснациональной) пре­ступ­ностью следует понимать собой сложное, исторически изменчивое, негатив­ное, социально-правовое явление, образуемое совокупностью уголовно наказуе­мых деяний, которые предусмотрены, либо не предусмотрены международными нор­мативными правовыми актами, но во всех случаях, затрагивающих право­охраняемые интересы двух или более государств вследствие специфики внешнего проявления и (или) особенностей нарушаемых общественных отношений»[5].

Следует согласиться с приведенным мнением автора, так как из приведенного оп­ределения можно выявить основные признаки трансграничной (транснаци­ональ­ной) преступности. В настоящее время в Уголовном кодексе Российской Фе­дерации (далее — УК РФ) отсутствует легальное определение понятия «трансгра­нич­ная (транснациональная) преступность», что отрицательно сказывается на толковании данного термина, как учеными, так и правоприменителями. Также в УК РФ не закреплены виды трансграничных (транснациональных) преступлений и ответственность за такие преступления, что также негативно сказывается на при­менении уголовно-правовых мер, направленных на предотвращение трансгра­нич­ной (транснациональной) преступности.

В связи с этим представляется возможным разработать главу «трансгранич­ные (транснациональные) преступления» и внести ее в УК РФ. Введение данной главы позволит устранить существующий пробел в российском уголовном за­ко­нодательстве, а также позволит правильно толковать и применять данную пре­ступность.

Иной взгляд на тождественность трансграничной и транснациональной пре­ступ­ности высказывает А. В. Козаченко, Н. В. Клеван.

В системе транснациональной преступности выделяют преступность, затраги­ваю­щую интересы двух государств, имеющих общие границы. Такой вид трансна­цио­нальной преступности называют трансграничной. Если транснациональная пре­ступность охватывает огромные пространства сопредельных государств, транс­граничная преступность концентрируется на локальных площадях внутри таможенных и приграничных территорий и связана с незаконным перемещением через государственные границы предметов и транспортировкой людей.

Трансграничная преступность, являясь разновидностью транснациональной пре­ступности, обладает рядом специфических признаков. Она реализуется в зонах таможенного и пограничного контроля, т.е. имеет специальное пространство, огра­ни­ченное шлагбаумом, колючей проволокой и системой охраны. Она ограничи­ва­ет сферу внешнего контроля, создавая латентную форму существования, что соз­дает преступную нишу для должностных преступлений, групповой контрабанды, вымогательства (рэкета), вымогательства взяток, хищений со стороны страховых служб и экологических подразделений.

Она осуществляется специальными субъектами: работниками таможни, по­гран­служб, служб экологического контроля, а также страховыми и туристичес­ки­ми агентствами, имеющими свои представительства в зонах погранично-таможен­ного контроля. Она имеет «спутниковые» (дочерние) образования, включенные в ор­ганическое приграничное пространство. Трансграничные каналы сбыта уни­вер­сальны.

По одним и тем же каналам могут поступать наркотики, фальшивые деньги, оружие, контрабанда, «живой товар», поддельные документы. Этому способствует действия иностранных граждан на территории сопредельных стран.

Трансграничные преступные группы также характеризуются своими особен­ностями.

К таковым относят синтетический состав членов групп:

  • специальные должностные лица, обладающие полномочиями по осуществ­ле­нию государственной власти, члены организованных транснациональных орга­низаций, члены узкоспециализированных трансграничных преступных групп;
  • геополитические особенности группы, численность, масштабы деятель­нос­ти, степень проникновения во властные структуры, организационная гибкость, пре­ступная мощь и оперативность реагирования, системы защиты; оперативное про­сачивание по обе стороны границы, что обеспечивается глубоким знанием де­фек­тов охраны приграничных структур, людей, обеспечивающих жизнедеятель­ность зон контроля (работников технических служб);
  • отработанность схем нелегального перемещения грузов, денег, людей, что в ком­плексе снимает проблему границы как таковой[6].

Делая выводы по текущему подразделу, необходимо отметить следующее.

В связи с тем, что явление трансграничной (транснациональной) преступности ис­следуется в теоретическом отношении сравнительно недавно, существует про­бле­ма разграничения этих понятий. Единое мнение специалистов отсутствует. В научно-исследовательском отношении данная проблематика рассмотрена слабо, что подтверждается отсутствием научных трудов конкретно по рассматриваемому вопросу.

Принимая во внимание вышеуказанное, в своей работе мы будем придержи­вать­ся позиции, отождествляющей вышеуказанных понятий. Термины «трансна­цио­нальная» и «трансграничная» преступность. Определяя трансграничную пре­ступность, как собой комплексное социально опасное международно-правовое и уголовно-правовое явление, включающее совокупность преступлений, затраги­ваю­щих интересы двух и более государств, и сопровождаемых пересечением их государственных границ.

 

1.2. Понятие, сущность и вид борьбы с трансграничной преступностью

Трансграничная преступность — одна из фундаментальных и опасных про­блем на современном пути развития. Для ее решения необходим контакт между все­ми государствами без конфликтов и недопонимания. Такое сотрудничество име­ет несколько характеристик, способов возникновения и отдельных классифи­каций.

Для начала необходимо определиться с терминологией. Международное со­труд­ничество определяется как взаимодействие субъектов (различных государств) для решения конкретной проблемы в определенной области. Такое суверенное взаимодействие возможно в различных правовых сферах, таких как экологическая, социальная и экономическая. Мы подробно остановимся на уголовной отрасли, а именно на международном сотрудничестве и видах борьбы с трансграничной преступностью.

Международные отношения между странами в борьбе с международной пре­ступностью имеют следующую классификацию.

  1. Совместно исследовать и анализировать возникшие проблемы и искать пути их решения.
  2. Добровольный обмен информацией.
  3. Взаимопомощь в материально-технических вопросах.
  4. Юридическая помощь в области уголовного правосудия.
  5. Экстрадиция.
  6. Выполнение необходимых оперативно-розыскных операций по запросу дру­гой стороны.
  7. Передача осужденных.
  8. Совершенствование национального законодательства в области уголовного публичного права.

На основании вышеперечисленной классификации можно выделить следую­щие конкретные области, в которых государства должны конкретно сотрудничать для борьбы с такими незаконными действиями.

  1. Борьба с террористическими актами.
  2. Борьба с противоправными деяниями против человечества и мирового по­рядка.
  3. Борьба с наркоторговлей, а также торговлей людьми.
  4. Пресечение контрабанды оружия.
  5. Борьба с фальшивомонетничеством.
  6. Антикоррупционные действия.
  7. Пресечение противоправной деятельности в сфере экологической безопас­но­сти.

Данный список не является исчерпывающим.

С. В. Бородин, Е. Г. Ляхов высказывают, что в юридической науке нет единого подхода к определению «направление» сотрудничества[7].

И. Б. Осмаевым международное сотрудничество в борьбе с преступностью рассматривается в усечённом виде посредством двух направлений:

  • сотрудничество при осуществлении уголовного правосудия (допросы, обыс­ки, аресты, предоставление информации и вещественных доказательств и т. д.)[8];
  • сотрудничество при оперативно-розыскной деятельности (обмен инфор­ма­цией, обмен сотрудниками, проведение совместных операций).

В качестве форм международного сотрудничества следует выделить:

  • договорное направление;
  • выработку стандартов превентивного характера;
  • разработку правил для борьбы с международными преступными деяниями;
  • консультативные взаимоотношения[9].

Остановимся более подробно на борьбе с трансграничной преступностью в рамках Содружества Независимых Государств.

С момента образования Содружества Независимых Государств в условиях пра­вового вакуума, образовавшегося в результате распада СССР, были предпри­няты значительные шаги по налаживанию межгосударственного сотрудничества в правоохранительной сфере. Благодаря усилиям государств-участников СНГ созда­на и успешно функционирует комплексная правовая и организационная система противодействия преступности, актам терроризма и иным проявлениям экстре­мизма, незаконному обороту наркотических средств, незаконной миграции и тор­говле людьми и их органами.

Можно констатировать, что процесс глобализации, наряду с положительными фак­торами, влияющими на либерализацию экономических, гуманитарных контак­тов между странами, развитие международных перевозок и торговли, в значитель­ной мере способствует расширению масштабов трансграничной (транснациональ­ной) преступности. В этой связи роль межгосударственных институтов в коор­ди­нации согласованных усилий в противодействии транснациональной органи­зо­ван­ной преступности значительно возрастает.

В качестве основных видов борьбы с трансграничной преступностью можно отнести следующее:

  1. Нормативно-правовое регулирование в сфере борьбы с трансграничной пре­ступностью. В рамках такого направления работы, рядом государств Содружества приняты соответствующие законы и намечены перспективные мероприятия по борьбе с преступностью.
  2. Организационная работа в сфере борьбы с трансграничной преступностью. На наш взгляд, на более качественный уровень организации взаимодействия стран Содружества по вопросу борьбы с трансграничной преступностью может поднять создание и развитие института национальных координаторов на уровне высших должностных лиц.
  3. Раннее выявление и расследование преступлений транснационального ха­рак­тера. На сегодняшний день из-за существенных различий в уголовно-процес­су­альном законодательстве стран возникают проблемы уголовно-процессуального ха­рактера на стадии предварительного расследования и судебного разбира­тель­ства.
  4. Разработка криминологических механизмов противодействия транснаци­о­наль­ным преступлениям посредством активного использования и внедрения на­учных исследований.
  5. Реализация мер и мероприятий по ранней профилактике транснацио­наль­ных преступлений. Наблюдается недостаточный уровень взаимодействия по про­бле­мам раннего выявления такого рода преступлений и их ранней профилактики.

Государства-участники Содружества заинтересованы в создании межгосу­дар­ст­венных институтов, осуществляющих координацию и практическое взаимо­дей­ствие соответствующих компетентных органов. Об этом свидетельствует тот факт, что решения об их образовании подписаны руководителями большинства госу­дарств-участников СНГ. Органы отраслевого сотрудничества СНГ выполняют воз­ложенные на них задачи в соответствии с утвержденными положениями, при этом их деятельность носит многогранный характер.

Особую роль в борьбе с трансграничной преступностью играет пограничная служба ФСБ. Антикриминальная деятельность российских пограничных органов весьма многогранна по своему содержанию. Многие преступления в пограничной сфе­ре, включая те, на которые пограничные органы обязаны реагировать (нарко­пре­ступления, недекриминализированные виды контрабанды, экстремистские и террористические проявления, торговля людьми и др.), совершаются, как правило, трансграничными преступными группами. Поэтому важнейшее значение для них в ходе противодействия трансграничной преступности имеет организация взаимо­дей­ствия с пограничными ведомствами сопредельных стран. Оно основывается на использовании общепризнанных принципов и норм международного права, а так­же международных договоров, заключенных или признанных Российской Федера­цией. Особое внимание в ней уделяется рассмотрению межгосударственных со­гла­шений в пограничной сфере на уровне СНГ.

Особый интерес для пограничных органов представляет правовая регламен­та­ция вопросов, связанных с таможенной деятельностью, к которой на протяжении всей своей истории они имели и имеют самое непосредственное отношение. Рос­сий­ские пограничные и таможенные органы являются субъектами тесного опе­ра­тив­ного взаимодействия в сфере противодействия трансграничной организо­ван­ной преступности и обеспечения экономической безопасности страны.

Друг без друга им сложно выполнять возложенные на них функции, особенно когда речь заходит о взаимодействии с пограничными и таможенными органами стран ближнего зарубежья. Как известно, органы Федеральной Таможенной служ­бы (ФТС) России в своей деятельности руководствуются положениями Таможен­ного кодекса Евразийского экономического союза (Договор о ТК ЕАЭС подписан в г. Москве 11 апреля 2017 г.).

Данный Кодекс призван урегулировать правоотношения, складывающиеся в рамках наиболее тесного на данный момент межгосударственного объединения, соз­данного на постсоветском пространстве. В числе первоочередных задач, стоя­щих перед ТК ЕАЭС, следует выделить укрепление пограничной безопасности вхо­дящих в данный Союз государств и обеспечение ими совместного противо­действия трансграничной преступности. Они во многом совпадают с задачами пограничных органов в данной сфере.

Таможенные органы наряду с прочими функциями осуществляют противо­дей­ствие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и фи­нансированию терроризма, а также предупреждение, выявление и пресечение преступлений и административных правонарушений, защиту прав на объекты ин­теллектуальной собственности.

Вместе с тем очевидным недостатком Таможенного кодекса ЕАЭС является межгосударственная разобщенность его положений по вопросам осуществления опе­ративно-разыскной и уголовно-процессуальной деятельности в ходе пресе­чения и раскрытия конкретных трансграничных преступлений.

Таким образом, объективно назрела необходимость разработки Пограничного кодекса Содружества Независимых Государств, в котором были бы система­тизированы все те многочисленные нормативные акты, которые приняты в рамках деятельности Совета командующих Пограничными войсками. В этом Кодексе мож­но было бы детально регламентировать совместные действия государств-уча­ст­ников СНГ по обеспечению пограничной безопасности и противодействию транс­граничной преступности, связанные с осуществлением оперативно-розыск­ного и уголовного процессов.

 

2. Понятие международного сотрудничества в сфере борьбы с трансграничной преступностью государств-участников СНГ, ее права и основы

2.1. Отечественная нормативно-правовая база по борьбе с трансгранич­ной преступностью

Нормативная правовая база, регулирующая борьбу с трансграничными пре­ступ­ле­ниями, обширна. Условно, можно выделить несколько уровней: междуна­род­ные правовые акты и общепринятые принципы; специализированные дву­сто­рон­ние и многосторонние международные договоры; национальное законода­тель­ство. В данном разделе более подробно осуществиться рассмотрение отечествен­ных нормативных правовых актов в области борьбы с трансграничной преступ­ностью.

Борьба или противодействие с трансграничной преступностью — это совокуп­ность действий, предпринимаемых для того, чтобы установить ответственность за транснациональные преступления; создать условия взаимопомощи в розыске и привлечение к ответственности виновных лиц; обеспечить совместную правовую работу государств, их сотрудничество.

Национальное законодательство по борьбе с трансграничной преступностью состоит из следующих нормативных правовых актов: Конституции РФ, которая, в принципе, составляет основу всего национального законодательства в целом; фе­де­ральных и конституционных федеральных законов; подзаконных актов — раз­личные указы Президента, постановления Правительства РФ и пр. Для конкретных государственных органов существуют еще и внутриведомственные нормативные акты, уточняющие положения федерального законодательства.

Согласно части 4 статьи 15 Конституции РФ международные принципы, нор­мы и договоры — составная часть правовой системы российского государства[10]. Это означает, что нормы международного законодательства не только входят в сос­тав национальной правовой системы, но и обладают приоритетом. Если наб­лю­дается расхождение между правилами, прописанными в международном договоре и положениями национального законодательства, применяются первые.

То есть, ключевые принципы и положения международного законодательства в области сотрудничества и противодействия трансграничной преступности ин­те­грированы в национальное законодательство настолько, насколько это требуется, дабы выстроить эффективную нормативную правовую базу.

Для регулирования борьбы с трансграничной преступностью имеют значение и статьи 61, 63 Конституции РФ. Так, в статье 61 Конституции РФ говорится, что граждане РФ не высылаются за пределы российского государства, а также не могут быть выданы иностранным государствам. Российское государство предоставляет своим гражданам гарантии, связанные с защитой и покровительством.

В соответствии со статьей 63 Конституции РФ российское государство при­дер­живается общепринятых международных положений, связанных с полити­ческим убежищем. Поэтому государство предоставляет такое убежище иностран­цам и апатридам.

Также российское государство не выдает другим государствам лиц, которые преследуются за политические убеждения, иные действия (бездействие), которые на территории российского государства в качестве преступлений не признаются. В целом же процесс выдачи виновных осуществляется согласно федеральному законодательству и нормам международных договоров, ратифицированных РФ[11].

Стоит отдельно сказать о национальном уголовном законодательстве РФ. Так, уголовное право устанавливает уголовную ответственность, во-первых, за те пре­ступления, которые всегда обладают транснациональным характером.

К ним можно отнести:

  • контрабанду наркотиков/иных запрещенных средств, а также оборудования, инструментов, которые могут использоваться для изготовления наркотиков (статья 229.1 УК РФ);
  • незаконное пересечение границы РФ (статья 322 УК РФ); организация неза­конной миграции (статья 322.1 УК РФ) и др.

Во-вторых, уголовная ответственность в РФ есть и за такие преступления, которые как могут быть трансграничными, так и нет. В частности, это

  • легализация незаконного приобретенного имущества (статья 174 УК РФ);
  • преступления, связанные с поддельными деньгами (статья 186 УК РФ);
  • торговля несовершеннолетними (статья 152 УК РФ);
  • терроризм (статья 205 УК РФ);
  • захват заложников (статья 205 УК РФ) и другие общие составы уголовных преступлений.

То есть, если в первом случае трансграничный характер преступлений безус­лов­ный, то во втором — он условен, так как преступления могут и не затрагивать интересы, безопасность других государств. Например, если поддельные деньги сбы­ваются исключительно на территории российского государства, это преступле­ние уже не будет трансграничным.

Также некоторые преступления могут выступать в качестве ситуативных эле­ментов трансграничной преступности, то есть создавать благоприятствующие ус­ло­вия, чтобы было совершено основное преступление.

В части 5 УПК РФ отражаются основные положения, регламентирующие сле­дую­щие важнейшие вопросы, связанные с борьбой с трансграничной преступ­нос­тью:

  • порядок взаимодействия государственных органов и должностных лиц, осу­ществляющих правоохранительную, судебную и иную правовую деятельность в сфере борьбы с трансграничной преступностью;
  • правила выдачи виновных лиц для реализации уголовной ответственности и исполнения наказаний.

Огромное значение имеют федеральные законы. Для удобства и система­ти­за­ции все федеральные законы, которые входят в нормативную правовую базу борь­бы с трансграничной преступностью, можно разделить на группы, в зависимости от предмета регулирования и назначения в целом. Итак:

  1. Федеральные законы, нормы которых направлены на регулирование дея­тель­ности правоохранительных органов, расследующих трансграничные пре­ступ­ления. Так, например, можно назвать Федеральный закон от 28 декабря 2010 г. № 403-Ф3 «О Следственном комитете Российской Федерации», который закреп­ляет в подпункте 5 пункта 4 статьи 1 наряду с другими задачами СК РФ задачу по осу­ществлению международного сотрудничества в области уголовного судо­про­из­водства[12].

В ФЗ от 7 февраля 2011 г. № З-ФЗ «О полиции» также содержатся нормы, ка­саю­щиеся борьбы с трансграничной преступностью[13]. В частности, часть 5 статьи 10 указанного ФЗ содержит следующие положения: полиция взаимодействует с пра­воохранительными органами других государств и международными полицей­скими организациями согласно международным договорам РФ.

Все эти положения указывают на то, что международное правовое сотруд­ни­че­ство в сфере борьбы с трансграничной преступностью осуществляется в соответ­ст­вии с правилами и нормами, прописанными, прежде всего, в международных пра­вовых актах. Национальное законодательство чаще всего содержит отсылоч­ные нормы.

Нельзя проигнорировать ФЗ от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»[14]. Так, статья 4 указанного ФЗ определяет специфику международного сотрудничества в области борьбы с коррупцией. Коррупционные преступления так­же в определенных условиях могут приобретать транснациональный характер. Например, отмывание денежных средств, которые добываются незаконным спосо­бом (взятки) и т. п.

Такого рода международное сотрудничество опирается на принцип взаим­нос­ти: российское государство оказывает помощь, дабы достичь следующие цели:

  • установить лиц, которые виновны в совершении коррупционных преступле­ний (в том числе и транснационального характера);
  • выявить имущество, полученное преступным путем либо которое служит ин­струментом для совершения коррупционных преступлений;
  • предоставить необходимые предметы/образцы, чтобы провести исследова­ния, судебные экспертизы;
  • обеспечить информационный обмен по соответствующим вопросам;
  • координировать деятельность, направленную на профилактику и борьбу с кор­рупционными преступлениями.
  1. Далее идут федеральные законы, которые непосредственно содержат прин­ципы и другие положения, касающиеся напрямую борьбы с трансграничной преступностью. В этой группе можно обозначить ФЗ от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступ­ным путем, и финансированию терроризма»[15].

Указанный нормативный правовой акт содержит положения, касающиеся про­ти­водействия таких трансграничных преступлений как легализация незаконно по­лу­ченных доходов и финансирование терроризма.

Государственные органы, которые ведут правоохранительную деятельность и осу­ществляют борьбу с легализацией преступных доходов, а также с финанси­ро­ва­нием терроризма сотрудничают с уполномоченными органами иностранных го­сударств, чтобы обеспечить сбор необходимой информации, облегчить предвари­тель­ное расследование, судебное разбирательство и исполнение решений суда.

С одной стороны, российские правоохранительные органы предоставляют всю необходимую информацию компетентным органам иностранных государств. А с другой — сами запрашивают нужные сведения. Весь информационный обмен и сотрудничество ведутся согласно положениям международных договоров. Так­же в сотрудничестве используется универсальный принцип взаимности.

В ФЗ прописано, что соответствующая информация передается иностранным государствам в случае, если безопасность и интересы российского государства ни­как не затрагиваются тем самым.

В свою очередь, российские государственные органы также обеспечивают кон­фиденциальность всей той информации, которая им предоставляется со сто­ро­ны иностранных государств. Причем они ее используют лишь для достижения це­лей, связанных с профилактикой и борьбой с указанной группой трансграничных пре­ступлений. Такая информация не может использоваться для достижения целей, которые заранее не обозначаются в соответствующих запросах[16].

Также уполномоченным органом и ЦБ РФ передаются сведения о запретах, на­лагаемых на лиц, в связи с тем, что они, занимая соответствующие должности, имеют счета, вклады в иностранных банках. Такая информация необходима, чтобы компетентные органы иностранных государств могли реализовывать рекоменда­ции Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ).

Особенно стоит заострить внимание на нормах, отраженных в статье 10.2 наз­ванного выше ФЗ, которые регулируют международное сотрудничество в сфере борьбы с финансированием терроризма.

Соответствующие государственные органы предпринимают все необходимые меры, дабы были выполнены следующие основные задачи в этой области:

  • интересы российского государства должным образом обозначаются в между­на­родных организациях, которые борются с трансграничной преступностью, в ча­ст­ности, — с терроризмом;
  • интересы российского государства обозначаются в ключевых органах и ор­га­низациях, в таких как Совет Безопасности ООН и прочих органах, которые за­ни­маются формированием перечней субъектов (лиц), связанных с терроризмом, его финансированием, с разработкой оружия массового поражения.

Также статья 10.2 указанного ФЗ содержит оговорку, в соответствии с которой признается приоритет Конституции РФ перед решениями межгосударственных органов, которые принимаются в соответствии с определенным истолкованием меж­дународных договоров РФ. Иными словами, если создается ситуация, когда межгосударственные органы толкуют международный договор по-своему и это толкование противоречит конституционным положениям, соответствующее реше­ние, следующее за таким толкованием, не исполняется в РФ.

Согласно статье 11 Федерального закона «О противодействии легализации (от­мыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию тер­роризма» от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ (ред. от 7 октября 2022 г.), российское го­сударство признает иностранные судебные решения в отношении виновных в отмывании доходов лиц.

Причем если в соответствии с приговором иностранного суда имущество, раз­мещенное на территории РФ, подлежит конфискации, оно полностью или час­тично может быть передано иностранному государству.

В соответствии со статьей 12 этого же ФЗ выдача и транзитная перевозка осуществляются либо в порядке, прописанном в международном договоре РФ, ли­бо согласно принципу взаимности.

Далее стоит подробнее остановиться на рассмотрении положений ФЗ от 6 мар­та 2006 г. «О противодействии терроризму». Статья 4 названного ФЗ закрепляет следующие основные положения:

  • российское государство взаимодействует с иностранными государствами и их органами, службами, с международными организациями в сфере противо­дей­ствия терроризму;
  • на территории российского государства организуется преследование лиц, причастных к террористической деятельности;
  • решения, которые принимают межгосударственные органы в соответствии со своим истолкованием международных договоров РФ не исполняются, если они противоречат конституционным положениям.

Статья 10 названного выше ФЗ гласит, что Вооруженные Силы РФ пресекают международную террористическую деятельность, которая осуществляется за пре­де­лами российского государства. Для этого они используют различные инстру­менты, средства и способы воздействия. В частности:

  • вооружение, которое используется с территории российского государства против террористов, находящихся за пределами РФ;
  • формирования ВС РФ, дабы пресекать международную террористическую деятельность.

Соответствующие решения принимает Президент РФ, в определенных слу­чаях с участием Совета Федерации ФС РФ.

Также отзыв ВС РФ принимает Президент, в следующих случаях:

  • если поставленные задачи, связанные с пресечением международной терро­ристической деятельности выполнены;
  • если далее нецелесообразно пребывание ВС РФ за пределами российского государства.

ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» можно рассматривать как уни­версальную законодательную основу, чтобы детализовать оперативно-розыскную деятельность, направленную на борьбу с преступностью, в том числе и с транс­граничной.

В систему правового регулирования борьбы с преступностью транснацио­наль­ного и межрегионального характера входят также федеральные законы «О го­су­дарственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контроли­рую­щих органов» от 20 апреля 1995 г. № 45-ФЗ18 и «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ19, поскольку эта деятельность в первую очередь на­правлена против участников организованных преступных формирований.

  1. Далее идут федеральные законы, косвенным образом затрагивающие борь­бу с трансграничной преступностью. К таким законам относятся те, что регу­ли­руют правовой статус иностранцев либо иностранных организаций.

Например, можно назвать ФЗ от 25 июля 2002 г. «О правовом положении ино­странных граждан в Российской Федерации», который содержит основные поло­жения, регулирующие правовой статус иностранных граждан, находящихся на тер­ритории российского государства; ФЗ от 18 июля 2006 г. «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства» и пр.

Такие нормативные правовые акты также содержат отсылку к международ­ным договорам РФ и иным положениям, напрямую связанным с регулированием борьбы с трансграничной преступностью.

Также кратко стоит в данном разделе упомянуть о конвенциях и много­сто­рон­них договорах, регламентирующих борьбу с транснациональными преступле­ния­ми. Условно их можно тоже разделить на две группы:

  • в первую группу входят конвенции и международные договоры, в которых урегулированы общие вопросы, касающиеся взаимодействия и сотрудничества пра­воохранительных органов в процессе расследования трансграничных пре­ступлений;
  • вторая группа — это концепции, посвященные регулированию взаимодей­ст­вия органов в борьбе с отдельными группами трансграничных преступлений.

Российское государство заключило договоры о правовой помощи и выдачи с целым рядом стран, среди которых Грузия, Азербайджан, Латвия, Литва, Испания, Индия Китай и др.[17]

Таким образом, отечественная нормативная правовая база, регулирующая борь­бу с трансграничной преступностью, состоит, в первую очередь, из Консти­ту­ции РФ, которая закрепляет основные принципы и правовые начала; далее идут важнейшие кодифицированные федеральные законы, такие как УК РФ и УПК РФ, в которых закреплены положения, касающиеся международного сотрудничества в уголовном судопроизводстве. В частности, УК РФ содержит не только нормы, от­носящиеся к международному сотрудничеству, но и базисные понятия. Речь идет о признаках организованной преступной группы и преступного сообщества, кото­рые чаще всего имеют место в трансграничной преступности. Особенная часть УК РФ перекликается с положениями Конвенции ООН против транснациональной ор­га­низованной преступности. Законодатель особый акцент делает на повышенной опасности таких преступлений как участие в ОПГ, отмывание доходов, коррупции, торговле людьми, незаконной миграции.

Федеральные законы — отдельная и обширная группа нормативных правовых актов, входящая в анализируемую нормативную правовую базу. Выше рассмо­трены наиболее основные федеральные законы.

Также важную роль в правовом регулировании играют акты Президента РФ. В частности, Указ Президента РФ от 30 ноября 2016 г. № 640 «Об утверждении Кон­цепции внешней политики Российской Федерации»[18] закрепляет задачи, кото­рые необходимо выполнить, чтобы достичь стратегически важные национальные це­ли, приоритеты. Особое значение имеет устранение угроз национальной безо­пас­ности, как раз которые идут со стороны трансграничной преступности.

Российское государство прилагает все необходимые усилия, дабы обеспе­чи­вать и укреплять международную безопасность. Важное значение также имеет меж­дународное сотрудничество в ряде сфер, в том числе и в сфере противо­дей­ствия с трансграничной преступностью.

Достаточно ощутимое значение имеет и Указ Президента РФ от 25 апреля 2018 г. № 174 «Об утверждении Основ государственной пограничной политики Российской Федерации»[19], в котором определены основы пограничной политики, в том числе затронут вопрос, связанный с предупреждением и устранением кри­зисных ситуаций, угроз, создаваемых трансграничной преступностью.

При этом нельзя проигнорировать Указ Президента РФ от 26 октября 2004 г. № 1362 «О центральных органах Российской Федерации, ответственных за реа­ли­зацию положений Конвенции Организации Объединенных Наций против трансна­цио­нальной организованной преступности, касающихся взаимной правовой помо­щи»[20]. Как можно уже понять из его наименования, он определяет основные ор­га­ны, которые реализуют положения соответствующей Конвенции ООН, а также закрепляет порядок такой реализации.

В качестве центральных органов выступают: Министерство юстиции РФ — отвечает за решение различных гражданско-правовых вопросов; Генеральная про­куратура РФ — соответственно, в ведении данного органа уголовно-правовые во­просы.

Таким образом, можно сделать ряд выводов по окончании данного раздела:

  • правовая основа противодействия трансграничной преступности — это мно­жество нормативных правовых актов в различных областях и сферах правового пространства;
  • отечественная нормативная правовая база в сфере борьбы с трансграничной преступностью в известных пределах имплементирует нормы международного за­конодательства;
  • важными нормативными правовыми актами в этой сфере выступают феде­раль­ные законы и федеральные кодифицированные законы, при этом указы Пре­зидента РФ также обладают определенным значением, так как уточняют и кон­кре­тизируют нормы, которые отражены в федеральном законодательстве.

 

2.2. Международное нормативно-правовое регулирование сотруд­ни­чества в сфере борьбы с трансграничной преступностью

Международная нормативная правовая база в сфере регулирования сотрудни­чества в области трансграничной преступности достаточно обширна. Хотелось бы сразу рассмотреть основные положения Конвенции против транснациональной организованной преступности (принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН) (с изм. от 15.11.2000 г.). В этой Конвенции участвуют все государства СНГ, по­этому она может считаться наиболее обширной, основной.

Цель данной Конвенции как раз-таки заключается в том, чтобы содействовать со­трудничеству стран, дабы обеспечить наиболее эффективное предупреждение транс­национальной организованной преступности и создать благоприятные усло­вия для борьбы с такой преступностью.

В Конвенции перечисляются ключевые признаки транснационального пре­ступления. Итак, данные признаки звучат следующим образом:

  • преступление совершается в двух или более государствах;
  • преступление совершается в одном государстве, однако его подготовка, пла­нирование, руководство, контроль осуществляются в другом государстве;
  • преступление совершается в одном государстве, однако в его совершении участвует ОПГ, осуществляющая преступную деятельность в двух и более госу­дар­ствах;
  • преступление совершается в одном государстве, но наступление сущест­венных последствий наблюдается в другом государстве.

В Конвенции закреплено, что все государства-участники оказывают друг дру­гу взаимную помощь. Интерес представляет перечень цель, для которых, согласно Конвенции, такая помощь может быть запрошена:

  • для того, чтобы получить свидетельские показания/заявления соответст­вую­щих лиц;
  • дабы обеспечить вручение судебной документации;
  • провести обыск/выемку или арест;
  • осмотреть объекты и участники местности;
  • предоставить информацию, вещественные доказательства, экспертные оцен­ки;
  • предоставить оригиналы либо заверенные копии документов (коммерческие, правительственные и иные);
  • выявить/отследить доходы от преступной деятельности;
  • содействовать добровольной явке определенных лиц в органы запраши­ваю­щего государства;
  • оказать иную правовую помощь, которая не идет в разрез с интересами и вну­тренним законодательством государств.

Государства, которые участвуют в названной Конвенции, также пред­прини­мают целый ряд мер, дабы совершенствовать и расширять свое сотрудничество:

  • разрабатывают национальные проекты, перенимают позитивный опыт по ис­поль­зованию соответствующих практик, направленных на то, чтобы предупредить трансграничную преступность;
  • предпринимают меры, чтобы сократить возможности для роста и развития трансграничной преступности;
  • укрепляют сотрудничество между правоохранительными органами и граж­данским сообществом;
  • содействуют выработке стандартов и процедур, которые направлены на то, чтобы обеспечить добросовестность в деятельности публичных, а также частных организаций. Разрабатываются соответствующие кодексы (например, кодекс про­фессиональной этики, антикоррупционные кодексы и пр.);

— предупреждаются разного рода злоупотребления со стороны ОПГ, причем как в отношении частных лиц, так и в отношении юридических лиц (например, создаются специальные публичные реестры физических и юридических лиц и пр.).

Также целесообразно перечислить наиболее ключевые вопросы, которые ре­гламентируются указанной выше Конвенцией:

  • криминализация отдельных групп (видов) транснациональных преступле­ний, в частности, таких как: участие в ОПГ; легализация преступных доходов; кор­рупционные преступления;
  • взаимодействие в рамках уголовного судопроизводства — судебные реше­ния, санкции; конфискация, арест имущества; юрисдикционные вопросы; выдача пре­ступников;
  • вопросы взаимной правовой помощи, в том числе — взаимодействия и ин­фор­мационного обмена;
  • вопросы профилактики (предупреждения) транснациональных преступ­ле­ний;
  • расширение сотрудничества.

Также играет роль Соглашение о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с преступностью. Участники Соглашения при помощи своих компетент­ных органов сотрудничают, предпринимают меры, чтобы бороться с трансгра­нич­ной преступностью, исполняют соответствующие международные обязательства. При этом в Соглашении делается особый акцент на таких преступлениях:

  • против жизни и здоровья, свободы, достоинства человека;
  • преступления, связанные с незаконным оборотом оружия, взрывчатых ве­ществ, а также с международным терроризмом, захватом заложников и т. п.;
  • преступления в области незаконного оборота наркотиков и прочих запре­щенных веществ;
  • экономические преступления, в частности, отмывание доходов, фальшиво­мо­нетничество и пр.;
  • торговля людьми;
  • незаконный оборот ценностей, имеющих культурное и историческое зна­че­ние;
  • некоторые другие преступления.

В рамках Соглашения предусматриваются следующие основные формы со­труд­ничества:

  • исполнение запросов, касающихся на проведение оперативно-розыскных ме­роприятий, иных следственных действий;
  • осуществление розыска лиц, которые пропали без вести или скрываются от прес­ледования;
  • розыск предметов, которые были похищены, например, культурных цен­нос­тей и пр.;
  • информационный обмен — государства предоставляют друг другу сведения о преступлениях, которые совершены либо готовятся, а также о новых видах нар­котиков, о передовом опыте исследования наркотиков, о субъектах преступной деятельности и пр.;
  • государства проводят совместные стажировки, консультации, семинары и т. д., обмениваются методической литературой, ведут научные изыскания и пр.;
  • согласуются совместные действия по расследованию и профилактики транс­граничных преступлений.

Договор государств-участников СНГ о противодействии легализации (отмы­ванию) преступных доходов и финансированию терроризма закрепляет ряд базо­вых понятий в области отмывания доходов. В частности, легализация понимается как совокупность действий, направленных на то, чтобы придать правомерный характер доходам, которые получены преступным путем.

Особую роль играют Таможенные органы сторон, подписавших указанный Договор. Они сотрудничают с правоохранительными органами и предпринимают все меры, дабы противостоять отмыванию преступных доходов. В частности, ак­цент делается на контроль за перемещением денежных средств и иного иму­щества, в том числе и через границы государств-участников. В Договоре также прописано, что стороны взаимодействуют друг с другом, обмениваются информацией. При этом подробно не раскрывается содержание такого взаимодействия, идет отсылка к прочим международным договорам[21].

Нельзя проигнорировать Положение о Бюро по координации борьбы с органи­зо­ванной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории государств-участников СНГ. Данное Положение определяет основные полномо­чия и задачи Бюро. Бюро — это важный орган, так как обеспечивает наиболее эф­фек­тивное сотрудничество государств СНГ в области противодействия транс­гра­ничной преступности. Данный орган координирует сотрудничество компетентных органов государств СНГ, соответственно, он, условно, собирает все имеющиеся в распоряжении государств СНГ средства, инструменты, механизмы борьбы с транс­граничной преступностью воедино.

Можно также назвать еще ряд соглашений о сотрудничестве между госу­дар­ствами СНГ:

  • Соглашение о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с торгов­лей людьми, органами и тканями человека;
  • Соглашение о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с нало­го­выми преступлениями;
  • Соглашение о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с неза­кон­ным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров;
  • Договор о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с терро­риз­мом.

Соглашение о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с торгов­лей людьми, органами и тканями человека заключено в следующих целях: выра­бо­тать согласованную стратегию и комплексные меры, направленные на предот­вра­щение торговли людьми; объединить усилия всех сторон, чтобы достичь мак­симального эффекта в противодействии торговли людьми.

Данное Соглашение содержит следующие направления сотрудничества:

  • государства совершенствуют свое законодательство;
  • осуществляют все необходимые меры для того, чтобы выполнить требования международного законодательства по борьбе с торговлей людьми;
  • анализируют состояние и динамику преступности;
  • совершенствуют механизмы взаимодействия и сотрудничества;
  • обеспечивают широкий информационный обмен, создают соответствующие базы данных;
  • защищают жертв торговли людьми, обеспечивают их реабилитацию.

Соглашение о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с незакон­ным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров, в свою очередь, предполагает помимо анализа состояния преступности и совершен­ст­вования нормативной базы реализацию совместных программ по противо­дей­ствию наркомании и обороту наркотиков.

Имеет значение также Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г., которая регу­ли­рует порядок оказания взаимной помощи между государствами, ратифици­ро­вав­шими ее.

Конвенция устанавливает конкретный объем правовой помощи: процессуаль­ные и иные действия, необходимые для расследования преступлений. В том числе стороны пересылают документы, проводят осмотры, обыски, экспертизы и пр., передают вещественные доказательства, преследуют виновных лиц, расследуют пре­ступления, выдают лиц, исполняют приговоры и многое другое. То есть совер­шают все то, что необходимо для расследования трансграничных преступлений.

Что немаловажно, в Конвенции прописано, каким образом решается коллизия о выдаче. Например, если несколько государств запросят лицо, государство самос­тоятельно решает, какой запрос удовлетворить.

Соглашение о порядке создания и деятельности, совместных следственно-опе­ра­тивных групп на территориях государств-участников СНГ от 16 октября 2015 г. обеспечивает:

  • согласованную деятельность в области раскрытия трансграничных преступ­лений;
  • упрощенный порядок взаимодействия;
  • оперативный информационный обмен;
  • исследовательскую и экспертную деятельность;
  • взаимодействие по обороту (передаче) вещественных доказательств;
  • выполнение поручения по процессуальным действиям;
  • некоторые иные меры, касающиеся сотрудничества.

Помимо названных конвенций и соглашений государства СНГ подписали и ряд актов в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Например, Шан­хай­ская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 г., Конвенция Шанхайской организации сотрудничества против терроризма от 16 июня 2009 г. и пр.

Также имеется ряд других конвенций ООН, которые регулируют международ­ное сотрудничество в сфере противодействия трансграничной преступности, и, в частности, которые касаются сотрудничества государств СНГ по борьбе с транс­гра­ничной преступностью. Например, Конвенция ООН о борьбе с бомбовым тер­ро­ризмом (г. Нью-Йорк 15 декабря 1997 г.)[22]; Конвенция ООН о борьбе с финанси­ро­ванием терроризма (г. Нью-Йорк, 15 декабря 1999 г.)[23]; Конвенция ООН о борь­бе с актами ядерного терроризма[24].

Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом устанавливает, что государства-участники принимают все необходимые меры, чтобы, во-первых, признать террористические действия в качестве уголовных преступлений, а во-вторых — установить за них необходимые наказания.

Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма устанав­ли­вает, что все государства-участники принимают необходимые меры, чтобы со­от­ветствующие преступные действия не были оправданы ни при каких условиях.

Сотрудничество государств-участников построено на следующих поло­же­ни­ях:

  • они максимально содействуют друг другу в расследовании и преследовании виновных лиц, предоставляют все необходимые сведения и доказательства;
  • не могут отклонять просьбы, которые касаются взаимной правовой помощи, делая отсылки к банковской тайне.

Аналогичным образом Конвенция ООН о борьбе с актами ядерного терро­риз­ма устанавливает ключевые вехи сотрудничества государств-участников:

  • государства предпринимают всевозможные меры, дабы предотвратить под­го­тов­ку и совершение соответствующих преступлений, а также их финанси­ро­вание;
  • государства на взаимной основе предоставляют точную и проверенную ин­фор­мацию, которая поможет привлечь к ответственности виновных лиц и преду­предить совершение новых преступлений.

Есть еще Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотичес­ких средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г., которая также имеет зна­чение. В соответствии с указанной Конвенцией государства обеспечивают ока­за­ние самой широкой взаимной юридической помощи в расследовании, преследо­ва­нии и судебном разбирательстве.

Также Конвенция устанавливает порядок и условия наиболее тесного сотруд­ничества сторон, чтобы, в конечном итоге эффективность правоохранительных мер росла.

В соответствии с рассматриваемой Конвенцией государства на основе согла­шений либо договоренностей предпринимают следующие ключевые действия:

  • установление и поддержание каналов связи между компетентными органа­ми, службами, учреждениями. За счет этих каналов обеспечивается эффективный информационный обмен;
  • сотрудничество в расследовании соответствующих преступлений. В част­ности, стороны совместно выявляют личность виновных, их местонахождения, до­ходы и их перемещение, оборот наркотиков и прочих запрещенных, опасных средств и т. п.;
  • создание совместных групп, которые борются с трансграничной пре­ступ­ностью;
  • предоставление необходимых образцов;
  • обеспечение координации сотрудничества и взаимодействия между всеми органами.

Все названные и раскрытые конвенции регулируют сотрудничество госу­дарств СНГ в борьбе с конкретными видами и группами транснациональных пре­ступлений. При этом существуют и более общие конвенции.

В частности, Европейская конвенция о выдаче 1957 года, Европейская кон­вен­ция о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 года. Обе эти конвен­ции для российского государства вступили в свое действие с 2000 года. Целесо­образно и их рассмотреть несколько подробнее[25].

Так, в Европейской конвенции о выдаче закреплено, что ее участники при­ни­мают на себя обязанности, связанные с выдачей друг другу виновных в совер­ше­нии определенных преступлений лиц. При этом участники соблюдают соответ­ст­вующий порядок такой выдачи, который определен в Конвенции.

Основаниями для выдачи выступают как общие преступления, так и преступ­ления, которые обладают транснациональным характером. При этом если речь идет о политических либо воинских преступлениях, выдача не осуществляется.

При этом в Конвенции предусмотрено, что если виновное лицо, совершает преступление полностью или частично на территории заращиваемой стороны, может последовать отказ в выдаче такого лица.

Если же преступление совершено за пределами запрашивающей стороны, од­нако на территории запрашиваемой стороны это деяние не преследуется уголов­ным законом, тоже может последовать отказ.

Аналогичное правило действует в том случае, если за совершенное преступ­ление на территории запрашивающей стороны предусмотрена смертная казнь, а законодательство запрашиваемой стороны исключает смертную казнь в качестве меры наказания.

В Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 года отражены основные нормы и положения, регулирующие порядок ока­зания такой помощи государствами-участниками[26].

В частности, закрепляется, что направление просьб о взаимной помощи и не­по­сред­ственной информации осуществляется в адрес соответствующих минис­терств юстиции конкретных государств. При этом все передаваемые документы в порядке, прописанном Конвенцией, не требуют удостоверения подлинности.

В целом, Конвенция устанавливает, что все ее участники принимают на себя обязательства по незамедлительному и широкому оказанию правовой помощи. В основе такой помощи лежит принцип взаимности.

Стороны также при необходимости делятся друг с другом материалами судеб­ной практики, методическими рекомендациями, иным опытом и важной инфор­ма­цией. Обеспечивается информирование на взаимной основе обо всех приговорах и прочих важных судебных актах.

Также в процессе расследования преступлений, которые являются трансгра­нич­ными, в определенных случаях важную роль играют такие консульские кон­вен­ции как: Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961 года; Венская конвенция о консульских сношениях 1963 года; Венская конвенция о представи­тель­стве государств в их отношениях с международными организациями универ­сального характера 1975 года и некоторые другие.

Существует ряд международных конвенций, которые регулируют сотруд­ни­че­ство при противодействии конкретным видам транснациональных преступле­ний, например Единая конвенция о наркотических средствах; Конвенция о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами и др.

В Единой конвенции о наркотических средствах, например, определены меж­ду­народные органы контроля. Среди них функционирует специальный Междуна­род­ный комитет по контролю за наркотическими средствами и пр. органы[27].

Конвенция о борьбе с торговлей людьми и c эксплуатацией проституции тре­тьи­ми лицами содержит ряд положений, в которых установлена специфика сотру­дничества, взаимодействия государств в борьбе с трансграничными преступле­ни­ями этой группы.

Помимо обозначенных международных актов имеют и другие двусторонние и многосторонние международные договоры, которые российское государство рати­фи­цировало. Ведь у РФ общие границы с 18 странами. Соответственно, российское го­сударство уделяет особое внимание сотрудничеству с ними в области противо­дей­ствия трансграничной преступности. Есть множество договоров и соглашений с государствами, входящими в состав СНГ, с европейскими государствами и соот­ветствующими организациями (СЕ, ОБСЕ) и пр.

Можно прийти к следующим основным выводам по итогам данного раздела:

— российское государство — активный участник многочисленных между­на­род­ных организаций и международных договоров. РФ ратифицировано множество меж­дународных конвенций, посвященных борьбе с трансграничной преступ­нос­тью;

— существуют как конвенции, регулирующие общие вопросы сотрудничества в рассматриваемой сфере, так и конвенции, международные договоры и согла­ше­ния, которые регулируют порядок взаимодействия их участников в противодей­ст­вии конкретных трансграничных преступлений (их групп), кроме того, есть ряд конвенций, участниками которых являются только государства СНГ.

 

3. Проблемы международного сотрудничества в сфере борьбы с трансграничной преступностью

3.1. Проблемы нормативно-правового характера

Несмотря на то, что на сегодняшний день нормативная правовая база, ре­гла­ментирующая борьбу с трансграничной преступностью, достаточно обширна: она состоит как из международного, так и из национального законодательства, суще­ствуют определенные проблемы.

Эти проблемы связаны со следующими факторами: во-первых, существуют некоторые противоречия нормативно-правового характера; во-вторых, правовая основа противодействия трансграничной преступности не соответствует текущим реалиям.

В частности, отсутствует единое понятие «трансграничная преступность», нет конкретного определения «транснационального преступления». Кроме того, не­ред­ко можно столкнуться с путаницей таких терминов как «преступность транс­на­ционального характера», «преступления международного характера». Особенно, нет единого подхода на доктринальном уровне к пониманию всех этих терминов.

Безусловно, все упомянутые выше понятия тесно связаны друг с другом. Ду­ма­ется, что слова «трансграничная» и транснациональная» являются синони­мич­ными. Однако, того же самого нельзя сказать, например, о таких терминах как «пре­ступление транснационального характера» и «международное преступление».

Между тем, если адекватная правовая основа отсутствует, правоохра­нитель­ные ресурсы используются нерационально и неэффективно. Соответственно, нельзя вести речь о полноценном противодействии трансграничной преступности.

Также отсутствуют нормативные правовые акты, в которых детально закре­п­ля­ются порядок и условия международного сотрудничества в сфере борьбы с транс­граничной преступностью. В конвенциях прописываются ключевые положе­ния и это бесспорно. Однако, основная проблема заключается в том, что именно на уровне национального законодательства нет единого акта, в котором подробно уточняются все условия и закрепляется порядок взаимодействия межгосудар­ственных органов.

Как итог, многие территориальные органы не действуют системно либо их полномочия дублируются, теряется значимый правоохранительный эффект.

Таким образом, можно прийти к следующим промежуточным итогам каса­тель­но проблемы нормативно-правового характера:

  • отсутствует нормативное правовое закрепление ряда терминов. В частности, актуально выработать и закрепить понятие «транснациональное преступление», с выделением всех существующих признаков, присущих слову «транснацио­наль­ный»;
  • существует достаточно большое количество классификаций транснацио­наль­ных преступлений, важно, как минимум, систематизировать уже существую­щие классификации, а в идеале — разработать наиболее полную единую клас­си­фикацию таких преступлений;
  • есть большое количество, как международных нормативных правовых актов, так и национальных. При этом, опять же, на первый план выходит проблема, свя­зан­ная с коллизиями и дублированием правовых норм. Возникает вопрос о целе­со­образности существования ряда конвенций, посвященных отдельным группам транс­граничных преступлений, если их положения практически слово в слово дуб­лируются. Также отсутствует должная систематизация существующих норматив­ных правовых актов. Особенно эта проблема касается национального законода­тель­ства — нормы, посвященные регулированию противодействия трансгра­нич­ной преступности, разрозненны и отрывочны. Очень проблематично связать все эти нормы воедино, несмотря на то что их, в сущности, не так уж много.

Целесообразно подробнее остановиться на рассмотрении каждой проблемы. В российской правовой доктрине в контексте международного сотрудничества в области борьбы с трансграничной преступностью отсутствуют единые подходы к определению следующих понятий:

  • международное сотрудничество;
  • международная преступность;
  • транснациональная преступность;
  • преступность международного характера.

Три последних термина нередко вообще используются как тождественные. Од­нако, думается, это в корне неверно. Международное сотрудничество является дос­таточно широким понятием. Соответственно, у международного сотрудни­че­ства не один, а множество объектов. Преступность в целом — это наиболее общий объект международного сотрудничества.

При этом каждый объект обладает собственными специфическими харак­те­ристиками, которые выделяются и основаны на таких критериях как юрисдикция, правовая оценка, субъекты и пр.

То есть, объекты международного сотрудничества, несомненно, обладают рядом различий. Но стоит учитывать, что общим ключевым признаком для всех них выступает транснациональный характер, который означает, что преступления причиняют вред интересам, безопасности сразу нескольких государств. Соответ­ст­венно, международное сотрудничество выступает неотъемлемым условием и одновременно инструментом борьбы с трансграничной преступностью.

При этом важно заметить, что термины «международное преступление» и «транс­национальное преступление» не являются тождественными. Международ­ные преступления — это особая группа преступлений, которые подрывают осново­по­лагающие принципы международного права, представляют угрозу для всего мира, человечества. Так, в соответствии с Римским Статутом Международного уго­ловного суда 1998 года — это особо опасные преступления, они направлены про­тив человечности. Данные преступления принадлежат международной юрис­дик­ции. Это означает, что их расследованием занимаются специализированные меж­дународные органы, трибуналы, Международный суд ООН, Совет Безопас­нос­ти ООН. Данные преступления посягают на особый объект — совокупность отношений, находящихся под охраной международного права[28].

Транснациональные преступления, несмотря на то что затрагивают интересы двух и более государств, все же посягают именно на внутригосударственный порядок.

Транснациональную преступность часто рассматривают как преступность, образованную за счет совокупности преступлений, которые совершают граждане одного государства на территории другого.

Что же касается такого термина как «международная преступность», то он обо­значает преступность, сформированную совокупностью преступлений, кото­рые обладают организованным характером международного уровня. В основу та­ких преступлений положены интернациональные преступные связи. То есть в со­вершении международных преступлений участвуют граждане двух и более го­сударств.

Когда речь идет о транснациональных преступлениях, на первый план выходит признак нарушения интересов двух и более государств. Международные преступления — это участие в совершении преступных деяний граждан двух и более государств. Думается, что разница очевидна. Впрочем, как и то, что данные термины не в коем случае не являются тождественными.

Между тем в Римском статуте Международного уголовного суда отсутствует четкая дефиниция анализируемых понятий, не говоря уже о соглашениях кон­крет­но между государствами СНГ. А ведь наличие четких дефиниций могло бы зна­чи­тельно облегчить задачу по разграничению международных и транснациональных преступлений.

Также Римский статут перечисляет виды преступлений, в отношении которых Суд обладает юрисдикцией:

  • геноцид;
  • преступления против человечности;
  • военные преступления;
  • преступление агрессии.

Международное преступление обладает тремя ключевыми признаками: се­рьез­ность; уголовная ответственность по международному законодательству; оза­боченность всего международного сообщества.

Признаки транснационального преступления: задействование двух или более государств. Под «задействованием» можно понимать, во-первых, причинение ущер­ба интересам двум или более государств; во-вторых — использование тер­риторий двух и более государств.

Согласно классификации ООН, количество разновидностей транснацио­наль­ных преступлений составляет 18 категорий. Итак, к транснациональным преступ­лениям относятся следующие:

  • отмывание преступных доходов;
  • терроризм;
  • кража произведений искусства и культуры;
  • кража интеллектуальной собственности;
  • незаконная торговля оружием;
  • незаконный захват воздушных судов;
  • морское пиратство;
  • незаконный захват наземных транспортных средств;
  • мошенничество в сфере страхования;
  • киберпреступления;
  • экологические преступления;
  • торговля людьми;
  • торговля человеческими органами;
  • незаконный оборот наркотиков;
  • злостное банкротство;
  • проникновение в сферу законной коммерческой деятельности;
  • коррупция и подкуп государственных должностных лиц;
  • иные преступления, совершаемые организованными преступными группами.

Так, если сопоставить все классификации, станет понятно, что, в сущности, по своему содержанию они не отличаются. Отличие заключается лишь в выделении разновидностей преступлений: если ООН представляет более подробную класси­фи­кацию, выделяя дополнительные виды и подвиды транснациональных преступ­лений.

Если же вновь обратиться к перечню международных преступлений в Рим­ском статуте, можно заметить, что одно и то же преступление вполне может яв­ляться и международным, и транснациональным. Для того, чтобы преступление определить как международное, требуется его серьезность и озабоченность его по­следствиями всего мирового сообщества. Тогда наступает ответственность по меж­дународному уголовному праву.

При этом вполне допустимо, что преступление может и не иметь признаков, что характерны для транснациональной преступности. То есть оно может быть подготовлено и совершено в пределах одного государства.

Однако, чаще бывает иначе: международное преступление обладает харак­те­рис­тиками, которые присущи транснациональным преступлениям. При этом гра­ни­цы между международной и трансграничной преступностью достаточно нена­деж­ны. Кроме того, не совсем понятно, каким образом виновные в таких пре­ступ­лениях лица несут ответственность, как проходят процедуры, характерные для уго­ловного судопроизводства[29].

Ведь транснациональное преступление может рассматриваться националь­ными судами, но и специализированные международные суды, трибуналы также задействуются при расследовании международных преступлений, являющихся транснациональными.

Римский статут закрепляет предметную юрисдикцию Международного уго­лов­ного суда. Это означает, что под его юрисдикцию подпадают преступления из пе­речня, который отражен в части 1 статьи 5 Римского статута. Речь идет о гено­циде, преступлений против человечности, военных преступлениях, преступлении агрессии.

При этом в соответствии с пунктом «а» части 1 статьи 7 Римского статута широкомасштабное нападение на гражданских лиц с целью убийства относится к преступлениям против человечности.

Нападение на гражданских лиц при этом является устойчивым поведением, связанное с многократным убийством таких лиц, дабы повлиять на политику государства.

Возвращаясь к соотношению понятий «международные преступления», «транс­граничные преступления», «транснациональные преступления» и, наконец, «преступления международного характера, можно сказать следующее: междуна­родные преступления определены в Римском статуте, они являются отдельной категорией международного сотрудничества. А вот последние три термина по сво­ему содержанию тождественны.

Так, «международный характер» предполагает, что преступление причинило ущерб более, чем одному государству.

Понятия же «трансграничный» и «транснациональный» вообще практически идентичны и дело в следующем: если проанализировать зарубежную юриди­чес­кую доктрину, акты ООН, международные нормативные правовые документы, то можно увидеть, что термин «транснациональная преступность» постепенно заме­ня­ется термином «трансграничная преступность».

Причина заключается в том, что считается недопустимым использование на­цио­нального признака для характеристики преступной группировки. Соответст­венно, использование термина «трансграничная преступность» связано с большей корректностью.

Таким образом, можно еще раз повториться, что термины «транснациональная преступность», «трансграничная преступность», «преступления международ­но­го/транснационального/трансграничного характера» — тождественные понятия[30].

При этом если речь идет о международных преступлениях, ответственность за них предусмотрена именно международным уголовным правом. За совершение транс­граничных преступлений виновные лица могут нести уголовную ответствен­ность как по национальному законодательству, что, в принципе, чаще всего, но мо­гут привлекаться к ответственности на основании норм, прописанных в между­на­родных соглашениях, которые ратифицированы в установленном порядке.

Что касается проблемы, обусловленной отсутствием систематизации норм как на уровне национального, так и на уровне международного законодательства, можно сказать, что она также требует решения[31].

Например, Международная конвенция о борьбе с финансированием террориз­ма и Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом содержат прак­тически полностью идентичные формулировки. Кроме того, терроризм и его фи­нан­сирование — это те проблемы, которые очень тесно взаимосвязаны. Статья 6 и ста­тья 5 этих двух Конвенций соответственно закрепляют следующую форму­ли­ровку: «Каждое государство-участник принимает такие меры, какие могут оказа­ться необходимыми, в том числе в соответствующих случаях в области внут­рен­него законодательства, для обеспечения того, чтобы преступные деяния, подпа­даю­щие под действие настоящей Конвенции, ни при каких обстоятельствах не под­лежали оправданию по каким бы то ни было соображениям политического, фило­соф­ского, идеологического, расового, этнического, религиозного или иного ана­логичного характера».

Поэтому, можно еще раз озвучить имеющиеся проблемы нормативно-пра­во­вого характера и предложить некоторые законодательные инициативы. Итак:

  • путаница в терминологии — во-первых, следует разработать четкое понятие трансграничного преступления, которое включает все характеристики и ключевые признаки и, соответственно, закрепить его на законодательном уровне. Причем важно, чтобы это понятие было отражено первоначально именно в международно-правовых нормах, так как осуществляется их имплементация в национальное зако­нодательство. Во-вторых, стоит придерживаться термина «трансграничный», так как можно полностью согласиться, что он звучит наиболее корректно. Также стоит хотя бы на уровне правовой доктрины провести четкую границу между понятием трансграничных преступлений и международных преступлений;
  • проблема, связанная с классификацией трансграничных преступлений — стоит, опять же, на законодательном уровне разработать единую классификацию. Нельзя сказать, что сейчас классификация отсутствует. Напротив, существуют раз­ные варианты. При этом также нельзя сказать, что какие-то из рассмотренных ва­ри­антов «правильные», а какие-то нет. Вопрос, скорее, в удобстве.

Классификация, предложенная ООН наиболее полная. Однако и здесь возни­кают вопросы: перечень трансграничных преступлений составлен таким образом, что носит открытый характер, потому что используется формулировка «иные пре­ступления». Опять же, нельзя сказать, что данная формулировка неверная. Ведь транс­граничный характер могут приобретать на сегодняшний день очень многие общеуголовные преступления. Проблема снова сводится к отсутствию четкого по­ня­тия трансграничного преступления, которое бы содержало исчерпывающий пе­ре­чень его признаков. Также важно разобраться, как именно трансграничные пре­ступления (их виды и группы) соотносятся с международными (такими как гено­цид, преступления против человечности и т. п.). Ведь, фактически, международ­ные преступления вполне могут быть трансграничными;

  • есть вопрос и касательно отсутствия четких критериев юрисдикции. То есть, в каких случаях, например, трансграничные преступления расследуются и рассма­три­ваются международными судебными органами, а в каких такие дела будут под­лежать рассмотрению национальными судами. Стоит это прописать отдельными нормами в уже действующих конвенциях;
  • необходимо предпринять меры по систематизации действующих конвенций, международных договоров. Кроме того, что касается национального законодатель­ст­ва — здесь также требуется систематизация. Еще лучше — принять отдельный нор­мативный правовой акт (это, скорее всего, удобнее сделать в виде федераль­но­го закона), который будет посвящен регулированию борьбы с трансграничной пре­ступ­ностью и вберет в себя все существующие на сегодняшний день нормы, кото­рые имеют достаточно разрозненный вид, а также включит недостающие нормы, по­ложения. Например, которые касаются той же юрисдикции либо конкретизации порядка сотрудничества межгосударственных органов;
  • — стоит подумать над тем, чтобы разработать и принять специальный стра­те­ги­ческий документ, который будет определять порядок противодействия транс­гра­ничной преступности, скоординирует и систематизирует деятельность всех орга­нов (государственных, межгосударственных, международных).

Помимо всего сказанного, в некоторых международных конвенциях, напри­мер, в Римском статуте участвуют далеко не все государства СНГ. А ведь такая раз­розненность не позволяет обеспечить максимальное единство государств в борьбе с трансграничными преступлениями.

Также можно сказать и о том, что в дальнейшем стоит постепенно совершен­ст­вовать институт экстрадиции. Это означает, что в некоторых случаях государ­ства не должны иметь возможности отказаться выдавать своих преступников. Такие случаи, думается, должны определяться степенью тяжести преступлений и конкретными обстоятельствами дела[32].

Можно еще подметить, что Конвенция против транснациональной организо­ван­ной преступности под серьезным преступлением понимает такое деяние, на­казание за которое предусматривает лишение свободы от четырех и более лет либо еще более строгую санкцию[33].

Но если обратиться к положениям УК РФ, то такая характеристика (санкция в виде лишения свобода от четырех лет) у преступлений средней тяжести (срок ли­ше­ния свободы — до 5 лет). Думается, стоит внести соответствующие изменения в УК РФ в дальнейшем и данный срок уменьшить до 4 лет, дабы криминализи­ро­вать ряд наказуемых деяний. Ведь многие общеуголовные преступления могут при­обретать транснациональный характер.

 

3.2. Проблемы противодействия трансграничной преступности

Сотрудничество государств в области борьбы с преступностью и обеспечения общественной безопасности имеет объективную основу — их тесную взаимосвязь и взаимозависимость, которые влекут качественное изменение самой преступ­нос­ти, в том числе ее интернационализацию, т.е. возрастание в ней удельного веса меж­дународных элементов (например, совершение преступления на территории двух и более государств, укрывательство и сбыт похищенного или отмывание доходов от преступной деятельности за границей, попытки преступников скрыться от правосудия за рубежом и т.п.).

В последние десятилетия отчетливо проявилась тенденция расширения и уг­луб­ления международного сотрудничества в правоохранительной сфере, в первую очередь в борьбе с преступностью. Это обусловлено быстрым развитием интегра­ци­он­ных процессов в мире, расширением политических, экономических, куль­тур­ных и гуманитарных связей, совершенствованием средств транспорта и связи, уп­ро­щением порядка въезда и выезда из стран, пограничных и таможенных фор­маль­ностей, утверждением в международных отношениях приоритета общечелове­чес­ких ценностей, идей справедливости и солидарности. При этом все равно остаются некоторые проблемы.

На сегодняшний день трансграничная преступность все более разрастается. Причем во многом способствуют этому информационные и цифровые средства, тех­нический прогресс в целом. Террористические акты, контрабанду и другие рас­пространенные трансграничные преступления стало совершать гораздо проще. Ведь курировать приготовление к тому или иному трансграничному преступлению можно теперь из любой точки мира. Существует множество для этого средств: различные мессенджеры, социальные сети, электронные и цифровые устройства.

Кроме того, криминальные структуры «осваивают» и вполне успешно совер­шен­но новые уголовные составы преступлений. Речь, прежде всего, идет о кибер­пре­ступ­ности.

В целом же криминальная активность на сегодняшний день диверсифици­ро­ва­на. Это означает, что представители трансграничных преступных групп размес­тились уже давно во многих государствах.

Основной проблемой противодействия трансграничной преступности высту­пает то, что правоохранительные органы порой просто не успевают за ростом пре­ступ­ности и тех технологий, которые используются в криминальных целях. Орга­ни­зационные и методические инструменты развиваются слишком долго. Склады­ва­ется ситуация, в которой правоохранительные органы прикладывают все усилия, дабы выработать адекватные меры по борьбе с недавно возникшими угрозами, а, между тем, появляются все новые угрозы.

Например, до сих пор непонятно, каким образом контролировать призывы к терроризму и распространение информации в сети Интернет. Ведь только лишь за одни сутки информация может охватить множество лиц всего с одного-двух сайтов/страниц в социальных сетях. Но процедура блокировки таких страниц не слиш­ком быстрая. Конечно, в практике имеются случаи привлечения к ответст­венности виновных лиц в публичных призывах к терроризму.

Например, в Красноярском крае местная жительница признана виновной в оп­равдании терроризма и публичных призывах к осуществлению террористической деятельности.

Собранные органами Следственного комитета Российской Федерации по Крас­ноярскому краю и Республике Хакасия доказательства суд счел достаточ­ны­ми для вынесения обвинительного приговора 19-летней жительнице города Мину­син­ска. Она признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 205.2 (публичные призывы к осуществлению террористической деятель­нос­ти) и ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ (приготовление к участию в террорис­ти­ческой организации).

Следствием и судом установлено, что в период с февраля по март 2020 года под­судимая от имени своей персональной страницы в одной из социальных сетей разместила к материалам других пользователей несколько комментариев, в кото­рых призывала к осуществлению террористической деятельности, оправдывала и пропагандировала терроризм.

Помимо этого, обвиняемая совершила действия, направленные на приготов­ле­ние к участию в деятельности террористической организации, для чего получила на свое имя загранпаспорт, приобрела необходимые предметы одежды и разра­бо­тала маршрут следования к месту нахождения террористической организации, од­нако ее действия были пресечены, в связи с чем преступление не было доведено до конца.

Приговором суда ей назначено наказание в виде 3 лет и 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима[34].

То есть, в приведенном примере, конечно, виновной был вынесен приговор. Од­нако прошло несколько месяцев после таких призывов и оправдания терро­ризма, размещенных в сети Интернет. Это достаточно длительный срок.

А вот еще некоторый пример из судебной практики. Прокурор Шумихинского района Курганской области обратился в суд с иском в интересах Российской Феде­рации и неопределенного круга лиц, указав, что прокуратурой района в ходе осу­ществления надзорных мероприятий выявлены страницы, размещенные в сети «Ин­тернет» по адресам: ***; ***; ***, с размещенной для распространения ин­формацией в виде видеоматериалов, содержащих демонстрацию использования взрывчатых веществ — триперекиси ацетона «киса» и азида свинца.

Обеспечение доступа к указанной информации нарушает конституционные пра­ва граждан, способствует росту количества преступлений в отношении неопре­деленного круга лиц. Просит признать указанную информацию запрещенной к распространению на территории Российской Федерации[35].

Суд удовлетворил заявление прокурора. Однако, до этого момента также прош­ло несколько месяцев.

Исходя из приведенных двух примеров судебной практики можно предложить следующую законодательную инициативу: учредить специализированный испол­ни­тельный орган, который будет уполномочен предпринимать все необходимые ме­ры по пресечению трансграничной преступности немедленно, минуя длитель­ные процедуры уголовного судопроизводства. При этом, например, возможен вре­менный характер соответствующих процедур. Это, прежде всего, как раз касается пресечения распространения опасной информации в сети Интернет.

Другая проблема заключается в том, что, порой, наказания за транснациональ­ные преступления достаточно мягкие. Можно привести следующий пример: соб­ран­ные Главным следственным управлением Следственного комитета Российской Федерации по Северо-Кавказскому федеральному округу во взаимодействии с ФСБ России и Центром «Э» ГУ МВД России по Северо-Кавказскому федераль­ному округу доказательства признаны судом достаточными для вынесения при­го­вора в отношении жителя города Сургута Ханты-Мансийского автономного окру­га — Югры Зураба Маммаева.

Он признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 208 УК РФ (участие на территории иностранного государства в вооруженном фор­мировании, не предусмотренном законодательством данного государства, в целях, противоречащих интересам Российской Федерации), ч. 1 ст. 205.1 УК РФ (финансирование терроризма).

Следствием и судом установлено, что в период с октября 2014 по январь 2015 года Маммаев на территории Сирийской Арабской Республики принимал участие в незаконном вооруженном формировании под названием «Казахский джамаат», являющимся структурным подразделением международной террористической ор­ганизации «Исламское государство» (организация, запрещенная на территории Рос­сийской Федерации по решению суда). Он выполнял функциональные обязан­ности по обеспечению жизнедеятельности данного незаконного вооружённого фор­мирования в виде оказания первой медицинской помощи ее участникам. После совершенного преступления в начале февраля 2015 года Маммаев вернулся на территорию Российской Федерации и до дня его задержания — 18 июня 2019 года — не сообщил в правоохранительные органы Российской Федерации о своем учас­тии в преступной деятельности, имея реальную возможность сделать это.

Помимо этого в период с сентября 2014 по февраль 2016 года Маммаев, нахо­дясь на территории города Сургута, достоверно зная об участии другого жителя Ханты-Мансийского автономного округа — Югры в деятельности запрещенной террористической организации, осуществил частями переводы денежных средств на общую сумму 135 тысяч рублей на сообщенные ему номера банковских карт.

Приговором Центрального окружного военного суда Маммаеву назначено на­казание в виде 3 лет лишения свободы[36].

Здесь наказание всего 3 года лишения свободы. То есть, преступление, кото­рое обладает транснациональным характером, согласно УК РФ, относится к пре­ступлениям средней тяжести. Думается, что это несообразно реальной опасности преступления.

Действительно, очень часто виновные лица избегают ответственности по при­чи­не неразвитости законодательства и наличия организационных пробелов в деятель­ности правоохранительных органов. Также суды нередко не сотрудничают с органами других государств, учитывая лишь обстоятельства, уже известные им, на­пример, из текущих допросов и мероприятий, проводимых в рамках рассле­дования исключительно на территории российского государства.

На долю транснациональных преступных сообществ сегодня приходится в об­щей сложности от 15 до 20 % мирового ВВП чисто криминального оборота и не ме­нее 25 % дополнительного легального оборота, контролируемого мафиозными сооб­ществами.

Кстати, ярким свидетельством сказанному как раз является активизация кри­ми­налитета в связи с операциями с использованием виртуальных денег. Транс­на­цио­нальные организованные преступные сообщества в условиях всеобщей цифро­ви­зации получили невиданную ранее возможность широкого использования но­вых финансовых инструментов — криптовалюты, блокчейна.

Криминальные структуры могут создавать биржевые площадки, на которых — в обход норм национального и международного права — они занимаются ки­бер­мошенничеством, отмыванием денежных средств, в особенности биткоинов, но­вакоинов и других цифровых (виртуальных) валют. Речь, в частности, идет о деятельности крупнейшей криптобиржи BTC-e, а также целого ряда других орга­ни­заций подобного типа, которые, в отличие от легальных биржевых площадок, просто не требовали от клиентов серьезной авторизации для осуществления тор­гов. Как следует из оценки неправительственной организации Global Witness, со­во­купный суточный оборот ВТС-е превышал 66 млн долларов, а с каждой сделки администраторы площадки получали 0,5 % комиссии. Причем, никто из много­чис­лен­ных «клиентов» (более 20 тыс. пользователей) не знал, кто владеет этим при­быльным полулегальным бизнесом, поскольку бенефициары ВТС-е скрывались за сетью офшоров.

Также посредством использования цифровой среды (интернета, телекоммуни­ка­ционной связи), для вербовки в свои ряды новых кадров, криминалитетом пред­при­нимаются активные усилия по информационному воздействию прежде всего на молодежную аудиторию с целью «романтизации» профессиональной преступ­ной деятельности в составе мафиозных сообществ. Такие пропагандистские мате­ри­алы имеют форму мультимедийных коммуникаций и содержат, зачастую, вир­ту­аль­ные сообщения, презентации, журналы, аудио- и видеофайлы. Криминальная «романтика», как уже отмечалось, является центральной темой этой пропаганды. Специалисты отмечают, что широкая область влияния распространяемой через ин­тернет подобной информации в геометрической прогрессии увеличивает ауди­то­рию, на которую она может воздействовать со всеми вытекающими последст­вия­ми[37].

Таким образом, как свидетельствуют криминологические исследования, дан­ные уголовной статистики и следственно-судебная практика, цифровая экспансия во все сферы человеческого бытия, всеобщая телекоммуникационная взаимосвя­зан­ность наложили заметный отпечаток и способствовали небывалому развитию вы­сокотехнологичной и весьма «интеллектуализированной» цифровой трансна­цио­нальной (территориально) и многонациональной (по своему составу) орга­ни­зованной преступности, характеризующейся весьма болезненным для мирового со­общества и конкретных государств уровнем экономических потерь. В резуль­тате, сама мировая экономика все в большей степени приобретает черты ма­фи­оз­ной. В этой связи, существует острая необходимость в формулировании и реализа­ции целевых программ противодействия возросшей активности цифровой транс­национальной организованной преступности качественно нового поколения.

Борьба с организованной преступностью в области информационных техноло­гий должна быть одним из самых приоритетных направлений деятельности спец­служб. Без эффективного противодействия динамика данной категории преступ­ле­ний будет и дальше нарастать с неослабевающей силой. Наряду с этим, все более очевидной становится также необходимость максимального использования стра­на­ми мирового сообщества не только их национального, но и международного опы­та по разработке и реализации подобных программ в информационно-цифро­вой среде, а также их межгосударственной координации. Свидетельством возрас­таю­щего понимания значимости такого подхода является активная подготовка се­год­ня инициированной Российской Федерацией Конвенции ООН по противо­дей­ствию киберпреступности[38].

Таким образом, можно прийти к следующим основным выводам:

  • для формирования, дальнейшего развития и роста трансграничной преступ­нос­ти существуют на сегодняшний день все условия. Конечно, это связано, прежде всего, с развитием информационных и цифровых средств. Но стоит учитывать, что научный прогресс вряд ли можно и нужно останавливать. Важно принять текущую ситуацию, со всеми ее условиями как данность и активно вырабатывать все не­об­ходимые меры, чтобы не только уровень правоохранительных органов, условно, «соответствовал» уровню развитости преступности, но и опережал его. Ведь толь­ко опережая, предвосхищая новые шаги можно пресекать и предотвращать транс­граничную преступность. Для этого стоит отдельный упор сделать на выработку ме­тодологических и организационно-правовых инструментариев противодей­ст­вия трансграничной преступности;
  • важно понимать, что эффективное противодействие трансграничной пре­ступ­ности возможно лишь сообща. Причем, в идеале, необходимо подключить все страны к этой борьбе, выработав специальные механизмы сотрудничества и вза­и­мо­действия, так, чтобы проводились единовременные и комплексные меро­прия­тия. В частности: оперативные и профилактические мероприятия, для того чтобы выявить транснациональные преступления по видам (группам). Упор необходимо делать особенно на незаконный оборот наркотиков, оружия; терроризм и его фи­нан­сирование; отмывание преступных доходов; торговлю людьми;
  • возможно постепенное привлечение институтов гражданского общества, про­чих национальных, межгосударственных и международных организаций к борь­бе с транснациональной преступностью;
  • следует также разрабатывать единую систему оценки функционирования ор­ганов/организаций в сфере противодействия трансграничной преступности;
  • определить единую информационную систему, в которой будут учитываться все трансграничные преступления;
  • особый упор стоит сделать на том, чтобы сосредоточить ресурсы и усилия в цифровой среде по выявлению, пресечению и предупреждению трансграничных преступлений, распространению соответствующей информации и пр.;
  • стоит постепенно приводить в единое соответствие систему санкций за со­вер­шение трансграничных преступлений: ответственность за такие преступления должна быть жесткой;
  • важно очень оперативно реагировать на любые проявления трансграничной преступности. Особенно это касается задействования в преступной деятельности сети Интернет: любые призывы, оправдания терроризма и прочих подобных преступлений должны своевременно блокироваться.

Необходимо обеспечить международное сотрудничество в противодействии трансграничной преступности на постоянной, систематической основе по сле­дующим направлениям:

  • обмен информацией, в том числе оперативной, криминалистической, право­вой;
  • исполнение запросов о проведении оперативно-розыскных мероприятий;
  • оказание правовой помощи по уголовным делам;
  • экстрадиция лиц для привлечения их к уголовной ответственности или для исполнения приговора;
  • заключение и реализация международных договоров в борьбе с преступ­ле­ниями, представляющими международную опасность;
  • разработка международных норм обязательного или рекомендательного ха­рактера в сфере охраны правопорядка и уголовного правосудия;
  • признание и исполнение решений компетентных органов иностранных госу­дарств по уголовным и административным делам;
  • проведение совместных научных исследований по проблемам борьбы с пре­ступностью, обмен опытом их решения;
  • оказание материальной, технической и экспертной помощи (подготовка и повышение квалификации кадров, предоставление экспертных услуг, поставка специальных средств и техники и т.п.).

 

Заключение

В ходе проведенного исследования можно сделать следующие выводы по работе.

  1. Явление трансграничной (транснациональной) преступности исследуется в теоретическом отношении сравнительно недавно, существует проблема разгра­ни­че­ния этих понятий. Единое мнение специалистов отсутствует. В научно-исследо­ва­тельском отношении данная проблематика рассмотрена слабо, что подтверж­да­ется отсутствием научных трудов конкретно по рассматриваемому вопросу.

Принимая во внимание вышеуказанное, в работе мы придерживаемся пози­ции, отождествляющей вышеуказанных понятий. Термины «транснациональная» и «трансграничная» преступность. Определяя трансграничную преступность, как собой комплексное социально опасное международно-правовое и уголовно-право­вое явление, включающее совокупность преступлений, затрагивающих интересы двух и более государств, и сопровождаемых пересечением их государственных границ.

  1. На основании анализа борьбы в сфере трансграничной преступности в стра­нах СНГ главную роль играет пограничная служба ФСБ. Поэтому назрела необхо­ди­мость разработки Пограничного кодекса Содружества Независимых Госу­дарств, в котором были бы систематизированы все те многочисленные норматив­ные акты, которые приняты в рамках деятельности Совета командующих Погра­ничными войсками. В этом Кодексе можно было бы детально регламентировать совместные действия государств-участников СНГ по обеспечению пограничной безопасности и противодействию трансграничной преступности, связанные с осуществлением оперативно-разыскного и уголовного процессов.
  2. Правовая основа противодействия трансграничной преступности — это множество нормативных правовых актов в различных областях и сферах пра­во­вого пространства.

Отечественная нормативная правовая база в сфере борьбы с трансграничной преступностью в известных пределах имплементирует нормы международного за­конодательства.

Важными нормативными правовыми актами в этой сфере выступают феде­раль­ные законы и федеральные кодифицированные законы, при этом указы Прези­дента РФ также обладают определенным значением, так как уточняют и конк­ре­ти­зируют нормы, которые отражены в федеральном законодательстве.

  1. Российской Федерацией ратифицировано множество международных кон­вен­ций, посвященных борьбе с трансграничной преступностью. Существуют как кон­венции, регулирующие общие вопросы сотрудничества в рассматриваемой сфе­ре, так и конвенции, международные договоры и соглашения, которые регули­ру­ют порядок взаимодействия их участников в противодействии конкретных транс­граничных преступлений (их групп), кроме того, есть ряд конвенций, участниками которых являются только государства СНГ.
  2. В результате проведенного анализа озвучим имеющиеся проблемы норма­тив­но-правового характера и предложим некоторые законодательные инициативы.
  • путаница в терминологии — во-первых, следует разработать четкое понятие трансграничного преступления, которое включает все характеристики и ключевые признаки и, соответственно, закрепить его на законодательном уровне. Причем важно, чтобы это понятие было отражено первоначально именно в международно-правовых нормах, так как осуществляется их имплементация в национальное законодательство. Во-вторых, стоит придерживаться термина «трансграничный», так как можно полностью согласиться, что он звучит наиболее корректно. Также стоит хотя бы на уровне правовой доктрины провести четкую границу между понятием трансграничных преступлений и международных преступлений;
  • проблема, связанная с классификацией трансграничных преступлений — стоит, опять же, на законодательном уровне разработать единую классификацию. Нельзя сказать, что сейчас классификация отсутствует. Напротив, существуют разные варианты. При этом также нельзя сказать, что какие-то из рассмотренных вариантов «правильные», а какие-то нет. Вопрос, скорее, в удобстве.

Классификация, предложенная ООН наиболее полная. Однако и здесь возни­ка­ют вопросы: перечень трансграничных преступлений составлен таким образом, что носит открытый характер, потому что используется формулировка «иные преступления». Опять же, нельзя сказать, что данная формулировка неверная. Ведь трансграничный характер могут приобретать на сегодняшний день очень многие общеуголовные преступления. Проблема снова сводится к отсутствию четкого понятия трансграничного преступления, которое бы содержало исчерпывающий перечень его признаков. Также важно разобраться, как именно трансграничные преступления (их виды и группы) соотносятся с международными (такими как ге­но­цид, преступления против человечности и т. п.). Ведь, фактически, международ­ные преступления вполне могут быть трансграничными;

  • есть вопрос и касательно отсутствия четких критериев юрисдикции. То есть, в каких случаях, например, трансграничные преступления расследуются и рассма­т­риваются международными судебными органами, а в каких такие дела будут под­лежать рассмотрению национальными судами. Стоит это прописать отдельными нормами в уже действующих конвенциях;
  • необходимо предпринять меры по систематизации действующих конвенций, международных договоров. Кроме того, что касается национального законодатель­ст­ва — здесь также требуется систематизация. Еще лучше — принять отдельный нор­мативный правовой акт (это, скорее всего, удобнее сделать в виде федераль­ного закона), который будет посвящен регулированию борьбы с трансграничной преступностью и вберет в себя все существующие на сегодняшний день нормы, которые имеют достаточно разрозненный вид, а также включит недостающие нор­мы, положения. Например, которые касаются той же юрисдикции либо конкрети­за­ции порядка сотрудничества межгосударственных органов;
  • стоит подумать над тем, чтобы разработать и принять специальный стратеги­че­ский документ, который будет определять порядок противодействия трансгра­нич­ной преступности, скоординирует и систематизирует деятельность всех ор­ганов (государственных, межгосударственных, международных).
  1. Главной проблемой остается противодействие трансграничной преступ­нос­ти, поэтому необходимо обеспечить международное сотрудничество на постоян­ной, систематической основе по следующим направлениям:
  • обмен информацией, в том числе оперативной, криминалистической, право­вой;
  • исполнение запросов о проведении оперативно-розыскных мероприятий;
  • оказание правовой помощи по уголовным делам;
  • экстрадиция лиц для привлечения их к уголовной ответственности или для исполнения приговора;
  • заключение и реализация международных договоров в борьбе с преступле­ниями, представляющими международную опасность;
  • разработка международных норм обязательного или рекомендательного харак­тера в сфере охраны правопорядка и уголовного правосудия;
  • признание и исполнение решений компетентных органов иностранных госу­дарств по уголовным и административным делам;
  • проведение совместных научных исследований по проблемам борьбы с пре­ступностью, обмен опытом их решения;
  • оказание материальной, технической и экспертной помощи (подготовка и по­вы­шение квалификации кадров, предоставление экспертных услуг, поставка спе­циальных средств и техники и т. п.).
  1. Рейтинг безопасных стран мира // Sputnik [сайт]. Дата обращения: 13.12.2021 г.
  2. Криминология: Учебник / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, В. В. Лунеева. — М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 39 (630 с.).
  3. Конвенция против транснациональной организованной преступности (принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сес­сии Генеральной Ассамблеи ООН с изменениями от 15.11.2000 г.) // СЗ РФ. — 2004. — № 40. — Ст. 3882.
  4. Бояринова В. О. Субъекты международно-правового сотрудничества по проти­во­действию транснациональной преступности: Автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.10. — М., 2010. С. 12 (28 с.).
  5. Пихов А. Х-А. Транснациональная преступность: система понятий // Вестник Мос­ков­ского университета МВД России. — 2017. — № 6. — С. 109-113.
  6. Козаченко А. В., Клеван Н. В. Феномен транснациональной преступности: Науч.-практ. пос. — Николаев: Илион, 2009. С. 67 (408 с.).
  7. Бородин С. В., Ляхов Е. Г. Международное сотрудничество в борьбе с уголовной пре­ступностью (проблемы деятельности ООН в области предупреждения пре­ступности и обращения с правонарушителями). — М.: Мир, 1983. С. 100.
  8. Осмаев И. Б. Международные и национальные правовые средства борьбы с отмы­ва­нием преступных доходов. — М.: Рос. ун-т дружбы народов ин-т междунар. права, 1999. С. 21 (296 с.).
  9. Егорова Д. В. Механизмы, направления и формы сотрудничества государств в борьбе с транснациональными преступлениями // Евразийская адвокатура. — 2017. — № 4 (29). — С. 67-69.
  10. Конституция Российской Федерации: офиц. текст: принята Всенародным голосо­ванием 12 декабря 1993 г.: по состоянию на 1 июля 2020 г. // Собрание законо­да­тель­ства Российской Федерации. — 2020. — № 30 (ч. 1). — Ст. 4202.
  11. Середа Е. В. Проблемы международного сотрудничества в сфере борьбы с преступ­ностью // Теория государства и права. — 2018. — № 4. С. 157 (С. 157-160.).
  12. О Следственном комитете Российской Федерации: Федеральный закон от 28 декабря 2010 г. № 403-Ф3 (ред. от 20 октября 2022 г.) // СЗ РФ. — 2011. —– № 1. — Ст. 15.
  13. О полиции: Федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ (ред. от 21 декабря 2021 г.) // СЗ РФ. — 2011. — № 7. — Ст. 900.
  14. О противодействии коррупции: Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ (ред. от 7 октября 2022 г.) // СЗ РФ. — 2008. — № 52 (часть I). — Ст. 6228.
  15. О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма: Федеральный закон от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ (ред. от 7 октября 2022 г.) // СЗ РФ. — 2001. — № 33. — Ст. 3418.
  16. Ренатова Э. Ю. Юрисдикция Международного уголовного суда: основные вопросы // Вестник экономики, права и социологии. — 2018. — № 1. С. 113 (С. 113-117).
  17. Хижняк Д. С. Криминалистическая классификация транснациональных преступле­ний // Юристъ-Правоведъ. — 2020. — № 2. С. 175 (С. 175-178).
  18. Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации: указ Президента РФ от 30 ноября 2016 г. № 640 // СЗ РФ. — 2016. — № 49. — Ст. 6886.
  19. Об утверждении Основ государственной пограничной политики Российской Федера­ции: указ Президента РФ от 25 апреля 2018 г. № 174 // СЗ РФ. — 2018. — № 18. — Ст. 2614.
  20. О центральных органах Российской Федерации, ответственных за реализацию поло­ж­ений Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности, касающихся взаимной правовой помощи: указ Пре­зидента РФ от 26 октября 2004 г. № 1362 // СЗ РФ. — 2004. — № 44. — Ст. 4327.
  21. Яковец Е.Н. Проблемы противодействия трансграничной преступности в рамках Сод­ружества Независимых Государств // Международное уголовное право и меж­ду­народная юстиция. — 2021. — № 1. С. 100 (С. 100-103).
  22. Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом (г. Нью-Йорк 15 декабря 1997 г.) // СЗ РФ. — 2001. — № 35. — Ст. 3513.
  23. Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма (г. Нью-Йорк, 15 декабря 1999 г.) // СЗ РФ. — 2003. — № 12. — Ст. 882.
  24. Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма (г. Нью-Йорк 13 апреля 2005 г.) // СЗ РФ. — 2008. — № 33. — Ст. 3819.
  25. Европейская конвенция о выдаче (принята Государствами-членами Совета Европы 13 декабря 1957 г.) // СЗ РФ. — 2000. — № 23. — Ст. 2348.
  26. Европейская конвенция о взаимной правовой помощи по уголовным делам (принята Государствами-членами Совета Европы 20 апреля 1959 г.) // СЗ РФ. — 2000. — № 23. — Ст. 2349.
  27. Единая конвенция о наркотических средствах 1961 года с поправками, внесенными в нее в соответствии с Протоколом 1972 года о поправках к Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года (принята 30 марта 1961 г. с изменениями на 25 марта 1972 г.) // Бюллетень международных договоров. — 2000. — № 8.
  28. Римский Статут Международного уголовного суда (принят 17 июля 1998 г.) // Московский журнал международного права. — 1999. — № 4.
  29. Яковец Е. Н., Журавленко Н. И., Сулейманов С. К. Организационно-правовое и ин­фор­мационно-аналитическое обеспечение оперативно-розыскной деятельности та­мо­женных органов Российской Федерации: Монография. — Симферополь: Поли­принт, 2020. С. 62 (762 с.).Никитина И. Э. Некоторые аспекты научного обеспечения международного сотрудничества в борьбе с преступностью // Научный портал МВД России. — 2014. — № 3. С. 132 (С.132-144).
  30. Хижняк Д. С. Особенности использования методов расследования в борьбе с транснациональными преступлениями // Актуальные проблемы права. — М.: Буки-Веди, 2015. — С. 249-252.
  31. Хижняк Д. С. Нормативно-правовые основы противодействия транснациональным преступлениям и их расследования в Российской Федерации // Общество и право. — 2019. — № 1. С. 91 (С.91-102).
  32. Конвенция против транснациональной организованной преступности (принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН с изменениями от 15.11.2000 г.) // СЗ РФ. — 2004. — № 40. — Ст. 3882.
  33. Приговор Красноярского краевого суда по делу № 8-70/2020 от 17 ноября 2020 г. // СПС «КонсультантПлюс»:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399 (дата обращения: 28.10.2022).
  34. Решение Шумихинского районного суда по делу № 2А-705/2021 от 17 ноября 2021 г. // СПС «КонсультантПлюс»:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399 (дата обращения: 28.10.2022).
  35. Приговор Центрального окружного военного суда по делу № 1-132/2019 1-3/2020 от 27 января 2020 г. // Следственный комитет РФ:https://sledcom.ru/news/item/1463952 (дата обращения: 28.10.2022).
  36. Шалагин А. Е. Транснациональная преступность: понятие, признаки, меры проти­водействия // Вестник экономики, права и социологии. — 2016. — № 3. С. 138 (С. 138-146).
  37. Воронин Ю. А. Транснациональная организованная преступность в цифровой сфере // Правопорядок: история, теория, практика. — 2021. — № 3 (30). С. 84 (С. 84-88).

Leave a comment.

Your email address will not be published. Required fields are marked*